Прямо до звезд Доведут тебя судьбы пути» – пели алы. Ну, сейчас самое время объясняться, пока она уверена, что за ней ухаживает самый настоящий герой! «Посмотри мои мысли, Золотинка, видишь, какая ты? – выдерживая ритм песни, начал внушать Дан. – Ты самая красивая, Золотинка! Я тебя очень люблю, видишь, как? Слышишь?». Она увидела и услышала, и спокойно дала себя обнять, когда Дан сел рядом с ней. Ура! Все получается! Вот что значит хорошее мыслепение! Свадебные гости летали вокруг кухни и костра, расхватывая угощение, некоторые уже изрядно налегли на бешеные орехи. «Спокойно, хвост вам в зубы! Спокойно! Тут вам свадьба, а не рынок!» – сигналил с высоты Гиал, облетая деревенскую площадь и многозначительно покачивая крыльями, которые у него были еще шире в размахе, чем у Элиала. Элиал, ловко поддерживая крыльями молодую жену, спустил ее с «сиденья вождей». Вими тут же взлетела на плетеную загородку, ограждающую кавина с яйцом. «Маленький мой, маленький Элио», – услышал Дан ее тихий мысленный голос. «Да, набрались новых мод от вас, Уно Алов», – в тот же момент услышал Дан сбоку. Дед Наваил слетел вниз и уселся на руле уникрыла, расправив одетые сетками крылья. Надо было поддержать разговор. «Какие моды?» Старый ал досадливо взмахнул крылом. «Да уж такие – сначала хвосты сплетать, яйцо в кавина класть, дитя заводить, а потом свадьбу играть! – проворчал он. – Муж да жена – один хвост на две головы, – вот как говорили в наше время. Хвост – один, а головы работают обе. А у этих только хвосты сплетаются, а в головах – ветер! Никакого уважения к обычаям!» – Зато у вас уже есть правнук! – проговорил землянин, придвигаясь ближе со своим переводчиком. – На Земле говорят: ребенка родил – памятник себе поставил. «Памятник собственной глупости! – мысленно проворчал старик, обхватывая хвостом руль. – А он уже из кавина вылетит скоро! До его Дня Крыльев осталась всего декада! А кто его мыслепению выучит, кто сказку расскажет? Опять, что ли, старый Наваил? Ведь эти, у которых ветер в голове, и хвостом не махнут! Элиал, слышишь, я о тебе говорю!» Дан засмеялся. «А ты не смейся, сам хорош! – захлопал крыльями Элиал. – Ты, дед, только послушай! Он в отставку собрался! После всего, что сегодня было – в отставку!» Ну вот, выдал Дана, как малолетний алао! Так и рвется обсуждать чужие личные дела при всех! – Дан, а почему в отставку? И где ты теперь работать будешь? Ну вот, а только что считала его героем! Да и любопытный землянин уже слушает, как будто это его касается! «Отстань, Элиал, повзрослей хоть когда-нибудь! У тебя сегодня свадьба, какие могут быть еще разговоры? Лучше рассказал бы, как сам сегодня крутил «мельницу»!» Дан даже слегка нажал на Элиала внушением, но дед Наваил уже все понял. «Прекрати внушать, Уно Ал! И объясни, зачем ты собираешься в отставку? Ты же всегда хотел летать!» – строго спросил старик, поворачивая все шесть глаз к Дану. Ну никуда от этих расспросов не деться! Что за деревенская манера – болтать о семейных делах при посторонних! Скорее закончить эти глупые объяснения! «Я буду летать, только не в военном космофлоте, могу же я, наконец, пожить свободно! – быстро передал Дан. – Ты же сам говорил, дед, – чтобы узнать небо, надо взмахнуть крыльями! Вот я и хочу взмахнуть без ограничений!» Старый ал прикрыл в задумчивости все шесть глаз. «Крыльями, говоришь, и без ограничений? Ну попробуй, взмахни. Только помни, Уно Ал, что свобода махать крыльями всегда ограничивается длиной соседского хвоста! Эх, молодые, учить вас еще да учить! Устал я с вами!». Старик свернул восьмеркой свой собственный, побелевший от времени, хвост, взлетел на вершину «сиденья вождей» и завернулся в крылья, собираясь заснуть. Вот и отлично! Меньше будет нравоучений! «Длиной хвоста – это правильно! Мудрые тут местные жители, даром что с виду на земную рыбу-ската похожи», – мелькнула рядом мысль Арсена Оболенского. Этнограф просмотрел запись в мираже своего микрокомпа и убрал мираж. Деревенский двор затихал, гости разлетались по верхушкам аморфитов, некоторые ныряли в окна, устраиваясь на ночь. Выключились кухни, затихли хлопки крыльев, только Гиал еще описывал круги над двором, высматривая нарушителей порядка. – Ну, я, пожалуй, тоже пойду спать. Никогда в жизни еще не спал в аморфите! – объявил Оболенский, направляясь к одному из аморфитов, замыкающих стену с восточной стороны. Насколько знал Дан, там было несколько пустых растений, выскобленных изнутри. В них было все, что нужно для цивилизованной жизни, включая водопровод. – А как же мы? Мы тоже должны спать в аморфитах? Или как? – шепотом спросила Аурика. – Или как, – прошептал ей на ухо Дан, и девушка засмеялась, быстро блеснув ровными зубами. Наконец-то все получилось так, как он задумал! Они отправились в аморфит, и не спали всю короткую стикскую ночь, не закрывая биоволновых фильтров и накрывая внушением всю деревню. Должно быть, согласованное любовное мыслепение у них тоже получилось, потому что к утру в рассветном небе летали на черных крыльях чуть ли не десять молодых пар, сплетя хвосты и не обращая внимания на старинные обычаи. 5 «И ты, рабья душонка, не понял еще, что тебя оскорбляют?» – Луч Две Тысячи Восьмой закружил вокруг себя крупные белые искры взволнованной речи. В красном огне Лаланда-Х они светились ярко, как на Астрионе. Что он без конца толкует об оскорблениях, когда на Лаланде-Х наконец-то строится настоящая научная база, принадлежащая Астриону? «Тебя унижают, на Невидимку сбрасывают, в низший заряд превращают! – продолжал он, раскидывая в красных волнах Лаланда-Х крупные сверкающие спирали. – Сначала высокородный специально делится в восходящем потоке, на стороне Астриона, обращенной к Невидимке, чтобы ты родился беспамятным и бесплодным. Потом он за это делает тебя рабом и учит тому, что еще не успел забыть сам, а потом лишает тебя прав на твои собственные изобретения! Будь она проклята, эта их Древняя Память! Нас даже не рождают, нас создают! И даже двуногие люди уже знают разницу – высокородных они называют астрионидами, а нас всего лишь астриониками! » Вихрь Сто Первый задумчиво выбросил в ярко-желтые волны строящейся научной базы цепочку белых звезд. «Мы сами никого родить не можем, а значит, высокородные нам нужны хотя бы для этого».. Две Тысячи Восьмой вытянулся в прямую линию, свернулся в спираль и снова превратился в шар. « Раб, трус! Они тебя запугали! – засверкали белые звезды его речи. – А ты знаешь, что дальние полеты в космос начались только после того, как появились первые создания, рожденные в восходящих потоках? Ты знаешь, что все изобретения Астриона принадлежат нам, хотя засвидетельствованы на них, на высокородных? Ты знаешь, что именно мы, талантливые и деятельные, становимся лучшими пилотами, учеными и изобретателями? Древняя Память лишила высокородных потребности учиться, они живут заслугами предков! Что ты молчишь, рабья душа? » Вихрь Сто Первый не отвечал, ему не хотелось спорить. Красные вихри Лаланда-Х кружились рядом с золотистыми волнами базы, а выше смутно светилось что-то голубоватое – кто-то уже подпитывался в верхних слоях красной звезды. Сто Первый работал без подпитки уже две десятых периода, и больше всего ему хотелось хотел сейчас подняться и зависнуть таким же голубым клубком плазмы, вбирая в себя энергию, не воспринимая окружающего. А Луч Две Тысячи Восьмой не отступал. «Наш народ талантлив, наш ум и изобретательность двигают вперед цивилизацию Астриона, а нам говорят, что мы недостойны свободы? И ты, инженер, изобретатель, не