Сейчас у неё закончится рабочий день, она ждёт друга – он её заберёт минут через десять; я даже знаю, какой сериал они будут смотреть. Она будет параллельно вышивать крестиком, у неё действительно красиво получается, мне так никогда не сделать. И в полдесятого она ляжет спать, иначе не выспится. Но, блин, когда я вижу, как она пять часов подряд крыжит и крыжит, крыжит и крыжит, мне сразу хочется напиться, упасть и умереть. Я не очень-то умная, неправильная. Если я влюблена, то всё – пипец. Мне лучше поскорей уползти в свой сугроб. Чтобы ничего не натворить. Мы сидим на работе – шесть девочек в одной комнате. Все одинокие. Две с детьми. И в обед зашёл такой разговор, что мы чего-то ищем и ждём. А эти, которые с детьми, уже не ищут и не ждут. Ну, то есть им нужен человек мужского пола, но скорей как помощник, и всё. Желательно приходящий-уходящий. Потому что через два дня совместной жизни человек мужского пола начинает дико раздражать. Я запомнила, с Анастасией был наглядный пример. У неё двое детей. И она в том году ездила в санаторий. Там познакомилась с мужчиной. Считай, влюбилась. Мужчина глубоко женатый. Пришла из отпуска, вся неземная, собирается устроить ему романтический вечер. Романтический вечер, если кто не в курсе, состоит из прозрачных чулок, красных свечей и жареных куриц. И мы с ней целую неделю в обеденное время скакали по магазинам в поисках сувенирных свечек. Она меня таскала. А саму себя как участницу романтического вечера, в чулках и со свечами, я никак не вижу, хоть убей… В общем, деньги на куриц ей пришлось у меня занимать. Потому что она платит ипотеку, плюс детей кормить-обувать. Тот женатый вечером приходит, чулки и всё такое. Потом второй раз приходит. А потом он третий раз пришёл – и она его просто выгнала. Спрашиваю: Настя, а что случилось-то, почему? «Да потому что толку от него нет. И денег у меня тоже нет, курятину каждый раз покупать». Вряд ли она, конечно, рассчитывала на материальную помощь. Но хотя бы курицу он мог сам принести? Вот и вся личная жизнь. Зато моя личная жизнь, к сожалению, остросюжетная. У меня был приятель Серёжа, адвокат и алкаш. Внешность, как у Семён Семёныча из «Бриллиантовой руки», и кепка точно такая же. Звонит как-то раз, приглашает встретиться. Договорились в летнем кафе возле казино. Я заехала домой, чтобы переодеться. Смотрю своё бельё: чистых трусов нет, всё выброшено в стирку. Пришлось надеть джинсы на голое тело. Это я по секрету говорю, а то неудобно. Сидим в кафе. Он пьёт вино, я – кофе, разговариваем. Он так заметно веселеет. Приглашает ехать к нему, продолжить. Я думаю: скоро его развезёт, и куда я с ним, пьяным? Ну, и всячески отнекиваюсь. И вдруг он говорит: «А знаешь, что у меня дома есть? У меня дома есть трусы!!» Странное заявление. Я так потрогала тихонько спину: вроде задница не виднеется. Короче говоря, заинтриговал меня этим обстоятельством: как он мог догадаться, что я без них? Мы поймали машину и поехали на Комсомольскую. А там оказалось, что ему друг отдал коробки с женскими трусами, потому что жена друга этим бизнесом расхотела заниматься. И он их раздаёт всем подряд. С Комсомольской я ушла только утром, очень сильно влюблённая. Даже не ожидала такого от «бриллиантовой руки». Любила я его ровно полгода. Потом наконец заставила себя понять, что сам-то он ни фига не влюблённый! Да ещё нечаянно подслушала, как он друзьям на кухне жаловался: «Видно, судьба моя такая, толстеньких трахать». Такая печаль, дескать. Друзья, конечно, поржали. Мне так было больно. Хотя я потом с ними сидела, смеялась. Короче, уползла к себе в сугроб. В субботу я уронила арбуз на клавиатуру и пошла во фруктовый киоск за новым арбузом. На обратном пути застряла в кафе, потому что там пусто было, читала роман «Зима тревоги нашей». И как раз посередине этой «тревоги» звонит мой бриллиантовый алкаш и очень просит приехать. Ну прямо слышно по голосу: плохо человеку. Примчалась (думаю: в последний