– Лучше бы я пила лимонад, – качаю головой. – Или, на худой конец, бокал шампанского. Но мы с подружками угостились на вечеринке коктейлями с непонятным содержимым. – Ну выпила ты, и что? – спрашивает Света с прищуром. – И все, – развожу руками. – После того как выпила, больше ничего не помню. Последний глоток – блымк! – и утро… Самое паршивое и стыдное утро в моей жизни. – Да что случилось-то? – не выдерживает подруга. – Я проснулась в гостиничном номере абсолютно голая. Голова болит, тело болит… А рядом этот Давидян с наглой ухмылкой. И спрашивает такой: «Как ты себя чувствуешь, Кристина?» Сам при этом шарил по моему телу взглядом, будто собирался на меня запрыгнуть. Я кое-как удрала из того номера! Сказала, что мне надо в туалет, схватила вещи и бежать… – Подожди, – машет головой Светлана. – А с чего ты решила, что он тебя изнасиловал? Может, ты по пьяному делу… Я вздрагиваю, вспоминая то свое состояние на следующее утро. В причинном месте болело так, будто там побывал не один Давидян, а целая футбольная команда. У меня потом несколько дней там ощущался жуткий дискомфорт. Плюс к этому разодранное белье, укус в районе ключицы, засос на груди. Не тянет это все на добровольный секс! Да и с чего бы мне с Давидяном заниматься добровольным сексом? Мы с ним друг друга терпеть не могли все старшие классы. И тут я коктейля выпила и давай предлагать ему свою невинность? Ага, ага… Вот делать мне больше нечего. Я такого сценария не могу представить и в страшном сне. Да у меня даже насмерть накачанной не хватило бы на такое духу. – Не могло у меня с ним ничего быть по доброй воле, – качаю головой. – Подозреваю, что он просто увидел, что я овощ, забрал в гостиницу и делал со мной бесчувственной что хотел. Отчего бы и не развлечься с одноклассницей в отключке… Кто так сделает, как не последний моральный урод? Он-то, в отличие от меня, тот коктейль не пил! – Точно моральный урод, – хмыкает Светлана. – А с виду такой приличный, высокий, представительный. Даже симпатичным мне показался. И тут такое… Фу, а не мужик! – Ага, – киваю. – Самое обидное – с какой издевкой он на меня смотрел наутро. Высокомерно так! Типа – ха, получила, что заслужила… А я получила, да. Убегала от него с Евой в животе, а он как бы ни при делах. Не рассказываю подруге, насколько беременность повлияла на мою жизнь. Не будь ее, я бы, вполне возможно, и не вышла замуж за Максима. Вот чего уж точно не стоило делать. Хотела тихого семейного счастья, отца для ребенка, а получила… Ух! – Давидян отец Евы? – охает Светлана. – А я гадала, от кого она у тебя, если не от мужа… – От него, – киваю. – Но он не знает. И никогда не узнает, слышишь! – Я – могила, – Светлана выставляет вперед ладони. – Но есть проблема. – Какая? – хмурю брови. – Этот твой Рафаэль заплатил за неделю, – пожимает плечами подруга. – Я хотела выцыганить с него сразу за месяц, но потом подумала, что и за неделю для начала хорошо… Теперь надо вернуть, да? – Вот блин, – вздыхаю с расстройством. Это что, теперь звонить ему придется? Глава 16. Кто виноват? Рафаэль Когда я привожу детей домой, они почему-то оказываются совсем не рады. – Папа, я хочу к фее Тине! – твердит Артур. – Кто такая фея Тина? – недоуменно спрашиваю. – А я хосю к Сасе, Тане! – шепелявит от души Тигран. – И я! – верещит его брат. – И к Терентию! Обалдеть не встать. Еще две минуты назад близнецы были счастливы, что я их забрал. А сейчас что происходит? Саса, Таня, Тина, Терентий… Е-мое, кто эти люди? – И я к Телентию