— Что-то я не пойму, — вспомнил я. — Ты сказала, что мужа звали Стивен Рочестер, а Рикс в разговоре назвал тебя Сэнди Андерхилл. Как так? — Очень просто. Я такая дура, что даже замуж за него не вышла. Жили и жили себе. Кто же знал… — она резко замолчала, но через пару секунд спросила. — Ты встречался с мэром? — А как же. Он заходил, хотел с тебя денег урвать. — И что? — Остался должен. — Ты? — Нет, он. — Как ты умудрился? Альфред — хитрая крыса. Пятый год ворует, никто ещё его за руку поймать не смог, — она секунду помолчала. — Так это, в Форт-Джексоне чем всё кончилось? — Я оттуда сбежал. Доктор Эндрюс посоветовала добраться до научной станции, здесь, в горах. Они там не находятся ни под чьей юрисдикцией, поэтому можно спокойно дождаться моего профессора в голубом вертолёте. — На станцию? К этим садистам? Ты уверен, что она не желала тебе зла? — А почему они садисты? — Именно туда налётчики отвезли наших детей. Я выследила. Только внутрь проникнуть не смогла, там такая охрана… — Ты уверена? — Заткнись! Я что, похожа на дуру? Я промолчал. — Ладно, знаю. Иногда похожа. Но насчёт детей я тебе точно говорю. Там они. И гориллы эти тоже оттуда. Представляешь, что они с малышами сделают? — Давай сначала до твоего дома доберёмся, потом уже дальше думать будем. В таком виде мне всё равно нет смысла куда-либо идти. — Да, подлатать тебя надо. Ладно, хватит валяться, пошли. Два шага осталось. Встретила нас отчаянно блеющая коза. Сэнди первым делом накормила и напоила бедную скотину, а затем принялась за мою тушку. Глядя, как ловко девушка орудует шприцом с Новокаином, я успокоился. Через час разрыв на груди был аккуратно зашит шёлковой нитью, замазан тёмно-коричневым соком местного аналога чистотела, и настало время плеча. Я, не стесняясь, громко вскрикивал, пока самодеятельная медсестра безжалостно дёргала меня за руку, но в итоге, почувствовал облегчение. А вскорости опухоль начала спадать и рукой можно было двигать без боли. С глазом поступили ещё проще. Сэнди сбегала на огород и вернулась с десятком местных цветков, похожих на староземельный баранец, таких же жёлтых. Взбила букет в блендере и густо намазала получившейся кашицей левую половину лица. Кожу тут же защипало. — Через час смоешь, — пояснила девушка. — А то вся рожа пластами будет сходить. А на ночь ещё раз намажем, только с маслом разведём. Сама она, пока закипал чайник, успела искупаться, зашить мой располосованный на груди камок, и приготовить горячие бутерброды из чёрствого хлеба. Оказалось, вкусно. Пару раз девушка, оговорившись, называла меня Стивом, но я тактично сделал вид, что не заметил. Сама Сэнди, когда в очередной раз поймала себя на этой оговорке, покраснела до ушей. — Я понимаю, — постарался я сразу расставить все точки над «ё». — Я видел фотографию. — Зачем!? — вскипела она. — Вот чего ты зенки свои пялишь, куда не надо? И на кой чёрт ты только свалился на мою голову? Стрелок несчастный. Я уже вовсю зевал и клевал носом, поэтому диалога не получилось. Сэнди в мгновенье организовала постель, и я отключился, по-моему, раньше, чем голова коснулась подушки. Чуть позже сквозь сон почувствовал тёплые, мягкие руки, которые гладили меня сначала по спине, затем по груди, тщательно обходя рану, а после спустились ниже. — Сэнди, — пробормотал я через сон. — Не надо. У меня всё равно ни на что сил нет. — Спи, — еле слышно ответил девушка. — Спи, Стиви, я всё сама сделаю. Новая Земля. Латинский союз. Горы Сьерра-Гранде. Посёлок Суэрте. 26 год, 4 месяц 21 число. 07:10 Ночью мне снилась Пасха. Бабушка готовит десятки пышных, вкусных белоголовых куличей, я, как голодный кот, кружусь вокруг них, норовя оторвать хоть кусочек, а она гоняет меня расписным кухонным полотенцем. Это было настолько обидно, что я тут же проснулся. И сразу почувствовал уже настоящий запах свежеиспечённого хлеба. В животе требовательно заурчало, я на удивление легко открыл оба глаза. Возле кровати, на самодельной деревянной табуретке стояла огромная пивная керамическая кружка, наполненная свежим козьим молоком, а на ней щедрая краюха белого, ароматного хлеба. Картина была настолько привлекательной, что аж слюнки потекли. Я неожиданно легко и энергично встал, протянул руку за горбушкой, и только тогда почувствовал в груди слабый и какой-то неуверенный отголосок вчерашней боли. Повязка была абсолютно чистая, Крови за ночь не выделилось сосем. Тут же забыв о подживающем ранении, я с удовольствием воздал должное нехитрому деревенскому завтраку. Глотал почти не жуя, казалось, ничего вкуснее не ел в жизни. И хлеб, и молоко закончились слишком быстро. По ощущениям, можно было пару раз повторить. — Поел что ли, вояка грозный? — раздался весёлый голос Сэнди. — Ой, спасибо, хозяюшка, — ответил я, сыто отдуваясь. — Теперь можно с голодным бороться. Я обернулся на голос и удивлённо замер. В дверях стояла Сэнди в обрезанных серых резиновых сапогах поверх тёплых носков, старом линялом фланелевом халате и совершенно по-украински, узлом на голове, повязанном платке и смотрела на меня с хитрой и довольной улыбкой. В руках она держала жестяной эмалированный таз. — Откуда ты родом? — непроизвольно спросил я. — Из Оклахомы, а что? — удивлённо ответила девушка. — Примерно так одевались в деревне, где жила моя бабушка, в России. — Так ты русский? Я рассмеялся. — Что, сразу незаметно? — Я как-то не задумывалась. Моя бабушка Прасковья была русская. Уехала в Штаты в пятьдесят седьмом, после фестиваля. Она тяжело поставила ношу на пол и показала рукой на содержимое. — Будешь мясо жарить? — Сэнди, только не говори, что ты ради меня зарезала единственную козу. — Нет, ты что, — девушка задорно рассмеялась. — Я взяла у соседа кролика. Он их разводит. Тебе сейчас надо хорошо питаться. Арника своё дело сделала, но выжала из тебя все соки. Я удивлённо провёл рукой по лицу. Никаких неприятных ощущений не было. Подошёл к зеркалу и увидел на месте вчерашней гематомы тусклое жёлтое пятно. — Так что? Пожаришь кролика? Мясо должен готовить именно мужчина, я считаю. — Ты правильно считаешь. Но… Я вошёл в транс. На этот раз всё было штатно, без сжимающей голову боли и давления, так что я закрыл глаза и просканировал окрестности. Далеко, почти на границе ощущений поймал группу негативно настроенных людей. Вооружённых. Конечно, был вариант, что они не имеют ко мне никакого отношения, но интуиция говорила другое. — Мне лучше уйти. Это может быть опасно. — Куда ты собрался? — Сэнди была явно недовольна. — Тебе ещё пару дней покоя полагается. Да и вообще… Девушка покраснела и умоляюще глянула на меня. В душе шевельнулось. Но медлить я не хотел. — Поверь мне, девочка. Если я в ближайшее время не уберусь, у тебя будут неприятности. — Эй! Ты без меня никуда не уйдёшь. Раз ты сказал, что надо уходить, я тебе верю, но одного не отпущу. Я не хочу ещё раз… — она смутилась и снова покраснела. — Как хочешь, но я иду с тобой! Сэнди с вызовом посмотрела на меня, схватила камуфляж и нырнула в ванную. Но через секунду высунула голову обратно. На этот раз её лицо растянулось в улыбке. — Мне понравилось, как ты назвал меня девочкой, — ласково проворковала она, подмигнула и скрылась вновь. Я тоже поспешил переодеться и только сейчас заметил, что трусов на мне не было. Получается, я хозяйку вообще голышом встречал. Бельё, свежепостиранное, сохло на спинке стула, того самого, на котором лежала остальная одежда, тоже приведённая в порядок заботливой женской рукой. Оделся за минуту, нацепил разгрузку, проверил пистолет… — Гена, — послышался за спиной участливый голос. — Выбери себе в пирамиде нормальную пушку. Не стоит бегать по лесу с одним пистолетом. Сэнди стояла полностью одетая, с пустым рюкзаком в руках. Она открыла холодильник, заполнила однодневку продуктами, кажется, собирая всё подряд, и достала из-под стола плоскую пластиковую фляжку. — Специи взяла? — деловито спросил я. Девушка кивнула и вынула из таза тушку. Положила мясо в полиэтиленовый пакет, затем ещё в один и только потом аккуратно пустила в почти полный рюкзак. — Я готова. И в этот момент в дверь постучали. — Сэнди! Открывай, а то хуже будет, — раздался грозный незнакомый голос. Я вошёл в транс. За дверью стояли двое в разгрузках поверх гражданской одежды, с дробовиками в руках. От обоих несло агрессией и похотью. Сэнди заметалась по комнате, тиская в руках рюкзак. Я поймал девушку в охапку, отобрал ненужную ношу и самым спокойным и уверенным тоном, на какой был способен, сказал на ухо: — Открывай. Всё будет в порядке. Обещаю. Она мелко закивала и медленно подошла к двери.