— За что? Всё нормально. Не скажу, конечно, что ты Казанова, прости уж, но в целом неплох. — И ты так спокойно об этом говоришь? — Так, Ростислав. Давай без лекций о моральном облике, пожалуйста! Не забывай, что ты сидишь на моей кровати, а из одежды на тебе только одеяло. Так что без патетики, пожалуйста, она неуместна. Ростислав взглянул на себя, откинув одеяло, и покраснел. — Я же сказала, всё нормально, Ростислав! Вроде, не было похоже, что ты неопытный, а краснеешь, как барышня. Если не хочешь, чтобы нас тут застали, топай в душ, одевайся и вызывай такси. — А как мы теперь, Маша? — Мы? — удивилась Маша. — Мы никак. Ты всю ночь называл меня Настей, потому говорить о нас, по-моему, как-то глупо. Так что собирайся, и адьос. Забудь. Обалдевший от всех свалившихся новостей Ростислав послушно пошёл в душ, а потом собрался и вызвал такси. Казалось бы, ситуация разрешилась для него наилучшим образом, но Ростислава слишком сильно мучила совесть. Он не мог отделаться от мысли, что выглядел перед Машей как-то паршиво, и ему непременно нужно было реабилитироваться. Промаявшись неделю, Ростислав решился: купил розы и пришёл встречать Машу с занятий. Розы Маша взяла, но от прогулки с Ростиславом отказалась. Завоевание расположения и доверия Маши стало для Ростислава делом принципа, к тому же, очень помогало отвлечься от упрямых мыслей о том, что Настя рядом, в каких-то ста километрах от него. Настойчивый Ростик встречал Машу каждый день в течение всей следующей недели, и в конце концов, девушка поверила в серьёзность его намерений. После того, как поверила Маша, почти поверил и сам Ростислав. Они встречались в течение двух лет. Ростислав постоянно подрабатывал, сотрудничая с сайтом, занимающимся выполнением курсовых, контрольных, дипломов и даже диссертаций. Когда Ростислав учился на третьем курсе, он переехал в съёмную квартиру, и они с Машей стали жить вместе. Ростик не хотел, чтобы родные и знакомые Маши считали его нахлебником, и подозревали в каком-либо расчёте, ведь он приехал из маленького города, а Маша выросла в областном центре. Прожив вместе ещё полтора года, Ростислав и Маша решили узаконить свои отношения. В конце весны Маша защитила диплом, а Ростислав перешёл на последний курс. Свадьбу готовились сыграть в августе, чтобы успеть до начала учебного года слетать в свадебное путешествие. Подготовка к торжеству шла полным ходом: Маша шила платье у портного, Ростик купил костюм и кольца. Сняли ресторан и договорились с лучшими ведущими. Родители, сёстры и другие родственники Ростислава приехали и остановились на той самой даче, где произошло знакомство жениха и невесты. За несколько дней до свадьбы Ростиславу позвонила младшая сестра, Юлька, и попросила разрешения прийти на свадьбу с подругой. — Конечно, — согласился Ростислав. — Мы же сразу предупредили, что можешь прийти с кем-то вдвоём. Правда, подразумевали кавалера, но если такового пока нет, то… — Да какие кавалеры, Ростик! — притворно вздохнула сестра. — Я весь год только тем и занималась, что к экзаменам готовилась. Тем более, я скоро уезжаю. Зачем мне здесь кавалер? Найду в Питере. Юлька этим летом успешно сдала экзамены и поступила в один из вузов Санкт-Петербурга. — Хорошо, приходи с подругой. Не хочу, чтобы ты скучала. Юлька предупредила, что на выкуп они с подругой не придут, а встретят молодых уже у ЗАГСа. Потому появление Насти на свадьбе Ростислава стало сюрпризом для всей семьи Мещановых, за исключением Юльки, разумеется. Наталье Аркадьевне и Андрею Ильичу удалось сохранить лицо и изобразить всё перед родственниками Маши так, будто Настя и вправду просто подруга Юли, и пришла с ней за компанию. Ростислав тоже держался неплохо, хотя находился в сильнейшем волнении. Он не знал, чего ожидать от этого визита, и как себя вести