– Ты здоров? – поинтересовалась женщина только-лишь из чистой любезности, погруженная в свои невеселые мысли. – Абсолютно, – отозвался молодой человек, уже покидавший пределы обеденной залы, – просто усталость. Юноша был уверен, что в подобных случаях в этой семье предоставляли полное право уединиться, не беспокоя убывающих спать до наступления утра. Именно на такое отношение и рассчитывал парень, направляясь в свою отдельную спальню. Карина, машинально пожелав ему приятного вечера, тут же переключилась на терзавшие ее мысли. Она никак не могла простить супругу такого жестокого мерзопакостного предательства и едва не рыдала, наполняясь справедливым негодованием от его чудовищных многолетних лживых поступков. Кирилл, в то же самое время обстоятельно убедившись, что в оставшуюся часть этих суток его беспокоить больше не будут, достал из-под кровати приготовленную заранее веревочную лестницу, вышел на балкон, имевшийся на втором этаже у каждой из спален, и, зацепив ее за перила, перекинул наружу. Спустившись по ней тихо, словно бы барс, крадущийся по пологим горам, молодой человек с помощью небольшого металлического шеста, имеющего на конце раздвоение, отцепил крючковатые крепежи и спустил это нехитрое приспособление вниз. Далее, он проследовал к железобетонному ограждению и проделал почти похожую операцию, перебравшись с помощью лестницы через двухметровый забор. Все свои необходимые для возвращенья предметы он спрятал в высокой траве, растущей недалеко от забора. Теперь можно было свободно следовать на дорогу, вызывать такси и передвигаться на нем до подпольного игорного заведения. Все следующие действия у него прошли «без сучка, без задоринки». Имея при себе кредитную карту с незначительной суммой, не превышающей десяти тысяч рублей, он заехал в городе в банкомат и снял необходимые ему деньги, предназначенные на то, чтобы благополучно расплатится с таксистом. В клуб «Одноруких бандитов» он прибыл к двадцати одному часу – в самый разгар начинавшейся там игры. Поздоровавшись с «Юзесом» обычным паролем, любитель попытать удачу азартными играми беспрепятственно оказался внутри. Не останавливаясь в первых двух помещениях, он сразу же проследовал в карточный зал, где в тот вечер уже находились его невольные кредиторы. Пять столов были заняты полностью, два остальных пустовали. Увидев вошедшего, Беркутов подмигнул остальным своим соучастникам и весело произнес: – Эй, Кирилл, ты чего здесь? Решил отыграться? Давай, пока мы не начали партию и можем еще освободить для тебя одно место. Тут он сделал знак рукой одному из сидевших возле него компаньонов, и тот немедленно выполнил молчаливое указание. Юноша хотел было отказаться от этого предложения, справедливо предположив, что раз ему не везло в этой компании в прошлый раз, то что изменится в этот. Однако, своим не набравшимся еще опытной осторожности неразумным умом, он тут же откинул эти справедливые мысли, поддавшись маниакальному у игроманов суждению, что отыграться всегда лучше там, где ты уже проиграл, чем пытаться это сделать где-то в другом незнакомом тебе еще месте. Парень тут же уселся на предложенный стул, и игра потекла по уже упомянутому выше сценарию. Вначале Кирилл ни за-что не хотел горячить свою кровь спиртными напитками, списав прошлый проигрыш исключительно на действие алкоголя, но постепенно проигрывая кон за коном, он попросил себе первую порцию, через десять минут вторую, а дальше, «набираясь» все больше и больше, он уже не знал своей меры. За какие-то пять часов, с небольшим, кроме тех ста тысяч долларов, что он проиграл в прошлое свое посещение этого подпольного казино, молодой человек умудрился задолжать опасным бандитам еще четыреста тысяч «баксов» американской валюты. Кое-как корявым почерком написав долговую расписку, он на шатающихся ногах направился к выходу. – Ренат, – обратился Костя к водителю, – вызови нашему новому «другу» такси, дождись и обязательно убедись, что он уселся в машину. Тагиев безропотно выполнил приказание и через десять минут вернулся такой же неуверенной пьяной походкой. В тот