Откуда в ж… аамазы? Не думаю, что на мой «крайний» вопрос кто-нибудь мне бы ответил или хотя бы намекнул на правильное направление. Сидя у Виолетты Юрьевны в кабинете, сам слышал её разговор с нашим генералом. Нечаянно (а может быть, умышленно) во время разговора, выйдя в пустую приёмную, она включила звук на «громкую связь». — Как арестован? Когда? — удивлённо спрашивал генерал. — Сегодня, Степан Анатольевич. Подполковник Чапаев… так сказать, под напором неопровержимых улик и доказательств, — докладывала Виолетта. — Ну, мы ж с тобой говорили… не нужно форсировать… Нашёл что-нибудь? — Так а я и не форсировала. Чапаев и без меня… Всё, что нашёл, привёз мне. — Вот дурак же, вот дурак… — сокрушался генерал. — Вы о Чапаеве, товарищ генерал? — подойдя ближе к двери, спрашивала Виолетта. — Да какой Чапаев? Этот-то как раз… А на чём он его? Ладно, не рассказывай, не будем на эту тему по телефону. Будешь в наших краях — забегай, Виола, — на прощанье пригласил генерал. — Вот сколько вам всем объяснять? Не люблю, когда меня Виолой называют. Старый чёрт! — тихо ругнулась важнячка, но я услышал. * * * По настоянию старшей дочери Жудовы приобрели трёхкомнатную квартиру в Москве, в двух кварталах от неё, ещё за полгода до отставки отца. И пока отец дослуживал, Елена сделала там ремонт и купила необходимую мебель и бытовую технику. К большому восторгу мамы, дочь устраивала онлайн-трансляции прямо из выставочных залов магазинов. Так что родители сами выбирали себе и мебель, и телевизор с холодильником, и обои с напольным покрытием. Финансировал покупку квартиры, ремонт и всю обстановку старший зять, к тому времени уже владелец крупной строительной компании. Папе о реальной стоимости трёхкомнатной «сталинки» в Москве и о других затратах не говорили. В семье решили, мол, пусть дед думает, что всё это куплено за те деньги, что Зоя Петровна сумела отложить за годы службы. Привыкали к «мирной» жизни Жудовы долго. Обживались, осматривались, знакомились помаленьку с соседями. Народ в «сталинке» жил в основном местный — московский. Коренной, так сказать. И Жудовы, привыкшие совершенно к другому укладу жизни, очень медленно становились москвичами. — Ну что за народ, твою мать? Говорю: «Добрый вечер, сосед». А он мне: «Слышь, дядя, ты свою колымагу на моё место вчера поставил. Не зли». Это вместо «здравствуйте»! А я ему… — возмущался Жудов. — Олежек, не надо! Ну, поставь ты машину на другое место, — успокаивала мужа Зоя Петровна. — Я уже думаю, может, напрасно мы с этой Москвой? На севере всё воздуху побольше и народу поменьше. Лес, речка, люди другие. — Ну, что ты! Мы же Леночке обещали с внуками помогать. Хотя, ты знаешь, у меня иногда такое впечатление создаётся, что вроде говорим все на русском, а друг друга не понимаем, — тихо причитала Зоя Петровна. Старшая дочь Жудовых, Елена, всё чаще начала подбрасывать родителям своих пятилетних близняшек. Пацаны были бойкие, шумные и немного балованные маминой чрезмерной опекой. Поэтому, когда после выходных, проведённых у дедушки с бабушкой, мальчишки вернулись домой притихшими, их папаша, заметив перемены в лучшую сторону, сказал: — Из садика забрать немедленно. Тёще с тестем — респект! Теперь уже в будние дни детвора «проходила срочную службу» у бабки с дедом, а на выходные в виде поощрения их возвращали домой. Как-то раз в субботу утром, сидя в одиночестве на кухне, глава семьи Вадик спросил жену Елену: — Слушай, а где пацаны? Сашка, Серёга, вы чего на завтрак не идёте? — Так команды не было, — шмыгнув носом, отозвался Серёга из своей комнаты. — Какой команды, Серёж? — обеспокоенно