К концу учебного дня я вдруг понимаю, что всё это время меня сегодня не беспокоил Угольников. Это ощущение внезапной пустоты неприятно удивило меня. Оказывается, за неделю можно привыкнуть к приставанием новенького настолько, что сегодняшнее его игнорирование смогло неприятно царапнуть меня. Я даже... расстроилась? Что за чёрт! Только долго грустить мне не пришлось: уже вечером мне пришли сообщения в «Вконтакте» от Артёма, не смотря на то, что я проигнорировала его субботний вопрос о том, читаю ли я эротику. — Слушай, тут такая история со мной приключилась! Не знаю, что на меня нашло, но так вышло, что в твоей тетради мои деньги, которые мне сейчас срочно нужны! Сообщи свой адрес, и я подъеду за ними. Ты же вернёшь? Мне требуется какое-то время, чтобы понять вообще смысл того, что парень мне написал. — Ты вышел на новый уровень дибилизма? — пишу в ответ. — Я серьёзно. Проверь тетрадь. Только одну тетрадь я оставляла сегодня без присмотра, когда уходила утром в библиотеку. Внутри я и в самом деле обнаруживаю красную бумажку в пять тысяч рублей. Меня охватывает злость на идиота, и я уже принимаюсь печатать гневное сообщение, когда от Угольникова приходит: — Если сил не хватит, то компенсирую плодами своей сублимации, — а далее подмигивающий смайл, что злит меня ещё больше. — Тебе за твою клоунаду ещё и платит кто-то? — На самом деле да. — Артём, какого чёрта? — Скорее беса. Бес попутал. — Мозги у тебя попутались! — Так на какой адрес мне подъехать? — Обойдёшься без денег и адреса. Завтра в вузе верну. — Но мне срочно нужны! — Сам виноват, что они у меня оказались. — Подкатил, блин... — Подкаты твои мерзкие, Артём. Реально рассчитывал, что в ответ на оскорбление я тебе в объятия кинусь? Я, конечно, сразу поняла, что умом особо не отличаешься, но чтобы настолько? Ты мог бы быть отличным парнем, но зачем, если можно выехать за счёт смазливой мордашки, да? Чем больше ты пристаёшь ко мне, тем больше противен. И помни мои слова про виляющую хвостом собачку, а то ты, кажется, забыл, как выглядишь. Отправляю гневное сообщение и выхожу из переписки. И это я расстраивалась сегодняшней тишине с его стороны? Да я только рада буду, если всё оставшееся время учёбы в этом вузе, Угольников продолжит меня игнорировать! Прилипчивая наглая пиявка без малейших признаков какой-либо адекватности. Ничем не лучше Стёпы, Ермолина и прочих ему подобных пустоголовых парней. Жаль, что за внешней красотой, так часто скрывается глупость на грани откровенного хамства. Глава 10 Ладно, вынужден признать: я переборщил. Если для субботнего сообщения у меня хотя бы было оправдание в виде опьянения и последующего моего аварийного состояния, то вчера ничего не способствовало моему неудачному приколу с пятитысячной купюрой. Это тот случай, когда после собственной шутки, мне не очень то и хочется смеяться. Чувствую себя теперь дураком. А кому такое приятно? Точно не мне. Обычно девчонки охотно поддерживают общение со мной, им приятно моё внимание. А тут, как об стену горох. Надоедливый такой горох. Не могу сказать, что мненравится такая роль. Решено: я просто извинюсь перед Крыловой и оставлю её в покое. Очевидно, ничего тут не светит и ловить нечего, как бы мне не хотелось обратного. Пора завязывать с этим баловством — уже сам себе противен, честное слово. Даже объяснить толком не смогу, что на меня нашло. А после очередного сравнения Одарией меня с собачкой и вовсе расхотелось продолжать в том же духе. Реально: чего это я? Как дурак, в самом деле. Сначала думал, она тихоня и просто стесняется, а теперь понимаю, что я необоснованно пристаю к человеку. Какая мне разница что за книги она читает и насколько общительна? Не моё дело и всё тут. Уже и одногруппники спрашивать начали. То Даня поинтересуется, то Алина. То и дело ловить начал на себе скептичные взгляды, как бы говорящие мне: «Даже не пытайся, парень». Уж им-то лучше знать, чем мне. Ведь все эти люди уже третий год учатся бок о бок с Одарией, а я вижу её лишь одну неделю. Одна неделя, а столько эмоций! И любопытно мне, и весело, и влечёт меня, манит коснуться недотроги, чтобы увидеть совсем другое выражение на всегда хмуром лице. И с кем бы не пытался поговорить, выведать информацию о девушке, все, как один, советовали отстать от Крыловой. Все, кроме одной. Ведь именно вчерашний разговор с Ивановой меня подтолкнул на сомнительное действие. Я столкнулся с Алиной во дворе учебного корпуса, когда мы оба шли на первую пару. Она окинула меня заинтересованным хитрым взглядом, и я уже было подумал, что далее последует игривый флирт. Не сказать, что я зазнавшийся нарцисс, но лицом я вышел неплох, как говорят некоторые. Однако, Иванова лишь поздоровалась, а после задала неожиданный для меня вопрос: — Вижу, ты к Крыловой подступиться пытаешься? Её светлые волосы легко развивались на ветру, и я наблюдал за тонкими прядями, пока обдумывал ответ. Первым порывом было сказать что-то вроде: «Ну, да». Но не совсем же я идиот, чтобы прямо так откровенно и отвечать. — Да не особо, дразнюсь просто, — нашёлся я, наконец. — А ты ей деньги предложи. Глядишь и толк будет. Неужели Одария настолько не тихоня? Кажется, я даже глаза выпучил. — Ты сейчас серьёзно? — Я не к тому, что она за деньги даёт, — посмеивалась одногруппница. — А к тому, что такой жест равнодушной её точно не оставит. — Она меня книгой не побьёт после такого? — Боишься её? Правильно — бойся, — усмехнулась Иванова. — Да вы тут все с прибабахом немного. Я вас всех боюсь. — Посмотрим ещё на тебя. Пока не ясно, что представляешь из себя, но время покажет. — А что неясного? Нормально же общались, — включил я свой привычный шутливый тон. — И продолжим, надеюсь, — подмигнула. А я хотел бы продолжить приставать к Крыловой, но что решено, то решено. Поэтому на следующий день, то есть сегодня, мне предстоит торжественная речь с извинениями и последующее отступление. Стану вести себя, как все остальные: не замечать девушку, заниматься своими делами. Вот я удивлялся почему в этой группе сложилась такая обстановка, а надо было просто слиться сразу с толпой, копируя всеобщее поведение. Не общаются с Крыловой? Не общайся тоже. Всё время шутят над Стёпой? Смейся тоже. Вот и всё. Делов-то... Мимикрия в новых коллективах всегда работает тебе на руку. Просто не задавайся лишними вопросами и делай, как все. Сегодня она снова с двумя объёмными косами. На ней облегающее, но не вульгарное платье и кеды, которые каким-то странным образом неплохо сочетаются со всем образом. Она вновь выбирает место у окна, а рядом с ней садится Мартынова. Ловлю себя на мимолётном желании оказаться на месте Маши. Она словно некое доверенное лицо, которому дозволено общаться и находиться рядом с непреступной глыбой льда по имени «Одария». Не понимаю, как две такие непохожие девушки находят общий язык в общении друг с другом. Всю первую пару поглядываю в сторону девушек и обдумываю свои слова. Словно важную речь у себя в голове репетирую... Вот же дожил до чего... Я скажу ей «Привет». Постараюсь без улыбочек, которые её только раздражают. А как вообще улыбнуться так, чтобы выглядеть дружелюбно, а не нахально? Дилемма. «Просто не улыбайся ей и всё», — отвечаю сам себе же. После приветствия я сразу перейду к извинениям. А после дам обещание больше не приставать. Отличный же план? По-моему, да. Спустя бесконечно долгих полтора часа звенит звонок, оповещающий об окончании пары. Вторая тоже будет здесь же, но я уверен: сейчас Крылова схватится за рюкзак и помчит в библиотеку, чтобы вновь набрать стопку книг с синей обложкой. Или она всегда чередует цвета? Сегодня синий, завтра зелёный... Крылова и в самом деле набрасывает на спину рюкзак и, пропускаемая Машей, покидает ряд аудиторных столов, а затем быстрым шагом направляется к выходу. Кто в буфет, кто на улицу покурить, а она в библиотеку... Следую за ней по коридору, а спустя минуту нагоняю. — Привет, — выдыхаю, заглядывая ей в лицо. Она сразу начинает хмуриться и тяжело вздыхает. Молча спускает одну лямку своего рюкзака, освобождая одно плечо, и суёт руку в его боковой карман. — Ты, видимо, за этим, — отвечает без тени какой-либо эмоции и протягивает мне только что добытую пятитысячную купюру, о которой я и думать уже забыл. — Спасибо, — принимаю красную бумажку. — В общем... Заигрался я. Хочу извиниться перед тобой за всё, что было и... — Извинения приняты, — обрывает она меня. — Это всё, надеюсь? Мы продолжаем идти по коридору, уворачиваясь от столкновения с другими студентами. На секунду у нас даже руки соприкоснулись, что вызвало во мне странное чувство. Почему я вообще обратил внимание на такую мелочь? Вот же странный. — Ну, и обещаю, что больше не стану к тебе приставать, — отвечаю. — Живи своей жизнью отшельницы и читай книги про электроэнергетику. — Спасибо за разрешение, — отвечает с иронией в голосе, но выглядит уже менее злой, чем обычно. Даже как-то на лицо симпатичней стала... — Пожалуйста, — пожимаю плечами, а затем останавливаю шаг и провожаю взглядом удаляющуюся хрупкую спину девушки с неизменно огромным и наверняка тяжёлым рюкзаком, что обычно набит книгами. «Не твоё дело, какой вес у её рюкзака», — одёргиваю себя. Резко разворачиваюсь в противоположную сторону и ухожу. Дело сделано, миссия выполнена и всё такое. Больше никаких неловких, а порой и откровенно странных ситуаций, насмешек на грани оскорбления и вечно недовольного лица Крыловой. Теперь я нормальный член местного общества, чтущий кодекс, в котором есть одно важное правило: «Не обращай внимания на Одарию Крылову». Но почему внутри какое-то разочарование и даже как-будто бы грусть? Ну и дела творятся этой весной с моей головой. Глава 11