– Даже лень слушать. – Знаю, что лжёт. – Нет. Послушай. – Подаюсь вперёд. Хочу дотронуться, даже руку протягиваю, но потом передумываю. – Мне было выгоднее снимать квартиру с Доком, так было дешевле для нас двоих. Он сказал мне, что у него в Париже работа, и я не знала ничего о бессрочном отпуске. Мы жили на разных этажах и даже практически не пересекались. Между нами ничего не было, клянусь. И с Жоржем, тем более. За работу в постановке я не буду извиняться перед тобой. Я не виновата в том, что ты ханжа. Допиваю воду, очень трудно оправдываться. С голой грудью я никогда не танцевала. В сетчатом топе, прикрывающем соски – да. Ярослав не перебивает меня. – И с немцем у меня ничего не было. Это была ошибка, но я рада, что сделала её. – Не замечаю, что сломала браслет, нервно теребя его. – Она позволила понять, что хочу быть только с тобой. Могу быть только с тобой. Если бы ты смотрел за мной до конца, то увидел бы, что я вышла из его номера меньше, чем через пять минут после того, как вошла туда. Клянусь. – Я могу проверить твои слова. – Отвечает Ярослав. – Запросить запись с камеры видеонаблюдения. Очень унизительно доказывать такие вещи. Я преподнесла себя ему на блюдечке. Вывернулась, все чувства обнажила, а он хочет проверить. – Проверяй. – сжимаю стакан дрожащими руками. – Что тебе ещё нужно, чтобы поверить мне? – А что нужно тебе, Вася? – Хочу попробовать всё сначала. Ярослав вздыхает, снова закуривает и отворачивается. Он в серьёз задумывается, сходиться или нет? А знаешь, я сделала всё, чтобы помириться с тобой. Чуть ли на животе не ползала по твоему дому, умоляя снизойти до меня и поговорить нормально. – Встаю изо стала, спотыкаюсь и влетаю в диван позади меня. Потираю ногу, припрыгивая на одной. Всё это время Ярослав смотрит на меня со всё той же болью и усталостью. – Пока! До меня доходит, что пришла я слишком поздно. Разлюбил он меня. Стараюсь не смотреть на Ярослава, иначе расплачусь. Хочется сохранить остатки достоинства, уйти красиво, если это возможно. Выбегаю из его дома, быстро пересекаю стройку, пару раз чуть ли не ломая ноги о препятствия на пути и подхожу к забору. Не могу понять, как его открыть. Стучусь. Осматриваю всё. Оглядываюсь по сторонам, пытаюсь найти кого-нибудь кто может помочь мне выбраться. Да что же это такое! Я хочу убраться отсюда поскорее! Ярослав выходит и медленно идёт ко мне. Совсем не торопится, догонять он меня не собирался. А в душе я очень хотела, чтобы побежал, схватил и вернул. Как всегда, это было. Раньше, сколько бы я не сопротивлялась, Ярослав был рядом, демонстрировал свою любовь даже если я была против. А теперь, он холодный и безразличный и это разбивает мне сердце. Он подошёл к воротам, нажал на кнопку на пульте в руке, заставляя меня чувствовать себя дурочкой. Стоит воротам немного приоткрыться, как я протискаюсь и выхожу на дорогу. Хочу, чтобы унижение закончилось побыстрее. Достаю телефон и разочаровано смотрю на него. После столкновения со стеной в кабинете креативного менеджера он стал бесполезным куском электроники. – Ты серьёзно? – спрашиваю его, стискивая и доламывая от негодования пальцами. Топаю ногами и плачу, забывая, что за моей спиной стоит Ярослав. Наблюдает и задумчиво курит. – Вызвать тебе такси? – Спрашивает он, напоминая о себе. Только его помощь мне не нужна! – Не надо. Сама разберусь. – Не оглядываюсь, поправляю волосы, вытираю слёзы и иду в сторону дачи, попрошу Антона с Ангелочком вызвать мне машину. Грудь разрывают всхлипы. Всё кончено. Между мной и Ярославом – всё кончено. Глава 13 Ангелочек сделала мне чай с травами. Поставила чашку передо мной и вазочку с зефиром. Она успела переодеться в домашний костюм и выглядела невероятно милой. Девочка – карамелька. Я никогда такой не была и не стану, не смогу физически. Они не стали с Антоном спрашивать, что произошло у нас, это было понятно без слов, но Мила не захотела отпускать меня, пока я не успокоюсь. Девушка хлопотала вокруг моего заплаканного лица и пыталась поднять настроение. – Прости, пожалуйста. – Уже искренне прошу девушку. Мила мне нравилась, Антону очень повезло с ней. – Рядом с Ярым мне сносит крышу. – Понимаю. Всё в порядке. – Щебечет она и гладит меня по голове. Закатываю глаза, я бы всё-таки не пережила, если бы Мила была невеста Ярослава, слишком сладкая. Лучше меня, с ней я бы точно не смогла конкурировать. Мила подняла глаза и смутилась, отошла от меня, закусывая нижнюю губу. Я проследила за её взглядом и вздрогнула от неожиданности, позади стоял Ярослав. Видеть его совсем не хотелось. – Оставлю Вас. – Я чуть ли не закричала девушке в спину, чтобы