— Мы знаем, что Дженни была не рада их свадьбе и просила подождать. Эта связь слишком сильная. — Вера нахмурилась. — Кажется, как будто они оба немного помешались. Если у Дженни было что-то на Саймона — что-то, что могло надавить на него, чтобы он ее бросил, Ханна сошла бы с ума. В прямом смысле. — Вера прищурилась, рисуя картину, чтобы Джо понял, о чем она. — Вот они вместе в парилке. Снаружи доносится шум бассейна, но здесь только они вдвоем, отрезанные от остального мира. Почти голые. Самое место для откровений и серьезного разговора. Спрятаться негде. Если Дженни сказала девушке, что свадьба не состоится, возможно, что Ханна вышла из себя и убила мать. А потом позвонила Саймону, чтобы он вытащил ее из этого. — А Дэнни Шоу? — Та же теория, что с Морганом? Он был там, видел, что случилось, и пытался их шантажировать. — Она вдруг посмотрела на него. — Мы по-прежнему не уверены, были ли они с Ханной знакомы в школе. Но, думаю, он точно бы ее узнал. В деревне живет не так много молодежи. — Но зачем Ханне топить сумку рядом с домом Конни? Вера вдруг громко рассмеялась. — Бог знает. Чтобы сбить нас со следа? На самом деле я ничему этому не верю. Ханна не могла убить мать. Нужно просто побыть с ней, чтобы понять, как она горюет. Милый мальчик, мы тут блуждаем среди небылиц. — А что насчет остальных Элиотов? Вера не ответила. Она подошла к окну, посмотрела вниз на долину и нетвердой походкой отправилась наверх в ванную. Джо услышал звук бачка, грохотание воды по старым трубам. Он тоже поднялся. На ясном небе горел месяц. В деревне внизу мелькали огоньки света. Он словно смотрел с самолета на ночную панораму, сквозь стекло ощущая прохладу. Вера вернулась. — Элиоты, — сказала она, как будто и не покидала комнату. — Они не помещики. Ни настоящей земли, ни старых денег. Ничего не осталось. Они местные, это видно по фамилии. Элиоты — один из кланов, участвовавших в англо-шотландских набегах. Но, мне кажется, семья Кристофера Элиота была из торговцев или фермеров, не из аристократии. Вероника немного другая. Ей нравится играть роль леди. Статус для нее важен. И когда-то у ее деда действительно был большой дом, слуги и поместье. Он все еще разрушается на берегу реки, и это тоже странно. Надо бы проверить. Достаточно ли ее имя для нее важно, чтобы убить? Не уверена, но люди совершали убийства и за меньшее. Она вернулась в свое кресло у камина, и Эшворт проследовал за ней. — Наша Вероника что-то скрывает, — сказала Вера. — Но это не делает ее убийцей. Возможно, она стащила пару фунтов из кассы Женского института, а теперь трусит, как бы мы не прознали. Хотела бы я знать, с чего она вдруг стала так ладить с Конни Мастерс. Я совсем не понимаю, в чем здесь дело. Впрочем, не вижу, чтобы тут была связь с Дэнни Шоу, если только она не выбрала его в качестве любовничка. — Шоу мог быть тем человеком, который заходил в домик к Конни в день убийства. — Думаешь, мог? — спросила она, дружелюбно подшучивая над ним, потому что, конечно, она уже и сама об этом подумала. — Значит, это наш план на завтра? Отправиться в Барнард-Бридж, показать Конни фотографию Дэнни Шоу и поболтать с Вероникой? — Ага. — Вера зевнула. — Для начала сойдет. И, если удастся достать более свежее фото Моргана, где он с бритой головой, тоже нужно будет показать Конни. — Вера посмотрела на него. — Ты что, планируешь торчать тут всю ночь? Не знаю, как насчет тебя, но мне нужно хорошенько поспать. А твоя женушка скоро забудет, как ты выглядишь. Давай, убирайся отсюда. Джо был поражен. Обычно Вера пыталась