Я нашла адвоката, который грамотно составил исковое заявление, собрала все необходимые документы, подала на развод. Судебное заседание должно состояться через несколько дней. Честно, я думала, Максим на это все согласен, поскольку от него было ни слуху ни духу все это время. И тут на тебе: «Хрен тебе, а не развод!» Он в засаде сидел, что ли? Ждал, когда обрушить это на меня? Глава 23. Потерянная совесть Максим Граждане, товарищи, это что делается в доме моем?! Верчу в руках повестку в суд и письмо от адвоката Кристины. Мягко говоря, охреневаю от полученного. Что вообще происходит на этой земле? Куда катится мир? Жена при живом и, надо сказать, приличном муже позволяет себе такое. Ишь ты, в суд она сходила, заявление подала, адвоката наняла! А на какие шиши? Стопроцентно на мои, только непонятно, как их добыла. Она нормальная вообще, такое творить? На развод подавать! Кто ж ей его даст! Если честно, я думал, Кристина за последний месяц отойдет, остынет. Грешным делом, надеялся, что у нее проснется совесть. А пока суть да дело, я решил не позволять глупой бабе мотать мне нервы и поехал отдыхать. Взял деньги, которые обычно в начале месяца отдавал ей на расходы, и махнул на черноморское побережье. В сентябре дешевле к тому же. Никогда себе такого не позволял, деньги для семьи берег. А тут решил – позволю, раз Кристина меня такого все равно не ценит. Оно обидно, знаете ли. Что я, отдых не заслужил, что ли? Еще как заслужил. Кто, если не я? Правда, денег, какие выделял жене на расходы, хватило всего на неделю. Но я подумал, за все Кристинкины выкрутасы недели отдыха решительно маловато, и остался еще. К тому же она мне не звонила, не зазывала обратно, так что сама виновата, что муж проматывает семейное благосостояние. Однако от отдыха тоже устаешь, знаете ли. Тем более женщины на курортах настоящие акулы! Даром что без плавников и прямоходящие. Сначала милые, на все согласные, а как доходит до дела, финансируй их, милый, финансируй. Я нанимался, что ли, на чужих баб батрачить? У меня своя есть, между прочим. Со скромными запросами и при этом исправно дающая. Еще и готовит вкусно! Я очень соскучился по ее борщу, домашним пельменям, блинам. Оно безумно дорого содержать семью. Но каким-то образом жить одному оказалось еще дороже. Невыгодно, в общем. Я собрался, вернулся, залез в почтовый ящик, а тут презент. Нет, ну ничего себе дела, Кристина всерьез решила со мной разводиться. «Хрен тебе, а не развод!» – пишу жене в сердцах. И так становится на душе мерзко, нехорошо, что хоть вой. Что должно было произойти у бабы в голове, чтобы она решилась на такое? Неужели она вправду хочет расстаться со мной насовсем? Так я ж не согласен! У нее дети мои, к тому же я, вообще-то, ее люблю! Да, Кристина – жена с косяками. Но она уже есть, и менять ее на кого-то я не собираюсь. Тем более что не на кого. К тому же вместе с минусами у Кристины есть большое количество плюсов. Как делает массаж шеи – просто прелесть. Функциональная девушка и очень энергичная. Надо раз и навсегда положить конец нашей с ней размолвке. Вот этим и займусь. Пойду к ней, вещи семьи в руки и обратно домой. И детей прихвачу. А Кристина сама прискачет, куда она без детей и тем более без вещей. Бросаю повестку в мусорку возле почтового ящика на первом этаже и возвращаюсь в родную квартиру. Оставляю чемодан в прихожей. Потом тщательнейшим образом привожу себя в порядок, уже после этого оглядываю квартиру. Бардак тут знатный… После моего отъезда все к тому же заросло пылью. По-хорошему надо бы это все для Кристины и оставить. Но я же не свин какой. Кое-как распихиваю вещи, валяющиеся на проходе – ну хоть так. Дальше иду претворять план в жизнь. Спускаюсь на первый этаж, выхожу на улицу, проверяю, не гуляет ли жена на детской площадке. Там ее не оказывается – значит, она дома, где ей еще быть? Иду прямо на третий этаж. Но что если не откроет? Она может! Дубликата ключей у меня нет. Однако, когда выхожу из лифта, вижу перед дверью нужной квартиры девчонку с большим розовым рюкзаком. Ева! Девчонка видит меня и столбенеет. Смотрит во все глаза. А что, я растил эту мелочь восемь лет, ночей не досыпал. Вот пусть она мне теперь и поможет. – Евочка, – тяну с приторной улыбкой. – Иди сюда, доченька! Моя улыбка действует на Еву странным образом. Она не улыбается в ответ, лишь серьезнеет. – Ева, – я развожу руки. – Как я рад тебя видеть! Последняя фраза меняет дело. Вижу, как у девчонки загорается взгляд. Она тоже рада, делает ко мне шаг, другой. Она уже рядом, я даже могу разглядеть дырки на ее белых колготках. Дура, стопроцентно шлепнулась где-то во дворе на колени! Девчонка – сплошная растрата, не знает она, что ли, сколько я батрачу, чтобы у нее были эти самые колготки? Так бы и дал затрещину, честное слово… а Кристина, как всегда, пожалеет за разбитые коленки, на испорченные колготки даже внимания не обратит. Эх, досталась мне семейка. Давлю в себе негатив, сейчас не время учить девчонку уму-разуму. Для закрепления мира спрашиваю: – Доченька, дорогая, ты скучала по папе? Однако, как только с моих губ срывается слово «папа», Ева меняется в лице. Еще секунду назад она улыбалась мне уголками рта, сейчас же снова замирает в нерешительности. – Что не так? – спрашиваю у нее. – Я… – блеет она и замолкает, упирается взглядом в носки черных туфель. Новых, зараза! Кристина где-то нашла клад? И школьная форма новая на девчонке, и туфли. – Говори внятно, что хотела, – прошу делано ласковым тоном. Сейчас чуть ли не единственный момент в жизни, когда я и вправду готов ее выслушать. Девчонка вскидывает на меня взгляд огромных карих глаз и отвечает тихо-тихо: – Папа, а помнишь, ты говорил, что я никто, и ты меня не любишь. Мама думает, я забыла, но я не забыла… Вот тебе на! В сердцах брошенные слова теперь оборачиваются против меня. И что мне сейчас делать? Признаваться соплячке в любви? Да я собственным дочкам такое не говорю, с чего вдруг я должен говорить это Еве? – Глупости, – отрезаю строго. – Послышалось тебе, я такого не мог сказать. – Послышалось? – она хлопает ресницами. – Конечно послышалось. – Я уже откровенно злюсь. – Доставай ключи, открывай квартиру. В лице Евы не пойми откуда возникает недоверие. – Зачем? – интересуется она звонким голосом.