вечер все позволили себе выпить лишнего, и Беркутов не явился тому исключением. Такого зависимого от игры человека им встречать ранее не приходилось, тем более что, наведя по нему «справки» по первому долгу, они были полностью убеждены в его достаточной платежеспособности. Имея на руках такие крупные «козыри», как две его написанные собственноручно расписки, можно было идти даже в суд, поэтому окрыленные такой необыкновенной удачей, как только парень безвозвратно попал под их скрытый прессинг, бандиты заранее стали праздновать небывалый успех и также переборщили со спиртными напитками. В половине третьего ночи они, втроем, выходили из тайного игорного заведения, находясь в состоянии сильного опьянения. – Ренат, – распорядился предводитель этой компании заплетавшимся языком, – дуй за машиной. Транспорт было принято оставлять во дворах, чтобы не привлекать большого внимания ко входу в подъезд этого дома. Хоть про этот притон всем было известно, в том числе и полиции, конспирацию соблюдать было принято ревностно, чтобы не нагнетать обстановку вокруг этого подпольного заведения. Ждать, пока Тагиев подгонит автомашину, пришлось на десять минут дольше, чем в обычные дни, но под воздействием алкоголя эта его оплошность прошла незамеченной. Единственное, Беркутов беззлобно хлопнул того по затылку. Михайлов плюхнулся на заднее просторное кресло и, зная, что они уже едут домой, тут же погрузился в беспечные сновидения. Находясь в таком состоянии, никто из них не заметил, как за ними увязалась незнакомая им иномарка, которая следовала за ними до самой железнодорожной станции, носящей названье: «Текстильный». Сразу после железнодорожного переезда следовавшая за ними неотступно машина обогнала беспощадных бандитов и, повернув в том же направлении, куда нужно было и им, постепенно скрылась из виду. Не доезжая до дома метров семьсот, вся электронная система новейшей техники внезапно перестала питаться, и автомашина остановилась. – Что там еще у тебя? – с недовольным видом вымолвил Костя, как и «Слон» начинавший «клевать своим носом», – Бензин кончился, что ли? – Не знаю, – пожав плечами, полупьяным голосом ответил водитель, – почему-то заглохли, а почему я не знаю. – Да, ты чего, с ума что ли сошел? – простодушно расхохотался Беркутов, – Это же «Мерседес», причем практически новый, а они не ломаются. Горючку смотри и даже не сомневайся. – Интересно, и как ее посмотреть, если у меня не один прибор не работает? – несколько неохотно Тагиев пытался растолковать пассажиру причину всей неисправности, приведшую к этой незапланированной им остановке. – Чего толку с тобой дураком разговаривать? – уже с добродушным видом вымолвил Константин, – Все равно ты, «баран», ничего не понимаешь в машинах, – и, повернувшись к Михайлову, попытался его разбудить, – «Слон», вставай, мы приехали. Ренат умудрился сломать «Мерседес», придется нам теперь добираться пешком. Хорошо еще до дома не так далеко, а то бы я, пожалуй, заставил его толкать машину руками. В ответ на эти слова огромный верзила только сладостно хрюкнул и зачмокал губами. Грех было прерывать такой сладостный сон, поэтому Беркутов отказался от этой мысли, настоятельно обратившись к водителю: – Оставайся, ремонтируй машину, а я отправляюсь в свой особняк. Как сделаешь, сразу же подъезжайте. «Слона», гляди, только не потеряй. Отдав это нехитрое указание, бандит выбрался из салона и, пошатываясь, направился к их коттеджу. Не доходя тридцати метров, он внезапно остановился. Не смотря на состояние опьянения, душа его наполнилась нехорошим предчувствием, заставив энергичней стучать его сердце. Ни впереди, ни сзади никого не было, но чувство опасности и постороннего нежелательного присутствия никак не отпускало этого бесстрашного, в принципе, человека. – Это еще, что за «хрень»? – промолвил он полушепотом, – Никогда со мной не было ничего даже похожего. В пяти метрах на пути его дальнейшего продвижения, прямо у самой обочины, располагались густые кустарниковые насаждения. Именно от них и исходила опасность. «Засада», – промелькнуло в голове у полупьяного Константина, потянувшегося уже к пистолету, заложенному обычно сзади за его брючным ремнем, однако сейчас рука ничего не нащупала. «Наверное, выпал в салоне, когда я вылезал», – пробурчал Беркутов, холодея всем телом и моментально трезвея. «Назад к машине я уже не успею, – продолжал он лихорадочно мыслить, начиная следовать дальше, – напичкают спину свинцом. Сколько бы их там ни было, надо принимать бой и попытаться свести его к рукопашной». Заорав громкий боевой клич, он ринулся в место, где его, предположительно, поджидали враги. Толи ему показалось, толи он действительно слышал знакомый – до ужаса – звук, похожий на тот, как затвор досылает в патронник патрон. Следом за этим должен следовать выстрел. Так оно и случилось, но в тот самый момент, когда ударник разбивал капсюль, Константин изменил свое положение и теперь передвигался, толкаясь от асфальта всеми своим конечностями и перенося свое тело из стороны в сторону так, будто прыгает обезьяна. Как бы там ни было, но подобная тактика спасла ему жизнь, и выпущенные из оружия пули, не достигнув выбранной цели, устремились в темную пустоту, предоставив молодому мужчине увидеть откуда ведется огонь. Неприятель успел произвести только три выстрела, как словно из неоткуда, на него выскочил Беркутов, который ударил его в оба плеча своими руками и весом своего тела стал эффективно лишать равновесия, заваливаясь вместе с ним на травянистую почву. Оказавшись на земле, где «Костя-киллер» был сверху, он не нашел ничего лучше, как вцепиться молодыми зубами в горло опасного недруга и, энергично водя желваками, тут же лишил его возможности адекватно оценивать обстановку. Неожиданность нападения и такой необычный прием ослабили хватку руки, держащей оружие, и пистолет выпал, «утонув» в высоком бурьяне. Именно по этой причине, незнакомец, испуская свой дух, защищался, не стреляя в противника, а только колотя его по спине кулаками. Но такие воздействия для Константина, сжавшего смертельной хваткой свои обе челюсти, не представляли существенного вреда. Когда ивановский жестокий бандит напился уже свежей вражеской крови, а удары его нерадивого неприятеля стали слабеть, Беркутов почувствовал, как его шею сзади обхватил надежный захват, и кто-то стал уверенно сдавливать его горло, пытаясь одновременно оттащить от выбранного им неприятеля. Что же здесь такое случилось? На ликвидацию «Кости-киллера» московской «братвой» было выделено два опытных наемных убийцы. В их профессионализме никто не сомневался и было очевидно, что они смогут свободно «убрать» строптивую «верхушку» криминального мира Иваново без каких-либо затруднений. Организовав за провинциальным «авторитетом» неотступную многодневную слежку, из которой просился определенный вывод, что к «мишени» невозможно даже приблизится так, чтобы быть, при том, не замеченными, посланцы были приятно удивлены, когда увидели его выходящим из игорного дома, в сопровождении своих верных приятелей, находившихся, как и он, в самом что ни наесть непотребном для них состоянии. Убедившись, что они едут к своему дому, ликвидаторы их обогнали и заняли заранее выбранную для этой цели позицию. Применив магнитно-индукционный импульс, они закоротили в машине проводку, что и явилось причиной ее повреждения. Расчет оказался верным. Не причастный к вождению пассажир спокойно следовал в сторону своего места жительства. Однако, московские «терминаторы» не учли такое обстоятельство, как обыкновенная интуиция. Неожиданный поступок Беркутова привел обоих преступников в замешательство и вынудил на рукопашную схватку. Первый, как известно, лишился оружия, по причине внезапности нападения, второй же, настолько уверенный в благополучном исходе их предприятия, даже не удосужился захватить его из машины. Поэтому он и вынужден был оттаскивать Константина от своего прямого подельника, с применением удушающего приема. «Основной» нападавший уже умирал, но выбранная другим тактика была достаточно верной, и были все основания полагать, что заказ все же удастся довести до конца. Костя уже, задыхаясь, хрипел, в отчаянном