«Хрена с два у тебя получится. Тебя ждет нечто большее, чем просто прогулка по офису. Неприятно это говорить, но у тебя недостаточно опыта, чтобы справиться со всем самостоятельно». Что-то подсказывает мне, что его реакция была связана не столько с моими профессиональными навыками, сколько с его чувствами ко мне. Как получилось, что всё пошло совсем не так? * * * – Какую комнату предпочитаешь? – спрашивает Джей Пи, когда мы закончили осматривать пентхаус. И я использую слово «осматривать» в широком смысле. Джей Пи обвел пространство рукой, указывая мне, где находится «все», пока я разглядывала роскошный номер, в котором мне предстояло жить следующие две недели. Наружные стены полностью состоят из панорамных окон, из которых открывается захватывающий вид на залив Сан-Франциско и мост Золотые ворота. Красивые деревянные полы окрашены в серый, застелены плюшевыми коврами и безупречной белой мебелью. На стенах висят фотографии зданий, и я узнаю некоторые из них, которые посещала в Лос-Анджелесе. Должно быть, они все принадлежат «Кейн Риал Эстейт». А кухня… о, она прекрасна, ультрасовременная бытовая техника, мраморные столешницы и кухонный остров, который по размеру больше, чем вся моя квартира вместе взятая. Я с радостью проведу здесь две недели. Вот только жаль, что у меня не самая приятная компания. – Мне все равно. Любая подойдет, – говорю я, тем более что, судя по словам Джей Пи, комнаты одинаковые. Если бы одна была побольше, я бы, конечно, могла занять комнату поменьше. – Просто выберите одну, – недовольно велит он. – Хорошо, та, что справа. – Отлично. – Джей Пи катит свою сумку по деревянному полу и кричит: – Ронда заказала нам ужин! Должен быть здесь с минуты на минуту. Начинай есть когда захочешь. – А потом отправляется дальше по коридору и скрывается из виду. Что ж, видимо, это все. Я качу свой чемодан в противоположном направлении, твердо намереваясь не позволить его скверному характеру испортить мне настроение. Добравшись до своей комнаты, кладу чемодан на пол и плюхаюсь на кровать королевских размеров, застеленную белым постельным бельем и мягкими серыми подушками. Девушка может легко привыкнуть к такому. Теперь я отчасти понимаю, каково было Лотти, когда она впервые переехала к Хаксли. Жаль, что мне подобная роскошь доступна лишь на две недели. Тянусь к своей сумочке и достаю телефон. Нахожу имя Лотти, нажимаю на него и включаю громкую связь. – Ох! Ты уже в Сан-Франциско? – отвечает на звонок Лотти. – Да, и боже, Лотти, очень красивое место. Не могу налюбоваться. – Очень завидую тебе. Даже сказала Хаксу, что, когда вы двое закончите, нам нужно съездить хотя бы на выходные, он показывал мне фотографии пентхауса, и пентхаус похож на место мечты. – Так и есть. Жду не дождусь, когда увижу все при свете дня. – Полет прошел хорошо? – Могло быть и лучше. – Турбулентность? – спрашивает она. – Только не с самолетом, скорее с Джей Пи. Он правда не рад быть здесь со мной. – Это я заметила. Он сказал почему? «Ты настолько низкого обо мне мнения, что предполагаешь лишь самое худшее». – Да, и честно говоря, Лотти, из-за этого мне не по себе. – Что случилось? – Ты помнишь, как Эдвин ушел с Дженезис с того благотворительного вечера? – Ага, и с тех пор ты о нем ничего не слышала. Просто красавчик, а не парень. – Угу, но на самом деле я не рассказывала тебе, что было после. – В смысле ты не рассказывала мне… Боже, Келси, ты что, переспала с Джей Пи? – Нет! – практически кричу я, но потом понимаю, что говорю слишком громко. Встаю с кровати, принимаясь распаковывать и развешивать вещи. – Мы не переспали, но он отвез меня к себе, и когда я говорю «к себе», имею в виду подъездную дорожку его дома. А потом я сказала ему, что не буду с ним спать. – Он приглашал тебя домой? – Нет, я вроде как… знаешь… предположила, что он хотел переспать со мной. Но он просто был вежлив. Я непреднамеренно оскорбила его, и теперь он практически ненавидит меня. Почти не разговаривал со мной в самолете и удалился в свою комнату, где, я уверена, и