моем лице, потому что он продолжает: — Ее муж был убит некоторое время назад за рубежом, и у нее имеются кое-какие проблемы с адаптацией. Я уверяю тебя, ничего не было. О, нет. Я не могу себе представить, каково это — пройти через такое. Искренность отражается на его лице, поэтому я ослабляю свою броню и впускаю его. Мне не хватало его. — Мне страшно, — шепчу я и оборачиваю свои руки вокруг его шеи, потому что могу сказать, что он искренен. Я не обращаю внимания на то дерьмо, произошедшее между нами в прошлом месяце; прямо сейчас все, что я знаю, то, что он здесь, и он создает для меня чувство безопасности. Это то, чего у меня никогда не было, так что нет ни единого шанса, что я позволю ему уйти. — Все будет хорошо. Я не позволю, чему-либо плохому случиться с тобой или Беном. И я верю ему. Глава 13 Сэм Прошлой ночью я отрубился, едва добравшись до своей кровати. Физически я не устал, но мой мозг поджарился. Встреча с отцом прошла лучше, чем я ожидал. Если бы я мог словесно объяснить то, что чувствую, это было бы сочетание облегчения и злости, наверное. Бесконечная злость на этого человека. Я не знаю, что заставило его передумать, но никогда не спрошу его об этом. Он слишком заботится о своей репутации, дабы не быть загнанным в угол и выиграть это дело, так что я не беспокоюсь о том, что он подведет Кортни. После того, как я вышел из бара, Джим заставил меня протрезветь, прежде чем я поехал домой. Я собирался войти в дом, когда крик Кортни заставил меня броситься к ее 58 двери. Я постучал, но она не ответила, а ее плач стал громче, поэтому я воспользовался своим ключом и вошёл внутрь. Находиться с ней рядом и чувствовать ее успокоение, было таким естественным. И с Беном тоже. Я прочитал ему книжку, и он уснул у меня на коленях. Если бы я мог остаться с ним подольше, то сделал бы это, но я хотел убедиться, что Кортни в порядке. Если быть честным самим с собой, то я был рад, что она поверила в то, что я сказал о Лизе. Я волновался, что она не сделает этого, но ее доверие ко мне — лишь еще одна вещь, притягивающая меня к ней. Когда я убедился, что она будет в порядке до конца ночи, Мона проводила меня до дверей и впилась в меня взглядом, прежде чем захлопнуть ее перед моим лицом. Я это заслужил. Я не могу винить ее, ведь она лучшая подруга Кортни. Я только что закончил свою утреннюю пробежку, заметив, что машина Моны исчезла. Изрядно вспотев во время бега, я быстро принимаю душ, прежде чем увидеться с Кортни. Уверен, что сегодня она будет нуждаться в некоторой помощи, и я должен доказать ей, что не мудак... больше нет. Она открывает переднюю дверь, и, даже выглядя измученной, она чертовски привлекательна: без макияжа и с взъерошенными волосами, словно она только провела по ним пальцами. Не знаю, как она может выглядеть сексуально в футболке и пижамных штанах с принтом в виде уточек, но ей это удается. — Привет, — зевает она. — Привет. Я решил заскочить на минутку и узнать, не нужна ли тебе помощь с чем- нибудь. — О! Эмм, я в порядке. Я провожу своим пальцем вниз по ее щеке, и ее глаза медленно закрываются. — Позволь мне помочь тебе. Не только потому, что мне нужно доказать тебе, что я не мудак, а потому, что я хочу этого. — Я не смогу снова оправиться от ран, причиненных тобой, прямо сейчас, — шепчет она и поднимает глаза. Ее слова обжигают, но я заслуживаю ее сомнение. Я докажу ей обратное. — Я не буду. Я не пытаюсь... — разочаровываясь, что не в силах правильно подобрать слова, я отдергиваю свою руку и засовываю ее в карман. Как сказать, что я хочу быть с ней, ожидая, поверит ли она мне после того, как я обошелся с ней, и того дерьма, что наговорил? — Не надо. Я понимаю. Хорошо, — она поворачивается и говорит через плечо, — чувствуй себя как дома. — Привет, Сэм! — кричит Бен, сидя на полу в гостиной с высунутым языком, сосредоточившись на видеоигре. — Привет, приятель. — Хочешь поиграть? Кортни идет наверх, но я здесь, чтобы помочь, поэтому хватаю другой джойстик и сажусь рядом с Беном. Мы играем около получаса, когда она спускается вниз, одетая в джинсы и толстовку. — Уже почти обед. Что ты хочешь съесть? — Я не голоден, — отвечает Бен.