- Моя пичужка. - Твоя, - признаваться было легко. Тысячи раз Лика мысленно говорила эти слова, когда мечтала об Алексе. Пусть в чужом доме, на старом диване, это не значит, что Лику полюбили мимоходом. - Вражина, - выругался Алекс, диван ожидаемо оказался скрипучим. Это насмешило обоих. Любое их движение сопровождалось протяжным диванным вздохом. - Под музыку мы, - Лика прильнула всем телом к любимому мужчине. Эмоций было слишком много, от волнения и робости до страсти, которая захватила каждую клеточку. Требовала не медлить, брать и отдавать полными горстями любовь и восторг. В этот раз Лике не думалось, что они занимаются чем-то неприличным и развратным. Они оба не догадались, что их случайная встреча не оставила им выбора. Судьбы переплелись словно по приказу. Мама тоже нечаянно папу встретила. И любила всю жизнь. Лика будет счастливее мамы, не потеряет свою любовь. Будущее виделось прекрасным и начиналось оно прямо сейчас, на старом скрипучем диване. Алекс целовал ее губы, грудь, живот и Лика как прилежная ученица повторяла за ним. Отвечала поцелуями и прикосновениями. Это было похоже на танец, медленный и тягучий переходил в быстрый и трепетный. - Хочу тебя, пичужка, - шепот Алекса хлестнул по нервам, возвысил возбуждение до максимальной отметки. - Возьми, - Лика развела колени, открылась полностью. Напряжение в теле, горячая пульсация в животе толкали навстречу Алексу. Бедра сами поднимались, желая принять, соединиться, почувствовать мужскую силу. Хватит осторожничать, нестерпимо больше ждать. Вздох от легкой боли, а затем ликование, наполненность, единение. Лика потерялась в мощных эмоциях. Перед внутренним взором вдруг появилась мамина тетрадка с быстро мелькающими страницами. Лика поняла, что сможет ее прочесть. Мамины тайны оказались закрыты особой печатью. Дочка должна была отдаться мужчине по большой любви. Глава двадцать пятая - Не плачь, пичужка. Пожалуйста, не плачь, - снова и снова Алекс повторял бесполезные слова, понимая, что помочь может только тем, что сидит рядом. - Все уже позади. Я же с тобой. - Я не плачу, - заикаясь, бормотала Лика. - Слезы сами бегут. Без спроса. Они вместе начали читать дневник мамы Лики. Только открыли, появился текст, понятные слова, а не как раньше набор букв, и Лику словно придавило бетонной плитой. Алекс прижал к себе девушку, мысленно проклиная всех, кто повинен в ее слезах. Нелегкая жизнь была у его пичужки, наверно, еще не раз нервы сдадут. Но ни за что бы Алекс не променял эти минуты на любые другие без Лики. После новогоднего празднования Алекс с Ликой вернулись в столицу, дождались, пока она ускоренно сдаст экзамены зимней сессии. Потом Алекс увез, как и собирался, Лику к себе на дачу. Здесь они могли побыть вдвоем, уладить все моменты и разногласия. Собственно, все разногласия сошли на нет. Ни Лике, ни Алексу не хотелось тратить эмоции и слова на выяснение отношений. День свадьбы уже был назначен, медлить не хотели оба. Эвелина с Максом попросили всего неделю на подготовку торжества, но и этот срок казался Алексу долгим. Поэтому, коротая время, они много гуляли по зимнему лесу, валялись в снегу и в один из вечеров решились открыть дневник. Открыть, прочитать и спрятать подальше. - Я первый раз тоже долго плакала, - призналась Лика. - Когда только нашла этот сундучок. Думала, что шифр какой-то, искала способы. Хотя не могла понять, откуда мама могла знать, как шифровать. Она же всю жизнь в деревне прожила. И в городе немножко. С папой. - Не обязательно сразу все вспоминать. Остановись. Наберешься сил, и уж тогда. Выбери комфортную скорость. - Если долго сидеть в темноте, а потом выйти на яркое солнце, то глазам будет больно смотреть. Но без этого не привыкнуть к свету. Придется вытерпеть боль. Я не хочу еще столько же ходить в черной повязке на глазах, прячась от солнца. - Ну, хорошо. Просто мне тяжко видеть твои слезы. - Я не буду больше плакать. Рядом с Алексом Лике казались глупыми все ее страхи. И смена имени глупая, она даже Алексу о ней не рассказала, и прочие уловки. Проклятие бабки потеряло власть над Ликой. Не верилось, что судьба дочери повторит судьбу матери. Они ведь разные. По воспитанию и образованию. Мама и думать не могла, чтобы получить серьезное образование. А Лика учится в столичном вузе на одни пятерки. Если бы Алекс не нашелся, Лика бы не пропала, стала сама бы зарабатывать деньги на жизнь. Жаль, что Настена не придет на свадьбу, не узнает даже о ней. О крестной Лика вспоминала часто, пыталась ее найти. Но даже ушлый Макс не смог помочь в поисках. Лика не сообщила никаких точных сведений, начиная с имени. Точно ли крестную звали Настена. А если нет? Сверкнула как молния и пропала. Появится ли снова? Лика была бы рада. Только Настена жила по непонятным законам, на желания Лики смотрела со своей колокольни. В чем-то поощряла, те же водительские права разрешила получить. А на многое другое закрывала глаза, отмахивалась. - Я буду читать, а тебе пересказывать. Хорошо? Вытерпишь? - Как тебе легче, пичужка. - Мне хочется сначала самой. За окном шел плотный снег, отрезая внешний мир от их маленького мирка. Камин горел жарко, уютная атмосфера располагала