Домой Сергей заявился только к вечеру, не сказать чтобы уставший, но потный и вымотанный от всего навалившегося на него счастья непознанного. По большому счету толком ничего не вызнал. Так, кучка разных пазлов, из которых рисунок пока что не складывается, а вот чувство беспокойства нарастает. Лишь только снял в прихожей обувь, добрейшая Стефания свет-Германовна ошарашила: – Сереженька, мама приехала. Вот уж действительно не ко времени! – И где же она? – Вещи в свою комнату поставила, чаю с дороги попила, ну и по делам отлучилась. – Прелестно. С места в карьер ускакала. – Ты бы о матери так не говорил. Может, она для тебя старается? – Ясное дело. Для кого же еще? – Кушать будешь? – Буду. Голоден, как волк, но сначала в душ. – На кухню приходи. Он стоял под струями воды, в себя приходил. Мысли в голове роем кружились. Выйдя из душевой кабины, с пристрастием осмотрел татуировки. «Кто же это так старательно витиевато крючочки выводил? Ничего не понятно! Вроде и буковки, а прочтению не поддаются…» – Сережа! Из раздумий его вывел голос матери и дробный стук в дверь. «О! Пришла!» Загородный поселок Сосновка в восемнадцати километрах от Москвы. Дом четы Клыковых. Время – шестой час вечера Весь день она провела как на иголках. Все необходимое сделала, а все же, как в далекой-далекой юности, переживала: будет ли результат? Мужа встретила, против обыкновения, холодно. Для традиционного поцелуя лишь щеку подставила и сразу чуть ли не отшатнулась. На его удивленный взгляд не отреагировала. – У тебя проблемы? – спросил Дмитрий Георгиевич. – С чего ты взял? – Ты сегодня сама на себя не похожа… Дмитрий Георгиевич Клыков, муж Жанны, был человеком очень состоятельным и имеющим большой вес в определенных кругах. Работу жены он воспринимал как прихоть, но запретить не мог. Он вообще Жанне ничего запретить не может. Пару раз попробовал и завязал с этим гиблым делом: не получается, себе дороже. Заметил, что после таких попыток в его бизнесе на пустом месте сразу пробуксовки начинаются, и неудачи преследуют его предприятия до тех самых пор, пока он не позволит жене делать, что она пожелает. Первый раз он подумал, что все случайно произошло, а после второго призадумался, принял к сведению и решил, что рисковать не стоит. Вот так и жили – уже долго и временами счастливо. Своих детей у них не было: Жанна категорически против. На любовниц любвеобильного мужа закрывает глаза, даже тему эту не поднимает, но Дмитрий Георгиевич больше чем уверен: она знает о его похождениях налево. Сейчас в гимназии каникулы, а потому чета проживает в загородном доме с минимумом прислуги. Он частенько в Москве ночевать остается. И все довольны. – Так что у тебя случилось? Он отмахнулась: – Не бери в голову! Месячные пришли, а потому чувствую себя разбитой чашкой. Иди лучше отдыхай, день ведь у тебя хлопотный был. «Вот откуда знает? День действительно неудачным был. Сделка с иностранными инвесторами буквально из-за мелочи подвисла…» – Не переживай так. Завтра все наладится. В который уж раз подумал: «Ведьма. Ей-богу, ведьма!» – Иди душ прими и поешь. Дмитрий Георгиевич поплелся в свою отдельную спальню, не удосужившись захватить с собой пиджак, небрежно брошенный на диван в гостиной. Выходило так, что семейный вечер пропал впустую. Можно – да и нужно – было в московской квартире ночевать оставаться. «Как же! Месячные у нее… Еще б на головную боль пожаловалась!» * * * Звонок мобильника заставил Жанну Викторовну встрепенуться. Подхватилась, сгребла со стола айфон последней модели, но ответила на вызов лишь тогда, когда за мужем закрылась дверь. – Слушаю! – Это я. Молодой женский голос в телефоне заставил напрячься. Звонила одна из ее подопечных. Нет-нет, не жертва Жанкиных психологических разработок, а та, на которую возложен присмотр за мальчишкой. Молодая девушка из ведьмачьего сообщества, обязанная подчиняться Жанне… В этом их закрытом сообществе существует жестокая централизация и иерархия. Основной ячейкой служит колган из тринадцати посвященных – иначе говоря, ведьмачий круг. Возглавляет его жрец. В той же Москве семь таких кругов существуют и процветают. Над колганами главенствует Ковен – Совет девяти. Но эти девять даже для непростой ведьмы как небожители для верхушки московской чиновничьей братии. Именно Ковен принимает решение о назначении руководителей в новых кругах, а также о том, где, когда и кем будут проводиться праздники. Но и над Ковеном присмотр довлеет: Советом управляет Око, – три верховных правителя. Дар, или Оберег – жрица, представляющая собой, как бы сейчас сказали, законодательную власть, и два жреца-мужчины: Скипетр, или Посох (как кто назовет), – исполнительная власть и Рауэр (Меч) – судебная власть. Все ведьмы и ведьмачки имеют иерархию в семь ступеней. Каждая ступень подразумевает определенные знания, посвящение, продолжительную практику. Все жрецы и жрицы Ковена занимают седьмую ступень. Кроме того, вся ведическая иерархия разбивается на семь ступеней. Рядовые поклонники темных богов – паства. Послушники – ученики: ведьмы, ведь-мачки. Додолы – жрицы и жрецы колганов. Ковен – Совет девяти. Стрелы – семь человек, связывающие Ковен с колганами (кругами) и с Оком. Звонила Жанне Викторовне послушница Марина. Именно под ее присмотр и контроль ведьма, применив древнее заклинание, отправила Рязанцева. Но при этом с недавнего времени и сама за ним приглядывала. – Поняла уже. Ну, что там? – Жанна, – услышала ведьма взволнованный голос, – парень не тот, кем ты его считаешь, и не тот простак, за которого он себя выдает. – В смысле? – На той квартире, ну, которую ты нам подсунула, неупокоенный дух имел силу, близкую к критической. Так вот, этот парень его упокоил. – Как? – Не знаю. Но когда мы вошли, дух уже развоплотился. – Так ты сама ничего не видела?! Коза драная! – Полегче! – окреп голос на том конце связного тракта. – Сама такая, раз прописную истину распознать не смогла. – Гм! – Жанна прикусила язык, чтоб не сорваться на послушницу. Ведьмовство имеет свои законы и правила, свои каноны, свою иерархию, но при этом в круге все равны, и при общении друг с другом требуется только уважение, а если и пакостят между собой, то по-тихому, заметая следы. Русские ведьмы, в отличие от западных, в силу древних устоев не молятся своим «богам», и Сатана для многих не указ, у них нет рабского поклонения и раболепия, а только уважение! Они даже поклониться могут только друг другу и матери-земле – всё! – Прости, погорячилась. Лучше расскажи, что самой увидеть довелось… Выслушав, спросила: – Сама о нем что думаешь? Простоватая девица ответила: – Думаю, что он один из наших. – В смысле? – Ну-у, он входит в один из московских колганов. Я бы предположила, что он послушник, но после того, что случилось, могу ошибаться. – Ведьмак? – Д-да! Такой поворот Жанна даже не рассматривала. Задумалась. Ведь мальчишка совсем! Хотя-а… Племянницу как лохушку сделал! Неужели она ошиблась, и это ею играли, а не она? Ведь есть же выродки, которые и в пятьдесят выглядят мальчиками нецелованными. Мало, но есть… Но не Рязанцев, это точно. Мамаша у него хоть и красавица, хоть и актриса известная, а все ж обычная тетка, каких много в Москве. Пройдет десяток лет, и, как все, старой перечницей станет. Нет, Рязанцев не может…