поинтересовалась Лена. — Какой… какой! Команды на приём пищи! — с обидой в голосе закричал Сашка. — О! Ты понимаешь? Я ж тебе… А ты… Тут вот… Дед им нужен! Ну, Андреич! — восторженно хлопал ладонями себя по коленям зять Вадик. — Вадь, а какая команда должна быть? Голодные же… — прижимая к груди руки, встревоженно причитала Лена. — Сейчас… Как там? А! Внимание! Личному составу к приёму пищи приступить! — чуть поперхнувшись, крикнул папа Вадик. Из детской комнаты, почти в ногу, широко размахивая руками, вышли два умытых, причёсанных и самостоятельно одетых молодых человека. Зайдя в кухню, близняшки почти одновременно сказали: — Здравия желаем. Приятного аппетита! — И сели на свои места. Папа Вадик отвернулся к окну и с минуту, слегка вздрагивая плечами, молча ржал. Потом повернулся к семье, шутливо смахнул набежавшую слезу и уже серьёзно сказал: — Весной родителям дачу купим. Хорошую. Такую, чтоб речка рядом, как у меня в детстве. Турник поставлю, полосу препятствий… И чтоб у соседки козочка с молоком была. Скажи Андреичу, пусть присмотрит. Что понравится, купим. И машину побольше. Пацаны ж растут, Лен. Младшая дочь Жудовых, Юлия, жила за границей. В Киеве. Вышла замуж за хохла (ну, что тут будешь делать?) ещё до всех этих событий. Оба были врачами и лечили «заграничных» людей. С родственниками созванивались часто, благо до интернета санкции ещё не добрались. Юлька немного завидовала старшей сестре и каждый раз в конце телефонного разговора шутливо спрашивала: — Ленк, спроси у папы, когда вы уже нас в плен возьмёте? Со временем жизнь Жудовых в столице потихоньку наладилась. После того как в гости к тестю заехал зять с машиной сопровождения, перекрывшей всё движение во дворе, притих сосед с «личным» стояночным местом. А тётки у подъезда начали наперебой здороваться с Зоей Петровной. Но как-то раз Зоя Петровна заметила, что муж пришёл домой в каком-то непривычно возбуждённом состоянии. На вопрос жены о причине плохого настроения отмахнулся, сказав, что с машиной проблемы, и достал из холодильника бутылку водки. Но дело было не в машине. * * * Наступило время техосмотров, и Олег Андреевич загнал свой «пежо» на сервисное обслуживание. Попросил сделать диагностику ходовой и электроники. Его предупредили, что ждать нужно будет часа полтора. Полковник зашёл в кафетерий, заказал себе чашку кофе, взял со стола старый журнал с красивой машиной на обложке и приготовился ждать. Где-то минут через сорок Олег Андреевич почувствовал на себе пристальный взгляд мужчины, сидящего за соседним столиком. Мужик как мужик. Здоровый такой, краснорожий… Пил пепси из горлышка бутылки и почти неотрывно смотрел на Жудова. Такое пристальное внимание незнакомого человека хорошего настроения не прибавляло. Олег Андреевич встал, перешёл за другой столик и сел так, чтобы не встречаться взглядом с толстомордым гипнотизёром. Через пару минут рядом заскрипели о кафель ножки кресла и за его столик подсел незнакомый наблюдатель. Полковник опустил журнал и вопросительно посмотрел на соседа. — Не узнал, «хозяин»? — нагловато улыбаясь, спросил сосед. — Нет, — коротко ответил Жудов. — Ничего, я напомню… Два года назад. ИК 12/41. Нет, не «сиделец» я, расслабь мозги. Прапорщик Дацько, служил младшим инспектором охраны на твоей зоне. Как цепной пёс служил. А ты меня, падла, уволил, — брызгая пепси-колой, зло выдавил из себя мужик. — Извини… младший инспектор, по «гражданке» не признал твою наглую рожу. Только вот сейчас вспомнил, как же. Уволили тебя за превышение должностных полномочий, кажется, а должны были посадить. Так что ты мне ещё должен быть благодарен, прапорщик