– Зачем? Меня шокирует резкость его вопроса, но лишь на мгновение. Конечно, он покровительственно относится к этому месту, к этим людям. Я осторожно касаюсь его руки. – Я просто хочу понять, Аид. А не глазеть на всех, как туристка. Он бросает взгляд на мою руку, затем смотрит на меня с непроницаемым выражением лица. Разве что не такое уж оно и непроницаемое. Он надевает холодную маску, только когда хочет отдалиться или не знает, как реагировать. – Можем отправиться на короткую прогулку, когда купим тебе одежду по погоде. Хочется поспорить насчет продолжительности прогулки, но на самом деле у меня действительно болят ноги, и после всех последних событий, было бы разумно не перенапрягаться. – Спасибо. Он кивает, и мы идем дальше. Минуем квартал, и я больше не могу удержаться от вопросов. – Ты сказал, что сюда нельзя попасть без приглашения, но Гермес и Дионис были здесь не больше двух дней назад. Ты их пригласил? – Нет. – Он морщится. – Этих двоих не удержат никакие границы. Раздражает до одури. – Его слова говорят одно, но некая нежность, которая слышится в голосе, вызывает у меня непроизвольную улыбку. – Как ты с ними познакомился? – Это было не знакомство, а скорее засада, – ворчит он. Осматривает улицу, будто в ожидании нападения, но поза его остается спокойной и расслабленной. – Вскоре после того, как Гермес заняла эту должность, я застал ее у себя на кухне, где она ела мою еду. До сих пор не знаю точно, как она обошла охрану. И как продолжает ее обходить. – Аид качает головой. – С Дионисом мы знакомы, потому что оба заняты дистрибуцией в разных областях, но только с появлением Гермес он стал являться ко мне не только для деловых встреч. Он может пить не просыхая и постоянно роется у меня в холодильнике, подъедая десерты. Конечно, я встречалась с ними обоими и прежде, но, похоже, в отличие от остальных из Тринадцати, их совсем не волнует политика. На последней вечеринке они сидели в углу и довольно громко критиковали наряды собравшихся, словно очутились на красной ковровой дорожке. В особенности была не рада Афродита, когда они назвали ее платье «опухшей вагиной». Гермес – неоднозначная роль. Она технически подкованный гений, который управляет всеми средствами безопасности в верхнем городе. Мне всегда казалось странным, что Тринадцать подпускают ее так близко, учитывая что они оберегают свои тайны, как ревнивые любовники. Но я далека от этого. Возможно, они понимают то, чего не понимаю я. А может, становятся жертвами этой вопиющей бреши в своей защите, потому что слишком привыкли к такому положению вещей. Сложно сказать. Дионис? Он мастер на все руки в том, что касается развлечений. Торжества, вечеринки и создание образа в обществе – его сильная сторона. Как и наркотики с алкоголем и прочими запрещенными развлечениями. По крайней мере, такие ходят слухи. Мать всегда всеми силами старалась не допустить, чтобы мы оказались рядом с ним, что несколько иронично, учитывая, как усердно она пытается продать меня Зевсу. Я вздрогнула. – Замерзла? – Нет, просто слишком много мыслей. – Я встряхиваюсь. – Мы живем в странном мире. – Мягко сказано. – Мы поворачиваем за угол и еще несколько кварталов идем в беззаботной тишине. Меня вновь поражает, как комфортно здесь чувствуют себя люди. Они не смотрят на нас с Аидом, когда мы проходим мимо, и я понимаю, что мне очень этого не хватало. В верхнем городе больше политиканства и честолюбия людей интересуют лишь сплетни, и, как следствие, сайты желтой прессы платят кругленькие суммы за фотографии и новости о Тринадцати и всех, кто входит в их круг. Мы с сестрами постоянно под прицелом фотокамер. А здесь я могу быть кем угодно. Это похоже на глоток свежего воздуха. Я слишком погрузилась в мысли о различиях между верхним и нижним городом и только добрых десять минут спустя поняла, что Аид ощутимо замедлил шаг. Я то и дело ловлю его на том, что он проверяет, не слишком ли быстро идет. – Все хорошо. – Но я ничего не сказал. – Нет, но я почти уверена, что эта старушка второй уже раз обогнала нас. – Я указываю на седовласую латиноамериканку, о которой идет речь. – Правда, Аид. Моим ногам гораздо легче. Сегодня они почти не болят. – И это действительно так, но не думаю, что он мне поверит. Как и ожидалось, он не обращает внимания на мои попытки звучать здраво. – Мы почти пришли. Я подавляю желание закатить глаза и даю возможность провести меня еще один квартал, по всей видимости, в сторону складского района. В верхнем городе тоже есть несколько таких областей, состоящих сплошь из больших зданий всех оттенков серого и белого цветов. Моя мать отвечает за то из них, которое связано с поставками продовольствия. Аид