в случае возможного скандала. Ростик знал, что Настя по-прежнему живёт с бабушкой и дедом; окончила медицинское училище и уже два года работает медсестрой в стационаре городской больницы. Знал, хотя его родные никогда не упоминали о ней, сам он никогда о ней не спрашивал, а в городе детства практически не бывал. Удавалось получать информацию через общих знакомых. Сама Настя до этого дня о себе никак не напоминала. Однако опасения Ростислава оказались напрасны: никакого скандала не вышло. Настя просто стояла среди гостей и держала в руках белые розы. Лицо её было спокойным и безмятежным. Казалось, она не замечает того, как родные жениха с опаской смотрят на неё, либо ей просто не было до этого никакого дела. Она совсем не изменилась: оставалась такой же стройной, лёгкой и очень красивой. Как всегда немного странной, немного не от мира сего. Стояла и будто даже улыбалась чему-то своему. Торжественная регистрация шла своим чередом, а Ростислав видел только Настю и думал только о ней. Сердце сжималось от привычной боли. Почти четыре года, проведённые с Машей, и даже собственная свадьба ничего не изменили в его отношении к Насте и ничуть не уменьшили боль. Когда гостям разрешили поздравить молодожёнов, Ростислав весь собрался, потому что предстояло встретиться с Настей лицом к лицу, да ещё при молодой жене. Настя, дождавшись своей очереди, вручила розы не невесте, а жениху. Он стоял, во все глаза глядя на неё. — Поздравляю, — улыбнулась Настя. — Пожалуйста, не ругайте Юлю, не сердитесь. Это я её уговорила. Настя говорила это всё так, что остальные гости из-за музыки не слышали её слов, а Маша слышала. — Мне это было очень нужно. Я должна была своими глазами увидеть, как ты женишься, Слава, иначе я так и не поверила бы в это, и продолжала бы надеяться. А теперь я убедилась, и я свободна. Прости, что припёрлась без приглашения. Понимаю, что это некрасиво и недопустимо. Я сейчас уеду. Прощай! Так и не взглянув на Машу, Настя отошла от молодожёнов. Быстро попрощалась с Юлей и вышла из зала для регистраций. Надо отдать должное Маше: она не стала ни задавать вопросов, ни затевать разборок. Свадьба (теперь уже без Насти) шла своим чередом. И только Ростислав не мог думать ни о чём другом, кроме того, что до сегодняшнего дня, всё это время, он ещё мог всё исправить, изменить свою и Настину жизни. А теперь уже не может. И не сможет никогда. На следующий день Ростислав и Маша улетели в свадебное путешествие. Настя вскоре приняла ухаживания одного из молодых докторов городской больницы, которому давно нравилась. Они начали жить вместе, а через несколько месяцев уехали жить и работать в Ноябрьск. * * * Брак Ростислава и Маши (именно брак, потому что семейная жизнь — это всё-таки нечто другое) продлился два года. После окончания университета Маша приняла участие в конкурсе и заняла вакантное место юрисконсульта в одном из совместных предприятий, где впоследствии очень хорошо зарекомендовала себя. Круг её обязанностей и полномочий расширялся день ото дня. Ростислав окончил университет на год позже супруги, и первые три с половиной года после окончания работал в юридическом отделе машиностроительного концерна. Супруги Мещановы жили дружно и правильно: оба упорно делали карьеру, отпуска проводили на модных курортах, а выходные — за городом. Так минули два года. В августе Ростислав и Маша отпраздновали двухлетнюю годовщину свадьбы, а в середине октября должны были отметить шесть лет со дня знакомства. Однако сложилось всё так, что в середине октября они получили на руки каждый свою копию свидетельства о разводе. В один из сентябрьских дней Маша приехала с работы раньше, заказала ужин (она не очень любила готовить сама и не была фанатом домашней еды, считая, что посвящать четверть жизни кухне — архиглупо), накрыла