От уличной тишины не осталось и следа – фейерверки и петарды взрывами иллюминировали никак не затихающее небо. Но ворочалась с боку на бок Лиса не из-за них. Мысли, скрываемые сначала дневным светом, потом подсветкой телеэкрана, все же настигли неугомонный разум. Периодически они пытались высвободиться тяжелым, не приносящим облегчения вздохом. Хотелось сейчас же что-то решить. Что-то исправить. Изменить. И мозг посылал в мышцы сигналы активности. Но пространства для маневра не было. Или Лиса его не видела. И ценная энергия бездарно уходила «в молоко». Промыкавшись часов до четырех, измученная бессонницей, Лиса подошла к окну. Улица, наконец, засыпала, все тише звучали и смех, и нетрезвые разборки. Лиса с минуту вглядывалась в сереющую темноту, но так и не нашла в ней ни единой подсказки. Вздохнув, она без тени страха вышла в темный коридор и, не обращая внимания на свое ночное отражение в зеркале, зашла в чужую комнату. Было холоднее, чем в остальной квартире – не переносящий духоты Игорь «прижал» батареи. Его кровать одиноко стояла, неразложенной, и будто грустила по отсутствующему хозяину. Лиса поймала себе на мысли, что у них сейчас имеется нечто общее. Дышать стало легче. Подойдя ближе, она пару секунд постояла, сверху глядя на ровную пухлую подушку. И, не думая, бухнулась прямо лицом в нее. Теплая духота ударила в нос, затрудняя дыхание. Немного потерпев, Лиса перевернулась на спину. Потолок был не такой, и дверь торчала не с той стороны. Но тело Лисы расслабилось, и она погрузилась в неспокойный от сбитого режима и переживаний сон. *** Среди ночи Игорь проснулся с гудящей головой и чувством непреодолимой жажды. С непривычки не понял, что за зверь пялится на него из угла, пока не разглядел очертания подвесной вазы. Стремительно припомнил события предыдущего дня и потер висок – шампанское уже давало о себе знать. Вера Пална спала спиной к нему, в предрассветном сумраке демонстрируя красивый изгиб от спины к талии. Игорь хотел было натянуть на нее одеяло, но слишком оно было теплым – сам он уже взмок. Найдя на чужой кухне кружку, он подставил ее под живительную струю из-под крана. В голове бухало не сильно, но неприятно. Глотая воду, Игорь шагнул ближе к картине, висящей над столом. На ней был изображен зимний пейзаж. Под янтарно-желтым небом в лесу притаился похожий на пряничный дом. Перед домом тонкие, схваченный морозцем качели. Подобраться к жилищу можно было только по низкому мостику через отражающую высь речку. На мосту в пол-оборота ему махала женская фигурка в красной шапке и пятнистом полушубке. Черт лица не разобрать, но что-то знакомое в фигуре остается даже на большом расстоянии. Надежда, с которой она тянет к зрителю руку? Или легкость, читаемая несмотря на теплое одеяние? Девушка звала его, удивляясь, отчего он не подходит ближе. Игорь поспешил отойти. Не такие мысли должны виться в голове у человека, оставшегося в первый раз с ночевкой у симпатичной девушки. Просто не честно видеть чужие черты в возможно ею же написанной картине. Но мысль еще одним молоточком испортила Игорю настроение. На картине Игорь хотел разглядеть не Веру. Но в размытых чертах он видел только ее… А Игорю достаточно лет, чтобы понимать, что значит: искать в окружающем только один знакомый образ. И «снятие сексуального напряжения» совершенно не помогло. Глава 13. Наводнение в масштабах отдельно взятой квартиры и жизни [Лиса] Я ее видела. Каюсь – не удержалась. Тайком взяла телефон Игоря – тот не поставил даже пароля для разблокировки. Доверяет мне, наверное. По всей видимости, зря… Она симпатичная. Симпатичнее меня. Можно на обложку журнала печатать. Знаю, графическая обработка и все такое, но я ведь даже после такой обработки не буду так выглядеть. Их переписку я не читала – хватило разноцветных сердечек с обоих сторон. Стыдно… Но уже все – «свой зад надо