Когда узнал, что она съехалась с врачом, хотел придушить обоих. Не знаю, что остановило, прилетел в Париж и пришёл к ней домой, когда Васи не было. Приставил нож к члену Дока и предупредил, что отрежу его, если он попробует засунуть его в мою девочку. Для убедительности сделал надрез, чтобы помнил, я не шучу. Я ждал, когда апокалипсис выгуляет своих всадников и одумается. Не хотел давить. Но чем больше проходило времени, тем сильнее она входила во вкус. Всё больше кутила, пила, заводила знакомства, стала выступать в сомнительном спектакле. Тогда моё терпение лопнуло, я решил, что с меня хватит. Я начну жизнь с чистого листа без девчонки. Пусть ищет другого идиота. Антон же посоветовал поговорить, сделать последний шаг навстречу, раз уже столько пути проделано, если откажет, отпустить и забыть. Я отправился за ней в Париж, узнал, что она улетела и отправился в Испанию. Не успел приехать в гостиницу, как увидел Василису с немцем, обнимающем её и интимно нашёптывающим на ухо пошлости. Всё это время я отказывался верить в то, что она могла быть с кем-то, а теперь всё видел своими глазами. Зачем бороться за того, кто не хочет быть с тобой? И теперь она здесь. Плачет и винит меня в жестоком обращении. Я с ней ещё блядь не жесток, но выглядит Вася так, будто разрыдается, хотя она никогда не плачет взахлёб. Просто не умеет, или не умела? В доме чисто, утром клининг убирал. Просто хочу потрепать Васе нервы. Не в моём стиле. Сам не понимаю, зачем делаю это. Она срывается. Начинает плакать. Убегает от меня, чтобы не видел её слёз. Нахожу её по забавному похрюкиванию. Девочка – апокалипсис сидит на полу и в прямом смысле кусает себя за руки, оставляя на коже следы. Пытается успокоиться. Сажусь рядом с ней, касаюсь тонкой талии, притягиваю к себе. Стоит ей оказаться рядом, как в паху простреливает. Яйца тяжелеют. А сердце забывает, как должно работать, чтобы перекачивать кровь правильно. – Не было у меня никого. – Отвечаю ей честно. Не до траха мне было в этой бесконечной депрессии. Она не затихает, но жмётся, смотрит с надеждой. Ребёнок, ей Богу. В груди сдавливает от нежности. Раньше такой я не видел её, ранимой и нежной. – Можешь не убирать. – добавляю примирительно. – Завтра уберёшь. – Если я завтра поплачу, ты разрешишь завтра не убирать? – спрашивает она с улыбкой сквозь слёзы. Пытается превратить всё в шутку. Только я знаю, что, если она просто попросит и вот так потрётся грудью, я разрешу ей всё что угодно. – Яр? Не могу расслабиться рядом с ней как раньше. Меня сжало, как контузило. Жду подвоха. Предательства. Очередного заёба. Вася снова рядом со мной, и я жутко боюсь её потерять. Боюсь, что убью, если решит предать и сбежать снова. – Что? – Мне нужно брата предупредить, что я переезжаю к тебе и вещи забрать. – До меня не сразу доходит про какого брата речь. – Можно я позвоню с твоего? Начните писать текст новой главы Глава 14 Мой Ярослав, да не мой. Чувствую стену между нами. Обиженный ещё. Ходит, старается молчать, думает постоянно о чём-то. Чтобы показать свою заинтересованность в примирении, просыпаюсь рано и готовлю завтрак, накрываю на стол. У меня нет в его доме одежды, поэтому на мне только его рубашка. Утром я нагло порылась в его вещах. Я расстёгиваю пуговицы до середины груди, хочу выглядеть сексуально. Пусть уже немного расслабится и подобреет, а то чувствую себя озабоченной. – Доброе утро. – здоровается Ярослав, заставая меня за сервировкой стола. На нём уже джинсы и футболка, он гладко выбрит и собирается уходить из дома. Даже не обратил внимание на мой наряд и ароматную яичницу на столе. – Доброе. Не будешь завтракать? – Спрашиваю его растеряно и топаю босыми ногами по полу. – Я приготовила яичницу как ты любишь и сварила кофе. Годзилла замечает мой наряд, скользит глазами по ногам и тонет в вырезе рубашки. Чувствую, что оценил, но никак не комментирует. Глаза парня красноречивее языка. – Мне некогда, Вась. У меня с утра назначена встреча. – Не та реакция, на которую я рассчитывала. Он обувается, а я стою рядом и не знаю, что делать. Закачу истерику, разозлю, промолчу – буду тряпкой. – Но спасибо. На языке вертятся оскорбления, но я держу себя в руках. – А что же мне делать тогда? – У меня нет телефона, и я не смогу даже уехать отсюда по своим делам. Это сильно злит. – Ждать меня с работы. – Пожимает плечами Ярослав. Мы сегодня спали в разных комнатах. Это было его решение. Он выделил мне отдельную спальню со своим санузлом, что очень заботливо с его стороны и не нормально. У Годзиллы был план как свести меня с ума, действовал он методично и верно. – Долго? – Тон моего голоса меняется. – Сколько потребуется. – Отвечает непрошибаемая скала, игнорируя все сигналы моего тела, не хочет замечать, что я на взводе. – Я хотела забрать свои вещи… – Напоминаю упрямо парню. – Приеду, съездим и заберём. – Ещё, мой телефон… – Купим потом новый. – Я умру от скуки тут. – Оглушительно взвизгиваю. – Я очень расстроюсь, если это случится. – Ярослав открыл сейф и достал из него кобуру с пистолетом, надел её и потом накинул сверху пиджак, прикрывая оружие. – Ещё что-то? Ещё что-то? Мысленно передразниваю его, высовываю язык. – Поцелуй меня. – Прошу его, игриво теребя уголок рубашки. – Как парень девушку на прощание перед уходом на работу. Ярослав наклоняется и быстро, еле уловимо касается моих губ. Я не успеваю даже глазом моргнуть. Такие поцелуи мальчики дарят девочкам в детском садике, очень милые прикосновения, но слишком безобидные. Не такого я хотела. На меня накатывает дикое раздражение. Выглядит всё так, что я домогаюсь его. – Всё. До вечера. Кто бы мог подумать, что я буду бегать за Ярославом и требовать от него интима. И всё-таки, когда Ярослав уходит, я принимаюсь за уборку. Вылизываю весь дом, навожу идеальный порядок. Впервые в своей жизни я так стараюсь, выкручиваю позвонки, отбиваю коленки. Хочу, чтобы Ярослав увидел мои истерзанные руки и ему стало стыдно. В идеале, хочу, чтобы он не спал ночью и мучился угрызениями совести. Когда в доме блестит каждый предмет, я решаю приготовить обед. Никогда не славилась кулинарными способностями, но кое-что умею. Решаю сделать рагу, фирменное блюдо отца, он всегда любил его и готовил вместе со мной. Нахожу мясо в морозильной камере, мою и чищу овощи, нарезаю всё аккуратными кубиками, практически по линейке измеряю их. Хочу, чтобы всё было идеально. Прохожу по всему дому, заглядываю в каждую комнату, пытаюсь насладиться гнездом Ярослава. Тут во всём чувствуется его рука. Мне нравится его вкус и нравится его дом. Я хочу, чтобы это был МОЙ ДОМ. За делами день пролетает быстро, терпимо, а вот вечером я начинаю сходить с ума. Мне скучно, я постоянно смотрю на часы и отмеряю время – когда он вернётся? Когда наступает девять вечера, я начинаю ходить по гостиной, нервно измеряя комнату шагами. Столько времени находиться одной без средств связи невыносимо. Начинаю злиться на Яра. Уверена, он делает это всё специально, хочет взбесить. Я вывернулась наизнанку, а он не может пораньше домой прийти. Дверь распахнулась и суженый соизволил прийти домой. Ярослав успел где-то переодеться, на нём была рубашка и брюки и выглядел он очень элегантно. У меня челюсти свело от злости. Он что на свидание ходил? Где он успел переодеться? – Где ты был? – Спрашиваю его с порога, засучив рукава. – Уже десятый час. Ярослав морщит нос, супится и игнорирует мой вопрос. Парень сбрасывает обувь и проходит в дом. У меня дым из ушей валит от негодования. – Ярослав, потрудись, пожалуйста, ответить. Я целый день, как долбанная золушка, пролазила здесь раком, наводя уборку и отбывая твоё наказание! – Срываюсь на гневный крик и иду за ним по пятам. Мы напоминаем супружескую пару, накопившую обиды за долгие годы брака. – Приготовила ужин… А ты… ты… Затыкаюсь, потому что Ярослав резко останавливает, стягивает пиджак и смотрит на меня недобро. Выдержка у него железная, ни один мускул на лице не дрожит, он просто каменное изваяние. Ноль реакции на мою истерику. Лишь глаза усталые смотрят на меня с равнодушием. На правом боку его рубашки кровавое пятно. Магничу его, растеряв злость. – Я успел насладиться всеми позами, в которых ты отбывала наказание. Не переживай. – Желваки на лице недовольно заиграли. – Здесь везде камеры, Василиса. ВЕЗ-ДЕ… Краснею, оглядываюсь по сторонам и становлюсь меньше ростом. После ухода Яра я постирала трусики и повесила на полотенцесушитель, чтобы они успели высохнуть к вечеру. Убирала я соответственно без белья, так что, Ярослав мог насладиться прекрасными картинками в моём исполнении в позе собаки с торчащей промежностью из-под рубашки. – Откуда кровь? – Спрашиваю примирительно Ярослава. В его силе я никогда не сомневалась, он с детства для меня был примером. И сейчас, глядя на кровоточащую рану, я убеждалась в его мужской моще.