задержать его у себя до раннего утра. Много раз она предлагала ему заночевать в пустой комнате: «Ну, не порть все, малыш Джоуи. Выпей еще пару стаканчиков и составь старушке компанию». — Мы не поговорили об Элиасе Джонсе, — сказал он. — Верно. — Она ухмыльнулась. — Как там говорится? — Она напряглась, пытаясь вспомнить фразу. — «Слон в комнате». Проблема, о которой все знают, но не хотят говорить. Вот что такое Элиас Джонс в нашем деле. Мы все знаем, что эта проблема есть, но больше мы о ней не говорим. Джо подумал, что она притворяется более пьяной, чем есть на самом деле. Она могла выпить больше, чем многие мужчины, которых он знал. В любом случае, лучше уйти сейчас, пока она не передумала. Он встал и пошел к двери, думая, что она вот-вот его остановит. Но она по-прежнему сидела у камина и смотрела на огонь. На улице было так холодно, что на секунду у него перехватило дыхание. Металлический запах льда в воздухе, возможно, последние заморозки сезона. На мгновение он остановился и посмотрел в окно на Веру, погруженную в кресло. Глаза были закрыты. Даже отсюда, глядя на нее в полудреме, он чувствовал силу ее характера. «Если кого и можно назвать «слоном в комнате», — подумал он, — так это Веру Стенхоуп». Глава двадцать восьмая Когда они встретились в Барнард-Бридж, было еще холодно. Трава покрылась росой, над рекой стоял низкий туман. В Мэллоу-Коттедже окна были зашторены, никаких признаков жизни. Они решили поехать сначала к Элиотам. Вера не возражала против того, чтобы нарушить покой Вероники, но у Конни, возможно, ночь прошла тяжело, и Вера подумала, что лучше дать ей поспать. Когда Вера приехала в деревню, Эшворт уже был там. Он стоял перед машиной и смотрел вниз на берег ручья, где нашли сумку Дженни Листер. Одет в шерстяное пальто с деревянными пуговицами и напоминал студента тех времен, когда она еще была молодой. — Ее могли скинуть отсюда, — сказал он. — Без проблем. — Ты, может, и скинул бы. А у меня она не пролетела бы и пары ярдов. В школе меня никогда не брали в команду, когда играли в лапту. Она развернулась и повела его по дорожке, покрытой гравием, к белому дому. Элиоты завтракали, и Ханна вместе с ними. Они сидели за столом в симпатичной кухне, где Вера побывала во время своего первого визита. Вероника, стильно одетый седоволосый мужчина — видимо, Кристофер, ее муж, — Саймон и Ханна. На Ханне еще был халат, волосы спутаны, вид полубессознательный. Дверь открыл Саймон. Остальные не пошевелились. Никакого удивления или неудовольствия. Они словно запечатлены на фотографии. В кухне пахло хорошим кофе и круассанами. На столе стоял кувшин с садовыми цветами. Все это напоминало снимок в модном воскресном журнале. Вера удивилась присутствию молодых людей. Этого она не ожидала, но показать не хотела. Она поставила стул рядом с Кристофером, оставив Эшворта стоять позади себя. Саймона, казалось, позабавило, что их семейный уклад был нарушен, а родители застыли в молчании. — Кофе, инспектор? Или вы предпочитаете чай? Ханна сочла, что может остаться здесь на ночь, и мы решили попробовать. Он потянулся к девушке и прикоснулся к ее руке. Вера подумала, что Ханна сейчас едва ли способна принимать какие-либо решения сама. — Чаю, дорогой, будь добр. Такого же крепкого, как ты. А мой сержант любит кофе. Она повернулась к отцу Саймона. — Нас не представили. Меня зовут Вера Стенхоуп. Инспектор полиции Нортумберленда, отдел особо тяжких преступлений. Мужчина не ответил, и она добавила: — Я знаю, что вы были в отъезде, но вы наверняка слышали, что в долине