ХХХ Мы втроём стоим в родильном отделении, слушаем крики Мишель. Ярослав рассматривает доску с описанием способ контрацепции, а Сергей нервно курит и стряхивает пепел в горшок. Я же нервно расхаживаю между ними, испытывая дикий страх. К своему стыду, я практически ничего не знала ни о детях ни о родах. Эти темы всегда были далеки от меня, и я их старательно избегала. – Здесь должен был быть Борис. – говорю Сергею с некой претензией. – Он отец или нет? Мой вопрос не получает ответа, парни как будто не слышат меня. Каждый поглощён своим делом. – Василиса, сядь. – Ярослав наконец-то отрывается от познавательной стенгазеты. – Борис проходит лечение, Мишель самой пока не стоит видеть его в таком состоянии. Пусть придёт в себя. Кривлюсь. Борис расплачивается за свои грехи, он заслужил всё, что с ним происходит. А нельзя, как говорится, и рыбку съесть и на одно интересное место сесть. Ярослав перехватывает меня на очередном круге обхода и притягивает к себе. Ворот его рубашки пахнет моими духами. Приятно улавливать свои нотки на мужчине, мне нравится думать, что он полностью мой. Губы трогает улыбка. Если бы не роды Мишель, то мы бы давно сорвали все существующие между нами барьеры. Стоит нам оказаться близко к друг другу как воздух намагничивается и начинает искрить. Образуется сексуальная воронка и нас начинает в неё затягивать. – Так. Давайте Вы хотя бы тут не будете тискаться. – Сергей становится рядом с нами, пытаясь разорвать контакт. Не понимаю его претензии, мы ничего запрещённого в общественных местах не делали. А может, я просто не вижу нас со стороны и то, как мы на друг друга смотрит. В глазах Ярослава стоит звериный голод, я кажется, могу даже в глубине его глаз увидеть себя в неприличной позе. Годзилла выгибает бровь и обнимает меня за талию, игнорируя просьбу брата, показывая ему всем видом, что он ему не указ. До нас доносится детский плач. Мы как по команде втроём перестаём дышать и ловим каждый звук. – Это… оно? – Сергей выглядит растеряно. – Скорее он. – Шучу над ним. Через пару минут дверь открывается и к нам выходит акушерка. Тучная женщина, явно любящая свою работу, просто сияет. Она улыбается так, будто у неё внук родился. – Поздравляю. У Вас мальчик. – Она решает, что Сергей отец ребёнка. Брат тушуется и не знает, что сказать. – Мы тетя и дядя малыша. – Решаю подхватить инициативу. – Папа в больнице, у него тяжёлая форма алкоголизма, не смог подъехать. Ярослав щепает меня за бок, Сергей цокает так, что акушерка от страха дёргается. Ну, никаких манер у брата, чуть врача заикой не оставил. Ей Богу. Борис и тут накосячил, не занимался воспитанием старшего сына. – Ладно. Роды были достаточно тяжёлые. – Решает не углубляться в наши семейные дела женщина. – Поэтому приезжайте завтра утром. Познакомим вас с братиком. Она ретируется, а мы разочаровано продолжаем стоять под дверью. – Тебе не кажется, что последняя информация была лишней? – спрашивает меня осуждающе Сергей, голос так и скрепит от недовольства. – Если бы не эта деталь, то мы могли бы зайти в палату! Возмущённо закатываю глаза. Я не виновата, что меня в детстве учили не врать. – Не понимаю, в чём проблема? Подхожу к палате, открываю дверь и проскальзываю внутрь. Акушерка не сказала, что нам нельзя зайти сейчас, она сказала, что лучше было бы завтра. Так что, я не вижу преград. Ярослав и Сергей кидаются за мной, пытаются остановить, но куда им? Я уже плюхаюсь на кушетку рядом с Мишей и обнимаю её. – Мы быстро, потому что, кажется, к тебе пока нельзя! Подруга смеётся, в уголках её глаз скопились слёзы. Выгляди она потрясающе, практически светится изнутри. – Выглядишь супер! Чтобы так омолодиться, нужно просто родить? – Хочу поддержать её, ляпаю первое, что попадает на язык. Сидя спиной к мужчинам, не вижу, как озадачиваются их лица. У каждого по-своему. Сергей вопросительно смотрим на Яра, а тот шокировано жмёт плечами. Глава 20 Предвкушение. Сладкое. Тягучее. Всю дорогу от больницы до дома я томилась в предвкушении, понимая, что совсем скоро мы с Ярославом останемся вдвоём. По тому, как вздымалась грудь, как блестели влажно его глаза и подрагивал губы, я могла сделать вывод, что Яр думает о том же самом. Он предвкушает момент, когда дверь в дом за нами захлопнется и мы сможем остаться вдвоём. В такси мы молчали, просто держались за руки и наслаждались единением. Нам не нужны были слова, чтобы понять друг друга. За нас говорило тело. Переступив порог и сбросив ключи на тумбу, словно выполнив некую программу, Ярослав молниеносно подхватил меня на руки. Я