Неподвижный воздух не проводил ни звука. Кэрри разочарованно опустила руки. Не придет. Это ведь хорошо. Только ей было очень грустно. Когда в дверь раздался тихий стук, Кэрри подпрыгнула на месте. Забыв, что решила не открывать, она бросилась к двери, отодвинула щеколду и втянула в комнату человека в черном плаще, боясь, что кто-то из слуг не спит и может заметить его. — Вы сошли с ума, — прошептала она, — я же просила вас не приходить! Мистер Лейсон откинул с головы черный капюшон и волосы его в свете свечи вспыхнули рыжим. — Как же я мог не прийти, — прошептал он, обнимая ее за плечи, и припадая губами к губам Кэрри. Она сделала робкую попытку сопротивляться, но все ее тело охватило блаженство и ощущение, что она все делает правильно, что так все должно и быть. Если двое любят друг друга, то они должны соединиться, любить друг друга не только духовно, но и физически. Лорду Эдвину она не нужна. Какое ему дело до того, что происходит в ее спальне, какое ему дело до того, кого она любит и кто целует ее губы и шею... Роджер увлек ее к кровати, и вот они уже лежат под одеялом совершенно обнаженные, одежда их раскидана по всей комнате, и тела сплетаются в одно. Только на этот раз Кэрри совершенно трезва, а мужчина, обнимающий ее, страстно целует ее, заставляя стонать от желания и блаженства. — Кэролайн, любовь моя, — шепчет он, а она отдает ему всю себя, кидаясь в омут греха с головой, осознавая, что совершает грех, и от этого еще сильнее обнимая его. Это ее месть лорду Эдвину, даже если он об этом никогда не узнает. Наутро проснувшись и обнаружив, что все, что происходило ночью, было скорее всего сном, Кэрри долго искала признаки присутствия у нее в спальне постороннего человека. Приходил он или нет? Она закрыла лицо руками. Если приходил, то она — падшая женщина. Если нет, то он не любит ее. Вдруг на пальце ее что-то сверкнуло. Кэрри посмотрела на руки и обнаружила тонкое золотое колечко с бриллиантом рядом с обручальным. Раньше его не было. А во сне Роджер надел ей на палец это кольцо в знак своей любви. Кэрри поцеловала кольцо, сжала руку и заулыбалась сквозь слезы Глава 7. Темная беседка С тех пор, как Кэролайн Фицжеральд пала под напором любви, жизнь ее кардинально изменилась. Каждое утро она просыпалась с улыбкой на губах, ожидая, какие же сюрпризы преподнесут ей новый день и ее Роджер. Поводов для радости было у нее много. Иногда приезжала мисс Анна и приглашала Кэролайн на прогулку верхом. Когда Остхилл терялся вдали, мисс Анна удалялась вместе с грумом, и рядом с Кэролайн по лесным дорогам ехал ее брат Роджер. Они забирались в самую чащу, расстилали плед, ставили корзину для пикника и любили друг друга под пение птиц и шум листьев. Они бродили вдоль реки, кидая в нее камни и цветы, смеялись, и делились друг с другом самым сокровенным. Иногда Кэрри ехала к мисс и мистеру Лейсон сама. Молодые люди садились в ландо, но вскоре мисс Анна решала, что желает зайти в церковь или навестить бедных, а брат и подруга могут подождать ее в коляске или гуляя вокруг храма. Любимый храм Анны, где она проводила очень много времени, стоял на берегу реки, куда мистер Лейсон часто сопровождал леди Кэролайн, и где они, казалось, все время были на виду. Но плакучие ивы скрывали их от глаз благочестивых прихожан, и тогда они целовались, шепча слова любви. Иногда Роджер пробирался ночью в дом лорда Фицжеральд, и Кэролайн впускала его в свою спальню. Эти ночи Кэрри особенно любила. Ей нравилось думать, что Роджер — ее муж, и что все, что они вытворяли под балдахином огромной кровати, было честно и законно. А наутро она придумывала, что они могли бы просыпаться рядом, завтракать в ее розовой гостиной, смеяться и болтать на ничего не значащие темы. Она бы наливала ему чай со сливками, а он бы смотрел на нее своими серебряными глазами и целовал бы ее пальцы. Лорд Эдвин ничего не подозревал. Кэролайн смотрела на него с усмешкой. Его нежелание общаться с ней, и ее полная свобода делать все, что пожелает, были ей теперь на руку, и муж казался ей старым дураком. Она отворачивалась, скрывая улыбку, если он показывался ей на глаза, что случалось достаточно редко. Он кланялся ей и интересовался ее здоровьем, она отвечала не менее вежливо, окидывая его презрительным взглядом. Лорд Эдвин безропотно сопровождал ее на пикники и приемы, которые устраивали соседи, где Кэролайн могла танцевать с Роджером и гулять с ним по саду, и танцевал с ней два положенных танца, а потом вел к столу. Кэролайн переглядывалась с Роджером, и ей было приятно, что лорд Эдвин сидит рядом, как истукан, и ничего не подозревает о ее проказах. А как приятно было Кэрри, когда Роджер Лейсон на правах брата подруги приглашал ее на танец, спрашивая разрешения лорда Эдвина, и тот вежливо кивал и вкладывал ее руку в руку любовника. Кэролайн широко улыбалась, сверкая глазами, и казалась невероятно хорошенькой. Любовь была ей к лицу. Кэрри расцвела, щеки ее алели, а глаза сияли. Как же счастлива юная леди Фицжеральд в браке, — говорили кумушки. Кэрри слушала их и соглашалась. Да. Она очень счастлива в браке. Только не с лордом Эдвином. Как же повезло леди Фицжеральд, — слышала она,- как повезло ей с таким заботливым и любящим мужем. Кэрри улыбалась им в ответ. Не с мужем, поправляла она их мысленно, с любовником... ... В имение леди Элизабет Морленд леди и лорд Фицжеральд прибыли на праздник конца лета. Этот прием нельзя было пропустить, и лорд Эдвин совсем не возражал против поездки. Огромный дом леди Элизабет славился гостеприимством, и из года в год леди устраивала большой бал для высшего света. Раньше Кэрлайн не могла похвастаться возможностью оказаться на подобном мероприятии, так как представителей буржуазии леди Элизабет не жаловала, зато теперь, став графиней Фицжеральд, наконец то оказалась на приеме, о котором всегда мечтала. Все и в этом волшебном месте восхищало Кэрри, и, идя по парку с лабиринтами, невероятной красоты клумбами, по посыпанным белыми камешками дорожкам, она постоянно вертела головой. Дворец леди Элизабет возвышался на над парком, и к нему вело несколько белокаменных лестниц, на площадках которых били маленькие фонтанчики. — Леди Кэролайн, если вы не перестанете крутить головой, она у вас отвалится, — сказал лорд Эдвин, на руку которого она опиралась, но который перестал для нее существовать с тех пор, как они вышли в сад. — Извините, — Кэрри постаралась вести себя более достойно, но потом обернулась на лорда Эдвина и заметила, что губы его изогнулись в улыбке. Надо же. Это он пошутил? Кэрри отвела глаза и закусила губу, чтобы не рассмеяться. Вот это сюрприз, ее ледяной столб умеет шутить... Впрочем, ей было не до лорда Эдвина. Роджер и Анна Лейсон тоже были приглашены на бал. И это означало, что вскоре Кэролайн увидит своего возлюбленного. Бал начался на закате. Кэролайн надела свое лучшее платье — из розового шелка, отделанное золотистой вышивкой по подолу и рукавам. Волосы ее украшали розовые же перья и нити жемчуга, искусно вплетенные в волосы. Кэрри казалась себе невероятно красивой. Щеки ее пылали, глаза сияли в предвкушении праздника и встречи с Роджером Лейсоном. Лорд Эдвин, зашедшей за ней, когда она была готова, смотрел с интересом. — Вы прекрасно выглядите, миледи, — сказал он без всякого выражения и немного поклонился, подавая ей руку. Наверное, это высшая похвала, усмехнулась Кэрри, кладя руку на его локоть. Он то выглядел великолепно. Как всегда. Танцы были устроены прямо перед домом. На деревья повесили разноцветные фонарики, вынесли столы с закусками, диванчики и кресла для дам, а для музыкантов устроили сцену. Было невероятно красиво и романтично, и, кажется, даже лорд Эдвин на какой-то момент поддался этому очарованию. Кэролайн танцевала с ним первый танец и видела, как лицо его вдруг перестало быть лицом каменного истукана. Он как будто снял маску и стал похож на того лорда Эдвина, что когда-то приходил к ним в дом, чтобы прогуляться по парку с Эмили. На знакомого с детства человека, который дарил ей кукол на Рождество, а на Эмили смотрел, как на статую Девы Марии. — Леди Кэролайн, составьте мне компанию, давайте посмотрим, как украсили сад, — сказал он, когда танец закончился, и Кэрри обмахивалась веером, высматривая в толпе приглашенных единственного желанного человека. — Лорд Эдвин, соблаговолите уступить мне вашу супругу на танец, — услышала она любимый голос позади себя.