Удастся ли мне переубедить ее? Или это гиблое дело? * * * – Ты на месте? – спрашивает Хаксли, пока я сижу в машине, смотрю в окно и слушаю по телефону его раздражающий голос. – Да, я здесь, – отвечаю сквозь стиснутые зубы. – Почему у тебя такой голос? – Даже не знаю, может потому, что я надел чертов смокинг ради дурацкого бала мэра, где должен не только поговорить с Реджисом о его идиотских идеях, но и подлизываться к мэру. – Джей Пи, ты делаешь это ради расширения бизнеса. – Тебе не кажется, что у нас уже достаточно большая компания? Господи, Хаксли, мы едва успеваем справляться с тем, что есть. Ты женишься, создаешь семью и правда считаешь, что запуск еще большего количества проектов – разумная идея? – Еще несколько месяцев назад ты считал, что это разумно, так почему теперь говоришь другое? – Если ты заметил, на той встрече я вообще ничего не сказал. Ты разглагольствовал о новых возможностях, ослепленный жаждой заработать денег, Брейкер кивал, а я просто сидел и думал, какого черта нам что-то начинать, если мы уже перегружены. – Тогда следовало высказаться. Мы не умеем читать мысли. – Я высказался! – кричу в трубку, потеряв остатки самообладания. Раздражение и досада сегодняшнего утра выливаются на Хаксли. – Я и раньше возражал тебе, но ты никогда не слушаешь. Вы с Брейкером никогда, черт подери, не слушаете. И теперь я сижу в чертовой машине и собираюсь пойти на бал, помочь осуществить твои, а не свои мечты. – Джей Пи, ты делаешь это ради компании, а не для меня. Лишь для компании. – Компания – это ты, а мы всего лишь твои приспешники. – Откуда, черт возьми, все это берется? Что-то случилось? – Конечно, я ведь не могу на самом деле так думать, да? Он секунду молчит, а затем говорит: – Думаю, нам с тобой нужно встретиться и поговорить. – Да ну нахрен, – отвечаю я, а затем отключаюсь. Прижимаю пальцы ко лбу и делаю глубокий, успокаивающий вдох. Мужик, остынь. Трудно успокоиться, когда кажется, что все идет не так, как надо. Абсолютно все. Я как будто не в себе, словно… мне здесь не место. Я критикую Келси за то, что она пытается быть тем, кем не является, в то время как сам поступаю точно так же. – Вы готовы, сэр? – спрашивает меня водитель. И тут начинаю размышлять: а что такого случится, если я не пойду туда? Если не найду Реджиса и не поставлю его на место. Не поговорю с мэром о «наших» планах. Нам будет сложнее выиграть тендер на реконструкцию других исторических зданий. Но на мой взгляд, это не так уж важно. Но что тогда будет с Келси? Какая нелегкая битва ее ждет, если Реджис продолжит пытаться подрывать ее авторитет? И почему мне вообще есть до этого дело? Потому что мне не все равно. Потому что я беспокоюсь о ней. Несмотря на тот факт, что прямо сейчас она на свидании с другим, я все равно переживаю за нее. И именно по этой причине открываю дверцу машины, застегиваю смокинг и на время подавляю готовый вырваться наружу гнев. Говорю водителю, что скоро вернусь, затем убираю телефон в карман и направляюсь к главному входу. Незачем идти по красной дорожке, мне нет дела до всей это хрени, особенно когда меня переполняет обида. Хаксли еще будет возмущаться по этому поводу, ему нравится, когда на подобных мероприятиях мы красуемся на публике, но если он хочет, чтобы все плясали под его дудку, в следующий раз может пойти сам. После того, как мое имя отмечают в списке гостей, я захожу внутрь и направляюсь прямиком к огромному бару в задней части бального зала. Игнорирую столик с карточками с именами, поскольку не останусь на ужин, не жму руки толпящимся вокруг людям, опираюсь на край стойки и заказываю порцию виски. Затем оборачиваюсь и рассматриваю толпу. Учитывая обилие дизайнерских платьев и отутюженных костюмов, постороннему человеку подобное мероприятие может показаться по-настоящему шикарным, но для меня это всего лишь еще один вечер высших слоев общества, среди которых я живу. На таких мероприятиях не происходит ничего важного для мира. Лишь обмен рукопожатиями и заключение сделок, враги ненадолго становятся псевдодрузьями, изображая заинтересованность ради окружающих их людей. Эти мероприятия приносят пользу только тем, кто находится в этом зале, и больше никому. Мэр находится здесь не для того, чтобы составить план неких изменений, а для того, чтобы пожать руки людям, способным обеспечить ему поддержку на выборах. Печально, но, к сожалению, так устроен мир. – Джей Пи, не думал, что увижу тебя сегодня вечером. – Реджис встает рядом со мной у бара. Он заказывает нам обоим виски, и я позволяю ему. – Не знал, посещаешь ли ты подобные мероприятия. Лишь когда вынужден. К счастью, Реджис облегчил мне задачу, и мне не пришлось искать его. – Когда у меня появляется желание, я могу надеть смокинг. Бармен вручает нам напитки, и я кладу двадцатидолларовую купюру в его банку для чаевых, а затем поворачиваюсь лицом к собравшимся. Пора перейти к делу. – Слышал, ты звонил Хаксли. – Делаю глоток виски и смотрю вперед, стараясь дать понять, что недоволен. – Да. – Реджис даже не пытается скрыть высокомерие. – Я посчитал, что должен переговорить с ним. Засовываю руку в карман. – Почему? – Мне показалось, что тебя больше волновали другие вопросы, и ты не видел, насколько губительны для здания идеи мисс Гарднер. – И что именно меня волновало? Потому что, насколько помню, я присутствовал на той первой встрече и видел твое сексистское поведение, которое явно недопустимо. Боковым зрением вижу, как он переступает с ноги на ногу, а затем выдает: – Ты целиком и полностью сосредоточился на ней. Я видел, как ты пялился на ее рот, упивался ее словами и соглашался с ее идеями. Я уязвлен, горло неприятно сжимается. Черт подери, неужели это правда? Я не помню, чтобы смотрел на нее как-то по-особенному или уделял ей повышенное внимание. В любом случае, это не его гребаное дело, и он не имеет права делать подобные звонки. Перед тем как ответить, делаю глоток виски и затем поворачиваюсь к Реджису. Он по-прежнему смотрит на толпу, и я говорю очень медленно, чтобы он расслышал и понял меня: – Реджис, ты ошибаешься, потому что она коллега, более того, и в отличие от некоторых мужчин, коим, уверен, являешься ты, я способен полностью сосредоточиться на проекте, а не на женщине, пытающейся выразить свое мнение. То, что ты принял за привязанность или особое отношение к мисс Гарднер, на самом деле лишь умение внимательно слушать умную женщину, которая является нашим бизнес-партнером. – Подхожу немного ближе. – Ты понял? Партнером. Ты знаешь, что значить быть партнером «Кейн Энтерпрайзес»? Я жду, пока он ответит, но он лишь потягивает свой напиток. – Мы тщательно отбираем тех, с кем решаем вести дела. И убеждаемся не только в том, что этот человек заслуживает доверия, но и в том, что мы с уверенностью можем поставить имя нашей компании рядом с его собственной. Мисс Гарднер с ее компанией «Экологичная организация пространства» является нашим партнером. Ей полностью доверяют все трое братьев Кейн. Мы инвестировали в ее компанию, намереваясь способствовать развитию собственной, поэтому любая проблема, которая может возникнуть у тебя с ней, считается проблемой с нами. Понимаешь? Он кивает. – И в будущем, работая с мисс Гарднер, ты не только начнешь прислушиваться к ее предложениям, но и будешь уважать их. Снова кивок. – Потому что если ты не уважаешь мисс Гарднер, тогда твои дни работы с «Кейн Энтерпрайзес» сочтены. – Сжимаю его плечо и, понизив голос, говорю: – Хорошего вечера, Реджис. Мудак. Какого хрена мы вообще работаем с ним? Только я собираюсь отойти от него, как ко мне подходит крупный мужчина в черном костюме. В его левом ухе наушник, и нет никаких сомнений, на кого он работает. – Мистер Кейн, мэр хотел бы поговорить с вами. Идеально. Чем скорее я смогу обсудить все с мэром, тем скорее смогу убраться отсюда. Охранник ведет меня мимо главного бального зала и через ряд коридоров, а затем открывает довольно внушительную дверь в кабинет мэра. – Он скоро подойдет. – Дверь за мной со щелчком закрывается, и я пользуюсь моментом, чтобы осмотреть комнату. Это личный кабинет мэра, я бывал здесь лишь раз. Знаю, что за одной из книжных полок расположена потайная дверь, и точно так же, как в Овальном кабинете, здесь имеется замаскированная под обои другая дверь – вход в комнату, которым пользуется только мэр. В центре стоит большой письменный стол красного дерева, за которым работали все мэры Сан-Франциско в течение последних бог знает скольких лет, но фотографии на низком шкафу за письменным столом принадлежат одному человеку – Юджину Герберту, нынешнему мэру Сан-Франциско. Потайная дверь открывается, и в комнату заходит Юджин, в его руке сигара, на лице широкая улыбка. – Джей Пи Кейн, очень рад, что ты смог прийти. – Юджин подходит и пожимает мне руку. Отвечаю на рукопожатие и говорю: – Господин мэр, спасибо за приглашение. Всегда приятно побывать здесь. – Мне самому противно осознавать, сколько фальши в моих словах. – Оставь эту чушь про господина мэра. – Он смеется и указывает на зону отдыха. Я сажусь в коричневое кожаное кресло прямо напротив него. Мэр наклоняется к кофейному столику, открывает маленькую коробочку и предлагает мне сигару. Поднимаю руку. – Спасибо, но нет. – Не уверен, что видел, чтобы ты курил, Кейн. – Он щелчком открывает деревянную зажигалку и делает несколько затяжек, лишь потом сигара загорается. – Не люблю это занятие, – отвечаю я. – Так и не смог научиться. Слишком сильный кашель. Юджин улыбается и выпускает струю дыма. – Чтобы выкурить хорошую сигару, нужны крепкие легкие. Хотя, я вижу, ты можешь справиться с крепким напитком. Что это? Бренди?