— И я собираюсь отнять еще один, — предупреждаю я. — О, ты наконец-то решил покончить с этим? — она насмехается, сильнее сжимает Линкольна и смотрит в сторону. Не желая отнимать у нее ребенка, я кладу палец под ее подбородок, возвращая ее взгляд к себе. — Ты будешь смотреть на меня, пока мы разговариваем, Амелия. — Ты не имеешь права требовать от меня ничего, Габриэль. Черт, мое имя на ее языке… Я двигаюсь, обхватив ее лицо, мои пальцы впиваются в мягкую кожу щек, достаточно сильно, чтобы она это почувствовала. Ее дыхание прорывается между пухлыми губами, ноздри раздуваются, но глаза немного темнеют, а кожа становится багровой. Интересно. Все в ней было интересно и совсем не так, как я ожидал. — Отныне, leonessa, ты моя. Всем запрещено смотреть на тебя. Прикасаться к тебе. Даже говорить с тобой без моего разрешения. Моя. Ты поняла? Ее глаза тут же загорелись осознанием. — Пошел. Ты. — Я уверен, что в конце концов мы придем к этому. Я замечаю замах ее руки и ловлю прежде, чем она успевает коснуться моего лица. Мальчик остается крепко прижатым к ней. Я ухмыляюсь. — Ты делаешь это так чертовски очевидно, leonessa. Думаешь, меня волнует, чего ты хочешь? Я возьму все, что пожелаю. Включая тебя и твоего сына. — Я не буду принадлежать тебе. — Ты уже принадлежишь, — ее глаза сузились на это замечание. — Завтра к этому времени, Амелия, ты станешь миссис Сэйнт. Она отходит назад, по крайней мере, пытается это сделать, но я хватаю ее, притягивая к себе. — Ты пойдешь к алтарю, наденешь красивое платье, а после станешь моей женой. — Я не стану! — Ты будешь красивой женой Босса, покорной девушкой, которая будет оказывать мне уважение. — Только через мой труп! — Это можно устроить, Амелия. Это твой единственный выход. Выйдешь за меня — сохранишь сына и свою жизнь. Не выйдешь — умрешь. А твой сын никогда не вспомнит, кто ты такая. — Я ненавижу тебя! — в ее глазах стоят слезы, но она кривит губы в усмешке. Я наклоняюсь к ней, наши губы почти соприкасаются: —Добро пожаловать в семью, Амелия. *** Я слышу ее раньше, чем вижу. Ее громкий крик эхом разносится по дому, и швея нервно оглядывается на меня, а затем отводит глаза. Девон ухмыляется, а моя мать уводит Линкольна, пряча его в комнате, чтобы занять его на ближайшие несколько часов. Охранник, который держит ее, старается сохранить крепкий хват, но надеюсь он помнит, что я сказал. Я сдержу свое слово, если на ней появится хоть одна отметина. Они достаточно долго пробыли здесь, чтобы понять, что я не вру. Она пинает второго охранника в голень, и я ухмыляюсь. — Придется тебе потрудиться, Габриэль, — усмехается Девон. Я хмыкаю, хотя внутренне рад, что у нее столько сил. По крайней мере, наша совместная жизнь не будет скучной. — Она научится, — говорю я, делаю шаг вперед, чтобы забрать ее у охранника и, схватив за обе руки, притянуть к себе. Она ударяется о мою грудь. — Лучше начни вести себя прилично, leonessa, — шепчу я, прижимаясь губами к ее уху. — Примерять свадебные платья, будучи скованной… Не думаю, что это будет удобно. — Я не буду ничего примерять. — Или ты выбираешь свадебное платье, или мы поженимся, но ты ничего не наденешь, — мой рот находится близко к ее уху, но достаточно далеко, чтобы видеть ее лицо, борющиеся эмоции и румянец на щеках. — Испытай меня, Амелия. Давай. Она сглатывает. — Ты не можешь этого сделать. Я зарываюсь носом в ее волосы и шепчу губами, прижимаясь к ее уху: —Я могу, и я сделаю это. Никто не сможет меня остановить. Прими решение. — Хорошо. — Хорошая девочка, выбери что-нибудь красивое. — Я обязательно выберу самое уродливое. Я ухмыляюсь, прекрасно зная, что она не найдет уродливого платья. Я выбирал их вручную и только из вежливости предоставил ей право принять окончательное решение. — Убедитесь, что платье плотно сидит, — говорю я швее. — Я не хочу, чтобы моя будущая жена выставляла свое тело на показ. — Но ты же позволил мне ничего не надевать. Амелия насмехается. — Ты права, но гости бы этого не увидели, только я. — И священник, — ехидно произносит она. — Верно, но тогда я бы убил его за то, что он увидел мою жену голой. Так что это совсем не проблема. Она бледнеет. — Топ, топ, Амелия, у швеи нет целого дня. Глава 9 Амелия В комнате висело несколько платьев, самых разных фасонов — от А-силуэта до русалки и бального платья. Все они были красивыми и ужасно дорогими. Я никогда не задумывалась о замужестве и о том, будет ли оно у меня, но предполагала, что у меня будет выбор в этом вопросе. Очевидно, я думала неправильно. Швея нервно ерзает, а ее команда молчит, расположившись по комнате. Двое из людей Габриэля стоят у двери, очевидно, вооруженные. — Мисс, — тихо говорит швея. — Не хотите ли взглянуть на это? — она показывает на платья. — Не очень. Она пискнула, ее страх был ясен как день. Ей было страшно находиться здесь, в этом доме, с этими людьми. Я не винил ее. Любой достаточно умный человек понял бы, что попал прямо в логово дьявола. Но это не означало, что я собираюсь облегчить ей работу. Меня принуждали к этому проклятому браку, и я не хотела делать то, что мне говорили. Конец свободе. В этом не было ничего особенного. Выйти замуж за дьявола — ничего не изменит. Мою кожу все еще покалывает от его прикосновений, и это бесит меня еще больше. Это нормальная реакция, говорю я себе, он был очень привлекательным мужчиной, с его огненными глазами и темными волосами, любая женщина отреагировала бы на это. Я провожу пальцами по платьям, ощущая каждое из них, некоторые из кружев, некоторые из шелка или шифона. Все потрясающие, с вышитыми цветами, жемчугом и бриллиантами. Может быть, когда я была моложе, я представляла себе свадьбу, с бальным платьем, цветами и красивой цветочной короной, но потом я выросла, а такие, как я, не получают счастливой жизни.