раз). Лежит на смертном одре. Буквально последняя весна Некрасова. На столе пустые бутылки от водки и коньяка. Я села, задаю наводящие вопросы… Интервьюер во мне пропадает. Адвокат только мычит и страдает. Вдруг звонок в дверь. Открываю, стоят четыре девицы. Выяснилось: он, пока меня ждал, зачем-то заказал проституток… Блин. Вот скажи после этого, что у Любы пятый номер афоризмы неправильные! Девицы заходят в квартиру таким манером, как будто подписи в защиту архитектуры собирают. Реально красивые, ухоженные, четыре штуки – на выбор. В том числе две блондинки. Одна, правда, была в юбке-поясе. Я говорю: «Спасибо вам, девушки, за ваш нечеловеческий труд! Но клиент занемог и лежит без сил». Кое-как ушли. Серёжа, адвокат хренов, уже весь трясётся перед гибелью, смотрит умоляюще. Последняя весна в разгаре. Я говорю сурово: «Подсудимый! Ваше последнее желание!» Вместо последнего желания показывает пальцем на пустую бутылку: мол, принеси ещё, а? Времени скоро двенадцать ночи. Я говорю: «Фиг тебе, а не коньяк! За пивом, ладно, схожу». Он хрипит: «Побольше!..» Спустилась в гастроном – там до двенадцати. Успела. Стою на кассе с пивом. За мной в очереди мужчина, весь такой из себя смуглый мачо. И этот мачо, глядя сначала на мою корзину, потом на меня, говорит: – Как много пива… И как много лишнего веса! И кассирша тут же. Подло так хмыкает. Ну, я молчу. Только повернулась к нему и улыбнулась, как могла, всем своим декольте. А сама, конечно, в ступоре, и на душе противно. Хорошо, думаю, сейчас будет реабилитация! Подхожу к терминалу, где кладут деньги на телефон. Плачу за телефон, а чек оставляю. Там же мой номер. Знаю точно: сейчас позвонит. Иду назад к своему Некрасову, он уже передумал умирать. Крашусь по-быстрому. Жду. Звонит, конечно. Куда он денется? Мачо-фигачо. – И куда же вы, леди, исчезли? Я за вами! Вас нигде! Где ваша резиденция? Не могли бы сойти вниз? Спускаюсь прогулочным шагом, гляжу с надменным удивлением: кто это вообще? зачем припёрся? Он сразу начинает козырять: инструктор, выступающий спортсмен, ага, культурист. Тренер в «Королевстве фитнеса». Пошлое название, сразу вижу. – Поедемте, – говорит, – со мной завтра на презентацию? – Некогда мне с вами презентовать, я на дачу собираюсь. – Тогда, – говорит, – я сам не поеду, а вас на дачу отвезу. Уже совсем откровенно спрашиваю: «Чего тебе надо? Я вроде бы не твой формат, столько лишнего веса!» А он: «Ты что! Был бы человек, а красивое тело я сам сделаю. Хочешь, я тебя потренирую?» – Иди, – говорю, – делай чьё-нибудь другое тело. А я ещё посмотрю на твоё поведение. Нет, он, конечно, мачо, загорелый весь. А мне-то что? Сижу потом на работе, звонит: «Еду за тобой! Есть уникальный план! Сначала мы к тебе едем отдыхать, а потом – тренироваться». Я говорю: «Отдыхать ко мне мы с тобой вряд ли поедем. А вот тренироваться тоже вряд ли». И тут он заявляет: «Дура ты. Мне богатые девушки за секс деньги предлагают, лишь бы с ними поспал. А ты за так не хочешь, дура последняя!» После этого, правда, ещё звонил – уже звал просто в кино. Прислал мне фотографию своей голой спины. Готовился к соревнованиям и нашёл на спине какой-то жир. И не стрёмно ему было спину мне присылать? Хотя зря я собой любуюсь. Чем тут любоваться? Я, может, даже низко себя вела. Люба пятый номер говорит: «Ничего низкого с твоей стороны. Это с его стороны низко было так знакомиться с девушкой!» А он же спортсмен, возит с собой банки с едой. Жира нет, углеводов нет, ест по часам. А встречные девушки должны служить доказательством его успеха. И что у нас теперь есть на горизонте? Ничего нету. И лето уходит. Насчёт сезонов могу сказать: я не люблю осень, зиму и весну. А сейчас вот чувствую – лето умирает. Хожу реву. Мысленно, конечно. Ночью пошла полюбоваться на тот сайт с причесоном, как на разбитое корыто. Есть хоть кто-нибудь живой, с углеводами? Ну, и что я вижу. Анкета, без фотографии. Евгений, 44 года. Знак зодиака – Водолей.