хочешь освободить Астрион от паразитов? Трус!» Вихрь Сто Первый мучительно сосредоточился, пытаясь отвлечься от мыслей о подпитке. « Я не хочу быть рабом, – ответил он цепочкой мелких быстрых звезд, так говорить было легче. – но что ты предлагаешь? Хранители Древней Памяти действительно медленно думают и учатся, но живость ума не помогает нам самостоятельно размножаться. Высокородных и талантливых нельзя разделить, не погубив цивилизацию Астриона». «Рабья душонка! С такими мыслями ты будешь белеть от страха перед каждым высокородным Хранителем! Ну и болтайся тут на базе всю жизнь! Служи своему Вихрю Света, который не сможет даже правильно применить твое изобретение, но засвидетельствует его на себя!» – возмущенно сверкал Две Тысячи Восьмой. « Сегодня я собирался с ним поговорить о свидетельстве на сдвоенное энергетическое ядро, – сказал Вихрь Сто Первый. – На мое имя. Такое хоть и редко, но бывало раньше!». Две Тысячи Восьмой вспыхнул гневным голубым пламенем и запустил вокруг себя вихрь крупных звезд. «На что ты надеешься, раб? Думаешь, ты что-то получишь? Пойми, трус, за свою свободу и достоинство надо бороться, а не дрожать всю жизнь, белея от страха! На Астрионе уже все талантливые поняли это!» Сто Первый не успел ответить. Красные волны звезды Лаланда-Х закружились, побежали в разные стороны, и из сине-желтых волн вылетел огромный ярко-синий хранитель Древней Памяти – едва ли не вдвое больше каждого из собеседников. «Почему двигатель не работает? – поинтересовался он, выпустив две цепочки аккуратных белых звезд рядом с Вихрем Сто Первым. – Где второе энергетическое ядро базы?» Сто Первый с трудом собрался, напрягая последние силы для достойного синего свечения. Зачем он так долго болтал с Лучом вместо того, чтобы слетать на подпитку перед ответственным разговором? «Высокородный Вихрь Света, работа закончена, а второго ядра не должно быть. Я соединил оба ядра в одной квазикерамической скорлупе, такая конструкция экономит энергию и освобождает место для других устройств базы», – доложил Сто Первый. Высокородный хранитель Древней Памяти вытянулся в длинную синюю ленту и нырнул к темному квазикерамическому ядру. «Этого никто никогда не делал! Кто ты такой, чтобы изобретать? И как ты вообще этого добился?» – поплыли к Сто Первому огромные белые звезды. «Там перегородка с микронасадками из квазикерамики, а все остальное вы можете прочесть на скорлупе», – доложил Сто Первый четкой цепочкой мелких звездочек и аккуратных завихрений. Желтое и синее свечения смешались вокруг темного ядра и разбросали белые звезды записей. Это заработали оба энергетических ядра, которые включил Вихрь Света. Сто Первый замер на месте. Вот оно, то, о чем он мечтал, вот чего хотел с тех пор, как попал на строительство базы на Лаланде-Х! Его собственное изобретение заработало, такое достаточно увидеть раз в жизни! Вихрь Света собрался в шар напротив Вихря Сто Первого и выпустил четкий ряд белых звездочек. «Высокородный Вихрь Света, если ты одобряешь это изобретение, я прошу засвидетельствовать его от моего имени в Совете Древней Памяти!» Длинный язык ярко-синего боевого огня вспыхнул и заплясал рядом со Сто Первым, заставив его побелеть от ужаса. «Свидетельство? А кто ты такой, чтобы о тебе знал Совет Древней Памяти? Беспамятное создание, имущество! » – сверкнул хоровод ослепительных белых звезд. Разбрасывая вокруг себя языки боевого пламени, Вихрь Света двинулся на Сто Первого. Эх, давно надо было на подпитку лететь, тогда и разговаривать было бы легче! Рядом сверкнул синевой Луч Две Тысячи Восьмой. Быстрые злые звездочки искрами разлетались от него, будто предупреждая окружающих об опасности, но на возмущенного раба не обращали внимания. « Но ведь это мое изобретение!» – блеснул