пробудет весь вечер. – И теперь ты чувствуешь себя не в своей тарелке, да? – Правильно. – Несу свои туалетные принадлежности в ванную и раскладываю все в порядке очередности использования. – Я очень хочу насладиться этой поездкой. Нам редко удавалось путешествовать, не говоря уже о том, чтобы жить в роскоши, но между нами с Джей Пи все странно, и я не знаю, как это исправить. – Джей Пи – эксцентричная личность. Он любит язвить, и иногда кажется, что он не воспринимает происходящее всерьез, но у него есть и темная сторона, о которой он мало говорит. Даже Хаксли согласен с тем, что Джей Пи может быть очень замкнутым. Я думаю, ты задела эту темную сторону, и, возможно, единственный способ все исправить – искренне извиниться. Вздыхаю и прислоняюсь к стене ванной, плитка на которой напоминает пчелиные соты. – Думаю, ты права. – Знаю, что так и есть. О, и кстати, я поговорила с Элли. Дерек рад встретиться, пока ты будешь в Сан-Франциско. Он проверит свое расписание и даст знать, когда у него есть время. – Хорошо, класс. – У меня сводит живот, и я не знаю, то ли из-за того, что мне нужно поужинать, то ли причина кроется в предстоящем разговоре с Джей Пи. В любом случае чувство не очень приятное. – Мне нужно идти. Скоро принесут ужин. – Ты справишься, сестренка. Покажи им, на что способны сестры Гарднер. * * * Все будет хорошо. Всего-навсего осторожно постучи в его дверь, и если он вдруг наорет на тебя, знай: причина в твоих словах, а не в нем самом… Сделав глубокий вдох, поднимаю руку и быстро стучу в дверь Джей Пи. Прикусываю губу в ожидании его ответа, но когда ничего не слышу, снова стучу и спрашиваю: – Джей Пи, ты там? Принесли ужин. Жду дальше, и потом он наконец кричит: – Ешь без меня! Я боялась этого ответа. Вот почему придумала план, как вытащить его из комнаты. – Хорошо, но, м-м-м, кажется, я сломала духовку, и там вроде как пахнет газом, так что, может, поможешь мне? И потом я оставлю тебя в покое. Скажу по секрету, я даже не притрагивалась к духовке, но решила, что вымышленная утечка газа заставит его пошевелиться. И, к счастью для меня, я оказываюсь права. Дверная ручка двигается вниз, а затем дверь распахивается, открывая взгляду обнаженного по пояс Джей Пи, одетого в одни лишь шорты. Однако вы только посмотрите на него! Широкая грудь с мощными грудными мышцами, ярко выраженные ключицы, и мускулистые руки, усеянные татуировками. А ниже находится то, что я могу описать лишь как идеальный пресс, переходящий в косые мышцы, которые хорошо видны благодаря опасно сидящим на бедрах шортам. Я не… э-э-э… я не ожидала, что он вот так откроет дверь, поэтому молчу. А может оттого, что не могу подобрать слова. – Келси… духовка. – Точно, – говорю я, отступая в сторону. – Духовка. Газ. Пахнет газом. – Джей Пи проходит мимо, и я любуюсь его спиной. Я не из тех, кто отрицает правду, даже неприятную. И правда в том, что Джей Пи великолепен, особенно без рубашки. Он из тех мужчин, увидев которого на улице, вам не остается ничего другого, кроме как остановиться и пялиться, чтобы как следует рассмотреть все в подробностях. Когда на Джей Пи нет рубашки, можно не только мельком увидеть татуировки, но и получить настоящее шоу. Я мысленно плачу. Боже, какой же он сексуальный! Ой, откуда у меня такие мысли? Нет, он не сексуальный. Просто… на него приятно смотреть, да. Ничего сексуального. Нет. Всего-навсего… привлекательный мужчина. И все. Ладно, двигаемся дальше. – Что ты сделала с духовкой? – кричит он мне. Так, сейчас будет нелегко, потому что стоит ему понять, что я соврала, как он убежит в свою комнату и мне придется остановить его. Я подготовилась к такому повороту, закатала рукава и сняла носки, чтобы ноги не скользили по полу. Мои ступни уже немного потные, но, полагаю, я готова. Захожу в гостиную, держась поближе к выходу, чтобы заблокировать путь к отступлению, и очень драматичным голосом сообщаю: – Я соврала. Джей Пи резко поворачивает голову, глаза встречаются с моими. – Соврала? – спрашивает он, приподняв бровь.