– Потому что я не из тех, кто заводит отношения, верно? – Верно, – тут же соглашается она. – Вероятно вчерашняя ночь была для тебя дурацкой игрой, а я своего рода пешкой. – Ты не была пешкой в моей игре. – Я злюсь, поэтому повышаю голос. Она складывает руки на груди. – Тогда что же это было? Потому что я не знаю ни одной веской причины, почему мы так поступили. – Не знаю, Келси, может, все случилось потому, что между нами есть сексуальное влечение? Неужели в это так трудно поверить? Возможно, прошлой ночью мы были настолько охвачены похотью, что дали волю своим желаниям. – Ну… это больше не повторится. – Она отводит взгляд. – Понял, – бормочу я, иду к дивану и присаживаюсь рядом с ней. Почему? Почему я не могу изменить ее мнение? Прошлая ночь стала свидетельством того, как хорошо нам могло бы быть вместе. В сексуальном плане. Но она четко понимает, чего хочет. «Я… я не занимаюсь подобными вещами и по какой-то причине рядом с тобой не могу вести себя как обычно. Я теряю голову и начинаю думать, что это нормально – провоцировать тебя и вести себя вызывающе». И я хочу дать ей гораздо больше, чем простое сексуальное удовлетворение. Меня мучает совесть, когда понимаю, что снова заставил ее защищаться. Соображай, Кейн! – Что ты делаешь? – спрашивает она. – Сижу перед твоим айпадом, чтобы Хаксли увидел меня, когда позвонит. Это проблема? – Нет. – Она откидывается на спинку дивана. Я делаю то же самое, и мы вместе сидим в тишине, выжидая, пока позвонит Хаксли. Не понимая, что делать, я предлагаю ей свое яблоко, и, к моему удивлению, она принимает его. Не знаю, может, я вручаю его в качестве примирения, но мне не нравится, когда она злится на меня, особенно после вчерашнего, черт… возможно, то, что мы сделали, было неэтично и неправильно, но безусловно приятно. Когда я скользил членом по ее киске, ощущал, как охрененно она возбуждена, я испытывал такое наслаждение, что не мог остановиться. Вернувшись в свою комнату, я ворвался в душ и, вспоминая, как Келси кончала, помня удивление, написанное на ее лице, быстро разделался со своей эрекцией. Я кончил в считаные секунды. – Извини меня за вчерашнее, – тихо говорю я. – Я был не в себе. Келси, скажу честно, я считаю тебя очень сексуальной. Я потерял над собой контроль, и прости, если заставил тебя чувствовать себя неловко. Яблоко уже на полпути к ее рту, но она останавливается и поворачивается ко мне. Я наклоняю голову набок, и теперь мы смотрим друг другу в глаза. – Нет, это ты прости. Не надо было так с тобой разговаривать. Мне кажется, я сорвалась и вместо того, чтобы вести себя как нормальный человек, обвинила во всем тебя, хотя не должна была этого делать. В тот момент, когда все случилось, я хотела этого. Очень хотела. Признание вызывает на моем лице улыбку, напряжение в груди ослабевает. Дергаю себя за волосы. – Да, я тоже очень хотел. Думаю, был в паре минутах от того, чтобы сорвать то бюстье и трахнуть тебя. Она прикусывает губу: – И я бы позволила. – Черт, – стону я, проводя рукой по лицу. – Не говори так. Теперь она хихикает. – Вчера мне было грустно. Ты прав насчет Дерека. Он не поцеловал меня, и я расстроилась, поэтому цеплялась к тебе. Надо было просто все обсудить так, как мы обсуждаем сейчас. Протягиваю руку, и, к моему облегчению, Келси прижимается ко мне, кладет голову мне на грудь и позволяет крепко обнять ее. – У тебя и не было такой возможности, стоило тебе войти, как я тут же начал провоцировать тебя. Честно говоря, я расстроился, что ты не пошла со мной на бал к мэру, и выместил недовольство на тебе. Не следовало так поступать. Она поднимает голову. – Ты расстроился? Киваю. – Да, мы отлично провели время вместе, и, не знаю, я не хотел идти один. Правда почему-то забыл о твоем свидании. – Если бы сказал об этом, я бы перенесла свидание. – Лучше бы ты вообще отменила его. – Нет, ты очень ждала его, а мне следовало вести себя более вежливо, но у меня с этим проблемы. Иногда я могу облажаться, что и случилось вчера. Прости, Келси. – Не надо. – Она снова кладет голову мне на грудь. Я прижимаю ее к себе, мечтая, чтобы так всегда и было, чтобы именно так мы проводили типичное субботнее утро. – Я думаю, мы оба были несправедливы по отношению друг к другу. Я использовала тебя, потому что грустила после свидания, и мне не следовало так поступать. – Вечер не удался? – Я надеюсь, что она скажет «да». – Все было хорошо. Черт. – Но в конце… – Она замолкает и теснее прижимается к моей груди. – Боже, мне так неловко, поверить не могу, что собираюсь рассказать об этом тебе. Нежно провожу пальцами по ее длинным прядям и обещаю: – Я не стану никого судить. Она стонет, а потом признается: – Боже, прошлой ночью, когда мы прощались, он пожал мне руку. – Пожал руку? – переспрашиваю я. Господи, мужик, отличный способ испортить отношения с неотразимой женщиной. – Да, я мысленно готовилась к поцелую, за которым последовало бы «я позвоню тебе» или «давай встретимся снова», может, даже «очень жду встречи». Но я получила «спасибо» и рукопожатие, а потом уехала. Мои ожидания совсем не оправдались, ведь я думала, что между нами есть химия. – Она качает головой. – Когда я вернулась домой, мне было очень грустно. Я не переставая гадала – ну что со мной не так? Что во мне такого ужасного, что мужчина пожимает мне руку, в смысле – даже не обнимает? – С тобой все в порядке, Келси. Поверь, ты, черт возьми, великолепна. Само совершенство. Она снова качает головой. – Нет, это не так. Я отстраняюсь и приподнимаю ее подбородок, чтобы она посмотрела мне в глаза. – Келси, ты, черт подери, идеальна! – Я пытаюсь донести до нее, что я охренеть как прав. – Дерек сглупил, не поцеловав тебя. И мне жаль, что из-за него ты стала сомневаться в себе. Черт, прости, что вчера так обошелся с тобой. Она качает головой. – В тот момент я нуждалась в этом. Мне нужно было почувствовать себя желанной и красивой. Прости, что использовала тебя. – Ты не использовала меня, Келси. Я хотел этого так же сильно, как и ты. Никто никого не использовал. Келси улыбается. – Тогда, наверное, спасибо. – Она пожимает плечами, и в ответ на это я смеюсь. – Я знаю, ты сказал, что мы кратковременные компаньоны, и ты, вероятно, будешь до посинения доказывать мне, что так и есть, но твоя дружба много значит для меня. Ее слова для меня как нож по сердцу. Теперь я во френд-зоне. После всего, через что мы прошли, вчерашнего и наших совместных вечеров я для нее лишь друг. Черт. Продолжаю гладить ее по волосам, испытывая сильнейшее разочарование. – Да, детка, согласен с тобой. И поскольку Хаксли всегда выбирает самый неподходящий момент, раздается звонок. Келси отодвигается от меня, устраивается поудобнее, а затем тянется к айпаду и принимает вызов. На экране появляются Хаксли и Лотти, и Келси быстро машет им. – Привет. – Доброе утро. – Лотти улыбается. – Надеюсь, мы не слишком рано. Я знаю, что вчера ты ходила на свидание. – Лотти шевелит бровями. – Нет, все нормально. Все в порядке? – спрашивает Келси. – Она волнуется, что ты ее уволишь, – сообщаю я, и Келси пихает меня локтем. – С чего мне увольнять тебя? – подает голос Хаксли. – Ты отлично справляешься. – О, просто в этом вся Келси, – поясняет Лотти. – Она всегда думает, что ее уволят. Но это не имеет никакого отношения к работе. – Нет, ничего подобного не планируется, – говорит Хаксли. – И для протокола, Келси, тебе не о чем беспокоиться. Вчера Джей Пи разобрался с Реджисом. Господи, мужик, ну что ты творишь! Келси быстро смотрит в мою сторону, но я игнорирую ее испытующий взгляд и спрашиваю: – Так по какому поводу вы решили позвонить нам?