Дацько, — глядя в глаза мужику, тихо, но внятно ответил полковник. — Я? — подскочил со своего места бывший прапорщик, но, увидев реакцию соседей по кафе, успокоился и сел. — Значит, на пенсии? Решил побаловать себя столицей на старости лет? В роскоши пожить после архангельской «хрущёвки» и нищитухи колонии? Твоя, небось? На подъёмнике «висел» шикарный «мерседес», и Дацько, почему-то, подумал, что именно на таких машинах должны ездить отставные начальники исправительных колоний. Жудов ничего ему не ответил, только усмехнулся и отвернулся от распоясавшегося прапорщика. — Слышь, полкан, — перейдя на шёпот, процедил сквозь зубы Дацько, — наши на зоне говорили, что через администрацию колонии краденные на прииске алмазы переправляют на большую землю. А? Правда? А поделиться не хочешь? Мне много не надо. Так, чтобы вот на такую тачку, как у тебя, хватило. Соглашайся, «хозяин». А то ведь и стукануть могу куда следует. — Откуда в жопе алмазы, Дацько? — рассмеялся вдруг Жудов, бросив старый журнал на стол. — Шёл бы ты, пока я полицию не вызвал. А тут, к счастью, и машину полковника из сервиса на стоянку выгнали, о чём сообщили по громкой связи. На прощанье руки друг другу не жали. Только Дацько зло бросил в спину уходящему полковнику: — Ещё встретимся… «хозяин»! — Не думаю, — почти про себя ответил Жудов. Но оказалось, что был не прав. * * * Пропущенному звонку на свой мобильный телефон с незнакомого номера Олег Андреевич большого значения не придал. С внуками машину мыли, вот и не услышали. Нужно будет — перезвонят. И перезвонили. — Ну что, «хозяин», подумал над моим предложением? — Дацько? А как ты… Откуда у тебя мой телефон? — удивился Жудов. — Эх, старина! Забыл, в какое время живём? Ты даже не представляешь, какую информацию можно купить за пять штук. Я знаю не только твой номер, но и номер твоей Зои Петровны, твой адрес… Не поверишь, я даже знаю, где твои внуки, Сашка и Серёжка, живут, — нагло усмехнулся в трубку бывший прапорщик. — Послушай, ты, баран! С чего ты вдруг взял, что я алмазы возил? С чего? Я в руках их не держал, — в сердцах крикнул в трубку Жудов. — Ага, так я тебе и поверил, полковник. Твой зам, Корнев, держал, а ты, значит, нет? Отвали мне штуки три покрупней и разбежались. Здоровьем мамы клянусь, исчезну из твоей жизни, — басил в трубку Дацько. — Да пошёл ты! — крикнул полковник и отключил телефон. Вечером, когда вёз внучат к родителям, неожиданно заметил за собой слежку. Чёрная «мазда» неотступно следовала за ним. Остановилась под аркой дома и ждала, пока он высаживал мальчишек, и сдавал их по счёту матери. Потом сопровождала его до супермаркета и там ожидала. Олег Андреевич попытался связаться с Дацько по номеру, с которого тот ему звонил. Но робот ответил, что абонент вне зоны доступа. А ночью пришло сообщение: «Три камня — и разбежались». Полковник тут же отправил ответ: «Откуда в жопе алмазы? Пошёл ты на…» А утром пришёл ответ: «Тогда бойся». Вот тогда он и открыл свой оружейный сейф и достал наградной пистолет. Конечно, у полковника были и «родные» боевые патроны для «ПМ». Учебно-тренировочные стрельбы по прежнему месту службы полковника проходили регулярно. Боеприпасы списывались согласно ведомостям, а ведомости писались согласно указанию начальства. Так что излишки всегда имелись. Две недели было тихо: ни звонков, ни СМС. В тот день Жудов договорился со своим бывшим сослуживцем посмотреть дачу, которую тот продавал. Предупредил, что вернётся поздно, и уехал. Внуков забрали родители. У Вадика случилась командировка в Геленджик, и он взял с собой всю семью погреться на южном солнышке.