— Нет, я не знаю тебя. И я бы хотела не желать этого, — она грызёт ноготь большого пальца. — Ты хочешь знать, но не хочешь желать. — Да. — О. Тщательно выбирая свои слова, я говорю ей: — Я хочу тебя. И я, честно говоря, не уверен, это из-за того, что я знаю, что ты будешь хорошей любовницей или из-за того, что я не могу получить тебя, — моя прямота не пугает ее. — Почему ты не можешь получить меня? — Я не могу получить тебя, потому что не могу тебе дать то, что вам нужно, — она встает и случайно задевает своей грудью мой живот. — И что, по твоему, мне нужно? — Больше, чем несколько часов, — слабая улыбка появляется на ее губах. Ее крошечное запястье оказывается в моих руках, когда я беру его, чтобы поцеловать ее ладонь, прежде чем мягко толкаю девушку обратно на диван и, подходя к двери, я говорю: — Я не знаю, почему, черт возьми, я пришел сюда. Я думал, какого хрена? Я что, стал благородным и упаду к ее ногам? Я не беспокоюсь о женщинах. Я не беспокоюсь ни о ком, кроме себя. Но по какой-то чертовой причине, которая осталась от моей совести, той, что перевешивает мой член, меня тянет к ней. — Ты прав, Сэм, — Кортни садится на колени на диване и накручивает прядь волос на палец, — я хочу большего, но иногда кажется, что это никогда не произойдет, и я никогда не найду хорошего мужчину. Даже интересно, зачем я это сказала. Мысль о ней с каким-нибудь другим парнем раздражает меня. Я хочу просто трахнуть ее и покончить с этим. Вытрахать ее из моих мыслей, прежде чем она найдет хорошего мужчину. Я сжимаю кулаки, представляя, как она раскрывается и стонет для кого-то другого, как они кончают вместе. — Тебе лучше уйти, — заканчивает она шепотом. 17 — Скорее всего, — только ноги не хотят двигаться, хотя мозг знает, что мне нужно уйти. Может, она и не понимает, но Кортни подает мне все сигналы. Мягкий голос, приподнятая грудь, накручивание волос на палец. Я знаю, что если прямо сейчас не уйду, то сделаю то, о чем она будет сожалеть. Я не буду жалеть об этом, но она будет. Девушка встает и медленно подходит ко мне, каждое покачивание ее бедер, как вызов для моего члена. — Мне нужно запереть дверь после того, как ты уйдешь. На ней черные брюки и рабочая уродливая зеленая рубашка поло, и она не понимает, как чертовски сексуально выглядит. Ее волосы спадают на плечи, и мне интересно, они такие же мягкие, какими и выглядят? — Мне нужно уйти, — она молчит, но кивает. Ее грудь поднимается с каждым вздохом. — Прикажи мне уйти, — когда она не отвечает, я протягиваю руку, чтобы коснуться ее волос, и делаю шаг ближе, проиграв битву. Я сдвигаю руку на ее щеку, поглаживая. Нежная, мягкая, гладкая, приятная. — Она нежная, другая часть такая же нежная, Кортни? — я не могу контролировать своё тело, когда моя рука скользит по ее плечу от груди и опускается ниже ее живота. Глядя на меня жаждущим взглядом, она кивает, пока мои пальцы играют с поясом ее брюк. Моя другая рука, скользящая под ее рубашку, присоединяется к веселью. Я приподнимаю чашечку ее бюстгальтера и не могу удержаться от стона, когда ее большая грудь оказывается в моей жаждущей руке. Кортни жадно втягивает воздух и хватается за мои плечи. — Иисус, это приятно, — я осторожно толкаю её на пару шагов назад так, чтобы ее спина прислонилась к стене. — Подними рубашку, я должен это увидеть, — я пощипываю ее соски, и она стонет, делая мой член еще тверже. Я вдавливаю свое колено между ее бедер и раскрываю их. Когда она обнажает свою грудь для меня, я не теряю времени. Я сосу, лижу и покусываю каждый сантиметр ее самых идеальных сисек, которые я когда-либо видел. — Боже, Сэм, — ее пальцы грубо хватаются за мои волосы, и она притягивает свой рот к моему. И я, кажется, уже обожаю его. Мне нравится чувствовать ее губы на своих. Я обычно не целуюсь, когда трахаюсь. Это слишком интимно. Но после того как она напугала меня на крыльце, я понял, что пропал, мне нужно попробовать вкус ее губ. — Ты уверена, что хочешь этого? — я отстраняюсь от нее и наклоняюсь, чтобы спустить свои джинсы и боксеры до колен. — Да, — она расстегивает свои брюки, и уже через секунду я начинаю трахать ее пальцами. — О, Боже!