Я прикрыла глаза, размышляя, смогу ли вообще когда-нибудь отомстить. Ведь возврата, как уже осознала, нет и не будет. Но и оставить все как есть я попросту не смогу. Каждый должен получить по заслугам за содеянное. – Лайра? – осторожно позвала Шайа. Я вздрогнула, настолько сильно погрузилась в себя, что забыла, где нахожусь. – Ты в порядке? Посмотрев на меня, девушка вдруг отшатнулась и прикрыла рот рукой. До меня с опозданием дошло, что она могла поймать отголоски той ненависти, направленной на моего обидчика и на тех, кто предал. Проморгавшись, быстро взяла себя в руки, хотя это далось весьма сложно. – Да, уже да… – вздохнула, пытаясь собрать себя воедино. Не время расклеиваться. – Давай посмотрим, что мне в сундуках прислали. Девушка кивнула, всматриваясь в мое лицо. Вся ее поза выдавала напряжение. Но больше не заметив ничего ужасного, она постепенно расслабилась. Ее облегченный выдох разнесся по комнате, и я непроизвольно усмехнулась. Отложив шкатулку в сторону, решительно направилась к вещам. Всего мне прислали семь сундуков разных расцветок. Открыв каждый по очереди, не сдержала фырканья. Как и думала, абсолютно все мои вещи: любимые с детства игрушки, с которыми иногда засыпала по ночам, милые безделушки, некогда подаренные поклонниками, ни к чему не обязывающие, а также мои собственные зелья, сваренные во время занятий с наставником, – все было здесь. Создалось ощущение, что от меня не просто избавились, а решили собрать все, что могло напомнить обо мне. Скрипнула в очередной раз зубами. – Зато все будет под рукой, – попыталась успокоить сама себя. Не помогло. Бездна в груди разрасталась все больше, выжигая все хорошее, что давали мне родители, оставляя только жгучую ненависть. – Вот только как мне это носить с крыльями и хвостом? – Нашла проблему, – покачала головой собеседница. – Завтра принесу кристалл, меняющий вещи, он помогает подстраивать платье или блузку под лишние части тела. Я обыскала каждый из сундуков, Шайа согласилась помочь все разобрать, разложить и развесить. Да, новый гардероб для меня сейчас – непозволительная роскошь. Но если переделать мой собственный под крылья и хвост, то будет чудесно. Признаться, подсознательно я все еще искала хоть какое-то письмо от родных, но ничего не было. Только на дне одного из сундуков лежала моя личная шкатулка с драгоценностями (а у меня их было достаточно много), а под ней – книга: старая, потертая от времени, но с гербом моего бывшего рода. Именно ее я и взяла, осторожно касаясь страниц, как величайшее из сокровищ. Раскрыв, едва не уронила челюсть. Записи были сделаны тысяча семьсот пятьдесят лет назад. И писал тот самый предок, о котором нигде и никогда не упоминалось. У меня даже кончики пальцев закололо, так не терпелось прочесть написанное. Видимо, мои глаза загорелись, так как Шайа, улыбнувшись, сообщила, что пока оставит меня до ужина. Я кивнула и с признательностью посмотрела на девушку. Тактичность добавила очков в пользу моей новой подруги. Но сейчас я оказалась несказанно ей благодарна, потому что хотелось изучить все в одиночестве, чтобы никто не мешал. Девушка еще выйти не успела, а я уже с головой погрузилась в страницы, как поняла, дневника своего предка. «Сегодня снова был прорыв. Еще и Совет девяти вдруг стал вести себя странно, они все чаще начали заговаривать о Завесе. Совсем старые маразматики с ума сошли. Зачем отделять людей от нелюдей? Это ж сколько семей они разрушат? Ведь даже у нас, аристократов, в каждом третьем роду имеются носители крови древнейших высших. Понять бы, чего добиваются? Наверное, я этого никогда не пойму. Ну ничего, пока я правлю империей, не позволю случиться расколу. А вот Совет придется пересмотреть, не нравится мне, что вся муть идет оттуда. Несколько старых маразматиков даже открыто намекали на то, что власть стоит разделить между ними, так как один император явно не может физически охватить все категории и решить множество проблем. Пришлось указать Совету, кто в империи главный, они явно остались недовольны, но спорить и дальше что-то доказывать поостереглись». Значит, действительно мой предок когда-то был императором. А разделение затеял Совет девяти? Я о нем читала. Во время смуты девятьсот лет