Сунув ноги в штанины, она натянула комбинезон на попу, затем сунула руки в рукава. После этого устроила короткий отдых, судорожно втягивая в себя воздух. Действие высоты сказывалось очень сильно. Отдохнув, застегнула «молнию» до самого подбородка. В комбинезоне было уютно, как в одеяле. Сесили подумала, что ей больше никогда не захочется снимать его. И у нее отпало всякое желание двигаться. Неожиданно снаружи раздался голос: – Ау, Сесили! Хочешь выпить горячего? – Да, Галден… подожди-ка. – Сесили посмотрела на часы. У нее ушло почти двадцать минут на то, чтобы надеть комбинезон. Как такое возможно? Она на четвереньках пробралась к выходу и приняла от Галдена чашку сладкого, ароматного, слегка терпкого чая масала. По телу сразу растеклось тепло, и она снова почувствовала себя человеком. Теперь у нее были силы, чтобы выйти наружу и оглядеться. Вид был захватывающим – и пугающим. Позади них грозно возвышалась бороздчатая стена льда – огромные глыбы свисали, как летучие мыши в пещере, – а впереди был крутой обрыв. Здесь палаток стояло значительно меньше. Сесили радовалась тому, что лагерь перенесли и им не придется ночевать на могиле погибших альпинистов. Это не Эверест, где попадающиеся на пути замерзшие трупы считаются обыденным явлением. Однако здесь ей все же довелось столкнуться с трупом, и она надеялась, что он будет последним. Сесили сглотнула, чувствуя, что поднимается паранойя. Прошла чуть дальше, делая снимки. – Не ходи так далеко, – сказал Галден. Он произнес это спокойным тоном, однако предупреждение наполнило ее тревогой. Идя по краю лагеря, она услышала сердитые голоса и успела спрятаться за снежным валом, прежде чем двое показались на тропе. – Laisse-le!  [55] Это были Дарио и Элиз. – Теперь ты заявляешь мне, что доверяешь ему? – спросил Дарио. – Да, доверяю. Оставь его в покое. – А как же Броуд-Пик? – Bof  [56], у меня была гипоксия. Ты не можешь смириться с тем, что он более хороший альпинист, чем ты! – Ты знаешь, что это не так. – Дарио погладил Элиз по щеке. Она наклонила голову и прижалась к его ладони. Все это напоминало ласки влюбленных. Сесили покраснела и двинулась к своей палатке, делая вид, будто ничего не слышала. Спустя несколько мгновений в палатку забралась Элиз. Она стала переодеваться в ярко-розовый комбинезон, и Сесили отвернулась, чтобы не смущать ее. Когда же повернулась обратно, то была ошарашена: она впервые видела свою соседку такой расстроенной. – Элиз, в чем дело? Ты в порядке? Та вытерла скатившуюся по щеке слезу. – Ни в чем. Сесили умирала от желания задать новые вопросы. Элиз встречалась с Дарио? Почему она не в его команде? Что случилось на Броуд-Пик? Все выглядело так, будто Дарио поделился с Элиз своими подозрениями в отношении Чарльза, но она в них не поверила. Элиз достала телефон и принялась просматривать дневные снимки, усевшись вполоборота и то и дело вздыхая. Сесили, поняв намек, держала рот на замке. Галден и Фемба принесли им миски с регидратированной курицей в соусе карри. Сесили не могла даже смотреть на еду, а Элиз с удовольствием съела свою порцию. Сесили все же заставила себя положить еду в рот. Ощутив на языке застывшую теплую массу, быстро проглотила ее и тут же зажала рот руками, чтобы унять тошноту. Она поняла, что не сможет съесть это ни под каким видом. Поэтому достала из рюкзака горсть орешков и шоколадку. Конечно, калорий в них было мало, зато они не вызывали тошноту. Элиз легла в свой спальник и сразу заснула. Это не удивило Сесили: соседка тоже была вымотана. Однако к ней сон не шел. Она мысленно перебирала события дня: «Место повешения», усталость Зака, соскальзывание жумара, стон Галдена. Как легко здесь совершаются ошибки, которые могут оказаться фатальными! У нее болели легкие, а нос заложило так сильно, что приходилось дышать ртом, отчего сохли губы. В конечном итоге Сесили сдалась и взяла блокнот и ручку. Если спать не получается, нужно заняться делом. Описав события дня при свете налобного фонаря, она немного успокоилась. Есть только один способ подняться на гору: переставлять ноги одну за другой. Но если есть