— Отдохнёшь тут, — проворчал Эллинари. — Проблема на проблеме. — И проблемой погоняет? Так Алёна говорит, — улыбнулась Касси. — Она ведь ушла с Сирилом? — Да, — Трайн даже не удивился тому, что она это знает. Эта девочка вообще знала и понимала слишком многое для своего возраста. — Мне Марисса сказала, — сжалилась над ним Кассандра. — Она плакала. — А я думал, у тебя опять видения, — улыбнулся Трайн. — Видения тоже, — Касси взяла печенье из корзинки и почти насильно всунула дяде в руки. — Прилетят драконы. Я знаю. Эллинари снова тяжело вздохнул. — Тебе страшно? — спросил он племянницу. — Нет. У нас же есть Воздушные Замки. — Ты видела их? — Оба. Но больше я ничего не знаю. Не знаю, много ли погибнет людей... И чем всё закончится, тоже не знаю. — Никто не может этого знать. Будущее никогда полностью не определено, — заметил Эллинари. — Но то, что ты видела Замки — это очень хорошо. Интересно, кто же в итоге их поднимет... — Сирил, конечно, — фыркнула Кассандра. — А второй? — А второй не знаю. Но их точно было два. Трайн задумчиво откусил кусочек печенья и улыбнулся. — Есть у меня одна мысль... Хотя это, конечно, будет забавно. — Драконы — это вообще не забавно, — строго сказала Касси. Эллинари взял ещё одно печенье. — Ещё посмотрим, кто кого. Кстати, как ты думаешь, они разумны? Кассандра пожевала печенье, подперев голову рукой. — Не знаю. С ними ничего не понятно... Я много читала о драконах, но везде пишут по-разному. Кто-то утверждает, что их было вообще совсем немного, и они были правителями над людьми на Островах. Кто-то наоборот пишет, что их были тысячи, и Острова принадлежали только им. А где-то я вообще читала, что дракон был всего один — огромный, чёрный и очень умный... Но ведь всегда говорят "драконы", так что вряд ли про одного — правда. — А может, всё это верно в какой-то степени? Сначала их было много, потом они постепенно вымирали или куда-то уходили... И в конце остался всего один дракон, который ушёл последним, — предположил Эллинари. — Если это правда, тогда всё ещё сложнее, — нахмурилась Кассандра. — Причём намного сложнее... — Почему? — Потому что это значит, что драконы умеют открывать межмировые порталы. — Вовсе не обязательно, — покачал головой Трайн. — Они могли пользоваться теми разрывами, которые возникали время от времени сами по себе. — Но почему тогда так хорошо совпало, что они ушли именно тогда, когда против них создали Замки? Как только драконам подпалили хвосты, они почти сразу исчезли. — Потому что само создание Замков послужило причиной очередного разрыва. Здесь пока всё сходится. — Но не сходится то, что последний дракон был один. Зачем против одного дракона создавать два Замка? Эллинари задумался. — Возможно, у него была пара. — И мы убили её, — тихо сказала Касси. Марисса хлюпала носом, комкая в руках записку от Алёны, а Кавис в который раз успокаивающе хлопал её по плечу. — Ну хватит уже плакать, как на обед в таком виде пойдёшь? — Не пойдууу, — всхлипнула Марисса. — Пойдёшь. Слёзы слезами, а обед пропускать не стоит. Мне, между прочим, тоже грустно, но я же не реву! — Мне можно, я девочка... Ну как так, скажи? Мы ведь только подружились! — Зато они будут счастливы, — мягко сказал Кавис. — Алёна очень любит Сирила. — Я тоже его люблю, — обиделась Марисса. — Так ты из-за Алёны плачешь, или из-за того что у тебя Сирила увели? — фыркнул юноша. — Из-за них обоих! — Зависть — плохое чувство. — А ты не завидуешь? Она ведь тебе нравится! — Нравится. Вот поэтому я и хочу, чтобы она была счастлива, — безмятежно улыбнулся Кавис. — Она всё равно не выбрала бы меня. И Сирил не выбрал бы тебя. Просто порадуйся за них и живи дальше — лично я так и собираюсь поступить. — Ты зануда... Умный, взрослый зануда, — шмыгнула носом девушка. — Хоть кто-то из нас должен быть взрослым, — усмехнулся старший Миллар, обнимая сестру. Тавиэль сидел в таверне у тракта, ведущего к границе с Эль-Фарраном, и давал очередное выступление. Его новая баллада о девушке из другого мира, полюбившей мага-отступника, вызывала весьма противоречивые реакции у слушателей. — Как романтично, — вздыхала юная подавальщица, облокотившись на барную стойку. — Да не бывает такого, — возмущался загорелый выходец из Шаах-дага. — Чтобы девица добровольно за преступником в изгнание пошла? — Не в изгнание, а в путешествие, — попытался объяснить Тави. — Всё одно, с браслетником какая жизнь? И это ты называешь хорошей концовкой, бард? — А какая по-твоему хорошая? — Пожениться они должны, и детишек народить! И никаких браслетов! Дага поддержал одобрительный гул. — Может, когда-нибудь так оно и будет, — задумчиво сказал Тавиэль. — Или не совсем так, но что-то будет обязательно. Я в этом уверен. — Так придумай! — Мои истории пишет сама жизнь! Может, вы хотите послушать другую? — Не, давай допевай эту! И чтобы всё чин чином, как полагается! На свадьбе чтобы гуляло полстраны, и сама Богиня их союз благословила! — В другой раз, — поспешно ретировался Тави. — Как-нибудь позже! Он не знал даже того, действительно ли Алёна ушла с Сирилом, но догадывался, что только так и могло произойти. Всё-таки должна же хоть раз победить любовь? Если и не в его личной истории, так хотя бы в этой. Подарок он и вправду придумал, хоть это был довольно смелый и даже, можно сказать, самоотверженный жест. Но Тавиэль был уверен в своём выборе. А где-то чуть севернее столицы две лошадки мерно перестукивали копытами, шагая бок о бок — так, что их всадники иногда соприкасались коленями. Совсем молоденький парень и девушка постарше держались за руки, и с проезжающих мимо повозок на них кидали косые неодобрительные взгляды с толикой легкой зависти: ишь, разлепиться не могут! Влюблённые тихо смеялись и обсуждали что-то вполголоса, не обращая внимания ни на эти взгляды, ни на что-либо ещё вокруг. Они были счастливы, как могут быть счастливы только те, кто лишь недавно признался в любви, и для кого весь мир временно заключен в человеке напротив. Они оба знали, что это пройдёт. Но также знали и то, что за их опьяняющей влюблённостью стоит более глубокое и долговечное чувство — любовь. Та, которая настоящая. Та, которая всегда побеждает. Как в волшебных сказках о прекрасных принцах, хоть в этой конкретной сказке принц и оказался совершенно неправильным. Конец первой части