оставлять в прошлом». Вроде все нормально, я отвлекаюсь и чувствую себя нормально. Это не мое дело, я тут ни при чем. Но стоит мне забыться и ощутить легкость бытия – воспоминание камнем ложится на грудь. Будто серое пятно на безоблачном небе. Небольшое, неприметное, но взгляд тянется только туда. Игорь… Я же его люблю. Наверное, только в кино герои не могут понять, любят они или нет. На самом деле все предельно ясно. Как бы глупо и наивно это ни звучало. Я пыталась объяснить себе, убедить, что это всякие проекции из-за детства без отца. Что просто результат нехватки внимания и первый взрослый, который хорошо ко мне относится. Вот только Игорь не ведет себя как отец. Он… не знаю, как кто себя ведет. По-моему, просто живет. Да и про первого взрослого — неправда. Но сейчас не о том. Все было нормально. Пока я не увидела эту Веру… Головой понимаю, что все правильно и ничего плохого не происходит. Но на самом деле хочется выть. Потому что я так себе. Потому что у меня нет шансов. Даже если бы не было этой Веры — была бы другая. Потому что я живу не в мире розовых пони. Но это все равно выводит... Я ведь не собиралась напрашиваться к Игорю. Само как-то вышло. С Игорем у меня все получается само. И теперь сама возникла пустота где-то за сердцем. Наверное, мое присутствие ему уже надоело. Да и сразу было ясно, что проживание здесь — вариант временный. Я, наверное, позволяю себе лишнего. Но оно опять же само… Да, так себе оправдание. Да. Все, что я могу сделать — это уйти. До тех пора, пока ему окончательно не надоест эта история. Но как же не хочется… *** Лиса встретила его таким взглядом, будто стояла на стреме и поджидала воров, а появился он. Всего на секунду — потом приветливо улыбнулась и спросила, как у него дела. Но и этой секунды хватило, чтобы Игорю смешаться. Фальшиво сообщив, что все нормально, он поинтересовался, как отпраздновала она. Лиса рассказала, что пыталась заложить капсулу времени – сложила в пластиковый контейнер предметы – «признаки времени». Но соседские собаки ее откопали и разнесли конфеты и старые флешки по всему району. И капсула превратилась в инсталляцию. Игорь хмыкнул, хоть так до конца и не понял, шутит она или нет – настолько серьезно она рассказывала. Он не удержался и взглядом обшарил прихожую и видимую часть коридора – все было нормально. И не скажешь, что здесь всю ночь шла веселая подростковая тусовка. Лиса отчего-то торопилась ехать к матери — сильно волновалась за здоровье «той колючей фигни, которая не елка». Игорь не стал ее отговаривать. В машине разговаривали мало. Лиса впервые на его памяти заткнула уши наушниками и повернулась к окну. И взгляд Игоря, тем не менее, то и дело перескакивал с дороги на нее. Было в ее образе что-то романтично-печальное, как в произведении пера Байрона. Печальная дева у окна. Задумавшаяся о смыслах бытия. Или Игорю просто так видится. Вера Пална приглашала его сегодня вечером на ледовое шоу. Игорь обещал подумать, но кроме них туда шла ее компания, а к молодым незнакомым компаниям Игорь присоединяться не рвался. Плюс его немного напрягал тот факт, что Вера не знает о его семейном положении. В пылу флирта говорить было как-то не к месту, а потом… Еще одна причина, по которой Игорь приближается к адскому котлу. Немного успокаивало то, что Вера особо не настаивала и вроде не сильно протестовала, когда он уезжал. Кажется, даже вздохнула с облегчением, что можно, наконец, остаться одной в уютном, слаженном под себя гнездышке. Возле подъездной двери Лиса выжидательно развернулась к нему. Она так внимательно и долго смотрела, что тот невольно растерялся. Вопросительно кивнул в ответ. - Ключи, - уточнила Лиса. Игорь напрягся. Холодея, полез в карман. Как и ожидалось, там была только старая мелочь да прошлогодний проездной. Ключи он не брал. Полтора часа езды псу под хвост. Вот черт… - У