назад, когда правящего монарха пытались сместить с трона, виноват был как раз этот самый «совет старых маразматиков», они захотели полноправную и единоличную власть в мире, уже скрытом Завесой. Но с чего она вдруг появилась, никто так и не сказал, а история об этом упоминала вскользь, там толком ничего не было понятно. А еще мне вдруг стало интересно, почему история моего рода началась с прапрапра… прабабки, если императором был пращур-мужчина? Этот вопрос волнением отозвался в душе. Руки затряслись, словно я прикоснулась к некоей тайне, разгадать которую стало смыслом моей дальнейшей жизни. – Теперь становится понятно, к чему они стремились. Убрать всех древнейших нелюдей, так как те заведомо сильнее, а потом можно и перевороты устраивать! – зло выплюнула я вслух, на мгновение отвлекаясь от чтения, но тут же снова погрузилась в текст. Нетерпение гнало вперед, захотелось узнать настоящую правду. «Кто же? Кто из моих верных соратников стал подлецом и предателем? Кто помогает Совету девяти баламутить народ? Сегодня лично в городе нашел листовки с требованием так называемого народа очистить половину мира от нелюдей, так как в любой момент они могут воспользоваться своей силой. Да как такое в голову кому-то могло прийти? Никогда мы не использовали магию во вред другим. Многие об этом знают. Сколько раз мы помогали обычным людям, ничего не требуя взамен. Откуда такая неблагодарность? Или кого-то обидел носитель древней крови, или… тут все намного сложнее? Да, мы намного сильнее людей, как в магическом плане, так и в физическом, но у нас есть свои законы и кодекс чести. Ни один нелюдь никогда не причинит вреда заведомо слабому сопернику, даже если тот нуждается в хорошей встряске. Тогда откуда этот негатив? До недавнего времени все было спокойно. Да, нас всегда боялись. Уважение замешано на страхе. А люди – странные существа, они боятся всего, чего не понимают. Но ведь и среди них есть маги, причем достаточно сильные. Так чем же можем пугать мы, такие же маги, как и многие людские? Лишними частями тела? Но чем отличается тот же хвост от руки или ноги? Ладно крылья, они вызывают зависть, потому что многим хочется взлететь, но не каждому это дано. Та же левитация не сравнится с полетами. И именно зависть творит безумства. Но к ней наверняка кто-то усиленно подталкивает народ. Наверное, этого я никогда не пойму. А как разобраться, если на подобную тему никто не желает говорить? Но я не буду императором, если не разгадаю эту загадку. Целую неделю я почти не спал, про еду тоже забывал. Необычные и порой нелепые очаги агрессии вспыхивали в разных частях империи. Мне приходилось разрываться, так как слишком резко начали поступать послания. В Анвере вампир выпил пятерых, в Давайре оборотень сошел с ума и загрыз троих, кроумваш в Пиатре схватил двоих и попытался отнести на скалу для своих детенышей. Мир сошел с ума? Как ни сканировал потоки, никак не смог определить магическое вмешательство. Но ведь не просто так самые сдержанные и сильные высшие стали сходить с ума. Ими явно управляли. Те, кого удавалось допросить, ничего не помнили, сами были в шоке от своих деяний. Но следов чужого вмешательства по-прежнему не наблюдалось, хотя поведение пострадавших говорило само за себя. Не могли они ни с того ни с сего начать убивать. Некоторых я знал давно, общался с их семьями, потому и говорю с уверенностью об их невиновности. Но и оправдать виновных уже не получалось, люди требовали крови тех, кто нападал. Мой советник вызывает все больше подозрений, задает слишком много вопросов касательно моей крови. Да, он – чистокровный человек, а моя мать – фурия, отец – дракон, дед – древнейший вампир. Человеческого во мне практически ничего нет. Я вообще поражен, что моя сестра родилась совершенно пустой. Никогда за все семьсот лет существования нашего рода такого не было. Но именно Атария – позор рода. Мало того что пустая, так еще и мужчин меняет как перчатки. Ох как злилась матушка, застав сестрицу в кровати с садовником! Такого мезальянса она не стерпела, слугу испепелила на месте, а дочь отправила в пансион. Только, как мне кажется, все зря, потому что мне докладывали, что и там беспутная Атария нашла себе приключений на одно хорошенькое