к неторопливой беседе. Они устроились на мягком ковре, обложились подушками. Алекс принес два бокала вина. Лика, как обычно, попросила белое. Звонко чокнулись бокалами за их счастье. Про события в квартире Настены и стычке с бабкой в деревне Алекс уже знал. Мистический налет во всей этой истории его настораживал. Взять хотя бы страницы в дневнике, странно, что они внезапно стали читаемыми. Но Алекс больше думал о будущем, чем о прошлом. И надеялся, что после того, как Лика прочтет дневник все придет в норму. - Мама не вела дневник постоянно, - Лика поправила под головой Алекса диванную подушку, а дневник устроила у него на животе. - Ее кто-то преследовал, и каждый раз она пугалась так сильно, что ей приходили в голову разные истории. Она их записывала. Мне кажется, мама считала себя девочкой из другого мира. - Если взглянуть на твой медальон или платочек, то такие подозрения возникают, - Алекс не стал убеждать Лику, что она выдумывает. Как отправную точку для размышлений они могут принять любой факт, а дальше будет видно. - Ты не фильтруй. - Не буду. Мама тут пишет, что своих родителей она не знала, ее вырастила посторонняя женщина. Нашла маленькую в лесу. И они постоянно переезжали как раз из-за страхов мамы. - Знать бы, где нашла. Лет, конечно, много пролетело, но иногда есть старожилы. Документы сохранились? Какая деревня? - У меня только фото и тетрадь. Маму по-настоящему звали Антина. Она была внучкой мага Гилима. И еще у нее была сестра Глерия, - Лика запнулась. Именно это имя она захотела взять себе. Память предков? Сработало без ее понимания. - Этот медальон, на нем моя бабушка, Ольдея. Когда бабка проклинала меня, она говорила это имя. Ольдея не вышла замуж за Маркеса, сбежала с другим, родила мою маму и Глерию. А потом погибла. - Пичужка, в каждой семье есть подобные истории. - Да, наверно. Только никто ведь не мстит за давнее. А у нас иначе. У Маркеса была жена. И наверно, дети. Бабка хотела, что моя мама всю жизнь им кланялась. Расплачивалась за Ольдею. И я должна была расплачиваться. Они меня для этого растили. - Они просчитались. Родовая вражда не может продолжаться вечно. А если сын Петра вздумает тебе мстить, быстро окажется на том свете. - Мама чувствовала, что в медальоне есть магия. Запечатала ей свой дневник. И надела на меня маленькую. Наверно, уже знала, что умрет. - А ты? Чувствуешь магию? - Совсем нет. На мне все кончилось. Я думаю, это Настена устроила. Она не разрешала мне за сундучком ехать. Я не послушалась, ткнула опять палкой в осиное гнездо. - Мои вечные благодарности Настене. - Я тебе не сказала. Не до того было. Я взяла себе другое имя. Глерия. Мама хотела меня назвать как сестру. Я исполнила, сама не подозревая. Макс мне помог. Ну, не хмурься. Тебе не нравится? - Нравится. Только… Ладно, это просто ревность, что Макс тебе помогал, а не я. Что еще? Говори все тайны, перед ЗАГСом я не хочу сюрпризов, - Алекс потянул к себе Лику. - Глерия, так Глерия. Вот было бы смешно, если на бракосочетании я вдруг бы услышал, что женюсь на незнакомой девушке. Вытаращил бы глаза. - Смешно, - Лика засмеялась вслед за Алексом. - С тобой все тайны уже не тайны. А просто истории. - Все, пичужка. Отряхивай с себя пыль веков. - Ты про сына Петра вспомнил. А ведь какой-то мужчина меня преследовал. Как маму. - Макс мне докладывал. Ему Эва сказала. Мы его, скажем так, уже нейтрализовали. Еще в Новый год. Забудь. - Как с тобой все просто. Мне бы хотелось мамину сестру найти. Или ее детей. Только мама не знала, куда их воля Гилима унесла, в каком они мире. Только мечтала, что у сестры более счастливая жизнь сложилась. Мне-то повезло. Я тебя случайно встретила. - Случайно? А мне вот видится, что не случайно. Всем женщинам твоего рода судьба дает настоящих мужчин. И неслучайную любовь. - Это правда. Я запуталась во всем этом, а ты как богатырь мечом раз, и все узлы разрубил. - Богатырь? - Алекс взял в руки тетрадь, перелистнул. Обиды, непонимание, надежды, мечты Антины. Кровная месть. Невозможность выпутаться из силков судьбы. Всегда грустно осознавать, что родилась принцессой, а прожила жизнь бесправной прачкой. - Я думаю, что не стоит это хранить и перечитывать. - А память? - Фотографии достаточно, пичужка. Платочек, одеялко. Достаточно, Лерочка. Поверь. - Верю. Бросай. Алекс швырнул тетрадь в камин. Огонь замер на миг, позволяя передумать, забрать прошлое назад, оглядываться на него, руководствоваться им. Лера сжала кулаки. Ей не было жалко, не было обидно, она испытывала только глубинное сочувствие родителям, ставших жертвами чужих амбиций и злодеяний. Была ли их любовь случайной? Наверно, нет. Так же как не была случайной их любовь с Алексом. - Они ведь там вместе? На небе? - Они вместе в нашей памяти, пичужка. *** - Согласны ли вы взять в законные жены… - Да. - Согласны ли вы взять в законные мужья… - Да. В соответствии с семейным кодексом Российской Федерации ваше взаимное согласие дает право зарегистрировать ваш брак. Прошу скрепить подписями ваше желание стать супругами. Отныне ваш союз узаконен. Вы объявляетесь мужем и женой. *** - Лерка, а дочку-то как назовешь? - Ольдея. - А если сынок будет? - Гилим.