Я задохнулась от острого чувства несправедливости происходящего и выпалила: — Я научу… В смысле, если резерв не получится изменить… Я научу вас, как… И замолчала, внезапно вспомнив, кого собираюсь «учить». Но Арманиус не рассердился. — Обещаешь? — спросил он серьёзно, и в глазах его было что-то такое… что-то, из-за чего сердце у меня на мгновение остановилось. — Обещаю. * * * Проживать этот день второй раз оказалось неприятно, особенно — из-за Совета архимагистров. Так или иначе, но это будет унижение, ведь изменившийся резерв увидят все, и почти все по этому поводу лишь позлорадствуют. Ничего. Это просто надо пережить. Они с Эн прошли в зал, сопровождаемые распорядителем, подошли к первому ряду. Там, как и тогда, сидел Абрахам Адэриус, глава Совета, который неприятно усмехнулся и протянул, оглядывая Берта с головы до ног: — Бертран… А я всё гадал, придёшь ты или нет. Хотелось съязвить, сказав «на картах или кофейной гуще?», но Арманиус промолчал. Это было бы по-детски. — Я не мог не прийти. — Берт кивнул Эн на кресло рядом со своим. — Садись, Эн. — Что у тебя с резервом? — в голосе Абрахама появились нотки удивления. — Контур сломан, я вижу, но и резерв… — Всё верно, тебе не кажется. Резерв изменился. — Заметив, что Эн открыла рот, явно намереваясь что-то сказать, Арманиус осторожно сжал её руку. — Контур мне восстановят, но резерв, скорее всего, останется таким же, как сейчас. Глава Совета нахмурился, покосился на Эн, затем — на их с Бертом сцепленные руки. Он, как и все остальные архимагистры, знал тайну ?еенны, поэтому не мог не понимать, по какой причине у Арманиуса изменился резерв. Но спросить что-либо он тоже не мог — мешали и присутствие Эн на Совете, и печать императора. Она сковывала язык. — Значит… — Значит, архимагистром мне уже не быть, всё верно, — сказал Берт спокойно и почувствовал, как ладонь Эн чуть дрогнула. — И если ты собираешься лишить меня звания, я думаю, самое время. — Нет! — Она всё-таки не выдержала. В этой реальности ситуация была более острой, и Эн не могла промолчать. Подалась вперёд и, глядя на Адэриуса, продолжила: — Я его лечащий врач, и я уверена — еще не всё потеряно. Да, случаев изменения резерва не было зарегистрировано, и как это лечить, неизвестно, но это не значит, что излечение невозможно в принципе. Наука не стоит на месте и… — Детка, — перебил её Абрахам, — это всё пустые звуки. В данный конкретный момент Бертран не может считаться архимагистром. Если случится чудо и его резерв… хм, придёт в норму, тогда мы поднимем вопрос о восстановлении звания. — Я понимаю. Я прошу повременить с решением пару месяцев, — сказала Эн с такой твёрдостью в голосе, что Арманиус ощутил гордость за неё. — Дайте архимагистру время на лечение, проявите уважение к его прошлым заслугам. Глава Совета сердито раздувал ноздри, и Берт решил вмешаться в диалог: — Абрахам, не горячись. На самом деле вы оба правы. Эн надеется меня вылечить, и она, как специалист, разбирается в том, реально это или нет. Но и ты знаешь правила — даже если резерв восстановится, мне придётся заново проходить аттестацию на звание архимагистра. — Вот именно, — хмыкнул Адэриус, чуть расслабляясь. — И смысл тянуть? — Смысл только в том, о чём только что говорила Эн. В уважении. Если у Совета оно ко мне есть — он даст мне время, если же нет — лишит звания сейчас. Поставь вопрос на голосование. Пусть общественность решит, чего я достоин, а чего нет. Абрахам, поколебавшись, кивнул, и Берт наконец почувствовал, как расслабилась рука Эн в его ладони. Он осторожно погладил пальцы девушки и, повернувшись, улыбнулся её растерянным глазам. Конечно, в отсрочке нет никакого смысла. Но пусть будет. Если это принесёт радость Эн — пусть. * * * Глядя на архимагистров, присутствующих на Совете, я начинала искренне сомневаться в том, что они могут проголосовать за отсрочку для Арманиуса. Они скорее отправили бы его на казнь, а вот отсрочка… Но вдруг я ошибаюсь? В конце концов, это ведь такая ерунда, которая ничего не стоит. А с другой стороны — великолепная возможность унизить коллегу… Порассуждать на эту тему вдоволь я не успела — на сцену наконец вышел принц Арчибальд. Он сразу обратил внимание на меня, чуть улыбнулся и начал говорить. Его высочество говорил около получаса практически в полной, сосредоточенной тишине зала. И тишина эта не была одобрительной — она была враждебной. Казалось, если принц замолчит — зал взорвётся. А он всё говорил и говорил… Закон он доработал, и доработал хорошо. Титул предлагалось передавать супругам, за заслуги перед империей или за