– У Влада роман с его аспиранткой, – кое-как вытолкнула я сквозь сомкнутые челюсти. – Да ну на х*, – прозвучало снова хором. О, мальчики и раньше-то часто звучали синхронно, а за пять лет совместной учебы прилично выросли во взаимопонимании и хорошо настроились друг на друга. Отцы-командиры хвалят слаженность рабочей двойки. – Не может быть, – начал Рус. – Я его, бл*, зарою, – подхватил Марк. А я судорожно ловила ртом воздух, в попытках удержать слёзы. Нет. Нельзя. Не здесь. Не сейчас. – А пойдёмте-ка в тепло! – сын подхватил меня под руку и потащил к машине. Хмурый Марк Адриан с моей сумкой двинулся следом. Уютная кафешка, где мы частенько лопали пышки с какао и болтали о разном и милом в эти спокойные и тёплые пять лет нашей новой жизни, сегодня была тиха и полупустынна. Очень кстати. Пока сын устроил меня за дальним столиком в уголке, Марк уже сделал заказ. Три чёрных кофе без сахара. Вот, научился все же чувствовать момент человек! Можно было бы гордиться, если бы он девушку нормальную себе наконец-то завёл уже. Ну, сколько можно барражировать рядом? Сто раз говорено-переговорено, что затянулась сильно «первая несчастная любовь». Нет, эти двое упорствуют в своих заблуждениях. И не понять, кто лучше: Рус, крутящий пять лет нелепый платонический роман с Гохой, или Марк, молчаливым укором таскающийся вместе с сыном везде, в том числе и на семейные посиделки всех мастей? Поди пойми эту молодёжь. Я и в здравом состоянии рассудка не тянула такую задачу, что уж говорить сейчас? Когда меня трясёт от злости и одновременно внутри все замирает от ужаса: а вдруг? Так, пора вспомнить, что здесь у нас я – взрослый и рассудительный человек, а не сопливая, молоденькая истеричка. Огляделась: сидят настороженные суслики, к кофе не притронулись, на пышки не смотрят, хотя аппетит до сих пор у них был отменный. После дружеских набегов на наш холодильник всегда приходилось либо к плите вставать срочно, либо организовывать доставку. А тут, ишь, настороженные, взъерошенные смотрят вопросительно. Ах да, жаждут подробностей. Один – чтобы быстро себе картину представить и нестись вызванивать тусящего третий день в Москве на семинаре Влада, а второй с явно недобрыми намерениями. Как обычно. Что же, история сама себя не расскажет, как ты ни мнись, ни стыдись и ни трусь. – Ты мне только позвонил, что выезжаете. Я давай дела сворачивать, да шубу доставать. А тут эта звезда нарисовалась. Инна, аспирантка Владимира Львовича. – Ну, он же про всех своих периодически рассказывает, так что мы примерно в курсе: 26 лет, из Выборга, тема кандидатской 'Некоторые конструкционные особенности… – начал бодро Рус. А Марк продолжил: – Чего-то там, как образец применения какой-то херни…'. Вот-вот. Херня полнейшая, ёжки-плошки. Нет, я не только люблю своего мужа все эти годы, но и доверяю ему. Да, доверяю несмотря на стихийный бум разводов из-за измен, как в нашем Универе, так и за его пределами – среди друзей и знакомых в течение последней пары лет. – Так вот, подходит ко мне вся такая: тонкая и звонкая, как нежный, свежий, хрустальный цветочек… Парни слаженно хмыкнули. – Мать, завязывай с этими аллегориями. Мы смотрели видео выступления бати на симпозиуме Новосибе. Там эта коза тоже была, документы подавала и водичку наливала, зараза, – Русик поморщился. Да, что-то меня заносит. Но я сейчас злая, да и, в принципе, не особо добрая, так что сойдёт. Потерпят. – Короче, дальше по классике: вы же мудрая женщина. С вами он несчастен, сам не уйдёт – ему