вежливыми мелкими звездочками Сто Первый, побелев от волнения. «Что у тебя может быть своего, беспамятный!» – Вихрь Света ловко вытянулся спиралью и скользнул в «летучую звезду», уводя за собой вереницу звездочек – записей изобретения, которое надо было засвидетельствовать. «Врешь! Не получишь! Чего нет, того не отнимешь! » – вспыхнуло рядом, и синий боевой огонь возмущенного Луча Две Тысячи Восьмого ударил по записи, уничтожая ее. Мощные синие языки боевого огня ударили в голубое сияние Две Тысячи Восьмого, «Бунтовать? Ну, это у тебя не пройдет!» Ослепительно вспыхнув синим пламенем, Вихрь Света собрал все силу в единый удар. Взрыв смешал голубое пламя с желтым, ослепил и отбросил Сто Первого в сторону. Спирали синего пламени завертелись вокруг сверкающего голубым огнем бунтовщика. Две Тысячи Восьмой задрожал, рванулся, вспыхнул белым слепящим огнем, рассыпая белые звезды крика, и исчез. Все было кончено. Новый язык огня грозно изогнулся в сторону Сто Первого, и астрионик, не помня себя помчался вверх. Теперь ему было все равно – ограбленный, оскорбленный, оглушенный страхом и взрывом, он мог думать только о подпитке. Ловя восходящие потоки, Вихрь Сто Первый поднимался туда, где мог найти укрытие и отдых. Красные вихри становились все прозрачнее, сквозь них начинала проглядывать чернота звездного космического неба. Вскоре вокруг него поплыли только разреженные, слегка кружащиеся, розовые ручейки огня, золотящиеся по краям, будто свет далеких звезд. Сто Первый вытянулся в плоскую ленту и завис среди их беспорядочного кружения, понемногу впитывая в себя энергию. Обычно все астриониды и астрионики впадали в сон сразу, как только начинали подпитываться энергией, так подпитка шла быстрее, но сейчас Вихрь Сто Первый не мог позволить себе впасть в беспамятство. Повиснув в вихрях красноватого пламени Лаланда-Х, он думал о чем придется, стараясь не заснуть. Что теперь будет? Начальник строящейся базы, высокородный Луч Мудрости наверняка проведет расследование, но никого не накажет. Ему, как обычно, все будет безразлично. Записи своего изобретения Вихрь Сто Первый помнит, поэтому Вихрь Света его не тронет, пока не будет восстановлена и засвидетельствована запись. А потом жизнь Вихря Сто Первого будет зависеть только от строительства базы на Лаланде-Х и отношений Хранителей Древней Памяти с соседями из других миров. Астрион ни при каких условиях не может себе позволить потерять Лаланд-Х, звезду, которую искали несколько сот оборотов. Температура как в нисходящих потоках Астриона, но вместо опасной звезды-спутника Невидимки – спокойная желтая звезда, которую люди зовут звездой Лаланда. На орбите – только одна небольшая планета, а на ней, будто специально для техники Астриона, огромные залежи керасила, лучшего сырья для квазикерамики. Но, как говорится, свет всегда рядом с тьмой – как раз на планету заявили свои права люди с Каутильи. Они нашли ее в то же время, когда экспедиция Луча Мудрости нашла Лаланд-Х. Луч Мудрости, открыв Лаланд-Х, засвидетельствовал открытие в Галактическом Арбитраже и решил, что планетная система звезды тоже будет принадлежать первооткрывателю. Но люди Каутильи самостоятельно зарегистрировали свое открытие планеты с керасилом, дав ей имя Трайя. А потом началось разбирательство в Галактическом Арбитраже. Арбитраж объявил, что владение Лаландом-Х вовсе не означает обладание его планетной системой, а потому Астрион будет владеть только Лаландом-Х, а люди Каутильи – Трайей. При этом ни одна из спорящих сторон не должна вводить на спорные планету или звезду войска или военные машины. Теперь на Лаланде-Х нет ни оружия, ни войск, на Трайе тоже, но начальник научной базы Луч Мудрости распорядился поставить боевой огонь на всех двадцати «летучих