выслугу лет. На мой взгляд, не совсем справедливо, но если будет «совсем», архимагистры точно заартачатся. — Кроме того, я предлагаю ввести для аристократии ту же систему налогообложения, что сейчас применяется к не-аристократии. Это была первая фраза Арчибальда, после которой в зале послышался недовольный шум. Господа маги изволили роптать и гневаться. — Налог на зарегистрированных магически одарённых детей — раз. По достижении совершеннолетия — налог на обучение в высшем учебном заведении или училище при отсутствии у аристократа дара. Среднее образование остаётся бесплатным, как и магическая медицина. А вот это уже попахивало «совсем» справедливостью, и архимагистры возмущались. Им не хотелось платить налоги на собственных детей. Прямо скажем, большинство из них совсем не привыкли к налогам. — Прошу прощения, ваше высочество, — заговорил Адэриус, вставая, — но позвольте узнать — какое отношение подобные поправки имеют к вашему закону о титулах? Это уже совершенно другие законы. — Самое прямое. В случае принятия моего закона казна остро ощутит нехватку средств. Это способ её заполнить. Опять же — слишком, совсем справедливо. Не примут они это никогда в жизни! — Получается, нехватку средств планируется восполнять за счёт аристократии? — спросил глава Совета под гул зала. Но продолжить не успел — Арманиус вскочил на ноги и почти закричал, чтобы в зале услышали: — Ваше высочество! Присутствующие чуть поутихли. — Позвольте мне сказать пару слов по поводу вашего проекта. Арчибальд явно был недоволен и почему-то на секунду задержал взгляд на мне. — Извольте. Гул почти совсем стих, и ректор, кивнув принцу, вновь заговорил. — Мы все с вами понимаем, что его высочество во многом прав. Конфликт в обществе назревает давно, и чем дольше мы будем откладывать принятие закона, тем хуже впоследствии придётся нашим детям. — У тебя нет детей, Бертран. Адэриус… Стукнуть бы его чем-нибудь тяжёлым по лбу за такие комментарии. — Я надеюсь когда-нибудь исправить этот недостаток, Абрахам, — ответил ректор, даже не дрогнув. — Итак, все мы понимаем необходимость реформ. Но в том виде, в котором закон представил его высочество, принимать ничего нельзя. Это будет катастрофой, и в первую очередь для казны. Изменения налогообложения для аристократии сейчас нет смысла обсуждать — это отдельная тема. А сам закон… Эффективнее внедрять изменения постепенно. Первый шаг, например — возможность заключить официальный брак. Часть магов получит свои титулы в течение следующего же месяца. А дабы компенсировать казне потерю денег, я бы предложил ввести пошлину на регистрацию такого брака. Пошлину?.. Интересная идея… — Это несравнимые средства, — покачал головой Арчибальд. — Пошлина восполнит только одну десятую часть. — Да, ваше высочество. Но и потери невелики с учётом маленького шага. Сделаем его — и тогда определимся, что дальше. Принц был хмур и энтузиазмом не блистал — он, будучи военным, желал победить как можно быстрее. Но в политике подобные методы работают плохо. И тут откуда-то сверху вдруг раздался голос: — Вы правы, Бертран. Арчибальд, я поддерживаю инициативу архимагистра Арманиуса. Доработай закон. Обсудим на следующем чтении. Оно состоится в первый понедельник нового года. Раньше я не слышала голос императора, но сразу поняла, что говорит именно он. Оглянулась и посмотрела наверх — там, над креслами архимагистров, находилась ложа его величества. Видимо, до этого момента она была скрыта иллюзией, которую только что развеяли. — Хорошо, ваше величество, — ответил Арчибальд, почтительно склонив голову. — Господа и дамы, на сегодня я закончил. До следующей встречи. Он ушёл со сцены, и практически сразу на неё поднялся Адэриус. Я напряглась, понимая, что на этот раз темой для обсуждения будет уже не закон о передаче титулов, а архимагистерство Арманиуса. — Коллеги, — заговорил глава Совета, — предлагаю для голосования следующее. Все вы только что наблюдали на этой сцене Бертрана Арманиуса… и видели состояние его контура и резерва. — Архимагистры молчали, и я не могла понять, о чём они думают. — Будут ли восстановлен контур и тем более резерв — вопросы спорные, особенно второй. Даже если будут, после потери дара необходимо пройти переаттестацию. Однако Бертран просит нас о задержке с решением о ликвидации его звания архимагистра на два месяца. Прошу вас проголосовать — снимаем ли мы с Арманиуса звание прямо сейчас или дадим отсрочку? Над головами архимагистров начали загораться огоньки, красные и зелёные. И я никак не могла понять, каких больше, пока Адэриус не возвестил: