– Ты ничего не забыла, женщина? Я – отец твоих детей! – вконец выхожу из себя. – Я их зачал и я… – Еву ты, слава богу, не зачинал! – подмечает она с язвительным видом. Ее слова для меня как перец чили в анальное отверстие. Между прочим, не тот отец, кто сделал, а тот, кто растил. Или ей эта истина неизвестна? – Как это, слава богу, не я зачинал?! – я громко возмущаюсь. – А ну, немедленно возьми свои слова обратно. У меня идеальный генофонд! Но она продолжает сыпать угрозами: – Я тебя предупредила, только посмей еще раз обидеть моих девочек, любую из них, я приду к тебе уже не сама! – А с кем? С этим орангутангом, который ваш сосед? – смотрю на нее обличительным взглядом. – Да хоть с ним. Он от тебя мокрого места за Еву не оставит, понял? Она даже не скрывает… Как ни стыдно? – Ты с ним спишь! – говорю обличительным тоном. – Признайся, женщина, ты смеешь мне изменять, да?! – Не твое собачье дело! – бросает она и разворачивается с явным намерением уйти. – Кристина, постой! Она останавливается всего на секунду, зло на меня зыркает и спешит к лифту. – Постой, говорю! – кричу ей вслед. Выбегаю на лестничную клетку и продолжаю: – Давай спокойно поговорим, нам это просто необходимо. Я согласен на уступки. Что ты хочешь за то, чтобы ко мне вернуться? Я на многое согласен. – Пусть с тобой пауки да тараканы живут! – шипит она с ненавистью и заскакивает в кабинку. Я наблюдаю, как створки закрываются, слышу, как лифт гудит, спускаясь, и недоумеваю, что происходит. Вашу мать, на ком я женился? Неуправляемая. Невменяемая. Дьяволица! Она совсем меня не слушает, не воспринимает. Что с ней делать – непонятно. Я угробил на эту женщину лучшие годы. Что теперь, распрощаться со всем? Мне нужно срочно посоветоваться с матерью. Глава 26. Мама плохого не посоветует Максим Мать с задумчивым видом подносит ко рту чашку, делает глоток кофе. Потом смотрит на меня. Взгляд неприятный, пронизывающий. Не знаю, как у нее это получается, но пробирает, прямо как в детстве. К слову, в свои пятьдесят маман великолепно выглядит. Блондинистые волосы убраны в ракушку, синие глаза до сих пор сияют. Даже морщин – и тех почти нет. Недаром подруги ее за глаза называют ведьмой. Одета, как всегда, с иголочки – в бежевую шелковую блузу, строгую юбку, отлично сидящую на стройной фигуре. – Я ведь тебя учила, Макс, любовниц нужно заводить с умом, – мама делает ударение на последнем слове. – Таких, что ничего не испортят, а только дадут прибыток. А ты что? – А я что? – морщусь под строгим взглядом матери, ерзаю на стуле. Вот вроде бы мне тридцать три, давно взрослый мужик. А иногда сижу на кухне у матери и чувствую себя школьником. Прямо как сейчас. Она как взглянет… Мороз по коже. – Я ничего плохого не сделал, – пытаюсь себя отстоять. Мать на мое высказывание лишь саркастически хмыкает. Отмечает с особым ехидством: – Ты привел в дом дуру, которая напялила халат твоей жены. Умно это было, по-твоему? Опускаю голову в знак признания ее правоты. Ни черта это было не умно. Лучше бы я тогда потратился на отель, честное слово. Дешевле бы вышло! Раз эдак в сто. Мать продолжает меня распекать: – Что за дурацкая выходка, в конце концов? Кто в здравом уме водит любовниц домой? Никто этого не делает, Макс. От таких поступков кожа портится. Мои брови летят вверх. – При чем тут кожа? – удивленно интересуюсь. Мать смотрит на меня, как на бездарь. Ставит чашку на стол и говорит: – Ох, Макс, неопытный ты еще, чуждый женских хитростей. Настоящая женщина всегда поймет, что на ее территории побывала соперница. – Это интересно как? – хмыкаю чуть задиристо. – Вещь не на том месте, чужой волос, запах… Любящая жена даже мусор перероет в поисках улик. А потом все это предъявит кому? Тебе. В результате она хмурая, ты хмурый, а морщины не дремлют… – Если бы Кристина не явилась домой так не вовремя, я бы все прибрал, – досадливо хмыкаю. И мне снова достается недовольный взгляд. – Всякая любовница найдет, как пометить территорию так, чтобы жена это непременно заметила. Есть же неопровержимые аксиомы, Максим, зачем ты споришь? Ох, женщины, коварный народ! Кстати, действительно, чего это я спорю? Я за помощью пришел или поругаться? А все ж таки обидно мне до дрожи. – Да, я сглупил, признаю, – шумно вздыхаю. – Неправильно себя повел, недальновидно. А Кристина что? Нет чтобы с пониманием отнестись… Она вещи собрала, детей забрала, съехала от меня. Да еще и по роже дала! Ты на мое лицо посмотри, вот! С этими словами демонстрирую ей левую скулу, которая действительно немного припухла и до сих пор саднит от оплеухи Кристины. Так, чего доброго, еще и синяк появится. Как мне с синяком возвращаться на работу из отпуска? Смотрю на мать. Жду, что пожалеет. А у нее на лице ни грамма сочувствия, одно ехидство. – Молодец, девка, надо же, не ожидала… – кривит губы в улыбке она. – Ты хвалишь мою жену за то, что она влепила мне пощечину?! – вконец выхожу из себя. – Не ершись, – она машет рукой. – Тебе иногда полезно. Для профилактики. – Все вы, бабы, за одно! Треклятая женская солидарность… – Глупости не говори. – Мать снова строго на меня смотрит. – Кристина мне никто, а вот ты – сын. Я всегда за тебя. Хоть что-то в этой жизни никогда не меняется. – Что мне делать, мам? – смотрю на нее с печалью. – Она даже слушать не хочет. Шлет меня подальше, и все… Скоро суд, а я совсем не хочу разводиться! – Это правильно. Развод – зло. Жене место дома, особенно когда в семье столько совместно нажитого имущества, – кивает мама. – А я о чем, – киваю ей в такт. – Помоги, а? Придумай что-нибудь, ты же можешь…