подходит к узкой двери без опознавательных знаков и открывает ее передо мной. – Сюда. Вхожу и замираю на месте. – Ух ты. – Склад – это одно огромное помещение, которое, по всей видимости, занимает большую часть городского квартала. Изумительное пространство, полное тканей и одежды всех возможных цветов и фактур. – Ух ты, – говорю я снова. Сестры жизнь бы отдали за возможность хорошенько здесь покопаться. Аид говорит тихо, его слова не предназначены для посторонних ушей. – Джульетта была главным дизайнером Геры – той, что была до двух последних Гер. Но, когда она умерла, Джульетта слишком громко высказывала свои подозрения в адрес Зевса, и он решил уничтожить ее бизнес. Она перешла через реку в поисках убежища. Подхожу ближе к манекену, одетому в великолепное красное платье. – Я видела, как старшая дочь Зевса, Елена, была одета в нечто похожее пару недель назад. – Ага, – фыркает Аид. – То, что формально Джульетта изгнана, не означает, что она потеряла свою клиентуру. Вот так поступают Тринадцать. Публично делают одно, а за закрытыми дверями – совсем другое. – И снова напомню тебе, что ты один из Тринадцати. – Формально. Откуда-то из глубин склада доносится женский голос. – Неужели я слышу голос Аида? Он издает почти беззвучный вздох. – Привет, Джульетта. Чернокожая женщина, появившаяся из-за стоек с одеждой, обладает той неподвластной времени красотой, которая начинается с подиумов и с годами становится только лучше. Короткие черные волосы открывают лицо, и я даже тихо вздыхаю от того, насколько она великолепна. Как картина или произведение искусства. Безупречна. Она грационзно подходит к нам, и я окончательно убеждаюсь в том, что она когда-то ходила по подиуму. Джульетта бросает на меня взгляд. – Ты принес мне подарок. Как любезно. Аид слегка подталкивает меня к ней. – Нам нужен полный комплект. – Хм-м. – Она кружит вокруг меня, словно акула, изящными, хищными движениями. – Я знаю эту девушку. Это средняя дочь Деметры. – Да. Она останавливается передо мной и склоняет голову набок. – Ты далеко от дома. Я не знаю, что на это ответить. Мне не удается понять эту женщину. По обыкновению я бы поставила ее в один ряд с другими красивыми и могущественными людьми, с которыми встречалась, но Аид доверяет ей настолько, что даже привел меня сюда, а это о чем-то да говорит. Наконец я пожимаю плечами. – Верхний город может быть чрезвычайно жестоким. – Это правда? – Она поглядывает на Аида. – Ты останешься или уйдешь? – Побуду здесь какое-то время. – Как тебе угодно. – Джульетта жестом приглашает меня вперед. – Сюда. Давай снимем мерки и посмотрим, что у нас есть. Следующие несколько часов проходят, будто в тумане. Джульетта снимает с меня мерки, а потом вывозит вешалку с одеждой для примерки. Я ожидаю увидеть платья. Не жду ни одежды для отдыха, ни повседневной. К тому времени, как она приносит нижнее белье, я уже едва стою на больных ногах. Она, конечно же, замечает это. – Почти закончили. – Я пробуду здесь не так долго. Не думаю, что все это необходимо. – Не говоря уже о том, что мысль о возможном счете заставляет меня поежиться. Очень сомневаюсь, что Джульетта работает по долговым распискам. Она качает головой. – Тебе виднее. Возможно, в нижнем городе не принято так красоваться, но, если Аид использует тебя, чтобы сделать заявление, тогда ты обязана сделать заявление. – Кто сказал, что Аид использует меня, чтобы сделать заявление? – Не знаю, зачем я спорю. Именно для этого мы с Аидом и заключили сделку. Она бросает на меня долгий взгляд. – Я сделаю вид, будто ты не оскорбила мои умственные способности. Я уже много лет знаю Аида. Он ничего не делает просто так и уж точно не стал бы похищать невесту у Зевса прямо из-под носа, если бы не хотел его спровоцировать. Я не спрашиваю, откуда ей известно, что я обещана Зевсу. В нижнем городе доступны те же сайты со сплетнями, что и в верхнем. Если я не видела заголовки, не означает, что их нет. В них сообщат и о моей помолвке, и об исчезновении. Возможно, если бы Зевс и моя мать не были так во мне уверены, до этого бы не дошло. А теперь мы оба загнаны в угол, и я полна решимости не стать той, кто спасует первой. Вздыхаю и поворачиваюсь к последней стойке. – Итак, нижнее белье. Проходит еще час, и я, пробравшись между стеллажами, нахожу Аида, который устроился в углу склада, будто специально предназначенного для этого. Несколько стульев, телевизор, который сейчас работает без звука, и стопка книг на журнальном столике. Я мельком вижу книжку, которую Аид держит в руках, когда он закрывает ее и кладет сверху стопки. – Не думала, что ты поклонник детективов. – Я и не поклонник. – Он поднимается. – Выглядишь уютно.