меня, - уточнила Лиса и жестом фокусника показала ему веером расправленную связку. Хмыкнула, открыто наслаждаясь эффектом, и приложила «таблетку» к домофону. Игорю же стало невесело. Что-то стальное и чужеродное открыто звучало в Лискином голосе. Что-то, не предвещающее ему ничего хорошего. Игорь уже подзабыл Анькин подъезд, а Лиса, наоборот, уверенно двигалась чуть ли не с закрытыми глазами. Правда, не с первого раза попала ключом в замочную скважину, но это скорее от усердия. Попав в квартиру и едва прикрыв дверь, Игорь на уровне инстинктов понял — что-то не так. И это уже с Лиской никак не связано. Из глубины квартиры слышался подозрительно-квакающий звук. И в воздухе гудело. Не сговариваясь, Игорь с Лиской заторопились к санузлу. Только в коридоре он чуть оттеснил девчонку в сторону — мало ли, что. По мере приближения к ванне звук становился более отчетливым и однозначным. А на полу разливалась не менее однозначная мокротень. Выругавшись про себя, Игорь дернул на себя дверь ванной. Так и есть — из трубы хлестал фонтан, норовящий образовать потоп в масштабах отдельно взятой квартиры. - Ты что, кран не перекрыла? - за неимением иных участников действа вопросил Игорь Лиску, на ходу дергая с крючка полотенце. - А его что, перекрывать надо? - искренне удивилась она, бездумно принимая махровую тряпку. Дернулась к полотенцесушителю. У нее разъехались ноги, и Лиска замерла в позе недостреляной ласточки, попутно и вскрикнув что-то на своем птичьем. Игорь нервно рассмеялся, за что и получил суровый, полный гордой решимости взгляд. Всем своим видом девчонка продемонстрировала, что если бы не патовая ситуация, она ни в жисть не стала бы терпеть подобного обращения. Правда, свежая струя воды сбавила градус пафоса– попробуй остаться пафосной, когда тебе прямо в рот бьет задорный фонтанчик. Потому что надо делом заниматься – течь держать, а не пафос распылять. Отвернувшись, она явно постаралась сдержать поток не только воды, но и смеха – Игорь понял это по трясущимся плечам. И поспешил заняться мужскими сантехническими делами. Пока не захлебнулся. До крана на трубе, как на зло не добраться — нужно перегибаться под раковиной в сторону ванны так, словно у тебя нет суставов. А на скользком полу делать это еще «удобнее». Лиса по мере сил пыталась заткнуть поврежденную трубу, но больше покорялась бездушной стихии — благо вода била холодная. Прокляв все на свете, Игорю все же удалось дотянуться до вентиля. Ругаясь на чем свет стоит, он таки завернул его до предела. Убрав со лба мокрые волосы и убедившись, что течь остановлена, Игорь оценил причиненный ванне ущерб. Одна плитка безнадежно покинула насиженное место, обои в коридоре вздулись, и труба опасливо накренилась. Ну и воды столько, что можно открывать детский лягушатник. Лиса в центре всего этого великолепия напоминала уже не ласточку, но речную ондатру – мокрые насквозь волосы облепили голову, спутались на шее. Кофта из оранжевой стала бурой и жалко повисла на теле, облепляя его в некоторых местах. Лосины пошли леопардовыми пятнами. Вслух он, естественно, ничего озвучивать не стал – дабы не получить в ответ справедливое сравнение с пингвином, прячущем тело жирное в утесах. - Сейчас соседи ругаться придут, да? - уточнила Лиса, патетично провожая взглядом кораблик-зубную щетку, плывущий у ее ног. - Ладно хоть не канализация, - успокоил ее Игорь, ерзая задом по душевой приступке, чтобы уж полностью промочить новые джинсы – может, сидеть будут лучше. Дальше, вооружившись тряпками и ведром, они готовились к визиту соседей и заодно посильно наводили порядок. Половицы в коридоре приподнялись, и это особенно расстраивало Лису. Игорь успокаивал, что ближе к теплу все просохнет, хотя и не был в этом уверен. Навыка подобной уборки ни у кого не было, потому процесс растянулся. Лиса пару раз ныряла головой вперед, пытаясь