– Я Инге. – Женщина задумчиво склонила голову набок. – Надо осмотреть твою руку. Ты голодна? Не глядя на нее, я покачала головой. Она вытащила из котелка деревянную ложку и, постучав о край, ухмыльнулась: – Халвард, иди сюда. Сверху послышались шаги, и со спального чердака по лестнице спустился мальчуган. Он не сводил глаз с моего ошейника. Инге хлопнула его по спине и вручила ложку. – Помешивай, а я пока осмотрю руку девушки Аска. Я сделала шаг к двери. Фиске закончил трапезу, отставив миску, а Ири встал и последовал за ним. Они вышли наружу, оставив дверь открытой. Я наблюдала, как Фиске опустил руку в кадку и, выудив большую серебристую рыбу, положил ее на деревянный стол. Он взглянул на меня, а затем вытащил нож и вспорол ей брюхо. На другой стороне стола Ири сделал то же самое. Инге поставила на стол миску и приготовила травяной отвар, как это делала Руна. Когда она приблизилась ко мне, я уперлась спиной в стену. Она остановилась, опустив руки. – Я только хочу промыть рану. Конечно, какой от меня толк с больной рукой. Я подошла к столу, разглядывая комнату. Похоже, в этом доме проживали уже по меньшей мере два поколения. Некоторые доски заменили на новые, но большая часть стен потемнела после долгих зим и дождей. Вдоль правой стены располагалась большая полка, под которой стояли кадушки с припасами, а на крюках висели сушеные овощи. Недалеко от очага я заметила три больших сундука, возможно, в них хранилось оружие. Когда я медленно села, крепко прижимая к себе руку, Инге разбинтовала ее. Я изо всех сил вцепилась в край скамьи, когда она наконец опустила мою руку на колени. Кожа на плече все еще была опухшей, темно-пурпурного цвета, но не такой воспаленной, как два дня назад. Я пыталась дышать спокойно и сдерживать слезы, щипавшие глаза. Судя по всему, она была лекарем. Возможно, именно у нее Руна училась искусству врачевания. Она осторожно промыла кожу, а затем смазала рану чем-то похожим на пчелиный воск. Я наклонилась, чтобы понюхать мазь. – Это то, что в котелке. – Она кивнула на огонь. Мальчик продолжал медленно помешивать варево над огнем, не сводя с нас глаз. – Это Халвард. – Она наклонилась к моей руке, и я отпрянула. Ее близость заставляла чувствовать себя неуютно. Высвободив мою руку из рубашки, она прикоснулась кончиками пальцев к пылающей от ожога шее. Подойдя к двери, она наклонилась и, протянув руку за порог, зачерпнула пригоршню снега в кусок ткани. Я наблюдала за ней. – Вот. – Она прижала ткань к ожогу и, взяв мою руку, заставила держать компресс, а сама занялась раной на руке. – Руна не сказала, что лечила тебя. – Она взглянула на швы. – Выглядит неплохо. На следующей неделе можно будет снять. К тому времени твое лицо будет выглядеть гораздо лучше. – Она взяла мою ладонь и перевернула ее, разглядывая содранную веревками кожу на запястьях. – И это тоже. Но плечо будет заживать еще долго. Когда я ничего не ответила, она наклонилась, чтобы заглянуть мне в глаза. Мне вдруг захотелось схватить ее за волосы и изо всех сил ударить головой о стол. Женщина убрала мою руку под рубашку и снова прибинтовала к телу. – Ты останешься жить с нами, я сделаю для тебя постель. И на твоем месте я бы держалась подальше от жителей деревни. – Она встала и, шагнув к большому железному котелку на другом конце стола, налила что-то в деревянную миску. Закусив губу, она посмотрела на меня, а затем взглянула через плечо на Фиске, который по-прежнему наблюдал за нами, одновременно разделывая рыбу. Затем она заговорила, понизив голос: – Я не знаю, зачем Фиске взял тебя, но насколько я могу судить, тебя скоро снова выставят на продажу. А до тех пор станешь помогать мне по хозяйству. Ты не обязана разговаривать. Но если я тебя кормлю, ты должна работать. Она поставила передо мной миску и уперла руки в крутые бока. Женщина дождалась, когда я посмотрю ей в глаза. – И если ты принесешь неприятности в этот дом, Аска, то уже никогда не спустишься с горы. Глава 11 Они слишком долго жили под одной крышей с Аска. Я уставилась на постель, которую Инге устроила на чердаке