место. Вот снова. Какая разница моему советнику, как переходит власть от отца к сыну? Все равно регалии не примут никого, кроме нашего рода. Кровь – не вода, ее не подделаешь. Сколько за историю нашего правления было желающих, сколько буйных голов слетело прямо с вожделенной короной. А все жизнь не учит. Неужели и сейчас нашлись охотники расстаться с жизнью, чтобы проверить теорию на практике? Глупцы! Какие же они глупцы! Но больше всего поражает то, что мой советник, говоря о короне, не может скрыть алчного взгляда. Ха, батенька, а не ты ли решился на сей опрометчивый шаг? Нисколько не удивился бы, если бы так оно и оказалось». На этом запись оборвалась на несколько лет. Интересно, что происходило в это время? Мне вдруг стало мучительно любопытно об этом узнать, но в этот момент дверь без стука распахнулась, в дверях показалась та самая блондинка. Приняв позу поэффектнее, она прислонилась к косяку и властно спросила: – Ну и кто ты такая? С чего это вдруг сам ректор тебе твои вещи приносит, а монархи подарки дарят? – Это все, что тебе интересно? Я родственница нашего правителя. Довольна? А сейчас, будь любезна, закрой дверь с обратной стороны, ты мне мешаешь, – ровно выдала я, чуть самолично не вытолкав девушку за дверь. – Откуда у тебя это? – едва дыша, задала вопрос гостья, не сводя потрясенного взгляда расширившихся глаз с книги в моих руках. – Родители передали, история моего предка. – Пришлось сказать правду, в надежде, что меня оставят в покое. – Твоего предка? – Ударение она почему-то сделала на местоимении, что меня несказанно удивило. – Да, именно моего. А в чем дело? – спросила я, начиная понимать – что-то здесь нечисто. Недаром она так смотрела, да и взгляд ее мне не понравился. Оценивающий, что ли, с легкой безуминкой на дне. Ответить мне не пожелали. Не знаю, зачем она вообще приходила, но выбежала довольно быстро. Недоуменно пожав плечами, снова устремила взгляд в книгу, так как мне очень не терпелось узнать, что же такого ужасного могло произойти с моим предком, что ему пришлось отдать корону, которую, как он написал, не смог бы больше получить никто, кроме носителя крови. А еще я подсознательно догадывалась, кому именно она перешла, но захотелось проверить свою идею, насколько она верна. Про то, чтобы закрыть дверь на магический засов, не подумала, меня занимали другие мысли: я словно оказалась там, почти две тысячи лет назад, рядом с императором, которому необходима была помощь. Я вернулась к дневнику, продолжив чтение. Надеялась, что предок поведает, почему так долго не писал и что произошло. Мысли правителя то текли слишком стремительно, то резко обрывались, будто его выдернули прямо из-за стола. Из записей стала вырисовываться картинка. Совет девяти каким-то образом смог привлечь первого советника на свою сторону, а тот, в свою очередь, будучи младшим сыном в семье, вознамерился взять в супруги ту самую любвеобильную особу. Его не волновала сама девушка, главное – в ней была кровь императора, пусть сама девица и бракованная. Корона оказалась важнее предрассудков. Народ окончательно взбунтовался. Началось массовое запечатывание крови древнейших. Многим предлагали выбор. Да, все древнейшие могли бы смести с лица земли людишек с их непомерными амбициями, но они вместо этого общими усилиями создали новый материк, забрали семьи и начали переселение, попутно возводя Завесу, сквозь которую не смог бы проникнуть ни один человек. Для чего это делалось? Император осознал: еще немного – и нелюди пострадают от чужого влияния. В отличие от высших люди не обладали моральными принципами и шли на любые ухищрения, чтобы убить, предать, подставить и истребить побольше тех, кто не такой, как они. Меня передернуло от отвращения. Тоже мне, великая раса. Даже те, в ком есть капля нечеловеческой крови, не смогли бы приподнять Завесу. Сделано это было для того, чтобы навечно оградить людей от своего присутствия и чтобы ни у кого из них не возникло желания и дальше вмешиваться в политику нелюдей. Известно, что аппетит приходит во время еды. Тот, кто возжелал одну корону, сможет впоследствии захотеть большего, а этого мой предок не мог допустить. А значит, ни один человек не должен был попасть туда, где нелюди надеялись жить в любви, мире и согласии. И снова обрыв записи. На этот раз срок оказался слишком долгим, больше десяти лет. А потом даже почерк моего прапра… прадеда изменился: стал слишком угловатым, буквы сильно вдавлены, словно он злился и пытался на пере выместить свою ярость. «Как я и предполагал, мой советник оказался последней сволочью. Мало того что женился на сестре-пустышке, причем без благословения, втихомолку, так еще и потребовал вручить ему корону, попутно влив своей крови, чтобы его приняли регалии. Ну не гад ли? А его наглость и вовсе не знала границ, учитывая, насколько разный у нас уровень силы. Да, я мог испепелить его на месте, но он стал мужем позора нашего рода. Учитывая ее похождения, никто больше не осмелился бы взять порченую девицу. Но у меня не укладывался в голове его ультиматум. Интересно, на что рассчитывал? Серьезно полагал, что я выполню его требования? Глупец! Как такому империю доверить? Сегодня состоялся совет моих самых верных помощников. Переход за Завесу – вопрос решенный. Оставаться самому и требовать того же от своих приближенных и мысли не возникло. Слишком многих люди успели истребить, и подвергать их еще большему риску я и сам не желал. Как ни жаль оставлять свою империю, но умом понимаю: тут я уже ничем не смогу помочь людям, чьи души сгорели в пламени алчности, ненависти и страха. Значит, напоследок я смогу по-своему отомстить тому, кто предал. Трон и корону я передам старшему брату своего советника, он более достоин правления, да и регалии по моему указу сделали под него, добавив именно его кровь, смешав с моей. Еще напоследок добавлю для всего их рода свою собственную месть: оставлю на память пару гарнитуров, светлый и темный. Они все равно не знают их настоящего предназначения. А придет время, я уверен, и кто-нибудь из моего рода, тот, кто станет моим истинным наследником, получит гарнитуры в дар. Вот тогда я смогу достойно уйти на покой. А заодно моя месть свершится. Для тех, кто так радеет за чистоту крови людей, станет поистине потрясением пробуждение силы в одном из них. Но самым худшим потрясением для этого рода станет то, что теперь младшие отпрыски обязаны жениться на младших дочерях моего рода. Если кто вздумает отойти от традиции, их ждет незабываемый сюрприз, они много раз пожалеют о том, что опрометчиво решили нарушить традицию. Жаль, я не смогу насладиться местью, но она будет греть мне душу». Снова запись оборвалась. Я же уставилась в одну точку, не понимая, о какой мести говорил мой пращур. Тут ведь месть вышла скорее для меня самой, чем для моего рода. Родители отказались, жених предал, обесчестив. Пострадала только я одна. Странная месть у моего предка, однако. Посмотрев на несколько оставшихся страниц, стала думать, стоит ли дочитывать? Все, что хотела, узнала. Но так как время позволяло, я все же решила закончить чтение, не люблю оставлять незаконченное. Перелистнув страницу, посмотрела на дату. Прошел месяц с последней записи. Наверняка за это время многое случилось. Так и оказалось. Все нелюди должны были уже покинуть тот мир. Что же заставило пращура задержаться? Целую страницу заняло описание подготовки к коронации, прощания с родственниками, наделения силой более достойных. Я просматривала все, не вникая в подробности. А вот последние строки весьма заинтересовали. «Для меня огромной радостью стало выражение лица советника, когда корона опустилась на голову его брата, а перед лицом богов я дал последний наказ: как и положено, трон станут занимать только старшие сыновья, а младшим надлежит жениться на девушках из рода Штайрэ. Именно тогда, когда этого не произойдет, императорский род покатится в бездну. И не важно, по чьей вине это случится: из-за отсутствия дочери у Штайрэ, из-за наличия только одного сына у новоявленного императора или по какой-либо другой причине, но это будет конец, окончательный и бесповоротный, а степень кары зависит от отказа от женитьбы. Вот и все, я ухожу. Оставляю свой дневник здесь в надежде, что он когда-нибудь попадет в руки того, в ком проснется моя кровь. А я, где бы ни был, сколько бы веков ни прошло, обязательно дождусь, моя жизнь слишком долгая, а ждать я умею». – Хм, род Штайрэ – его собственный. Но ведь его же сестра вышла замуж за советника. Получается, предок фактически обязал всех жениться на родственниках? Или я чего-то не понимаю? Как же все запутано… – Я потерла виски, так как их стало ломить. Перстень на пальце нагрелся и сверкнул. Я не обратила на это внимания. Еще на душе вдруг стало на миг легко от осознания мести. Артиар променял меня на другую принцессу, значит, отказался жениться, при этом еще и жестоко оскорбил. Интересно, какая кара в таком случае падет на голову всего императорского рода? Как бы мне хотелось лично присутствовать во время его падения, чтобы я сполна насладилась местью. Любовницей хотел сделать? Сволочь! Надеюсь, этот гад прочувствует всю степень моего позора на себе. И тут вспомнила письмо. А ведь младшему принцу отказали в руке принцессы, получается, месть начала сбываться? Уверена, жениться Артиару вряд ли теперь удастся, в моей семье младшей была именно я. Встала, отложила книгу и подошла к шкафу. Мне вдруг захотелось показать себя во всей красе, чтобы все эти надменные высшие быстро заткнули рты и оставили меня в покое. Да, для многих мое общение с низшей выглядит по меньшей мере мезальянсом, но в данный момент мне на это плевать. Пока что из всех, с кем довелось пообщаться, она одна заслуживала доверия, не считая, конечно, моего зеленокожего друга и его товарищей. Мой выбор пал на нежно-персиковое платье, расшитое самоцветами. В меру нарядное, в меру повседневное. На бал, конечно, я бы такое не надела, слишком просто выглядит, а вот для демонстрации статуса – самое оно. Проблема возникла с прической: сама я ее не умела делать, а к этому платью она обязательна. Что же придумать? Стоило облачиться, как в дверь постучали. Вошла Шайа. Заметив меня, замерла, округлив глаза. Она не решалась войти, неуверенно замявшись, пришлось ей помочь: – Входи, не стой на пороге. Шайа, а ты умеешь делать хоть какое-то подобие прически? Надо сегодня блистать, чтобы заткнуть вашим выскочкам рты, – поделилась соображениями. Пара секунд размышлений, потом в ее глазах зажегся огонек, порадовавший меня. Наверняка девушка тоже предвкушает развлечение. На губах напарницы появилась улыбка. Она кивнула и уже решительнее приблизилась ко мне. Надо отдать должное, руки у девушки оказались золотые. Она сотворила такой шедевр, что я восхищенно ахнула. Искренне поблагодарила ее, после чего окинула взглядом фигурку соседки. Стройная, с неплохими округлостями в нужных местах, обряжена в ужасные тряпки. У нее даже форма была потертой и местами заштопанной. Надо это недоразумение уладить. А пока… Я широко улыбнулась, критически осмотрела подругу. По комплекции мы были похожи, и мне в голову пришла чудесная мысль. – Переодевайся, – скомандовала, доставая и для нее наряд. На меня посмотрели едва ли не с ужасом. – С ума сошла? Я не могу, – пролепетала Шайа, но я прекрасно заметила все больше разгорающийся огонек в ее глазах, ей очень хотелось примерить платье, но она боялась. – Шайа, у нас мало времени, не спорь со мной, просто оденься, – попросила настойчиво, вручая ей голубое платье, которое должно было идеально ей подойти. Она бы, наверное, еще поспорила, но мой непреклонный вид убедил ее, что я не шучу и все равно натяну на нее этот наряд, даже если она станет брыкаться. Собеседнице хватило нескольких минут, чтобы не только переодеться, но и сотворить на голове прическу. Она смотрела на себя с таким восторгом, что я невольно улыбнулась. Все-таки кто бы что ни говорил, а хорошее и красивое платье в разы красит любую девушку. Вот и сейчас передо мной стояла просто красавица. Будто подгадав момент, в дверь в очередной раз постучали. Позволив войти, увидела Трэя. Как недавно Шайа, парень просто застыл на пороге, переводя потрясенный взгляд с меня на подругу и обратно. Шумно и резко выдохнув, наш зеленокожий друг расплылся в такой довольной улыбке, что я заподозрила неладное. – Как же мне сегодня все обзавидуются – я буду сопровождать самых красивых девушек академии! – с восторгом выдал гость. – Льстец, – попеняла юноше, но его слова все равно порадовали. Кто бы мог подумать – я, привыкшая к комплиментам, сейчас таяла именно от этой простой фразы, сказанной со всей искренностью! – Но мне приятно. – Тогда идем? – предложил юноша.