позитивный настрой, то это здорово поможет в восхождении. Именно поэтому Сесили сочла нужным написать об этом. Она записала то, что сказал Галден: «Ты сильная». Ей надо было увидеть обведенные чернилами очертания своей цели, понаблюдать, как у нее перед глазами вырастает предложение, и понять правду. Она напишет великолепную историю. Потому что она – альпинистка и писатель. Она отважна и ранима. Все эти аспекты не обязательно должны находиться на разных концах шкалы; ей вполне по силам собрать их вместе, взяв по одному в каждую руку, и тогда они будут отражать и дополнять друг друга, как правая рука – левую. И все это будет присуще ей в одинаковой степени. Еще две ночевки перед вершиной, и экспедиция закончится. И ей больше не придется переживать из-за тех смертей – случайных или умышленных, беспричинных или преднамеренных. И у нее хватит сил продержаться все это время. 43 Ее тело было сковано ужасом, хотя Сесили и не знала, в чем причина. Потом звук повторился. Рев, как будто над ними летел реактивный самолет. В стенки палатки бился ветер. Элиз застонала – ее стон потонул в реве. – Что, черт побери, происходит? – Ужасный буран. Сегодня мы никуда не идем, – сказала Элиз. Сесили поуютнее устроилась в спальнике. Шесты палатки гнулись под напором ветра. Она вскрикнула, когда крыша палатки ударила ее по макушке. – Ведь этого не было в прогнозе, правда? Мы в безопасности? Элиз отпила воды из бутылки. – Да, но нам нужны еда и вода… Проклятье, где моя походная печка? Печки у них не было. Придется обойтись без нее, пока кто-нибудь за ними не придет. Сесили изо всех сил старалась хотя бы внешне оставаться такой же спокойной, как ее соседка, однако внутри у нее все сжималось от страха перед бураном. В ту секунду, когда вой ветра стих, они услышали голос снаружи: – Девочки? Элиз подскочила к клапану и быстро расстегнула «молнию». – Посторонитесь! – произнес голос. Сесили подтянула к груди колени, сдвинулась в дальний угол палатки и оттащила в сторону спальник. Это был Чарльз, его сопровождали Дуг и Зак. Все были густо усыпаны снегом. – Чарльз! Все в порядке? – спросила Сесили. – Мы ничего не можем поделать, кроме как ждать, когда уляжется ветер. Нам было бы теплее, если б мы держались все вместе. – А это никак не повлияет на твою миссию? – Несколько часов в палатке в обществе своей команды во время бурана никак не отменяет «альпийский стиль». Поверь, я такими вещами не рискую. – Вот и хорошо. Теперь, когда Чарльз был рядом, Сесили ощущала себя в большей безопасности. – Так плохо? – спросила Элиз у Дуга. Тот кивнул. – Может стать концом нашего рывка к вершине. – Что? Ты мне этого не говорил. Чарльз, ведь ты не сдаешься, да? – спросил Зак. – Если ты не сдаешься, то и мы тоже. – Это мое решение, – сказал Дуг. Чарльз, свернувшийся, как медведь в спячке, все равно, казалось, занимал почти все пространство палатки. – В прогнозе бурана не было. – Он устремил мрачный взгляд на Дуга, но тот промолчал. – Не представляю, откуда могла взяться такая дурацкая ошибка. – Выпрямился, ударился головой о крышу и скинул с нее снег. – Но прояснится обязательно. Я точно знаю. Сесили промолчала. Пусть Чарльз и легенда альпинизма, но даже он не может управлять погодой – как бы сильно ни хотел этого. А если он не дойдет до вершины, то ей не о чем будет писать статью. Дуг подтащил к себе рюкзак и стряхнул с него снег. Достал два больших термоса и передал один Элиз, чтобы она разлила чай по чашкам. Затем вытащил пакеты с дегидратированной едой. Делать особо было нечего, кроме как есть, пить и ждать. Сесили то и дело касалась щекой желтого пластика, ее ноги были прижаты рюкзаком Дуга. Элиз с Заком сидела на другой стороне, Чарльз – у входа. Разговор – когда на то была возможность – крутился вокруг Гранта. – Мне этот тип всегда не нравился, – сказал Зак. – Может, он и замечательный кинорежиссер, раз ты, Чарльз, его выбрал, но я этого не заметил. Чарльз забросил в рот горстку жареных орешков и захрустел ими. – Грант слишком хорошо разрекламировал свое мастерство. Что поделаешь… Я всегда лучше оценивал горы, чем людей.