— Да ты сам этого не замечал, но со стороны виднее. И умницы все, и свои опять же. Но Рита, она особенная. Ладно, ничего не поделаешь. Зато ясно теперь, что я не женюсь никогда. — Это ты брось. — А что? Зачем жениться, если буду все время Риту вспоминать? Это нечестно. — Хорошо, не женись. Кстати, хочешь, я с Ритой поговорю? — Ты что, с ума сошел, Ральф? Нет, жизнь сама рассудит, как лучше. Давай оставим этот романтический разговор. Со стороны леса раздался протяжный звук, напоминающий вой. Друзья прислушались. — Волки? — шепотом спросил Ральф. — Может быть, — ответил Антон. — Знаешь, в детстве мы любили ходить ночью на кладбище… — Странное увлечение, однако. — Погоди, я не все сказал еще. Мы туда ходили нервы пощекотать, проверяли себя. — В Германии дети друг другу на ночь страшные истории рассказывают. — Мы тоже страшные истории рассказывали в Москве, но в деревне детвора ходила на кладбище. Прогуляемся? — Не горю желанием… — Пошли, пошли, Ральф, — Антон завелся. — Возьмем карабин, если боишься. Или ты уже совсем старик? — Ладно, — проворчал Ральф, — только ради тебя. И еще вот что: давай водки прихватим. А лучше шнапсу, если можно. — Я слышу слова настоящего мужчины! Молодец, Ральф, ты уже почти обрусел, — улыбнулся Антон и скрылся в доме. — Немудрено, — прошептал, улыбаясь, Ральф. Ральф провел ладонью по рассохшимся доскам. Когда-то именно тут, на этой лавочке, Антон целовался с некоей деревенской особой, а еще раньше, быть может, на этом месте устраивали перекур германские солдаты. А сегодня ночью тут же, в глуши, вдали от цивилизации, на этой самой лавочке сидит себе баварец Ральф Мюллер и ждет, когда его русский друг Антон принесет из дома водку, чтобы было не страшно идти ночью на кладбище… «Как же все изменилось в моей жизни за этот год!» — подумал Ральф. В сенях раздались шаги. Отворилась дверь, скрипнули петли. Показался Антон. Он нес в руках винтовку и целлофановый пакет. — Короче, шнапс дядя Ваня выпил, а бутылку забрал в качестве сувенира, — прошептал он, протягивая пакет Ральфу. — Я взял водку, немного огурчиков и картошки — самая лучшая, а главное, максимально аутентичная закуска. — Я на кладбище есть не буду! — запротестовал Ральф. — Это и не требуется. Разберемся после. Папа твой спит. Храпят с дядей Колей хором, даже, по-моему, в одной тональности. — Отец, должно быть, под сильным впечатлением от увиденного, — сказал Ральф. — Надо думать. Идти поначалу было легко и приятно. Было прохладно, ветерок стих, стояла звенящая тишина. Когда проходили мимо крайней избы, услышали заливистый храп дяди Вани. Выйдя из деревни, направились вверх по проселочной дороге. С левой стороны от дороги росли одичавшие яблони. Когда дорога начала забирать влево, Антон и Ральф пошли в противоположную сторону, через поле, в направлении чернеющей лесной массы. Когда достигли леса, ветер усилился, а с ним пришел конец царству тишины. Мир наполнился шорохами, скрипом, завываниями — ночная чаща сначала робко зашептала, а после уже заговорила в полную силу. Показались большие деревянные кресты. — Их мы больше всего боялись, — прокомментировал Антон, направляя на крест луч предусмотрительно захваченного из дома фонаря. — Нам чудилось, что они скрипят и вот-вот упадут. — Картина жуткая, — согласился Ральф. Ему здесь совсем не нравилось. За могилой с крестом показалась металлическая звезда. Красная краска на ней вся выцвела, и ее сохранившиеся фрагменты скорее походили на следы запекшейся крови. В звезде зияло несколько небольших отверстий. — Что это за дырочки? — поинтересовался Ральф. — Следы от охотничьих пуль, — ответил Антон. — Какие-то подонки развлекались. — Стреляли в могильный