быстро скинула туфли, чтобы они не мешали, и обхватила мужчину ногами, прижимаясь теснее к Годзилле. Хотелось раствориться в нём. У меня горело не то, что тело, у меня душа пылала от объятий. Кожа казалось сейчас покроется пузырями от резко набирающей обороты температуры. Мы плавились от накопившейся энергии внутри нас. Напоминая сумасшедшего, Яр набросился на мою шею, прикусывая нежную плоть и оставляя на ней следы своего безумия. Его язык скользил по коже, сводя меня с ума. Так и не скажешь, что этот здоровенный мужчина с вечно недовольным лицом умеет вот так ласкать женское тело. Я раскалялась. Становилась податливее и пластические с каждой секундой. Как пластилин разогревалась в руках мастера. Лепи из меня что хочешь. Я на всё согласна! Потрёпанное ещё в гостиничном номере платье было сброшено на пол. Хорошо, что я немного потратила времени на его выбор, не так жалко, что теперь его можно только выбросить. Ярослав не разбирал, что творит, просто срывал с меня одежду и бельё, как упаковку с подарка, которая задерживает получение желаемого. Когда его губы коснулись моих, я застонала, а может быть и закричала. Чувств было так много, что терялась в них, ни разбирая ничего, просто погружаюсь в эту пучину страсти. Вкус табака с его губ опьянял, пуская по венам чистый кайф, от которого плавился мозг. Язык скользнул в рот, увлажняя губы и дотрагиваясь до чувствительных точек. Одна… и между ног так влажно, что смазка уже вытекла на бёдра. Я порочно липну, всем своим видом кричу, что готова. Вторая… и я, кажется, ослепла. Глаза открыты, но я ничего не вижу. Мир закрутился, завертелся. Меня подбрасывает на волнах безумия. Теперь я понимаю, что воздержание губительно. Меня окутывают только ощущения. Руки, скользящие по ногам, разводящие их в стороны. Прохладные воздух касается пульсирующего лона, и я вздрагиваю от контраста температур. Ярослав ласкает меня между ног, распаляя сильнее. Ему кажется, что я недостаточно готова, но если бы я могла описать ему хотя бы процент от того возбуждения, что сковало моё тело, он бы понял – я давно готова и не могу терпеть ни секунды. Окунувшись с головой в сладкие ощущения, я не заметила, как сняла с Яра рубашку и брюки. Руки машинально делали мелкую работу, освобождаю мужчину от одежды. Мне так сильно хотелось прикоснуться кожей к коже, что я раздевала его неосознанно, до конца не понимая, что я делаю. – Василиса… – шепчет Ярослав, устраиваясь между моих ног, касаясь руками моего лица. Его член стоит колом, рвётся в бой. – Я люблю тебя! С этими словами пульсирующая головка разводит створки и проникает вглубь меня, медленно заполняя. От неожиданности я дёргаюсь, интуитивно желая отползти, но мужчина не позволяет мне этого сделать. Неприятное распирание застигает меня врасплох. Это мой второй раз. По собственной глупости мне казалось, что я уже всё знаю и больно не будет, но воздержание дало о себе знать. Мне трудно принять Яра в себя. – Тише. Я осторожно. – Ты уж постарайся. – Пытаюсь отшутиться, расслабиться, привыкнуть к нему во мне. Постепенно дискомфорт проходит, на его место приходит приятное тепло. Когда Яр начинает двигаться, от трения внутри меня разгорается пожар. Моментально. Толчок, и искры повсюду! Я лежу под ним абсолютно голая, мокрая как после душа и согласная на всё. Сейчас моим телом владеет Яр, он подцепил меня на свой крючок и соскочить уже никак не получится. Мы кончаем одновременно. Годзилла заливает меня горячей спермой, прижимаясь лбом к ключице. А я сжимаю его ногами и кусаю за плечо, срывая голос. Ярослав тяжело дышит. Он такой же мокрый, как и я, мы будто марафон пробежали. Выпрямляется, смотрит на меня, трогает грудь, обводит рукой коричневый сосок. От его прикосновений у меня уже всё тело в синяках, хочется сделать ему замечание, но я так расслаблена, что у меня хватает сил только мечтательно улыбаться. – Ну что, Василиса, второй раунд? – М? – выгибаю бровь, я от первого ещё не отошла. Годзилла переворачивает меня на живот и подкладывает подушку под меня так, чтобы попа торчала к верху. – Эй. Что ты делаешь? – Собираюсь сначала трахнуть тебя сзади. Потом на кухне стоя. В душе в рот и потом хорошенечко отлизать. Как тебе план? – Это на неделю? Ответом мне служит шлепок. Подозрительный такой, не обещающий ничего хорошего. Годзилла проводит пальцем вдоль позвонка, оставляя по следу мурашки. Я выгибаюсь как кошка, меня напрягает, что я не вижу, что он делает позади меня и не контролирую ситуацию. Ярослав быстро пресекает мои попытки перевернуться, укладывает лицом вниз.