стол в гостиной и открыла вино. Такое случалось крайне редко, только по большим праздникам, — излишней романтичностью Маша, казалось, тоже не страдает, — потому Ростислав был сначала приятно удивлён. — Что мы сегодня празднуем? — спросил он, разливая вино по бокалам. — Или просто сюрприз? — Моё новое назначение, — загадочно улыбнулась Маша. — Ого! Тебя можно поздравить? Рассказывай. — Для тебя ведь не секрет, Ростик, что я работаю в совместном предприятии? — Риторический вопрос, Маша, — улыбнулся Ростислав. — Так вот, мне предложили работу в Европе по трёхгодичному контракту. И я приняла предложение. Ростислав перестал есть и задумался, пытаясь усвоить информацию. В его голове появился целый ряд вопросов, и пока Ростик думал, какой первый из них задать, Маша продолжила говорить. — Я улечу в конце октября, и к этому времени мы должны развестись, Ростик. — Надеюсь, это шутка, Маша? — выпрямился Ростислав. Однако он прекрасно знал о том, что Маша никогда не стала бы шутить подобными вещами. — Нет, это не шутка, — Маша твёрдо встретила взгляд мужа. — Надеюсь, ты не станешь препятствовать мне, и мы разведёмся через ЗАГС. Документы нужно подать в ближайшее время. — Что случилось, Маша? Может, всё же объяснишь, а не будешь ставить меня перед фактом? Или я заслужил именно такого вот разговора? Ростислав отложил вилку и нож, убрал салфетку и сделал большой глоток из бокала. — Я не вижу смысла в нашем браке, Ростик. Идея изначально была провальной, прости. И теперь я хочу, пока не поздно, начать новую жизнь. А ещё хочу развязать тебе руки. — А я просил тебя о том, чтобы ты развязывала мне руки? Маша? Для чего, может, объяснишь мне, тупенькому? Или в самом-то деле всё просто и очень банально? У тебя кто-то появился? Лучший вариант? Маша тоже отложила вилку и нож, убрала салфетку и откинулась на спинку стула. — Зришь в корень, Ростик. Пока никто не появился, но я очень-очень надеюсь на то, что появится. И не надо так смотреть на меня. И оскорблять не надо! Я не изменяла тебе никогда, и не изменю. Я не на помойке себя нашла, чтобы опускаться до измены. Если что-то и случится, то только после развода. Но обязательно случится, поверь! — Значит, я плохой муж, — глядя в окно на серые сумерки, ответил Ростислав. — Испытание не прошёл. — Ты очень хороший муж, Ростик. Но мне нужно кое-что ещё, понимаешь? Я знаю: телом ты ни разу мне не изменил за те шесть лет, что мы провели вместе. — Как понять — телом? — А так, что душой ты со мной никогда и не был, Ростик, изначально. Ты всегда был с другой. С ней, с той девушкой, которая пришла поздравить тебя с женитьбой на мне. — Маша, что ты несёшь? — прошептал Ростислав и побледнел. Они никогда не говорили об инциденте, произошедшем на из свадьбе, ни разу. — Что я несу? Думаешь, я глухая и слепая? И я не видела тогда, как ты смотрел на неё? Как ты замер и слова вымолвить не мог? Хоть бы раз, Ростик, хоть бы один раз за шесть лет ты так посмотрел на меня! Ты не видел тогда свои глаза, а я их видела. В них были боль, отчаяние и настоящая му́ка. Но тогда я думала, что победила её. Почему я сначала, после того, как мы с тобой провели вместе ночь сразу после знакомства, не хотела отношений с тобой? Ты всю ночь называл меня её именем. Но ты был настойчив, и я подумала: мало ли, всякое бывает. Первая любовь, первое болезненное расставание. Кто через такое не проходит? Думала, мы преодолеем это вместе. Я полюбила тебя, или мне так казалось. К тому же, повторюсь, ты прекрасный муж, почти идеальный. Да, я думала, что победила: ведь женился-то ты на мне, и очень настаивал на этом. — Так в чём же дело, Маша? Разве мы не преодолели всё? И разве нам плохо вместе? Даже если я не полностью идеальный… Идеальных людей не бывает. Я буду работать над этим, буду стремиться к идеалу.