– Уволю! От меня за этот вечер музыкант получит в десять раз больше, чем тут харчей упрет. Поэтому дальше дудочник стоял и краснел молча. Вот то-то же! Прошел по столам, сгреб все, что понравилось. Оглянулся на музыкантов. Иван учил длинного: что-то ему толковал, тыкая кулачиной под ребра… Хорошо, когда в команде железная дисциплина! Вернулся к красавице: – Пошли к твоим. – Может лучше к тебе домой? – Я еще строюсь. Дальше девушка вела себя безропотно. Видимо, примирилась с мыслью, что неказистый, но голосистый избавитель заночует у нее. В их избушке никто не спал, нас встретили все: худая и бледная мать, такие же дети. Ну ничего, всех откормим! Прошел к большому столу в единственной комнате и высыпал все из мешка. – Кушайте! Сам присел на лавку в сторонке. Все накинулись на еду. Долго ели. Один из мелких радостно оповестил сестру-кормилицу: – А мы тебя только завтра ждем! Животы уж подтянуло. Она сказала: – Это певец там собрал и вам принес. Все притихли и перестали кушать. Да, пора народу дать спокойно поесть. Я встал, подошел к столу, высыпал все деньги, что с собой были, и сказал: – Мне пора. На днях, как время будет, зайду. Ну, пока переживут и без гостей – денег оставляю немало. Девушка поймала меня уже в сенях, схватила за рукав: – Ты что, вот так и уйдешь? А как же любовь? Ах вот оно что! Я сейчас ее уже должен тащить в постель, как муж-поганец, других отношений она и не ведает. А про любовь эта девочка, наверное, еще ничего и не знает. – Ты меня давно узнала? – Сегодня. – И я тебя так же. А никакой любви в первый день и не бывает. – А люди говорят… – Вот с ними и потолкуй. Повернулся уходить. – Подожди, подожди… Объясни толком. – Мне уже за пятьдесят, только выгляжу молодо. Никогда за все годы, любви с первого взгляда не видел, ни в одной семье. А знакомых всегда было много. Скорее всего – это типа легенды или сказки. Видя, что она порывается что-то еще сказать, все-таки ушел. Личного опыта еще нет, ну что ты лезешь спорить с пожилыми людьми? Да, знаю, характер у меня тяжелый, и что? Как в каком-то давнишнем фильме: ведь при нем был культ личности. Но ведь была и личность! А кому не нравится, обходитесь в этой жизни без меня. Никому не препятствую и не навязываюсь. Об этом и своим музыкантам толкую. Ни один почему-то не ушел. К этим голодранцам в ближайшую пору не пойду, своих дел невпроворот. Забегу к зиме поближе, ребятишек обуть, одеть, дровами обеспечить. Дам еще наличных на прокорм – и до весны расстанемся. Сейчас завалиться в сон, а что дальше буду делать, завтра и решу. Глава19 Утром сильно хлестал дождь. Собаки не вылезали из будки, лошади жались под навес. В такой дождь к ведуну вряд ли кто-то пойдет. Поэтому валялись у Игоря в комнате и разговаривали. Он рассказал, что вчера приходил человек со сглазом полечиться. Я перебил: – А как эту напасть увидеть? – Она проявляется в виде серой линии на лбу. И у нас, ведунов, лечить не получается, все трое пробовали. Вот такой ведун, как ты, может испытать свою силу, тебе ее больше, чем нам дано, ты помощнее. – А кто-нибудь это лечит? – Только волхвы. Сотни лет этим заняты. – А церковь? – Пробуют, пока без толка. – А возле Новгорода волхвы есть? – Одно капище пару лет, как появилось. Это раньше их много было. – А все другие куда делись? – Одного волхва лет двадцать пять тому назад князь Глеб Святославович топором зарубил, остальных бояре с церковью извели. – Какое-то странное для князя оружие. – Он его под плащом прятал, чтобы подойти к кудеснику поближе. А приблизился – ударил сзади и зарубил. Был бунт, который волхв и поднял. Народ убить епископа нашего хотел. Князь с дружиной заступился. – А поучиться у этих кудесников можно? – Они очень редко кого-нибудь учиться берут. И способности совсем другие чем у нас. Часто лечат, когда поют необыкновенным, вроде твоего голосом. А за лечение и пение вне церкви, священнослужители и считают волхвов, ведунов и скоморохов врагами. Ты им хочешь стать трижды враг! Скоро всех нас изведут, церковь постепенно в большую силу входит. – Да, в нашей жизни вас уже нет. – А ты говорил… – Про экстрасенсов. У вас система взглядов, знаете, как выявить человека с нужными способностями, потом обучить. А у них есть что-то похожее, но они против вас, как дикарь с дубиной против ушкуйника с саблей. – И почему это так? – Против них боролись и церковная, и светская власти веками. И закончили это только три десятка лет назад. – Как же попы-то отстали? – Они говорят, что нужно бороться, а влияния прежнего у них нет. И правители свои взгляды полностью пеменили. – Это как? – Ну, вчерашние друзья делаются сегодняшними врагами, вчера нельзя было торговать обычным людям и менять чужие деньги на наши, сегодня – почетное дело. – Странные дела, особенно с обменом. – Мы уж привыкли. А как, если что, кудесника найти? – Это тебе надо через Торговую сторону добраться до любой деревни, а там глядишь, чего полезное и подскажут. Сам ни разу не был, а то бы сходил, показал. – А в бунте ты не участвовал? – Отец не пустил. А мне лет семнадцать всего было, с родителями не спорил. – Родичи твои от чего умерли? – Какой-то мор прошел, еще до того, как я ведуном стал. – По всему Новгороду? – Нет, только по двум избам. – А ты? – Да поболел и выздоровел. Тут к ведуну пришел пациент. Решил поглядеть, как Игорь орудует. Мужчина оказался тот же, что и вчера – пораженный сглазом. Я решил: попробую-ка свои мощные силы. Пригляделся – точно серая полоса. Начал расспрашивать. У того было все плохо: он гончар, мастер своего дела, а с полмесяца уже все горшки кривые пошли, после обжига часто трескаются. Поругался со всеми, с кем только возможно: с женой, с ее родителями, с соседями по дому и по рынку. Налетела неожиданно болезнь – перечислил симптомы. Нет такой болезни! Начал возиться с серой линией – за час никаких изменений. Очень печально. Вмешался ведун: – Я же сказал – иди лечись у волхва!