– Кажется, первый поступок тебе вполне свойственен, но у тебя всего… пять магнитов. – Если точнее, четыре. Но это все равно коллекция. – И назвать растение Борис как раз в твоем стиле, как и нижнее белье, но я предполагаю, что ты перепутала дни недели, поэтому пятница должна быть черной, ведь обычно это вечер свидания. От шока открываю рот и смотрю на него сверху вниз. – Как, черт возьми, ты догадался? – Может, ты и умеешь быстро соображать, но я чую чушь за милю. Ты романтик, и я предполагаю, что, учитывая твою наивность, для тебя достаточно смело надеть черное в пятницу, в вечер свидания. В этом есть смысл. Теперь я скрещиваю руки на груди: – Хорошо, тогда какого цвета мое белье в остальные дни? Он на мгновение замолкает, а затем поднимает вверх пальцы. – Понедельник – белый, чтобы начать неделю с чистого листа. Вторник – розовый, потому что, похоже, ты из тех девушек, у которых много розового белья, так что оно подходит для вторника. Среда – красный, середина недели. Четверг… ну, это темная лошадка. Я вроде как верю во всю эту историю с деньгами и зеленым цветом, так что скажу, что да, зеленый. И в пятницу конечно же черный. А выходные, вероятно, – это время, когда ты носишь забавное нижнее белье. Например, розовые стринги с сердечком. – Когда я не отвечаю, он спрашивает: – Я прав, верно? Слезаю с коленей Джей Пи, и на этот раз он мне позволяет. – К сожалению, да. – Он усмехается, и хотя меня раздражает, что я оказалась такой предсказуемой, приятно знать, что он нашел в этом что-то смешное. – Но ты должен понять, я не невинна. – Конечно. – Он встает, поправляет шорты, а затем берет стакан с водой. – Да! – Тоже встаю. – Я делала много совсем не невинных вещей. Он поворачивается. – Например? Да, Келси… например каких? Почему мне ничего не приходит на ум? Я делаю много такого, что нельзя счесть невинным. – Признай, что ты невинна. Он начинает уходить, и тут я кричу: – Вибратор! Джей Пи поворачивается ко мне, на губах ухмылка. Поправляю халат, плотнее завязывая его. – У меня есть вибратор. Вот, в этом нет ничего невинного. – Что за вибратор? – Ну знаешь… такой, который вибрирует, – говорю я и понимаю, что говорю как идиотка. – Розовый. – Естественно, розовый, – усмехается Джей Пи. – Не так уж невинно, Келси, но у каждой женщины есть вибратор. И насколько я понимаю, вероятнее всего, ты пользуешься им каждую среду, когда носишь красное белье. – Боже… Почему он снова прав? Он доходит до кухни и доливает себе воды. – Признайся, ты так же невинна, как и они. Если доказательством тому не выступает твоя привычка выбирать нижнее белье соответственно дню недели, об этом свидетельствует твоя неспособность рассказать мне в деталях, какой у тебя вибратор. – Он розовый. – Вскидываю руки. – Что еще ты хочешь услышать? Джей Пи сжимает столешницу и смотрит прямо на меня, темные брови отбрасывают тень на светло-зеленые глаза. – Частота вращения, настройки, диаметр, длина и дополнительные аксессуары. Я хочу знать, было ли тебе слишком страшно даже смотреть на вибраторы со стимулятором клитора, поэтому ты просто воспользовалась обычной моделью. – Облизываю губы. – Ведь так и было, я прав? – Какая разница, какая у него… э-э-э, частота вращения? Я мастурбирую, а значит, о невинности нет речи. Джей Пи проводит рукой по лицу, а затем поворачивается, намереваясь пойти в свою спальню. – Ладно, Келси. – Эй, – зову я, но он не останавливается. Всю жизнь меня считали невинной и непорочной, и мне не нравится этот ярлык, я пыталась избавиться от него и уж точно не могу допустить, чтобы Джей Пи считал меня таковой. Поэтому развязываю пояс халата и сбрасываю его на пол. – Ты считаешь этот наряд невинным? – интересуюсь я. – Вполне невинный халат, – не поворачиваясь, отвечает он. – Я сняла халат. Джей Пи останавливается, а затем медленно поворачивается. На мне черный кружевной комбинезон. Подчеркивающая талию майка с глубоким V-образным вырезом соединена с шортами с высокими разрезами, которые раскрываются от малейшего ветерка. Это самый удобный предмет одежды, который у меня есть, а еще и самый сексуальный. Джей Пи неспешно и внимательно осматривает меня, взгляд скользит по моим ногам, талии, а затем останавливаются на груди, в области достаточно откровенного декольте. Глядя мне в глаза, он облизывает губы и теперь больше похож на большого злого волка, чем на человека. – Какого черта на тебе надето? – наконец спрашивает он. – Именно в этом я сплю. Один из многих