вас жалко, отпустите с миром. У нас любовь и перспективы, а с вами ему скучно… Не дали дорассказать, паршивцы. Ржали так, что кофе из кружек выплёскивался. Рус утер скупую слезу и буркнул: – Фу, блин, мам! А напугала-то! Фигня это все, и смысла нет думать о такой хрени. – Это, ну, как ее, а! Провокация, Маргарита Анатольевна. Плюньте в эту дуру и забудьте. А то мы, как вас увидели – думали конец света! – Марк хмурится, косится на меня и пытается в завершении речи даже улыбку выдавить. Но улыбки нам сегодня не удаются. И уверенный на все сто процентов во Владе Рус только криво ухмыляется. Сплетни, они такие. Тихий и медленный яд. – Да, мам, ты чего это так переживаешь? Я тебе и без папы Влада скажу – бред это. Но если хочешь пострадать – тогда ладно, до завтра можно. Потом отец вернётся, мозги, корону и все остальное тебе поправит. Разнообразите себе семейную жизнь, так сказать. Я понимаю, что он прав. Да, оба не сомневаются во Владе, и мне от этого тепло и приятно. Хотя грызет червячок сомнений. Вечно же есть этот проклятый червячок. Не про измену, нет. Про то, что, возможно, доля истины в словах девочки, мечтающей о моем, бесспорно, великолепном муже, все же есть? Ведь я, и правда, на десяток лет старше, и проблем со здоровьем меньше с годами не становится, да и красоты не пребывает, и скучнее я, возможно, хотя на этом аргументе парни ржали особенно активно. Да, это не секрет, Влад периодически просит у меня передышки, мол, утомился слегка: то театры, то турпоход, то выставка, то играем с друзьями в «Что? Где? Когда?», то едем в Ухту за дедушкиными ульями… Но, может, настоящее веселье в отношениях состоит в чем-то другом? Мои дорогие! Рада видеть вас в продолжении истории Риты и Влада, а так же, что более важно – в истории Руслана Владимировича! Буду благодарна за звездочки, комментарии и поддержку! Спасибо! Глава 2 Марк Адриан Много ли чего-то хорошего и годного я видел в жизни? И сама-то нормальная жизнь началась в пятом классе, по сути. Среди утомительных взрослых, нудных родителей и злобных учителей, я встретил её. Добрую волшебницу: весёлую, понимающую, тёплую и внимательную. Маму моего лучшего друга. Маргариту Анатольевну. Рус говорил, что этот зовёт её «королева Марго». Не знаю. Я до этого о классической литературе не задумывался. Прочитал потом, ничего не понял. Так и осталась она для меня навсегда Волшебницей. Сколько уже лет? Нах*, десяток. Но лучше её нет. Сколько за последние лет шесть девчонок я видел-перевидел, трахал-перещупал? Да, много. Толку-то? Всё одно: она – лучшая! Жесть, но меня из-за моей любви этой безумной со дня выпускного в школе бросает из абсолютного целибата длиною в год-полтора в самые разнузданные оргии. Парни угорают, девки липнут. Звездун, бл*. Чего я за это время только не перепробовал, кроме наркоты? Да всего, пожалуй. Каждый раз ждал, что, может, попустит? Хрен там, покоя и радости, как у нее на кухне с чаем и пряниками, я так ни в чем до сих пор не нашел. Вот и мотаюсь за Русом верной тенью: всегда вместе, всегда рядом, обязательно за любой кипишь… Братан не одобряет, но молча. Мы с ним в одном болоте застряли. Первая любовь называется. Затянуло, засосало. Мудрых опытных взрослых слушать не пожелали. Так и сгинули. Дебилы, бл*. Но пока могу, я буду рядом с лучшим другом, на матери которого помешался нах*. Типа абсолютно. Лишь бы спокойно приходить к ним домой в любое время: утренний кофе, вечерний перекус, или ночью – с заданий, выездов и прочего такого, безумного.