– Жутковато, – скривилась Сара. – Пингвинов? – внесла свою лепту Линда. Хизер покосилась на нее: – Они живут в Антарктиде. – Мой парень работает в «Севен-Элевен». У них есть большой морозильник. – Три тысячи миль в ширину? – спросил Уоррен. – Если нет, то это не одно и то же. – Вряд ли, но могу уточнить. Тайлер снова посмотрел на Брэда: – Раз уж ты заварил эту кашу, какие еще будут варианты? Впившись зубами в ноготь большого пальца, Брэд наконец сказал: – Не знаю. Предлагаю залечь на дно, решить, что делать с мышами и морскими свинками, и держать руку на пульсе. – Другие идеи? – Тайлер обвел взглядом присутствующих. – Нет? Тогда голосуем. Кто за перерыв и переоценку наших методов? Поднялись руки. Он сосчитал. – Тогда решено. Сидим тихо и ищем правильную цель. – Обязательно использовать слово «цель»? – пробурчала Линда. – А ты что предлагаешь? – спросил Дилан. – Вольнычности. – Что? – не поняла Хизер. – Вольнычности. Типа вольные личности. – За это я голосовать не буду, – заявил Уоррен. – Может, отложим этот спор на другой раз? – вздохнул Тайлер. Линда скрестила руки на груди и надула губы: – Ладно. – Если на сегодня все, давайте закажем пиццу. – Круто, – обрадовался Дилан. – И какой же она будет? – Дружмансипированной, – вставила Линда. – Я подумывал, скорее, о грибной. – Это типа «дружба» и «эмансипация», – объяснила она. – Мы же вроде решили больше не говорить о делах, – напомнила Сара. – Может, с ананасами? – предложила Хизер. – В пицце? – ужаснулся Брэд. – Я живу с мышами-мутантами и не собираюсь еще и пиццу мутантскую есть. Уоррен кивнул: – Ага, никому не нужен твой дурацкий фруктовый пирог. – К тому же ананасы – инвазивный вид, – добавил Дилан. Брэд скорчил гримасу: – Неправда. Они дико растут по всем Гавайям. – Тогда почему я так подумал? – Итак, грибы, – вмешался Тайлер. – Еще что-то? – Кудзу, – сказал Дилан. – Кто-то делает пиццу с кудзу? – поразилась Сара. – Нет. Это инвазивный вид. – Никто не хочет есть кудзу, – сказала Линда. – Знаю. – Тогда зачем предложил? – Пытался объяснить, что такое инвазивный вид. – Думаю, и так понятно, что инвазивные виды никто не поддержит. – Я поддержу! – воскликнул Уоррен. – Голосую за кудзу. – Не начинай, – предупредил Тайлер. Уоррен стукнул кулаком по столу: – Хочу дружмансипироваться с кудзу! Тайлер повернулся к Линде: – Видишь? Это ты начала. – Прости. – Могу я отдельно заказать себе пиццу с ананасами? – спросила Хизер. Уоррен покачал головой: – Пицца – инвазивная пища. Я хочу корн-дог. – Заткнись, Уоррен, – велела Сара. Он обхватил себя руками: – А теперь я чувствую себя таким измутенным. Это типа «измученным» и «угнетенным». – В пиццерии нет корн-догов, – отрезал Тайлер. – Тогда я съем твою империалистическую лепешку, но только потому, что хочу выпустить ее и прочих малышек-пицц в естественную среду обитания – мой живот. – Как насчет оливок и грибов? – спросил Тайлер. – И если кто-то скажет, что оливки – это инвазивный вид или деспотичный овощ, я сожгу это место дотла. – Технически оливки – фрукт, а не овощ, – заметила Линда. – Ну вот. Дайте-ка мне спички. Хизер допила пиво: – Это летний дом моих родителей. Ты не можешь его сжечь. – Ага. После сожжения целого дома вредных выбросов будет больше, чем от виниловых сидений, – протянул Дилан. Сестра удостоила его гневным взглядом. – Тогда только грибы, и все, – провозгласил Тайлер. – Может, буррито? – Заткнись, Уоррен, – хором произнесли Хизер и Дилан.