хосю! – прыгает на месте Тигран. – Вы подружились с каким-то мальчиком? – удивленно на них смотрю. Обычно мои орлы пацанов на площадке только бьют, если я не успеваю проследить. А чтобы подружиться, такого еще не бывало. – Нет, не с мальчиком, – отвечает Артур. – Терентий – рыба. Рыба… Они подружились с рыбой. Нет, ну что еще ожидать от садика, где работает Кристина Ежова? Или кто она сейчас по мужу… неважно, в общем. – Так, – командую строго. – А ну, марш в спальню. Я и так из-за вас на работу сегодня не попаду, дайте хоть чуть-чуть доделать дела. – А Тина? – дует губы Артур. – А Саса? – вторит ему Тигран. Оба смотрят на меня с разнесчастным видом. Их глаза мгновенно влажнеют, и вот первые крупные слезы катятся по щекам. – А ну, цыц! – приказываю им. – Команды реветь не было. Пацаны не плачут, забыли? Марш в свою комнату, а то по жопе надаю. Обоим! Близнецы кривят губы, смотрят на меня как на распоследнего негодяя, который лишил их самого дорогого, и убегают. Мне делается не по себе. Господи, полдня побыли в садике, а уже привыкли, и отец им не мил. Как так? Их там безостановочно конфетами кормили, что ли? Шумно вздыхаю, прокручивая в голове недавние события в группе. Если честно, сейчас уже не совсем понимаю своей бурной реакции. Меня выбило из равновесия, когда увидел Кристину. Но, может, слегка перегнул палку, когда решил их забрать? Ну и что, что няней у моих детей оказалась девчонка, которую я когда-то шпильнул по глупости. Вот только если бы дело было в одной лишь глупости… Я ведь встречаться с ней хотел. О-очень. Хотел до боли в причинном месте. Эти ее облегающие легинсы на физкультуре, короткие юбки, в которых щеголяла в классе. Пухлые губы, с которыми в мыслях что только ни делал. Нежный голос, пробирающий до мурашек, до сих пор его иногда во сне слышу. В общем, нравилась. Я ж, как последний дебил, подумал – раз дала, значит тоже нравлюсь, так? Значит, за ее равнодушными взглядами скрывался интерес к моей ни разу не скромной персоне. А ведь именно равнодушными взглядами она меня одаривала весь одиннадцатый класс, что бесило чрезвычайно. И тут на тебе – недотрога в моей постели. Думал, от счастья умру. Растекся перед ней лужей… Взял, понятное дело. Причем с большим смаком. А наутро она вещи хвать, и сбежала. Я, как последний придурок, ждал ее в том номере, думал вернется. Потом, как клинический дебил, названивал ей, написывал в соцсети. Тогда-то и выяснил, что она меня везде заблокировала. Отец тогда встал на дыбы. «Рафаэль, тебе надо в Москву», и все тут… Поехал, куда деваться. Надо было поступать, обустраиваться, все дела. У меня уже было проплаченное место в престижном вузе по специальности «финансы и кредит». Уехал от нее за тысячу километров, а толку. Сердцем с ней остался, пусть это сердце ей было на хрен не нужно. Осенью не утерпел, вернулся. Пошел к ней незваным гостем. Размечтался, как встречу, как поговорю с ней по душам, позову с собой в Москву. Спрошу наконец, что не так пошло той ночью, раз она наутро сбежала… Очень меня тот вопрос тогда мучил, прямо невыносимо. Я безумно хотел, чтобы она как-то по-новому на меня посмотрела, подпустила к себе. Готов был признаться ей в чувствах, сказать или сделать что угодно… Влюбленный баран. А когда подошел к ее подъезду, увидел, как она выплывает к белому лимузину в подвенечном платье. Прекрасная, как лебедь. Я никогда не видел таких красивых невест. Как последний мазохист, я помчался за лимузином на такси. Потом ждал у загса, когда она выйдет с женихом.