произошло убийство? — Конечно, — наконец ответил он. — Мать Ханны. Ужасная трагедия. Приятный голос, глубокий и звучный, как у певца. — Вы хорошо ее знали? — Не очень. Конечно, мы несколько раз встречались, из-за детей. Он встал, стряхнул крошку с серых брюк и снял пиджак со спинки стула. — Боюсь, мне пора идти. Встреча в девять. Его тело выглядело моложе лица. Интересно, не ходит ли он в зал. Она не спрашивала, есть ли у него карта «Уиллоуз», но его имя наверняка привлекло бы внимание, когда запрашивали список клиентов. «Хватит догадок», — подумала Вера и отметила про себя, что нужно будет это проверить. Похоже, что все, кто имел отношение к этому делу, так или иначе были связаны с «Уиллоуз». Это место — словно центр паутины. — Имя Дэнни Шоу вам о чем-нибудь говорит? Он остановился, держа руку на столе. Она уловила запах лосьона после бритья. Ногти на руках были идеально чистые. — Нет, — ответил он. — Не думаю. И он вышел из кухни, не дожидаясь объяснений этим вопросам. Отсутствие любопытства в нем показалось ей очень странным, и она уставилась ему вслед сквозь открытую дверь кухни. Она думала, что он пойдет на наверх, почистить зубы или взять документы для работы. Ей нужно было задать ему еще несколько вопросов. Но он наклонился, чтобы поднять портфель, стоявший в прихожей, и вышел из дома. Ей показалось, что он пытается сбежать. Ей хотелось окрикнуть его, но, в конце концов, они знали, где он будет, и это выглядело бы нелепо. Лучше прийти к нему в офис и поговорить наедине. Она уже проверила — в день убийства Дженни Листер его не было в стране. Они услышали звук его машины, скрежет шин о гравий. После его отъезда Вероника как будто ожила. — Что такого срочного случилось, инспектор, что вы нарушили наш покой в такой ранний час? — Убийство, — ответила Вера, наслаждаясь мелодрамой. — Вот что такого срочного. — Мы уже рассказали вам все, что знаем, про бедняжку Дженни. — «Бедняжку» она добавила в последний момент из-за присутствия Ханны, хотя Вере показалось, что Ханна вообще не вполне осознает происходящее. — Произошло еще одно убийство. Наконец Вера получила реакцию, которую ждала. Даже Ханна посмотрела на нее затуманенным взглядом. У Эшворта зазвонил телефон, испортив момент. Она с яростью посмотрела ему вслед, когда он вышел из комнаты, чтобы ответить на звонок. — Кого еще убили? — Вероника чуть приподнялась на стуле, опершись руками о стол. — Студента по имени Дэнни Шоу. Молчание. Снова никаких признаков того, что его имя кому-то было знакомо. Вера нагнулась через стол к Ханне. — Ты с ним ходила в одну школу, милая, — произнесла она так тихо, что остальным пришлось напрячься, чтобы разобрать слова. — Не можешь нам ничего о нем рассказать? Ханна убрала волосы с лица и постаралась сосредоточиться. — Он был старше меня. — Верно. — На год или два. Мы иногда виделись в школьном автобусе. — Она вдруг весело улыбнулась. — Он звал меня на свидания. — И ты ходила? — Пару раз. Вере хотелось, чтобы Эшворт тоже присутствовал при разговоре. Ей нужно было следить за всеми. Она посмотрела на Саймона Элиота только сейчас. Знал ли он о предыдущих отношениях Ханны? Обсуждают ли молодые влюбленные такие вещи, пока прогуливаются за ручку по деревенским дорогам? Ревновал ли он или подробности прежней связи добавляли остроты в их занятия любовью? Потому что, повернувшись к Ханне и снова увидев улыбку на ее лице, Вера подумала, что они с Дэнни, вероятно, были любовниками. Непонятно, что Саймон об этом думал. Он сидел, обняв Ханну, и, казалось, беспокоился лишь о ней.