— От сервировки столов до барной посуды, я оставил свой след по всей «Джордан». — Полегче, Казанова, — говорит Хейс, затем наклоняется, чтобы обнять Джордан. — С днем рождения. Джордан удалось одержать победу над самым упрямым братом Норт. Он все еще бессердечная заноза в заднице, но, кажется, наконец, доверяет женщине, которой я отдал свое сердце. Мы все стоим лицом к ресторану, и я утыкаюсь носом в мягкие волосы Джордан. — Надеюсь, тебе понравится. Очевидно, что все, что ты захочешь изменить, мы можем… — Нет, — торопливо говорит она, обнимая меня за талию, и в ее голосе слышатся эмоции. — Я не хочу ничего менять. Это прекрасно. Я целую ее в макушку, переполняясь самым сладостным ощущением. — Ты еще даже не видела, что внутри. — Мне все равно. Я знаю, что все будет идеально. Она права, это так. Не жалея средств, я не сдерживал ни капли роскоши — только лучшее для нее. И я буду стараться изо всех сил, пока Джордан будет терпеть меня. Хадсон протягивает ей папку. — Внутри находится список заинтересованных шеф-поваров и их резюме. Там также есть информация о банковском счете компании, который был щедро пополнен твоим женихом. И Зандер нанял Бориса Маркиза, знаменитого ресторатора, чтобы он провел тебя через процесс открытия. И мы все здесь, чтобы помочь всем, чем сможем. Она прижимает папку к груди. — Это уже слишком, ребята. — Я планирую каждый день баловать тебя, пока мы оба живы. — Я хватаю ее за руку и целую внутреннюю сторону запястья. — А теперь пойдем, я проведу тебе экскурсию. — Эй, мы ведь получаем бесплатную еду, верно? — говорит Кингстон, провожая нас до входной двери. — Ни за что, — говорит Хадсон. — Тебе придется заплатить, но я получу бесплатную еду, потому что я ее любимчик. Так ведь, Джордан? — Конечно! Вы все получаете бесплатную еду на всю жизнь. Святое дерьмо, только посмотрите на это место! — Джордан медленно вращается по кругу, оглядывая пространство. — Раздавать еду бесплатно — не лучший бизнес-план, — с улыбкой говорит Хейс. Она закусывает губу. — Точно подмечено. — Пошли, — говорю я, таща ее за собой. — Я хочу показать тебе джазовую сцену. ДЖОРДАН Моя жизнь круто изменилась в тот день, когда Александр нашел меня раненой у подножия оврага. Жизнь надирала мне задницу в течение первых двадцати семи лет. После Александра судьба наконец-то на моей стороне. Я не говорю, что не было борьбы. Отношения с таким сложным человеком, как Гризли, безусловно, сопровождаются проблемами. Но расплата за тяжелую работу того стоит. Он мой лучший друг, мой спутник жизни, больше, чем я могла ожидать от будущего мужа. Он — все мое сердце. Мои жизненные улучшения касаются не только отношений с Александром. Мой ресторан пользуется успехом. Люди заказывают столик за несколько недель вперед, особенно в дни джазовых вечеров. И хотя часы работы утомительны, у меня есть команда менеджеров, которые могут справиться с чем угодно в те ночи, когда я настаиваю на том, чтобы вернуться домой пораньше. Мы с Александром никогда не обедаем врозь. Если у него назначена встреча за ужином в «Норт Индастриз», он ведет их в «Джордан». Если освобождается пораньше, то ест со мной в моем офисе, или я ухожу пораньше, и он готовит мне ужин дома. Но в этот вечер вторника, когда я сижу в баре с Кингстоном, я задаюсь вопросом, изменилась ли моя удача, когда вижу, как Линкольн и Дарин входят в мой бар. Они находят место всего в паре мест от того места, где Кингстон напивается до комы. — Офисная работа. Фу! — бормочет он и проводит рукой по волосам, которые в совершенном беспорядке после того, как он проводил по ним руками в течение последнего часа. — Почему я должен работать в «Норт Индастриз»? Он сказал, что я должен это сделать, иначе он перестанет платить мне зарплату! — Его расфокусированные глаза поворачиваются ко мне. — Насколько это хреново? Я смотрю, как Линкольн и Дарин заказывают выпивку у Кензи, бармена. — Ты даже не слушаешь меня. — Кингстон опускает свое красивое лицо на стойку бара. — Конечно, слушаю, — говорю я и кругами потираю ему спину. Я написала Александру двадцать минут назад, сказав, что его младший брат напился, и он ответил, что уже в пути. Почему он так долго? — Джордан? — Дарин улыбается мне из-за стойки. — Это ты? Спина Кингстона выпрямляется, и он поворачивается к двум мужчинам из моего прошлого. — Дарин, привет. — Я спрыгиваю с табурета и подхожу ближе, чтобы встать между ними и Кингстоном. — Давно не виделись. — Срань господня, Джо. — Линкольн встает со стула и подходит ближе. Слишком близко. Он выглядит почти так же, за исключением своей хипстерской бороды и очков в темной оправе, которые, должно быть, для имиджа, потому что у него всегда было отличное зрение. — Как поживаешь? — Она в порядке. — Раздается из-за моего плеча голос Кингстона, звучащий на удивление трезво. Жар его высокого тела бьет мне в спину. Его рука скользит по моему бедру, и Линкольн смотрит на собственническую хватку. — Более чем в порядке. Взгляд Линкольна устремляется на мою левую руку, лежащую на стойке бара, где гордо сияет обручальное кольцо. — Подожди, — говорит Дарин. — «Джордан на реке». Это место названо в твою честь? — Он хихикает, как будто сама идея нелепа. — Да, это на самом… Кингстон наклоняется вперед, и я отталкиваю его, чтобы удержать в вертикальном положении. — Это ее ресторан, придурок. — Запах бурбона в его дыхании обжигает мне глаза. — Кто этот идиот? — Кингстон, это мои старые друзья. Дарин и Линкольн. Дарин протягивает руку для рукопожатия, но Кингстон смотрит на нее сверху вниз своим царственным взглядом, притягивая меня ближе к себе. Я замечаю, что Линкольн пристально наблюдает за Кингстоном, особенно за его руками на мне. — Вы, ребята, пришли выпить или поглазеть? — Мой будущий шурин покачивается на ногах. Линкольн разочарованно хмурится. Он осуждает поведение Кингстона? Ха. Ну и мудак. — Как Кортни? — Это звучит мелочно? Конечно. Но кто он такой, черт возьми, что судит мой выбор? Даже пьяный Кингстон в миллион раз лучше, чем Линкольн в своих лучших проявлениях. — Не знаю. Мы расстались вскоре после закрытия «Чабби». Я хмурюсь, может быть, немного преувеличенно. — Жаль это слышать. Дарин отхлебывает из своего бокала и умудряется выглядеть пристыженным. Хорошо. Ублюдок. Я обнимаю Кингстона за поясницу, готовясь уйти. — Не могу сказать, что было приятно снова увидеть вас обоих. Мы должны идти… — О-о-о, — говорит Кингстон с девчачьим хихиканьем, — папочка дома. Я оглядываюсь как раз вовремя, чтобы увидеть напряженные карие глаза Александра, устремленные на Линкольна. Он идет к нам со всей скрытностью и уверенностью хищника, преследующего свою жертву. Линкольн не замечает его, пока Александр не оказывается достаточно близко, чтобы дотянуться до моей руки. — Привет, Гриз… Он накрывает мой рот своим и целует так, что я забываю, что мы на публике. Я чувствую, как стойка упирается мне в спину, и Александр запускает пальцы в мои волосы, сжимая их на затылке. Он покусывает мою нижнюю губу и отстраняется достаточно, чтобы повернуться и посмотреть на Линкольна. — Я не помешал? Я тяжело дышу и готова предложить ему опустить меня на стойку и заняться делом. Кингстон смеется, и этот звук сочится удовлетворением от собственнических публичных притязаний его брата. Я слегка прижимаюсь к груди Александра, и он отодвигается достаточно, чтобы обхватить меня своей большой рукой и прижать к себе. — Ты помнишь Линкольна, — сухо говорю я. — А это Дарин. Челюсть Александра сжимается, когда он видит двух мужчин вместе. Он знает о том, что Дарин помогал Линкольну и Кортни скрыть их роман. — Я рад, что вы двое здесь, — говорит он, заставляя меня, Дарина и Линкольна в шоке посмотреть на него. — Я надеялся, что у меня будет возможность поблагодарить вас. — Хотя слова Александра добры, тон и напряженность его челюсти говорят о том, что он далек от счастья. — Если бы вы, придурки, не облажались с моей невестой, я, возможно, никогда бы ее не встретил.