Обнимаю Еву, крепко прижимаю к себе. Наклоняюсь к ее ушку и прошу: – Евочка, сходи в туалет, умойся. Я скоро приду. Прибью одного идиота, и сразу назад. Голыми руками придушу, и неважно, что он в два раза больше меня! – Пойдем, поговорим, – зовет меня Рафаэль. Кивает в сторону коридора. Выхожу за ним, готовая обрушить на него все кары этого мира. Однако он меня опережает: – Кристина, я не знаю, что происходит в твоей семье, но это необходимо прекратить! Ты знаешь, что отец Евы явился к вам и таскал девчонку за косу? Я его прогнал, а девчонка в слезы. Это нормально для вашей семьи? С трудом впитываю информацию. Рафаэль говорит про отца Евы… Значит, себя таковым не считает, так? Фух, можно выдохнуть. Не узнал, чью дочку привел в садик. Да и откуда бы? Глупо было даже предполагать. Сердце возвращается из левой пятки обратно в грудь. А потом до меня доходит другая часть информации: Максим оттаскал Еву за косу. – Что?! – ору не своим голосом. – Вот козел, он правда таскал ее за косу? – Очень даже таскал, – кивает Рафаэль со строгим видом. – Как же так! – возмущаюсь громко. За Максимом водится много всяких грешков. Он хам и жадина, но раньше ни одну из дочерей не обижал физически. Впрочем, как выяснилось, Еву он дочкой и не считает. – Это ненормально – так обращаться с малышкой, – тем временем продолжает Рафаэль. – Мне стало ее жалко, вот и вступился. Но тебе бы надо самой уладить этот конфликт. – Ага, – киваю. Я его так улажу, что мало кому-то не покажется. Заглажу конфликт… асфальтоукладчиком! – Кстати, ты замужем за этим типом или нет? – вдруг спрашивает Рафаэль. При этом выглядит очень заинтересованным. Я настолько не ожидала подобного вопроса, что ляпаю: – Тебе какая разница? – Раз спрашиваю, значит есть, – заявляет он. Впрочем, голос звучит не слишком уверенно. – Просто первый раз я тебя видел с кольцом, сейчас его на тебе нет. И потом, этот тип трется возле твоей квартиры, третирует дочку. Поэтому повторно задаю вопрос. Ты замужем, Кристина? – И замужем, и не замужем… – тяну расстроенным донельзя голосом. – Это как? – Он кажется удивленным. – Я в процессе развода, – поясняю со вздохом. – А, ясно. Я тоже… – говорит он, задумчиво кивнув. На кой черт мне информация о его семейном положении? Сто лет в обед не сдалась. Так и тянет съязвить, что я ни капельки не удивлена, что он разводится, ибо характер соответствующий. Кто ж такого вытерпит? Но молчу. Не хочу разжигать конфликт. Рафаэль тем временем выдает: – Если нужна будет помощь, любая, ты обращайся, я рядом. Родители-одиночки должны друг другу помогать, так? Смотрю на него и не понимаю, в чем подвох? Он от чистого сердца предлагает, что ли? Похоже, что да. Но зачем? Нет, Рафаэля душить сегодня решительно не за что. Нашелся более подходящий кандидат для вендетты. * * * Максим Сказать, что я оскорблен случившимся, – ничего не сказать. Это же надо придумать такое! Чтобы дочь на родного отца нажаловалась какому-то орангутангу, будь он хоть трижды ее сосед. А то, что он орангутанг, – факт. Что морда, что фигура – все одно. Самое противное – этот сосед наверняка положил глаз на мою жену. Иначе за каким фигом ему заступаться за Еву? Из любви к человечеству, что ли? Я отлупил бы тварину, честное слово. Ева вполне этого заслужила. Не зря она мне никогда не нравилась! Нет чтобы заступиться за родителя, который тебя кормил-содержал всю твою никчемную жизнь, так вместо этого сидела на жопе ровно, строила невинные глаза и хлюпала носом. Будто я садист какой, издевался над девчонкой по полной программе. Подумаешь, за косу дернул. Раньше детей розгами пороли, и за дело! Меня, правда, не пороли, но я-то был образцовым ребенком. А вот Еву и ее сестер, шкодливых пакостей, давно пора начать пороть. Ишь как поизгалялись над квартирой. Зря я так попустительски относился к вопросу воспитания, свалил все на жену. Надо было с самого начала бдеть за девчонками с ремнем наперевес, может тогда таких нахалюг не выросло бы. Дети должны слушаться отца – это их священный долг. А их мать не должна водить знакомств со всякими там соседями. Кристине давно пора вернуться домой, ко мне. Приготовить борщ, наконец. А вместо этого что? Вместо этого моя жизнь катится к какому-то бабуину в задницу, не иначе. Я мерю шагами гостиную, напрягаю мозг в попытках придумать, что делать дальше. В этот момент слышу звонок из прихожей. Кого там нелегкая принесла? Спешу к двери, заглядываю в глазок. Таращусь на неожиданную гостью, как на призрак. Уже и не надеялся, уже почти веру потерял… Наконец-то она здесь! Пришла, родимая! Я с шумом распахиваю дверь. – Кристина, заходи, – приглашаю ее. Развожу руки для объятий. А она, вместо того чтобы, как порядочная жена, в эти объятия броситься, вдруг кидается вперед и впечатывает ладонь мне в левую щеку. Причем так сильно, что у меня дергается голова. – Дура! – ору сам не свой. – Ты что творишь?! Она не отвечает. Смотрит на меня, как на нечто мерзкое, недостойное топтать эту землю. И замахивается снова. – Но-но! – я отскакиваю вглубь квартиры. – Еще раз попытаешься стукнуть, отвечу! Выразительно на нее смотрю, чтобы уже наконец сообразила, не с мальчишкой дело имеет, а со взрослым мужиком. Который, вообще-то, сильнее. Раз эдак в десять. Хотя, судя по силе ее оплеухи, жил в моей женушке с избытком. Где она так накачалась? – Давай, ответь! – шипит она коброй. – Сразу пойду в полицию, сниму побои, в суд на тебя подам за нанесение телесных повреждений. На заседании по разводу эта информация будет отлично смотреться. Ну? Или боишься? Трус подзаборный… Судя по виду, она взбешена и совершенно меня не боится. Волосы встрепаны, глаза бешеные, ни дать ни взять дикая кошка. – Ты нормальная? – гаркаю на нее. – Это, вообще-то, ты на меня первая набросилась! В морду мне двинула… – Твоей морде полезно! – вдруг выдает она. Обалденная логика. Похоже, моя жена стукнулась головой, иначе как объяснить ее действия? Кристина впечатывает в меня полный ненависти взгляд, тычет указательным пальцем и кричит: – Если ты еще раз посмеешь приблизиться к моим детям, я… Вот где собака порылась. Это все из-за дряни Евы.