памятник?! Ужас, но как можно? — Мир не без злых людей. Скорее всего, правда, это были пацаны необразованные, просто дураки. Эх, надо бы поменять звездочку, — сказал вдруг Антон. — Ведь она такая пробитая здесь уже лет двадцать стоит. А лучше крест поставить. — Правильно, — согласился Ральф. — А что это за цепочка на ней ржавая? Они подошли ближе. Ральф то и дело оглядывался по сторонам. Ему хотелось скорее покинуть это мрачное место. Антон отвязал цепочку и поднес ее к фонарю. На цепочке висел проржавевший овальный предмет. — Странно, она что, всегда тут была? Я и не замечал раньше… Так, на что это похоже? Это похоже на солдатский жетон. Только не могу разобрать, что на нем выгравировано… цифры, а ниже буквы. Ральф! Скорее всего, по-немецки написано. Подойди, пожалуйста. Ральф взял жетон в руки и прочел: — «Ефрейтор…» Дальше не разобрать… Так, по-моему, тут написано «Зигфрид Райн… Рейн… Зигфрид Рейнвальд». Какой-то ефрейтор Зигфрид Рейнвальд. Интересно, кто это немецкий жетон повесил на русскую звезду? — Им, погибшим, все равно, я думаю. Они теперь все вместе, в лучшем мире, — философски заметил Антон. — Согласен. Странно, однако, что мы его нашли… Да… — промолвил Ральф, — какой-то Зигфрид, один из тысяч Зигфридов, которые не вернулись домой. — Точно. И один из сотен тысяч Иванов, что лежит под звездой. Тут, кстати, и имени его нет. Или их имен. Скорее всего, местные жители похоронили здесь убитых солдат. — Антон, печальное место, давай уйдем отсюда, — предложил Ральф. — Хорошо, пошли. К тому же не следует смущать окрестности английским языком. Скажу тебе, как-то дико он звучит в этой глуши. Друзья вышли на опушку леса. — Постой, — Антон остановился и прислушался, — ты что-нибудь слышал? — Что-то слышу… Странно, похоже на музыку. — Бред, откуда? — Туристы? Охотники отдыхают? — Вряд ли. Один шанс из ста тысяч. — Вроде больше не играет, — Ральф продолжал вслушиваться. — Смотри! — воскликнул Антон и указал в сторону небольшой березовой рощицы. Ральф оглянулся и увидел, как рощицу будто осветила сигнальная ракета. Секунду-другую можно было до деталей различить рисунки на стволах берез. — Что это? — спросил Ральф. — Не имею понятия. Инопланетяне? — Но мы что-то видели? Это зарница? — Видели. Тут место особенное. В детстве я очень много разных историй слышал про этот лес. Кто-то наблюдал здесь летающую тарелку, кто-то встречался с привидениями, у кого-то под ногами фосфоресцировала земля. Скорее всего, здесь существует скопление неких энергий… Пошли проверим, что там в роще. — Уверен? — спросил Ральф. — Уверен. Кстати, по-моему, это то самое место, где мы с тобой откопали ящик с надписью «Аненербе». — Да, действительно. Ну что же, пошли. Когда друзья добрались до рощи, они не обнаружили в ней ничего необычного. По дороге Ральфу показалось, что из леса вновь доносится музыка, однако Антон, прислушавшись, сообщил, что ничего кроме обычных лесных звуков он не может разобрать. Ящика на месте не оказалось — кто-то прибрал его к рукам. Яма, которую прошлой осенью выкопали Антон и Ральф, начала зарастать травой. — Хорошее место, чтобы перекусить и подумать о вечном, — сказал Антон, присаживаясь на поваленное дерево. — Да, тут нормально, — согласился Ральф, — правда, воспоминания об этом месте у меня не самые приятные. — Ты о старике Шерхорне вспомнил? — поинтересовался Антон. — Да. Посидели немного молча. Ральф потянулся к пакету, достал огурчик и две картошки. Антон вынул бутылку водки. — Антон, — произнес Ральф, — ты только не удивляйся, но я тебе должен сообщить один секрет. — Здравствуйте… — Антон застыл с бутылкой в руке. — Я так понимаю, ты мне что-то про своего дядю Мюллера не рассказал?