— Клим, — тихо прошептала она, продолжая обнимать сына, — сейчас ты должен очень внимательно выслушать меня и сделать всё, как я скажу. — Хорошо, — дрожащим голосом, шепнул в ответ сын. — Дай мне свое слово, что будешь слушаться во всем, — произнесла Ирина. — Даю слово, — серьезно сказал мальчик. Ирина улыбнулась. Она старалась воспитать в сыне такие качества, как смелость, решительность и ответственность. Вацлав, хоть и любил сына, почти не принимал участие в его воспитании. Ирина все взяла на себя. — Хорошо, — она снова поцеловала сына и обратилась к террористу, который стоял у окна. — Извините! Эй… Извините, пожалуйста!.. Он обернулся на неё. Ирина пожалела, что через его черную маску от противогаза нельзя увидеть лицо. Ирине очень бы хотелось увидеть его глаза. Увидеть взгляд человека, который решился на всё это… — Чего тебе? — грубо буркнул парень. — Мой ребенок… ему нужно в туалет. Парень шевельнулся. — И что? — Можно я отведу его? Пожалуйста… Он пару секунд смотрел на неё. Ирина не могла видеть его лица, но была уверена, что он взволновано и испытующе смотрит ей в лицо. Он пытается понять можно ли ей верить, можно ли проявить милосердие или это чем-то чревато. Парень бросил взгляд на верх, оттуда доносилась шумная ругань. — Ладно, — наконец, решился он, — только по-быстрому. — Спасибо! — быстро поблагодарила его Ирина. Парень в ответ только кивнул. — Идём, — шепнула она сыну и взяла его за руку. Она почувствовала на себе взгляд парня. Стыд жег её изнутри. Ирина никогда даже представить себе не могла, что вынуждена будет во так вот, в одном нижнем белье, униженно расхаживать перед вооруженными мальчишками. Держа Клима за руку, она повела его к уборной. Он почувствовала, как он боится и крепко сжала руку сына. Ирина слышала шаги террориста за спиной и чувствовала на себе его восторженный и возбужденный взгляд. Они подошли к двери туалета, она завела сына внутрь и зашла следом. Оказавшись внутри уборной, Ирина быстро и тихо закрылась. А потом обернулась на сына. Мальчик встревоженно смотрел ей в глаза. — Клим, — быстро зашептала Ира, — Сейчас я открою окно и ты выберешься наружу. Там достаточно высоко и тебе нужно слезать осторожно… Ты понял? Как только окажешься снаружи, ни в коем случае не беги в воротам — они под прицелом. Я видела, как прошлым летом ты перелезал через наш забор, забравшись на крышу собачьей будки. Ты сможешь сделать так сегодня? — Да, мама, — тихо ответил Клим. — Хорошо, — Ира, пребывая в крайнем волнении, с дрожью вздохнула и шумно протяжно выдохнула. Ей было страшно. Страх пожирал её изнутри, истощал и угнетал её. Ира с трудом справлялась с изматывающим напряжением. Она подставила к умывальнику низкий, обитый жаккардом пуф, забралась на него, затем на сам умывальник. Благодаря его монолитной, уходящей в пол, дизайнерской конструкции он выдерживал вес даже взрослого человека. Ирина попробовала открыть окно, но оно не поддавалось. — Да что же ты за… зараза! — женщина отчаянно пыталась открыть маленькое квадратное окошко, над зеркалом умывальника. — Давай же!.. Окно нехотя поддалось. И в этот миг в дверь гулко постучали. Ирина вздрогнула и едва не упала вниз. — Быстрее! — прошептала она Климу. — Иди сюда! Она протянула ему руку. Мальчик ухватился за ладонь матери, она потянула его вверх, и он смог забраться. — Давай, лезь в окно, быстрее! — Ирина в страхе оглядывалась на дверь. — Мама я не достану… — покачал головой мальчик. — Достанешь, Климушка, — заверила его мать. — Иди сюда, я подсажу тебя… — Мама я же большой уже… тебе будет тяжело меня поднять! — Не будет, Климушка, — замотала головой Ирина. — Поверь, я смогу… Она знала, что сможет. Потому что не сомневалась: больше они не встретятся. И она была готова на всё. Лишь бы только он смог спастись, лишь бы только её сын, её дорогой Клим сумел выжить. Клим полез вверх, Ира, отчаянно кривясь от усилий, удерживала в ладонях его ногу. Она позволила сыну опереться на свое плечо. Это было тяжело, Клим действительно был уже слишком большой, чтобы она могла поднимать его и тем более выдерживать его вес, пока он взбирался по ней к окну. Нетерпеливый стук в дверь повторился. — Эй! — крикнул террорист из-за за двери. — Заканчивайте! Хватит там уже!.. Эй!.. Слышите меня?! Бандит снова забарабанил по двери туалета. — Быстрее, Клим, — отчаянно прошептала Ирина. Клим зацепился руками за раму окна и начал пролазить в него, громко пыхтя. Он уже наполовину перебирался через раму окна, на улицу, когда дверь туалета распахнулась от нового мощного удара. Ирина порывисто обернулась, террорист застыл на пороге, но тут же опомнился. — Вы что делаете?! Эй! А ну назад! Живо! Он поднял автомат. — Беги!!! — вскричала Ирина. — Сейчас же! Клим послушался, она увидела, как мальчик заторопился перелезть. А бандит уже поднимал автомат. Ирине ничего не оставалось. Схватив с умывальника маленькую декоративную вазочку она с яростью швырнула её в лицо парню в маске. Тот испуганно прикрылась рукой, ваза отлетела к полу и с глухим перезвоном разбилась на несколько крупных кусков. — Мама! — в страхе, плача закричал Клим. — Беги! Беги, сынок! Пожалуйста, уходи!!! — Заткнись, ты! — террорист оттолкнул её и Ирина упала на кафельный пол. Она увидела, как бандит ринулся к умывальнику. — Иди сюда, малой! Живо! Я кому сказал! Ирина подобрала заостренный кусок разбитой вазы и бросилась на бандита. Тот услышал, резко развернулся. Ирина замахнулась заостренным куском стекла и в этот миг в стенах туалета прогрохотала короткая очередь. Ирина вздрогнула всем телом. Она внезапно испытала странное чувство, как будто её тело вдруг стало невесомым. Женщина почувствовала, что её ноги стремительно немеют и наполняются чувством бестелесности, а сама она, словно, проваливается в какую-то бесконечную вязкую бездну. Очень скоро она потеряла возможность чувствовать и осознавать. Она потеряла возможность быть. Тело Ирины Токмаковой, лежало у кафельной стены, в растекающейся алой луже крови. Устремленный куда-то в сторону, взгляд женщины был как будто уставшим, в нём как будто бы померк и исчез свет. ПРОХОР МЕЧНИКОВ Воскресенье, 22 марта.