она не оставляла меня с этим монстром. Годзилла прошёл в гостиную и сел рядом со мной. Близость опалила, я снова разнервничалась. – Между нами как-то уже состоялся разговор, после которого ты переехала ко мне, но в итоге ничего не получилось после него. Почему, ты и сама знаешь. Я часто наступал себе на горло, подстраиваясь под тебя и сберегая твою психику… Твоя очередь прогибаться и доказывать, что ты готова бороться за наши отношения. – Всю жизнь? – Мои слова вызывают у него улыбку. Не страшно бороться за любовь, страшно всю жизнь сидеть на коротком поводке, ожидая одобрения. – Хотя бы год. – Справедливо. – Тогда с этого дня и на протяжении года ты не споришь со мной ни по одному вопросу. Делаешь всё, что я тебе скажу. – Мороз по коже от условий. – Хорошо. – Соглашаюсь, трудно представляя, как выполнить это. Мы с Ярославом всю нашу жизнь спорили. Спор – клей наших отношений. – Хорошо. – Кивает он, повторяя за мной. – Тогда марш домой. Я обещал наказать тебя за представление в баре… Меня обдаёт жаром, я остаюсь сидеть, не в силах поверить в происходящее. Да и одна лишь картинка в мыслях обо мне и Яре… – Не хочешь, как хочешь. – Он встаёт, и я подскакиваю за ним. – Дай привыкнуть. Нервы у меня тоже не железные. – вскидываю подбородок и с важным видом иду на выход, на ходу прощаюсь с Милой и Антоном. Ярослав идёт за мной, не сдерживая саркастичной улыбки. Мы возвращаемся в дом, заходим внутрь и я оглядываюсь по сторонам. Под наказанием он понимает же… Часто дышу, поправляю топ. Низ живота сводит спазмами. – Говорят, хочешь навести порядок в голове, наведи порядок в своём доме. – издевательски протягивает Годзилла и вручает мне швабру. Я принимаю её с открытым ртом, смотрю на неё, на него и спрашиваю: – Ты издеваешься? – Хочешь поспорить? – Ты теперь год меня будешь изводить? Ну, ты же неадекватные вещи задвигаешь. – Ярослав выгибает выразительно бровь. Меня даже начинает трясти от гнева, он решил превратить мою жизнь в сплошное наказание? Я знаю Ярослава всю свою сознательную жизнь, но сейчас совсем не понимаю его. Для меня парень, точнее уже взрослый мужчина, как закрытая книга. Не досягаем. – Я придумал для тебя такое наказание, а на что ты рассчитывала? Поскакать на члене? – Краснею, потому что – да! Я думала, он соскучился и хочет провести со мной время… Он сам сказал. Помню каждое слово. – Василиса, тогда это было бы поощрение, а не наказание. – Ведёшь себя так, будто ты святой. – бросаю в сердцах. Если бы могла, выцарапала его красивые с выразительными крапинками глаза. – У тебя самого был кто-то за этот год? – Уверена, что хочешь знать ответ? – Глаза увлажняются снова. Мгновенно. Не могу это контролировать. Ярослав снова тяжело вздыхает и стискивает челюсти. Чувствую, как в мужской груди кипят страсти, слышу рычание. – Я долго тебя ждал тебя, Вася, честно. Но почему я должен был хранить верность? Я не железный. – Подбородок трясётся. Ломаюсь. Звучит логично, но мне всё равно больно. – Ты меня бросила. Хочу ли я знать ответ? Главный вопрос. Может, без него будет лучше. А как жить дальше, не зная ответ? Ярослав. Вася – апокалипсис. Врывается, сносит всё на своём пути, переворачивает вверх дном и ждёт, что я забуду всё по взмаху её ресниц, распластаюсь у ног и весь мир принесу в зубах. Девочка – ад. Всегда была моей преисподней. Правильно было бы расстаться, обрубить эту неправильную зависимость, слезть с иглы и жить дальше. Я же отпустил её, позволил выйти из дома и пойти к Антону. Зачем пошёл следом? Не могу. Не могу без этого хаоса. Пусто без неё. Как увидел в баре на сцене, яйца свело от желания, хочу стащить уже этот клочок ткани с её груди и намять нежные холмики в своё удовольствие. Я слишком долго ждал, чтобы сдерживаться. Поставил глупые условия больше для себя, чем для неё. Мы оба знаем, что Вася не продержится. Её характер состоит из споров и противоречий, Вася на генетическом уровне не умеет соглашаться. Но я всё же решаю, если она продержится хотя бы неделю. Хотя бы сраные семь дней, если не будет долбать мне мозг, а будет прилежно стараться, то я прощу её. Силой заставлю выйти замуж и посажу на цепь рядом со мной, потому что не могу больше жить в этом аду. Я отпустил её в Париж со скрипящим сердцем. Видел отчаяние в глазах любимой, они кричали, просили помощи. Решил, что ей нужно развеяться. Она столько пережила, сильно травмирована, ей нужен глоток свободы. Но Вася не сказала мне ничего про Париж, когда купила билеты, не сказала и после. Сначала я думал, что она боится, что не пущу в Париж, потом – что боится гнева, а потом понял, Вася выбросила меня из своей жизни.