у стены напротив других постелей. Я-то думала, что буду спать в хлеву. Возможно, она давала мне понять, что меня здесь не боятся. А возможно, они хотели держать меня на виду. В любом случае они были глупы. Ведь я не Ири. Я забралась наверх, как только они сели ужинать. Просто не могла сидеть за столом напротив брата и притворяться, что не знаю его. Я не могла делать вид, что не думаю каждую минуту о том, как убить их. Перевернувшись на бок, я уставилась в стену, откуда сквозь щель в досках веяло холодом. Я заткнула дырку пальцами. – Вы видели сегодня Керлинга? – заговорил Ири, нарушив молчание. – Я видела. – Мягкий голос Инге был единственным олицетворением женственности в этом доме. – Видр поступил правильно, отрезав ногу. Он справится, рана заживет. С другой стороны, его гордость… – Он потерял ногу. – Фиске повысил голос, и в его словах прозвучал укор. – Но не честь. – Инге ответила резко. – Он нужен Гайде. Ребенок скоро родится. – Но что он будет делать без ноги? Сражаться больше не сможет. И земледелие теперь ему не по силам, – мягко сказал Халвард. – Будет разводить коз, – ответил Фиске. – Они справятся. За столом снова повисла долгая пауза, а затем Инге снова заговорила: – Сядь-ка и дай мне осмотреть тебя, милый. – Я уже обо всем позаботился. – Фиске вздохнул. – Сядь, – снова потребовала она, и до меня донесся скрежет табуретки по каменному полу, а затем звук расстегиваемого жилета. Я решила, что муж Инге, скорее всего, умер, оставалось только догадываться как. Большинство соплеменников погибало в период сражений, остальные – во время набегов или от болезней. Очевидно, Фиске стал хозяином дома, но Инге тоже не была беспомощна, если уверенно вела хозяйство и лечила односельчан во время его отсутствия. Большая разница в возрасте между Фиске и Халвардом могла свидетельствовать о том, что в семье были и другие дети. Или же Халвард был ей не родным сыном, как и Ири. – Это следы от зубов? Я зарылась поглубже в одеяло, вспомнив, как вонзила зубы в кожу Фиске. Я до сих пор ощущала вкус его крови. – В прошлый раз ты вернулся домой не таким красавцем. – Ее тон стал шутливым. – Ты уверен, что сражался? Халвард и Ири расхохотались, а я с трудом проглотила подкатившую к горлу тошноту. – Да, я сражался, – огрызнулся юноша. – Так вот откуда взялась девушка Аска? – спросил Халвард, и остальные тут же смолкли, и в тишине стало слышно, как дрова потрескивают в очаге и древесный сок капает из разгоряченных поленьев. Я подняла голову и осторожно придвинулась к краю тюфяка, чтобы заглянуть в щели между досками пола туда, где они сидели. Халвард наполнял глиняные горшки мазью, которую они готовили на огне. Он взглянул на Инге, дожидаясь ответа. Она сидела за столом рядом с Фиске. Приспустив его рубаху, обрабатывала руку в том месте, где я его укусила. Вся его кожа была покрыта порезами и синяками. – Да, – ответил Фиске. Халвард взглянул на него, закрывая горшок крышкой. – Почему ты ее не убил? Инге склонилась над ним, промывая порез на шее. Рядом с его крупным, мускулистым телом она казалась маленькой и хрупкой. Фиске взглянул на Ири, и Инге перехватила их многозначительные молчаливые взгляды. – Иногда мы берем пленных. Ты это знаешь. – Ну, я рад, что ты ее не убил. Она хорошенькая. На лице Ири, сидевшего в другом конце комнаты, промелькнула улыбка, и я поморщилась. Мне не хотелось думать о том, что мы похожи. Не хотела вспоминать о нашей матери. О том, что бы она сейчас могла подумать об Ири. – У нее такие же волосы, как у тебя, Ири. Мое сердце замерло, а Ири заметно напрягся. Фиске встал, держа в руке рубаху. Инге не сводила с него глаз. – Держись от нее подальше, Халвард. – Почему? – Он вскинул подбородок, насупив брови. – Она всего лишь рабыня. – Она не просто рабыня. Она из Аска, – поправил его Фиске. – Ири тоже из Аска, – пробормотал Халвард, и его плечи поникли. – Она опасна, Халвард. Держись от нее подальше. – Фиске подождал, когда мальчик посмотрит на него. Он неохотно кивнул. Собирая лечебные мази в корзинку, Инге по-прежнему не сводила глаз с Фиске.