— Знаю, — всхлипнула я, ощущая влагу на глазах. — Простите. — Не прощу. Я погладила ректора по груди, впервые делая это не как врач. Нет, совсем не так… И замерла, когда он застонал. — Вам больно? — я хотела отдёрнуть руки, но Арманиус вдруг распахнул глаза и перехватил мои ладони своими. — Нет. Не больно. — И вернул их себе на грудь. А после погладил мои пальцы, словно приободряя. — Приятно. Я скользнула ладонями ниже, чувствуя почти невыносимое желание наклониться ближе, прижаться теснее… Но нельзя, нельзя! — Мне… пора. — Конечно. Иди. — Он отпустил меня сразу, и я тут же вскочила на ноги и потянулась к сумке. А ректор продолжил: — Хорошо, что ты вернёшься завтра. Рука дрогнула, но сумку я удержала. Нет, это мне точно послышалось. Да-да. Послышалось… * * * Когда боль после процедуры окончательно схлынула и Берт наконец смог нормально соображать, он вдруг вспомнил, что на носу праздник перемены года. Давным-давно он любил его. В то время были живы и отец, и мать, и брат с сестрой. А потом… Первой ушла Агата. Потом погиб брат — он тоже был охранителем. И уже после этого угасли мать с отцом. А Берт погрузился в работу настолько, словно мечтал, что и его тоже когда-нибудь заберёт один из демонов Геенны. И были, были такие грешные мысли после потери дара. Но пришла маленькая зеленоглазая девочка и развеяла эти мысли. И пожалуй, ей единственной по-настоящему хотелось купить подарок на праздник перемены года. Не кольцо, конечно, и не мощный артефакт по типу её чудесной иглы, но тоже что-нибудь… что-нибудь… хм. Валлиус по браслету связи не отвечал демонски долго. — Да? — рявкнул, зло сверкнув красными глазами за стёклами очков. — Чего, Берт? Говори быстрее, я с дежурства, спать хочу и жрать. — Как думаешь, Йон… — Давно он себя так глупо не чувствовал. — Что можно подарить Эн на праздник перемены года? Несколько секунд главный врач Императорского госпиталя удивлённо моргал глазами. Они по-прежнему были красными, но злость из них исчезала, сменяясь обычным ехидством. — Ты как кто спрашиваешь-то, Берти? Арманиус терпеть не мог, когда его так называли. — Йон… — Молчи, я не договорил. Как кто интересуешься? Как пациент, как ректор… или?.. А-а-а? — Йон! — Я уже так давно Йон, что не помню точной даты, — хмыкнул Валлиус. — В общем, если как пациент, то подари ей своё выздоровление и денежку в конверте. Если как ректор, то иди к демонам со своим подарком. А если как… хм… мужчина… Ну-у-у… Хм… — Я придушу тебя когда-нибудь… — Защитника ради, — отмахнулся Валлиус. — Только я сначала просплюсь, а потом души, пока руки не заболят. Но я тогда ничего не скажу. — Йон! — Эх, весело с вами! — главный врач Императорского госпиталя действительно веселился. — Ладно уж. Если ты так хочешь переплюнуть принца… Арманиус сжал зубы. Молчать и слушать. — Если ты так хочешь оставить Арчибальда с носом, то вот тебе идея… И Валлиус, забыв про смешливый тон, начал рассказывать то, что знал об Эн. А знал он, естественно, очень много. * * * В этот день мы с Байроном, можно сказать, помирились. Если подобное слово вообще допустимо в нашей ситуации… Короче говоря, мы выбрали новую пациентку-подопытную, согласовали с ней детали лечения-опытов и приступили к ним. То бишь, попросили её применить кровную магию, а потом поместили под «колпак» — магический аппарат, считывающий все физические показатели круглые сутки. Байрон стащил его из реанимационной под дикие вопли заведующего отделением и личную ответственность Валлиуса. — Что будем делать завтра? — спросил меня с энтузиазмом Асириус, когда мы выходили из палаты, оставив пациентку загорать под «колпаком». — Посмотрим по результату. Всё-таки нашего предыдущего подопытного… — Эн… — Ладно. Нашего предыдущего пациента мы перед этим ещё кое-чем мучили. Так что поглядим. Либо радикальный способ применим, либо щадящий. — Я за радикальный. Я посмотрела на него с иронией. — Ты хирург, тебе положено. И тут Байрон засмеялся. Серьёзно! Байрон впервые засмеялся моей шутке. Не надо мной, потому что я попалась в какую-то из его ловушек, как в университете, а просто так, по — дружески. Наверное, удивление отразилось у меня во взгляде, потому что он захлебнулся смехом и, кашлянув, сказал: — Ну… правда ведь смешно. — Да смейся на здоровье, — я постаралась ободряюще улыбнуться. — Мне не жалко. Байрон кивнул, вновь принимая независимый аристократический вид, и мы разошлись по своим отделениям. Ближе к вечеру со мной связался Рон и предложил сходить в «Свинтуса». Я обрадовалась — сама хотела предложить, но после свиданий с Арчибальдом почему-то стеснялась. Рассказывать про них не было желания, а не рассказывать — вроде как обманывать. Но рассказывать я всё равно не буду. Потом придётся, но это будет… потом. Да и что, собственно, рассказывать? Ну, ухаживает принц, подумаешь… Успокаивая себя подобным образом, я внимательно посмотрела на собственную левую руку, где не было никакого кольца — сняв у Арманиуса, обратно я его так и не надела, — и, кивнув, отправилась на встречу. Арчибальд предупреждал меня накануне, что в четверг и пятницу будет занят, как он сказал, государственными делами, так что магмобилей меня не подстерегало. Я абсолютно свободно добежала до «Свинтуса», отмахиваясь от летящих с неба снежных хлопьев и шагающих навстречу торговцев различными праздничными побрякушками, и вбежала в трактир. Рон, освободившийся чуть раньше, уже сидел за нашим любимым столиком в углу зала и за колонной, сосредоточенно изучая меню. И чего он там не видел? — Привет работникам магической медицины, — пробурчал друг, не поднимая глаз, когда я села напротив него, повесив сумку на спинку стула. — Представляешь, цены подняли перед праздником, вот же… — Видимо, чтобы куш сорвать. Знаешь, — я усмехнулась, — у нас даже больных стало больше, будто все стараются хорошенько вылечиться перед новым годом. — Да, кстати, — друг, развеселившись, поднял голову и хитро посмотрел на меня. — К нам в отдел экспериментальной артефакторики на днях Байрон заходил. Не ко мне, конечно, демона с два он у меня что-то будет заказывать, а я у него этот заказ принимать — к коллегам. Чего хотел, не знаю. Наверное, тоже какой-нибудь подарок необычный, амулет от перхоти там. Хотя ему амулет для пробуждения совести пригодился бы больше… Я засмеялась. — Да ладно тебе, Рон. — Ох, Энни… — Друг укоризненно покачал головой, глядя на меня с тревогой. — Боюсь я ужасно за тебя. И Арманиус этот, и Байрон, да еще его высочество…