звездах», приписанных к базе, а Каутилья прислала огромный военный корабль. А вот и он – движется чуть заметной черной звездой вокруг Лаланда-Х по орбите! Наверняка это тот самый, который называется «Уграсена», в переводе с языка Каутильи – «Великое Войско», он всегда рядом с Трайей! Вихрь Сто Первый видел «Уграсену» вблизи впервые – громадный шар размером с крупную «летучую звезду» не спеша плыл по небу, закрывая звезды. Насколько знал Вихрь Сто Первый, на «Уграсене» стояли еще два десятка кораблей поменьше, которые люди называли катерами, а на тех – еще по нескольку совсем мелких, именуемых перехватчиками. И все они были вооружены. Правда, у большей части человеческого оружия отказывала автоматика, если рядом с ними находились «летучие звезды» или просто жители Астриона, но у людей ведь есть оружие и без автоматики! Неуправляемые металлические снаряды, просто куски металла, люди возили с собой на каждом корабле, катере или перехватчике еще со времен первых встреч людей с жителями Астриона. Если снаряд попадет в квазикерамическую оболочку энергетического ядра, все пропало! Хорошо еще, что сейчас никаких военных недоразумений у Астриона с людьми нет. Черно-звездный шар приблизился, входя в пространство Лаланда-Х. Но ведь это нарушение предписания Галактического Арбитража! Что хочет делать его командир? Он же идет прямо к военным «летучим звездам»! А вот плывет к ним маленькая синяя звездочка – должно быть, Вихрь Света, усмирив непокорных, возвращается на орбиту своим ходом. Но что это там такое? Стряхнув с себя оцепенение подпитки, Вихрь Сто Первый двинулся вперед. Синие волны огня закрутились мощным вихрем вокруг станции, и из ее глубины полетели «летучие звезды», беспорядочно стреляющие во все стороны гибкими языками боевого огня. Там, кажется, сражение! Неужели и на базе восстание? Но это же надо прекратить, они все погубят! Надо лететь туда скорее! Вихрь Сто Первый двинулся вперед, напрягая все силу. Как же до них далеко, они даже звезд его речи не увидят, да и разве можно остановить этот бой словами? «Летучие звезды» вытягивались лентами и скручивались в спираль, стреляли, взрывались и разлетались на части, снова собирались и снова стреляли, разбрасывая языки боевого огня. Скорее, скорее, может быть, еще можно их всех остановить? Шарообразный человеческий корабль под названием «Уграсена» завис совсем рядом, но не вмешивался, будто ожидая конца боя. Не хватало здесь еще и людей! И какая же нелепость – жители Астриона сражаются друг с другом на виду у настоящего противника! Но ничего, сейчас Вихрь Сто Первый доберется до них и поговорит хотя бы с кем-нибудь! Для начала надо добраться хотя бы до сторожевой «летучей звезды», вот она зависла на половине пути. Хорошо бы там не было никого из Хранителей Древней Памяти! А это что такое? Откуда такой страх? Ну конечно, сражение, но это же скоро прекратится! Или это он испугался человеческого корабля? Но только что он рассматривал этот громадный металлический шар и не чувствовал ничего особенного. А человеческий корабль никогда не причинял вреда своим соседям! Страх проникал в душу, захватывал все его существо до последней искры. Сто Первый увидел, что белеет от этого бессмысленного, отчаянного ужаса. Но этого же на должно быть! Обычно А-поле жителей Астриона наводит ужас на живых существ других миров, но наоборот еще никогда не бывало! Что же это такое? Шар человеческого корабля начал удаляться, и страх ослаб. Из засветового пространства вынырнул перехватчик людей и так и остался возле одной из «летучих звезд», не пытаясь догнать свой корабль. Похоже, у людей тоже происходило что-то странное. Сто Первый не успел обдумать все это, как одна из «летучих звезд», ровно летевшая по орбите, вдруг подпрыгнула, вздрогнула