выгнать из углов воду, а Игорь едва не сшиб от усердия полное ведро, усилив атмосферу всеобщего потопа. В конце концов, уставшие и не очень довольные, они дружно рухнули на диван. - Цветы, наверное, поливать уже не надо, - предположила Лиса. Игорь кратко сообщил, что судьба цветов его сейчас интересует немного меньше, чем ремонт труб. Лиса его мнения вследствие половой принадлежности и возраста не разделила, но и поливать ничего не пошла. - Хорошо, что ты приехал, - после паузы проговорила Лиса. – Чего бы я одна сделала? А тут бы ледник случился. Она опустила подбородок на подобранные колени и невидящим взглядом посмотрела в стену. То ли от усталости, то ли от грусти. - Соседи бы все равно слесаря вызвали, - неловко отозвался Игорь. В наступившей тишине его посетила мысль, что очень скоро они уже не смогут вот так сидеть и переговариваться о всякой ерунде. Спокойно переговариваться, несмотря на недавний стресс. Лиса так и останется здесь, а Игорь у себя. Будто ничего и не было. Но что, собственно, было? Странные направленности Игоря, кои заинтересовали бы только Фрейда и органы правопорядка? Да так себе семейная история Лиски. Маловато, объективно говоря. Тогда отчего у Игоря так грустно тянет под ложечкой? - Мама звонила, - ни к кому не обращаясь, сказала Лиса. - Веселая. Говорит на следующей неделе прилетит уже. Еще один удар. Пробормотав что-то вроде: «Хорошо, наверное, отдохнула», он попробовал себя убедить, что просто не хочет ввязываться в развод — слишком хлопотным сейчас представлялось ему это дело. Даже хлопотней свадьбы. - А ты бы хотел жить втроем, как раньше? - вдруг спросила его Лиса. «Нет», - хотелось ответить ему. - «Не хотел бы. Я бы хотел жить с тобой. Только не так, как тебе видится. И в этом-то и вся проблема». Но пришлось только с деланной задумчивостью отвести взгляд и пожать плечами. Лиску этот ответ явно не устроил, и она недовольно перевела взгляд вниз. - Спасибо, что меня принял, - примерно через минуту продолжила она. - Так бы не каждый поступил. Игорь хотел было возразить, что никаких проблем, что ее общество было очень приятным, но мысль прервала трель его телефона. Лиска вздрогнула от неожиданности — Игорь как раз сменил мелодию — и откинулась боком на подлокотник, показывая, что не интересуется предстоящим разговором. Но взгляд, еще по-юношески зоркий, не смог не метнуться к экрану. И разочарованное узнавание все равно кольнуло прямо в сердце — на экране мелькнула знакомое белокурое личико. Стало очень грустно и одиноко. Лиса честно старалась не вслушиваться, делая вид, что очень заинтересовалась значком внизу телевизионного экрана. Но каждое слово, каждый смешок Игоря царапал горло изнутри. Стало обидно. Эта была с ним четыре дня. Четыре. Дня. И врывается даже в дом, где Лиса прожила всю жизнь - разве так честно? Откровенно указывать ей на ее место? Закончив разговор, Игорь не мог не обратить внимание на Лиску — та стала напоминать болвачика из сказки, в которого вставили спичку, и теперь он не может шевельнуться — только сидит сычом. Ему не понравилась такая перемена, но ее причина осталась скрыта для Игоря, поэтому он решил заговорить на другую тему. - Надо бы слесарю звонить — какой у вас номер? Этот невинный и по теме вопрос подействовал на Лиску как пусковой механизм. Она резко развернулась в его сторону, и Игорь на секунду не узнал ее — никогда он не видел такого гнева, граничащего с отвращением на ее лице. - А ничего, что ты женат? Игорь опешил, чувствуя, как внутри поднимается волна стыда, тщательно прикрывшегося за злостью. - А ничего, что это не твое дело? - лучшая защита — это нападение, так ведь? - Да-да, не мое, - притворно растянула Лиса. - Мне просто придется врать и покрывать тебя, когда мама вернется. Еще один ловкий удар по совести, раздербанивший стыд еще сильнее. - Когда она вернется — будет развод.