комплектов белья, который имеется в моем комоде. – Что ж, предлагаю тебе пойти переодеться, – говорит он, а затем опять отворачивается… – В смысле? – уточняю, идя за ним. – Что ты имеешь в виду, говоря, что мне следует пойти переодеться? – Келси, это неприличный наряд. Неприличный? Это бесстыдство? Говорит мужчина, который разгуливает по квартире без рубашки и в одних шортах. Я вела себя вежливо и не смотрела вниз, но все мы знаем, что под эти шорты Джей Пи не надевает белье, и да, я вижу… кое-что. И если он считает мой наряд бесстыдным, то как, черт подери, насчет него самого? – В этом пентхаусе существуют какие-то двойные стандарты, о которых мне неизвестно? – Я иду за ним. – Потому что почти уверена, что мой наряд не так откровенен, как твой. Он продолжает идти, игнорируя меня. Поэтому я ускоряю шаг, и, дойдя до Джей Пи, тяну его за плечо, вынуждая повернуться ко мне лицом. Но он поворачивается так быстро, что я оказываюсь застигнута врасплох, потом неожиданно прижимает меня к стене, кладет одну руку мне на бедро, а в другой все еще держит свой стакан с водой. И упирается им в стену. Его горящие, будто лазеры, глаза устремлены на меня. – Ч-ч-что ты делаешь? – Я пытаюсь дышать спокойно. – Ты дразнишь меня, Келси, и мне это не нравится. – Чем я тебя дразню? Я просто… показываю тебе, что я не та невинная наивная девушка, которой ты меня считаешь. Он наклоняется, чтобы поставить стакан с водой на пол, а когда снова поднимается, его грудь оказывается так близко, что я чувствую исходящий от него жар. И он странно влияет на меня. Коридор будто исчезает, сверкающий горизонт превращается в далекое воспоминание, когда Джей Пи наклоняется, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. Рука, которой он прижимает меня к стене, скользит за один из вырезов на моем комбинезоне, и теперь ладонь касается кожи, а большой палец оказывается в опасной близости от моего паха. От этого маленького, едва ощутимого прикосновения воздух в моих легких замирает. – Ты могла бы выбрать любую пижаму и надела это. – Кончиками пальцев он проводит по вырезу, двигаясь чуть выше ложбинки. – Значит, если не планируешь переспать с кем-то, пока находишься здесь, о чем я не знаю, ты специально привезла ее, зная, что будешь спать в одном пентхаусе со мной. – Ты здесь совершенно ни при чем, просто мне комфортно спать в этом. – Его рука скользит дальше под разрез сбоку, и теперь пальцы сжимают мою талию, оставляя след на коже. – То есть, хочешь сказать – если бы здесь жил Хаксли, ты бы выбрала то же самое? – Нет, – отвечаю я, не успевая остановить себя. Черт. Правда в том, что… я бы не стала надевать такое в присутствии Хаксли. Ночуя в их с Лотти доме, я надеваю что-нибудь приличное, потому что не собираюсь разгуливать в таком комбинезоне рядом со своим будущим шурином. Это было бы… странно. Но неужели я выбрала этот наряд из-за Джей Пи? Совсем нет, просто мне в нем комфортно. – То есть… я не стала бы носить такое в его присутствии, потому что… – Потому что он не одинок. – Другой рукой Джей Пи гладит мой бок, и я едва ли не сползаю по стене от этого прикосновения. Боже, сколько же времени прошло! Как давно ко мне не прикасался мужчина. Когда Джей Пи, этот невероятно сексуальный мужчина, оказывается рядом со мной, я не могу ясно мыслить. – Признайся, ты оделась так, чтобы подразнить меня. – Он наклоняет голову, и теперь наши щеки практически соприкасаются, затем кладет руку мне на плечо, ближе к одной из кружевных бретелек. Он играет с ней, нежно поглаживая замысловатое кружево. – Вот почему ты продолжаешь приставать ко мне, чтобы поговорить, потому что ты хочешь другого, Келси. – Нет, не хочу, – хрипло возражаю я. Он тянет лямку, двигая ее к краю плеча. – Ну ты и врушка, – шепчет он мне на ухо, а затем опускает мою лямку, и она скользит вниз, ткань на груди едва держится. Я должна отстраниться. Сказать ему прекратить. Но… я продолжаю стоять на месте. Потому что в глубине души знаю: пусть Джей Пи не мой идеал, ведь он не сторонник серьезных отношений, меня все равно влечет к нему. Я не могу сопротивляться его чарам. И я хочу большего. Большего от этого момента. Он проводит пальцем по моей ключице и продолжает шептать мне на ухо: – Келси, ты едва ли не искришься. Дыхание неровное, тело жаждет большего, и я, черт возьми, уверен: если раздвину твои ноги, увижу, насколько ты возбуждена. Крепко зажмуриваюсь, осмысливая сказанные им слова, никто раньше не говорил мне подобное.