– Как себя чувствуешь после перерыва? Гелла явно была настроена поговорить, и я в общем-то тоже. Потому что, несмотря на кучу принятых мной умных решений, меня сейчас все равно потряхивало. В частности, я не представляла, как мы сработаемся с Джамирой. Нет, она показалась мне адекватной, но мне многие по жизни казались адекватными. – Отлично. А ты? – Я еще не поняла. Расскажи лучше, как тебе удалось найти общий язык с Гайером. – Да я в общем-то не находила, – пожала плечами, – мы с ним просто синхронно расстроились по поводу заморозки Ильеррской, а потом я взяла его на слабо. Гелла фыркнула, отставляя флакон, и кивнула ассистентке, которая тут же метнулась за каким-то очередным хитромудрым средством. Если честно, я даже не представляла, что это такое, но подозревала, что благодаря всем нанесенным на меня слоям макияжа пару килограммов набирала точно. – Скоро мы едем в Лархарру. – Как скоро? – Понятия не имею. Там пока все утрясают, но ходят слухи, что в ближайшее время. Джамира тоже не горит желанием с этим затягивать, потому что съемки в другой стране – это лишняя попаболь. К тому же там еще должны согласовать график с новым постановщиком трюков, его в срочном порядке выдергивают с какого-то проекта. То есть не выдергивают, ему придется совмещать, но все это тоже надо как-то урегулировать. «Высотные трюки и сцены с огнем тоже ставлю я. И исполняю заодно». Эти воспоминания оказались совершенно точно не в тему, и я затолкала их туда, где обычно случается боль при съемках в другой стране. – Круто, – ответила я, чтобы что-то ответить. – Глаза закрой. Я закрыла. – Просто хочу сказать, что ты молодец, Танни. Я поперхнулась и открыла глаза так резко, что чуть не получила в один из них кисточкой. – А вот сейчас не молодец! – рявкнула Гелла. – Прости, когда ты милая, я немного пугаюсь. – Учись бороться со своими страхами. И глаза закрой. Я снова закрыла и снова подумала о трюках. Гроу обещал трюки мне, но получается, что в Лархарре у меня все-таки будет дублерша (с Джамирой у нас никакой договоренности не было). Ладно, проведу это время с пользой: буду смотреть, как другая вместо меня прыгает в Огненное кольцо, потягивать сладкую шипучку и заедать прожаренным до хруста беконом. Можно еще заполировать замороженным кремом со вкусом лици для полного счастья. При мысли о гастрономических изысках в животе заурчало. То ли мой организм перестроился, то ли ночной обжор с Бэрри (я ела пиццу, она – вяленое мясо, потом она ела пиццу, а я вяленое мясо) требовал продолжения, но есть мне захотелось дико. – Можно Лиру позвать, а? – попросила я, не открывая глаз. – Уже можно. – Девочки? Одна из помощниц Геллы кивнула и исчезла за дверью. – Что такое? – поинтересовалась гример. – Наверх смотри. – Есть хочу, – печально призналась я. – И пока ты не взялась за губы… – Ты же раньше по утрам не ела. – Все мы меняемся. – Но учти: есть тебе придется быстро. – Я на все согласна, – вздохнула и обернулась, когда за спиной открылась дверь. Впрочем, можно было не оборачиваться: вошедшие все равно отражались в зеркалах. В данном случае вошедшая. – Привет, Танни. – Сибрилла прошла в гримерную и остановилась рядом со мной. – Надо поговорить. Да, это определенно именно то, чего мне не хватало для полного счастья. – Мне не надо, – сказала я и отвернулась. – Надо мне. – У тебя своя гримерная, можешь там говорить, сколько захочешь. И вообще мы делом заняты, если ты не заметила. – Дело подождет. – Она посмотрела на Геллу. – Выйди. И вы тоже. Последнее относилось к девочкам-ассистенткам, но прежде чем Гелла успела ответить в своем духе, ответила я. Развернувшись, спрыгнула со стула, оказалась с ней лицом к лицу. Не будь у Сибриллы извечных каблуков, она была бы ниже, но не судьба. – Слушай, я не в курсе, как ты здесь оказалась. Хотя, судя по тому, что