и загорелась нежно-голубым ровным пламенем. Это было не послание, не взрыв и определенно не боевой огонь. Пламя становилось ярче и светлее, оно колебалось, ширилось и росло. Что случилось? Вихрь Сто Первый видел в своей жизни и сражения, и взрывы, и аварии, но такое он видел впервые. В темной сердцевине станции, где должно было быть энергетическое ядро, родился сгусток непрозрачного светлого тумана, он начал расширяться, вытесняя синее свечение «звезды», вышел за ее пределы, и принялся расти во все стороны, расплываясь неровными комками. Туман разрастался, захватывая соседние «летучие звезды», но не редел, а становился все гуще и плотнее, будто поглощая их. «Летучая звезда» Луча Мудрости рванулась в сторону и ушла за колеблющийся огненный край Лаланда-Х. Может, его тоже что-то напугало? Белые комки расплывались в стороны, закрывая человеческий перехватчик. Приглядевшись, Сто Первый понял, что это не бесформенные волны или вихри, а белые, мутные, увеличенные в сотни раз, копии талантливых созданий, водивших «летучие звезды» по приказу хранителей Древней Памяти. Он узнавал своих знакомых, с которыми еще недавно виделся и говорил. Скрученные витки их спиралей занимали теперь столько же места, сколько прежде вся группировка «звезд», а за ними виднелся огромный светящийся ком белого тумана. Туман слегка шевелился, как будто был живым, а из его глубины, тесня друг друга, вырастали и разбегались все новые огромные белые копии созданий. Старый пилот, расплывающийся сияющим белым туманом, двое недавно созданных слуг… Всех можно узнать, но почему они выросли в десятки раз и вместо живого голубого огня мерцают туманной белизной? И они ли это? « Что случилось, друзья? Это вы?» – выслал цепочку звездочек Вихрь Сто Первый. Белые подобия старых знакомых не отзывались. Туман не откликался, расплываясь в пространстве. «Летучие звезды» пропадали одна за другой в растущих белых тучах, которые все больше разрастались и все меньше становились похожи на тех, кого напоминали сначала. Что случилось? Сто Первый перебирал в памяти все, что знал о гибели на войне под ударами боевого огня, о свойствах Лаланда-Х и о способах ведения войны людьми, но не мог вспомнить ничего похожего. Как могли мыслящие, разумные существа превратиться в бессмысленное и бесформенное белое вещество? Наверное, это как-то связано с человеческим кораблем и этим странным страхом! Но как это выяснить? Среди клубов тумана мелькнул человеческий перехватчик. Что он там делает, в тумане? «Летучая звезда» начальника базы снова появилась рядом с туманом, бросила в его глубину подъемную ленту и вытащила перехватчик. Белый туман, облепивший подъемную ленту, пополз по ней к синему пламени «звезды», пытаясь слиться с ним. Мелькнул язык боевого огня, отсекая кусок белого вещества, и «летучая звезда» исчезла в засветовом пространстве. Светящийся туман немного подождал, будто отдыхая после своего неожиданного появления на свет, а потом, выпуская из своей пухлой, рыхлой массы длинные мягкие языки, двинулся к Лаланду-Х. Значит, прикасаться к этому туману нельзя! Это заразно! Сторожевая «летучая звезда» совсем рядом и на ней, кажется, тумана еще нет! Скорее в нее! Вихрь Сто Первый нырнул в густую синеву и огляделся. Почему на «звезде» никого нет? Тоже сражаются с кем-то? Но белого тумана вроде нет. Скорее отлететь от этого светящегося ужаса! «Звезда» отлично слушалась команд Сто Первого, но куда и зачем он теперь должен лететь? Его хозяин, Вихрь Света, пропал еще до появления тумана. Луч Мудрости, кажется, уже улетел. Возвращаться на Астрион после сражения на базе, которое закончилось неизвестно чем, никак нельзя – Сто Первого встретят боевым огнем, не разбираясь, участвовал он в сражении или нет. И вообще, как можно улететь и все бросить? Новый двигатель, строящуюся базу, загадочный белый туман, свойства и повадки которого надо изучить… И люди после всего этого укрепятся возле Лаланда-Х, оттеснив жителей Астриона, если база будет брошена. Конечно, Сто Первый – всего лишь создание, раб, об этом ему твердят всю жизнь все, кому не лень, но у него тоже есть родина, и эта родина – Астрион. Решено, Сто Первый остается! Сто Первый увел «летучую звезду» на дальнюю орбиту. «Летучие звезды», поглощенные белым туманом, плавали облаком по низкой орбите вокруг Лаланда-Х, а человеческих кораблей не видел даже локатор. «Звезда» начальника строящейся базы тоже исчезла, как будто Луч Мудрости включил экранирование. Куда он делся, Сто Первый не знал, да и не хотел знать. Вихрь Сто Первый хотел только одного – чтобы Луч Мудрости не возвращался и не мешал работать. Луч Мудрости не собирался возвращаться. Необъяснимый, мучительный ужас ударивший в его сознание при появлении человеческого корабля, до сих пор не покидал его. Что это за чувство? Не людей же он испугался! И не странного белого тумана, в который превратились бунтующие создания! А теперь к дикому ужасу, достойному только беспамятного раба, присоединился обычный страх. Что теперь делать? Куда лететь? Возвращаться на Лаланд-Х теперь, когда подозрительный туман, родившийся из бунтующих созданий, плавает возле звезды и строящейся базы, было более чем неразумно. Конечно, его будут осуждать и ставить в пример деяния его смелых предков, но почему он должен брать на себя это сомнительное исследование? Нет, изучать опасные явления природы в одиночку высокородному хранителю Древней Памяти невозможно, здесь необходимы беспамятные создания! А пока не пришла помощь, Лучу Мудрости делать на Лаланде-Х нечего. Но почему бунтовщики превратились в туман? Ведь не произошло ничего заметного. Ни самый бунт, ни условия Лаланда-Х не могли стать причиной такого превращения, а тем более, неестественного ужаса. Громадный корабль людей, исчезнувший с места боя, мог стать такой причиной, но как? У людей никогда не было такой техники ни на больших кораблях, ни на мелких перехватчиках. Кстати, о перехватчике! Луч Мудрости обязан жизнью его пилоту и обязан выплатить Долг Жизни. С другой стороны, он сам только что вынес своего спасителя из боя и может считать долг уплаченным. Но об этом никто не знает, кроме них двоих. Прекрасно! Обычно Долг Жизни выплачивается в течение десятой доли оборота Астриона вокруг Невидимки. А значит, на это время Луч Мудрости должен отложить все свои дела и может не возвращаться ни на Лаланд-Х, ни на Астрион. На любые вопросы он может отвечать, что все еще подчинен Долгу Жизни, и никто из высокородных не упрекнет его в уклонении от обязанностей. Долг Жизни выше любых служебных обязательств! Луч Мудрости включил звуковой синтезатор. – Начальник строящейся научной базы Лаланд-Х высокородный Луч Мудрости передает человеку, находящемуся в перехватчике. Прошу тебя, высокородный друг, принять благодарность за твою помощь, подкрепленную Древней Памятью и честью сорока поколений свободных и наделенных мудростью граждан! – передал Луч Мудрости. Ответ немедленно материализовался в виде четких звезд и вихрей, подкрепленных четким мысленным сигналом. «Доставь меня на мой корабль сейчас же!» – потребовал предполагаемый спаситель. Но это же человек с сильным сигналом, биополевик! И судя по наглости, с которой он приказывает, уже пытается внушать, хотя для внушения астриониду сил у него явно не хватает. – Я не только доставлю тебя туда, но и буду помогать тебе, высокородный друг, по старинному обычаю родов Древней Памяти. Теперь нас с тобой связывает Долг Жизни, и я – твой должник и слуга в течение десятой части оборота Астриона. Высказывай свои желания!