порыве двигаясь всем своим телом, пытаясь высвободиться от «стального» захвата, но постепенно силы его покидали и рывки становились слабее и медленней, а тело начинало безжизненно обмякать. В этот самый момент он почувствовал, как цепкие руки врага, наконец-то, его отпустили. Услышав боевой клич своего предводителя, Тагиев бросился тут же будить безмятежно посапывающего Михайлова. Погруженный в спокойный сладостный сон, тот никак не хотел просыпаться, ворча и ругаясь, понимая, что его будит всего лишь какой-то водитель. Но тут зазвучали выстрелы и огромный верзила в тот же момент встрепенулся. Мотнув головой, будто стряхнув с себя воду, он тут же спросил: – Что? Что такое? Где-то стреляют? – Да, – нервно подергиваясь всем своим телом, промолвил Ренат, – это у нашего дома. Возможно, Костя в опасности. – Не возможно, а точно, – зловещим голосом рыкнул бандит и, ни секунды не думая, тут же бросился на выручку верному другу. Он прибежал, как раз вовремя, и привычным движением развернул лицо неприятеля в обратную сторону. Тот ослабил хватку и Беркутов беспомощно опустил на землю, где став на колени и уперев одну руку в землю, а другой сжимая свое поврежденное горло, интенсивно пытался откашляться. Через пару минут он смог уже говорить и тут же распорядился: – Тащите этих «голубчиков» к нам в подвал. Надо непременно узнать, кто это такие. При них должны быть их «ксивы». В течение последующих двух часов, путем изученья карманов и автомобиля несостоявшихся ликвидаторов, было доподлинно установлено, что прибывшие «гастролеры» являются жителями Москвы и служат тамошним преступным «авторитетам». – Это война, – заключил «Костя-киллер». Глава XXXV. Украина Холод Андрей был выжат, словно лимон, поэтому выйдя из полицейского отделения, он, понимая прекрасно, что Загорулько ему уже не догнать, решил отдохнуть и обязательно выспаться. Его так и подмывало перед тем, как предаться спокойному сну, нанести визит господину Зарипову и настойчиво у него поспрошать: какую, интересно, взятку он у него требовал? Однако, многолетний опыт оперативной работы и огромная хладнокровная выдержка уберегли молодого мужчину от подобного шага. Ни при каких обстоятельствах ему нельзя было сейчас ошибаться: ивановский полицейский, итак, был уже у московских коллег на нехорошей заметке, поэтому и не стоило усугублять еще больше свое, и без того, шаткое положение. Спать несчастный отец устроился прямо в машине и, пусть и с огромным трудом, но все же ему удалось отдохнуть. Ночью он несколько раз просыпался и потом подолгу не мог уснуть, сидя в полу-откинутом кресле и безвольно хлопая отяжелевшими веками. Наконец наступило утро, и, прежде чем двигаться в путь, Холод решил позвонить своей матери. С большим нетерпением дождавшись семи часов, он набрал ее номер. – Алло, мам, это я, – сказал он, лишь только с той стороны послышался голос. – Я уже поняла, – отвечала Ирина Васильевна, спокойным участливым голосом, – у тебя все нормально, сынок? – Не совсем, – молодой человек решил сразу же перейти к самой сути интересующего его вопроса, – та женщина, что сбила нашу Диану, успела сбежать за границу. Сейчас она находится на территории недружественной нам Украины. У тебя ведь там имеется двоюродный брат? Что если ему позвонить, чтобы он помог мне попасть на сопряженную территорию. Как ты, наверное, знаешь в МВД имеется строгий запрет на выезд сотрудников из нашего государства, поэтому желательно осуществить эту миссию как-нибудь тайно. Как ты думаешь, такое получится? – Даже не знаю, что и сказать? – ответила добродушная женщина, – Я давно с ним не общалась и, даже, не знаю: где он? И жив ли сейчас? – Вот и представится возможность возобновить давние связи, – ободрил говорившую сын. – Хорошо, – согласилась Ирина Васильевна, уже более решительным голосом, – я попробую найти его телефон, но сразу предупреждаю, что это будет не скоро. – Мне совершенно не к спеху, – пустился Андрей в заверения, «подогревая» в маме уверенность, – от Москвы до границы семьсот километров, так что времени у тебя предостаточно. На этом разговор оборвался, полицейский запустил двигатель автомашины и уверенно вывел ее на проезжую часть. Начиналась самая увлекательная часть его необычного путешествия. В этот день он благополучно миновал город Серпухов, затем Тулу, и, когда уже оставлял позади Орел, на его телефон пришел вызов от матери. – Запоминай, сынок, или лучше записывай, – было первое, что сообщила ему немолодая добрая женщина. – Хорошо… Подожди… Я сейчас где-нибудь встану, – отвечал полицейский, начиная искать удобное место для недолгой парковки. Найдя такой съезд на примыкающую дорогу, он спокойно остановился, достал необходимые для письма принадлежности и стал перезванивать маме, готовый делать заметки. – Барабаш Харлампий Иванович, – неторопливым диктующим голосом начала рассказывать мудрая мама, – живет в городе Харьков. Он уже в курсе нашей проблемы и думает, как осуществить твою «переброску». Далее она сообщила, как с ним связаться, дала номер его телефона и, на всякий случай, назвала точный адрес, не забыв даже индекс. Долгое время живя с полицейским полковником, Ирина Васильевна приучила себя к практической точности. Получив все необходимые ему сведения, Холод продолжил движение. Спокойно миновав Курск, он постепенно достиг Белгородской области и приблизился к пограничному пункту, носящему название: «Нехотеевка». Не приближаясь к нему, путешественник-поневоле свернул в расположенную рядом деревню с аналогичным именованием и, благополучно ее миновав, переместился в находившуюся вблизи Журавлевку. Этот населенный пункт был намного крупней предыдущего и там безбоязненно можно было оставлять на длительную стоянку принадлежащий ему автотранспорт. Холод прекрасно понимал, что направляться на сопредельную территорию на своем личной машине не то-что бы не получится, но попросту является опасным и глупым, ведь только завидев российские номера, ее будет тормозить любой украинский сотрудник, носящий полицейскую форму. Поэтому, без труда найдя себе место, где автомобиль не будет бросаться в глаза, но вместе с тем и не привлечет внимание мародеров, Андрей поставил его на стоянку и тут же стал набирать номер своего заграничного дяди. На улице уже вечерело, а переходить незаконно границу в темное время суток, было самым разумным решением. Родственник ответил на звонок почти сразу, будто бы держал телефон наготове и только и ждал весь этот день, когда же ему позвонит российский племянник. – Андрюша, это ты? – послышался незнакомый с небольшой хрипотцой голос с той стороны сотовой связи. Обменявшись взаимным приветствием, родные перешли к обсуждению плана незаконного перехода границы. – В общем, сделаем так, – начал инструктировать Барабаш, – чуть в стороне от вашего ДАПП-а, склоняясь в левую сторону, имеется два заезда дороги с нашей сторону на вашу, которые у вас кончаются одним тупиком, а у нас следуют до близлежащей деревни, носящей название: «Гоптовка». Можно, в принципе, пересечь границу в этих местах, но мы использовать их не будем, так как всегда существует вероятность нарваться там на пограничный патруль, который обязан жестко контролировать эти пути незаконного перехода. – Так, что же в этом случае делать? – не без оснований поинтересовался Андрей, – Как тогда поступать? – Все очень просто, – продолжал наставлять украинский родственник, – недалеко от этих, скажем так, ошибочных переездов расположена небольшая лесопосадка, хотя, конечно, это сказано громко, лучше ее назвать маленькой заросшей кустарником рощицей. Там в определенном известном всем месте вырыт подземный тоннель, способный пропускать через себя только пеших людей. В том месте тоже можно повстречать пограничников, но у этого «перехода» существует цена, и к нему все относятся очень лояльно. Заплатишь по тысяче рублей с каждой из сопредельных сторон, и ты – в Украине. Я бы охотно перешел тебя встретить, но тогда эта сумма может утроиться, поэтому, принимая во внимание, что ты полицейский, я думаю, что с такой простой задачей, как ориентирование на прилегающей местности, ты справишься без каких-либо затруднений. Идти лучше с десяти до одиннадцати