все-таки оказалась, тебя жаба задушила платить неустойку. Мы делаем одно дело, это я понимаю, и я собираюсь выложиться на сто процентов. От тебя требуется одно: вне съемочной площадки ко мне не лезть. Все, что ты хочешь мне сказать, скажешь через Хеллирию. Мы друг друга поняли? Она была идеальна. Нет, я с удовольствием нашла бы в ней недостатки, перечислила и сложила в уголок памяти, чтобы себя успокоить, но их не было. От нее веяло ледяной силой, от шелкового инея волос – естественностью и красотой, в голубых глазах совершенно точно не было линз, а платье подчеркивало тонкую талию и высокую грудь. При мысли о том, что эту самую грудь лапал Гроу, потемнело в глазах. Нехорошо так потемнело, поэтому я буквально за волосы вытащила себя в реальность, чтобы не сделать ничего лишнего. Хватит уже, наделалась. – Хорошо, – сказала она. – Я поняла. – Отлично, – подтвердила я. – До встречи на съемках. И развернулась к ней спиной, вообще развернулась так, чтобы ее не видеть, что достаточно проблематично в комнате, где полно зеркал. Цокот ее каблуков отдавался ударами в сердце, пока она шла к двери. Это самое сердце бухало в груди так, что заглушало все остальное, я с трудом вернула себя на стул и уставилась на свое отражение. – Я уже говорила, что ты молодец? – поинтересовалась Гелла. – Ты в курсе, что она должна была вернуться? Сейчас, после ее ухода, меня слегка потряхивало. Внутри. Но внутри не страшно, правда? – Нет. – Гелла покачала головой. – Думаю, это решилось в последний момент. Я глубоко вздохнула: – Ладно. Продолжим? – Да пора бы уже. К счастью, сегодня по графику съемок у меня не было сцен с Хеллирией, и это определенно обнадеживало. Зачем Сибрилла приперлась – не понимаю. Поговорить, насладиться моим выражением лица? Ну, очевидно, насладилась. Хотя, судя по выражению ее смазливой мордашки, наслаждение было неполным, не отразилось на нем вселенского торжества. С чего она вообще передумала?! – Танни, ау, – позвала Гелла. – Не залипай. – Где? – Где ты там залипаешь. Не самое лучшее это место. – Дай шанс Паршеррду. Она приподняла брови и замерла с карандашом в руке. – Прости, что? – Ты меня прекрасно слышала. Все мы иногда дурим от отчаяния. – Во-первых, – свирепо сказала Гелла, – посмотри вверх и влево. Во-вторых, я кастрирую Бирека и больше никогда ни слова ему не скажу. А в-третьих, ты реально думаешь, что мне нужны твои советы? Глаза у меня слегка слезились (вообще достаточно сложно смотреть вверх и влево, когда отовсюду бьет яркий свет, и да, слезились они именно поэтому). – Ну, ты же думаешь, что твои мне нужны. Так что здесь у нас с тобой все взаимно. Гелла открыла было рот, потом закрыла его и взялась за дело с таким рвением, что поговорить больше не удавалось никому. Ассистентки летали по ее поручениям как мячики, пришедшая Лира выяснила, что есть я уже не хочу, и спросила насчет кофе, но кофе мне тоже по какой-то странной случайности не хотелось. Если использовать Сибриллу как средство для похудения, то это вообще супер. Стоит о ней подумать – и аппетит пропадает. Интересно, это только сегодня так будет или вообще? Если вообще, то буду думать о ней почаще. Потом меня одевали, затем к нам присоединился Бирек, и спустя время Ильеррская готова была выходить замуж. Не знаю, как насчет Ильеррской, но я опять была не готова и всеми силами уговаривала себя, что все происходит так, как должно. Но все равно не могла поверить в то, что сейчас выйду в декорации и услышу не его «Полетели!», а голос Джамиры, и что она там скажет. – Ну, ты как? – поинтересовался Бирек. Поинтересовался у меня, тем не менее глядя на Геллу, которая кидала на него ну очень многозначительные взгляды. Молча. – Хорошо, – сказала я и дернула его за рукав. – Я проболталась. Про Паршеррда. Прости. Он вскинул брови, потом махнул рукой: