То, что они ушли из проекта, – неправда. Звонок Марии Карлстен свидетельствует об обратном. Они по-прежнему в высшей степени заинтересованы. Однако деньги на закрытии проекта, вероятно, потеряла не только компания «FilboCorp». – Со сколькими землевладельцами пришлось договариваться компании? – в тот же миг спросила Ванья, и Торкель поразился тому, как синхронно они мыслят. – Со всеми, – ответила Пийя, пожав плечами с таким видом, будто считала, что полицейским следовало вычислить это самостоятельно. – И сколько их было? – Пять, считая Карлстенов. – Нам нужен список остальных четверых. Билли стоял перед белой доской, раздумывая, стоит ли ему вычеркнуть фамилию «Карлстен» из короткого списка. Они мертвы и поэтому не представляют такого же интереса для дальнейшего расследования, как остальные, но всем, кому предстояло читать с доски, это известно. Если не зачеркивать их, список тех, кто попал под планы «FilboCorp», получится более полным. Решай, решай. Он оставил их. Потом отступил на шаг назад. Временной график был дополнен деятельностью в регионе «FilboCorp» в соответствии с документами, полученными им от Пийи Флудин. С левой стороны Билли записал фамилии пяти землевладельцев и имеющиеся на данный момент сведения о них. Помимо «Карлстен», у него получилось: ХЕДЕН – ФРАНК И СЫН ХАМПУС БЕНГТССОН – ГУНИЛЛА И КЕНТ ТУРССОН – ФЕЛИКС, ХАННА И ДОЧЬ КОРНЕЛИЯ АНДРЕН – СТЕФАН Сведения возле каждого имени были скудными. То, что легко извлекалось из разных доступных реестров, дополненное тем, что они знали сами. Эрик рассказал о Франке Хедене. Вдовец с сыном-инвалидом. Бывший коллега Пийи, теперь отвечающий за охоту на дичь. Видимо, болен раком. Торкель дал информацию о семьях Турссон и Бенгтссон, исходя из того, что знал после разговора с ними. Получилось довольно мало. Им придется снова посетить обе семьи. Они за один вечер перешли из разряда соседей и возможных свидетелей в разряд потенциальных подозреваемых. Ничего не знали они, по сути, только о Стефане Андрене. Они не беседовали с ним в связи с убийствами, поскольку тот не жил поблизости от Карлстенов. Даже в Турсбю. Он владел лесом в интересующем их районе, но проживал в Лондоне. 45 лет. Одинок. Аналитик рисков в инвестиционном банке. Больше ничего им не известно. В комнату вошел Торкель с папками в руках, и заговорил прежде, чем Билли успел сообщить, что доска обновлена: – Тебе придется поехать в Кируну, – сказал он, выдвинул стул и сел. Билли надеялся, что ослышался. Кируна? Еще день или два в Турсбю – уже достаточно плохо. Но Кируна? В апреле? Интересно, там, на севере, хотя бы светло? Снег там точно еще лежит. – Что я там буду делать? – спросил он, и в каждом слоге чувствовалось нежелание ехать. – Познакомишься поближе со всем, что связано с «FilboCorp», – ответил Торкель, ни единым мускулом лица не выдав, что понял чувства подчиненного. – А я не могу просто прочесть досье? – Я хочу, чтобы ты поговорил с этим братом и посмотрел договор о покупке. – Знаешь, существуют сканеры, – попытался Билли. – И телефоны, «Скайп»… – Сканеры и «Скайп» не позволяют тебе посмотреть людям в глаза, – ответил Торкель, почти демонстративно открыл верхнюю папку и начал читать. Разговор окончен. – «Скайп» в каком-то смысле позволяет, – снова попытался Билли. – Поезжай в Кируну. Билли подавленно вздохнул. Шеф, приказ, тут ничего не поделаешь. – Можно я хотя бы возьму с собой Ванью? Тогда мы сможем разделиться и мне не придется оставаться там дольше необходимого. – Нет, она нужна мне здесь. – Можно я возьму с собой кого-нибудь другого? – Конечно, – вздохнул Торкель. – Бери кого хочешь, но отправляйся как можно скорее. Билли лишь кивнул и пошел из комнаты. Он бросил взгляд на мобильный. Выписаться из гостиницы. Добраться до Стокгольма. Возможно, он успеет добраться до Кируны сегодня. Иначе получится ночевка в Стокгольме. Дома. Вместе с Мю. Секс по телефону совершенно не получился. О нем даже не хотелось вспоминать. Это было невероятно… неловко и… Нет, действительно не хочется вспоминать. – Позвони Гунилле, и она организует билеты тебе и тому, кто поедет с тобой, – бросил ему вслед Торкель, пока он шел к выходу. «Way ahead of you»[11], – подумал Билли, уже дозваниваясь до секретарши Торкеля. Ей предстояло удовольствие узнать, как он скорейшим образом может покинуть место, где не хочет находиться, чтобы добраться до места, куда не хочется приезжать. За годы работы в Госкомиссии он научился многим вещам. Одна из них – быстро собирать вещи. Через пятнадцать минут после того, как он зашел к себе в номер, Билли был готов его снова покинуть. Собирая вещи, он сделал несколько необходимых звонков. Первый – Йеннифер. Ее голос как всегда звучал радостно, когда она ответила, и еще радостнее, когда он спросил, не хочет ли она поехать в Кируну. По работе. С Госкомиссией. – Почему с тобой не едет Ванья или кто-нибудь другой из команды? – поинтересовалась она, восторженно согласившись на поездку, несмотря на узкие временные рамки. Вопрос не вызвал у Билли удивления. Не секрет, что Йеннифер невероятно огорчилась, когда поездка Ваньи не состоялась и девушка лишилась места в Госкомиссии. Йеннифер была слишком умна, чтобы обвинять Ванью, она понимала, что та тут ни при чем, но эмоции остаются эмоциями, они не рациональны, и она по-прежнему питала, возможно, неосознанно, некоторую неприязнь к Ванье. Билли вспомнил об этом, услышав, как девушка слегка интонационно выделила имя Ваньи. – Торкель хочет, чтобы она осталась в Турсбю, а Урсула по-прежнему отсутствует, так что никого другого нет, – честно ответил Билли. – И, откровенно говоря, я с бо́льшим удовольствием поеду с тобой. Она засмеялась. – I bet you say that to all the girls[12]. Затем они вернулись к реальности, и Йеннифер выразила беспокойство по поводу того, что никак, черт возьми, не сможет за такой короткий срок освободиться на работе. Билли пообещал это устроить. Поэтому следующий звонок оказался начальнику Йеннифер – Магнусу Скугсбергу из полиции Сигтуны. Билли быстро обрисовал обстановку: Госкомиссии необходимо освободить Йеннифер Хольмгрен для важного расследования, которым они занимаются. Да, это имеет отношение к убийству семьи в Турсбю. Нет, она поедет в Кируну. Нет, Билли не может рассказать больше о том, почему им надо туда. Да, Билли понимает, что это создает проблемы полиции Сигтуны, что его запрос поступает слишком поздно и не через соответствующие каналы. Да, он понимает, что график работы составляется заранее, но не могли бы они все-таки несколько дней обойтись без Йеннифер? Торкель Хеглунд был бы очень признателен. Билли не переставал удивляться тому, с какой легкостью имя Торкеля открывает двери в полицейских кругах. Сам он знал Торкеля только как начальника, который твердой, но почти невидимой рукой руководит Госкомиссией. Тот редко подчеркивал свое положение. Ему этого не требовалось. Ни у кого никогда не возникало сомнений по поводу того, кто в их группе принимает решения. Но каждый раз, когда Билли упоминал Торкеля за пределами группы, у него возникало ощущение, что он работает под руководством совсем другого человека. Легендарного. Человека, которого глубоко уважают, почитают и боятся одновременно. Человека, чье слово весит невероятно много, чьей дружбы или, по крайней мере, высокой оценки ищут. Магнус Скугсберг не являлся исключением. Оказалось, что вопрос с освобождением Йеннифер решаем. Да, она может поехать с Госкомиссией. Не мог ли бы Билли передать Торкелю большой привет? Потом отзвонилась Гунилла и сообщила, что он сможет отправиться в Кируну только завтра рано утром из аэропорта Арланда. Она заказала ему машину в фирме проката «Херц» на Бергебювэген. Осталось только ее забрать. Она организует ему билеты, гостиницу и машину напрокат в Кируне. Удалось ли ему найти кого-то, кто с ним поедет? Билли рассказал о Йеннифер, поблагодарил ее и положил трубку, параллельно застегивая молнию на сумке. Гунилла – отличный работник. Быстрая, эффективная и умеющая решать проблемы. Ванья утверждала, что Гунилла немного влюблена в Торкеля. Она говорила, что видела признаки, не уточнив, какие именно. Билли возразил, что Гунилла точно замужем и имеет троих детей. Ванья спросила, причем здесь это. Они так и не внесли в этот вопрос ясности. Билли взял сумку. Можно отправляться в путь. Его взгляд упал на стоящий на маленьком письменном столе уплотненный конверт, купленный в супермаркете. С надписанным адресом, готовый к отправке. В нем лежали зубная щетка Ваньи – в одном пластикатовом пакете, и волосы с расчески Себастиана и кусочек туалетной бумаги с его кровью, вероятно, от маленького пореза при бритье, которые Билли нашел в мусорной корзине у него в ванной, – в другом. Стащив у Ваньи зубную щетку и забравшись обманным путем в номер Себастиана, он был уверен, что доведет свой маленький проект до конца, но, когда все необходимое уже лежало в конверте, он засомневался, и конверт остался на столе. Теперь требовалось принять решение. Он действительно хочет узнать? Если его подозрения подтвердятся, какую пользу принесет ему эта информация? Может, лучше ничего не предпринимать? Выходя он прихватил конверт с собой. Независимо от того, к чему он придет, оставлять конверт в номере нельзя. Впереди целая поездка на машине в Стокгольм, чтобы обдумать, как поступить. И еще осталось сделать один звонок.