часов вечера, когда обычно не бывает нарядов ни с той, ни с другой стороны. Все ли тебя понятно, Андрюша? – Да, – подтвердил Холод, что все нехитрые разъяснения дяди усвоены им в совершенстве, – в двадцать два часа выдвигаюсь. – Тогда, «отключайся», – промолвил Харлампий Иванович, – до связи. Все остальное отведенное время оперативник сидел, как на иголках, стараясь всеми способами торопить остановившееся вдруг время. Но вот, стрелки часов приблизились к половине десятого и молодой человек вышел из населенного пункта. На удалении, чуть более километра, виднелась только одна небольшая лесопосадка. Именно к ней и направил свой уверенный ход ивановский полицейский. Оказавшись в лесной полосе, имевшей в длину не более семисот метров, а в ширину не более тридцати, он без труда нашел в земле углубление, замаскированное под небольшую землянку. Осенив себя крестным знаменьем и вымолвив: «С Богом», он смело шагнул в подземную пустоту. Внутри оказалось очень темно и без подсветки двигаться было бы невозможно. «Хорошо еще, что я сообразил захватить миниатюрный фонарик, а то сейчас мне пришлось бы не сладко», – подумал он, включая освещающее устройство. Далее, он подивился простоте всей этой конструкции, где через каждый метр крепились подпорки, изготовленные в виде деревянных прямоугольных проемов, имеющих размер два метра длинной и один метр шириной. В верхней своей части они подпирали собой деревянные шестиметровые доски, уложенные друг за другом по всему периметру коридора, исключая собой обрушение. Двигаться было легко и свободно, и очень быстро ивановский полицейский оказался на стороне соседнего государства. Прямо посередине широкого поля, на невысоком пригорке, стояла небольшая металлическая конструкция, напоминавшая распределительный узел проводной телефонной связи. Когда-то ранее она исполняла именно эту функцию, но с развалом СССР надобность в таком ее применении постепенно отпала, получив более полезное назначение. Выйдя наружу, Холод был несколько удивлен, прочитав на двери гласящую надпись: «Посторонним вход воспрещен». «Очевидно, с этим указанием здесь никто не считается»? – подумал Андрей, ухмыляясь про себя чувству юмора украинцев. Возле строения, имевшего в ширину два метра, в длину два с половиной и столько же в сведенную конусом высоту, уже находился его двоюродный дядя в сопровождении двух сотрудников пограничного украинского патруля. На них останавливаться особо не стоит: военные лишь ждали плату за вход, которую незамедлительно получили. Удовлетворив свои небольшие потребности, они остались караулить этот пост дальше, ожидая очередных перебежчиков. Родственники же, на удивление, радостно обнялись и отправились по направлению деревни Гоптовка, где у Барабаша осталась машина. По пути Холод определенно для убедился, что они совершено не схожи. Обладая маленьким ростом, Харлампий Иванович мало гармонировал с шагающим рядом рослым племянником. Не смотря на сорокасемилетний возраст, он отличался необычайной кипучей энергией, живостью походки и движений всего тела, которое «переносил» с такой легкостью, что более высокий оперативник едва поспевал двигаться рядом. Создавалось впечатление, что рядом находится молодой юноша, а не великовозрастный умудренный жизнью мужчина. Непринужденно шагая по полю, он весело шутил, стараясь поднять племяннику настроение. Его широкое круглое чуть вытянутое книзу лицо «светилось» искренним счастьем, не выдавая собой никакого, пусть даже скрытого, лицемерия; серо-голубые глаза наполняла непредвзятая честность и простота, не лишенные, однако, и разума; нос небольшой словно вмятый в физиономию, на конце имевший вид крупной черешни; влажные не широкие губы скрывались под густыми светло-русого цвета усами, растущими далеко в стороны; голова круглая, без изъянов, острижена очень коротко с длиной начинающего седеть волоса не более пяти миллиметров; ушки маленькие, плотно прижаты. Одежда родственника состояла из национального покроя рубахи с красноватым орнаментов в середине, черных широких украинских шаровар и небольших черных полусапожек.