Янис, что-то буркнув на прощание, типа: «Извини, мне неприятности не к чему…» — убежал к себе в «берлогу» наливать пиво. А Лядова набрала ещё одну безответную эсэмэску Ивану: «Гад ты, Дрозд! Можешь не приезжать, я на такси». Потом позвонила диспетчеру и вызвала такси к бару «Олроуд». * * * Наконец, дождавшись своей очереди в ванную, я принял расслабляющий душ и практически с закрытыми глазами «утюжил» зубной щёткой по своим родным и «приёмным» зубам. Неожиданно дверь в ванную распахнулась, и на пороге появилась заспанная, не очень красивая в это время суток, пузатая женщина, отдалённо напоминающая мою пока ещё гражданскую жену Ксюху. — Андрей, ну так невозможно… Разрывается, а ты не слышишь, — сказала женщина, путаясь в широченной ночной рубашке, и бросила мой телефон на крышку унитаза. Скосил глаза на дисплей телефона. «ШАРИК». Понятно, что-то от меня было нужно Шароеву. Почти в двенадцать ночи. Сволочь ты, Магомедыч. А Шароев у нас сегодня кто? Правильно! Шароев у нас на сутках чалится. Беру телефон в руку и, не вынимая изо рта зубную щётку, говорю: — А… — Извини, Чапай… у нас тут… Примерно час назад Лядову убили… — Зачем? — задаю совершенно тупой вопрос, раскусывая зубную щётку пополам и, нажимая на телефоне кнопку «отбой». Прихожу в себя секунд через десять… Палец всё так же давит на кнопку «отбой». Убили… Взяли и убили? В смысле? Набираю Шароева, плююсь зубной пастой и ору: — Докладывай, б…! Всё подробно, б…, докладывай! Говори, Женька… — Тру… тело Светланы Лядовой обнаружил таксист вызванного ей же такси на остановке маршрутки. Согласно записи диспетчерской службы, она туда вызывала такси. Перерезано горло… Короче, кровью истекла. Дежурная бригада здесь. Я тоже… Улица Обводная, семнадцать. Ориентир — бар «Олроуд». Реклама тут яркая… не проедешь, — почти по слогам выложил мне информацию Шароев. — Понял… Еду! — крикнул я, подставляя голову под струю холодной воды. — И ещё, Чапай… И ещё! — услышал я крик Шароева. — Старшего лейтенанта Дроздова задержали по подозрению… * * * Движение по улице Обводной было перекрыто. Оставив свою машину перед лентой, запрещающей проезд, я, предъявив удостоверение постовому, быстрым шагом пошёл в сторону группы сотрудников. Рядом стояла дежурная машина следственной бригады, машина скорой помощи и жёлтая машина такси. Облокотившись на жёлтый капот такси, Шароев опрашивал водителя. Перепуганный мужик, то ли казах, то ли киргиз, что-то сбивчиво рассказывал Жене, выпучив свои раскосые глаза. Тело Светланы ещё не увезли. По всему было видно, что судмедэксперт и криминалист с убитой уже отработали. Большая белая простынь из машины скорой помощи с расплывчатым красным пятном в районе головы почти без морщинок прикрывала от посторонних глаз неживую Светку. Редкий моросящий дождик почти насквозь промочил облегающую тело ткань, и под ней ясно угадывались контуры ещё два часа назад живого человека. Неожиданно в памяти всплыли данные из анкеты Лядовой. Рост — 164 см, вес — 52 кг… Оперативный сотрудник… Я подошёл к телу, встал на колени и осторожно сдвинул простынь с головы… Спокойное бледное лицо, глаза были прикрыты, но не закрыты совсем. Казалось, она подсматривает за мной. Осторожно дотронулся пальцами верхних век… Я умел это делать. В Чечне приходилось… Плотно сжатые губы Светланы привели меня к мысли, что девочка до конца не верила, что её убивают, и даже на помощь не звала. Незнакомая яркая ветровка… Что-то не припомню в её повседневном гардеробе. Рукава длинные, завёрнутые… Плечи, светлый трикотажный воротник куртки пропитаны кровью. Глубокий ровный разрез на горле. Обычно, когда жертва сопротивляется, рана получается рваной и неровной. А тут… Не сопротивлялась? На Лядову это было не похоже. Тут два варианта. Первый — жертву резали, когда она была без сознания. Проще говоря, добивали. Второй вариант — неожиданный захват сзади, фиксация, нож к горлу и диалог… Что-то пошло не так и… чик… Очень быстро и неожиданно! Одно короткое движение… Чик! — Шароев, кто эксперты? — кричу в сторону группы сотрудников, сгрудившихся под мокрыми зонтиками возле машины. — Наши… Гагуа и Наташа, — отвечает Женя и направляется в мою сторону. — Люди! Труп забирать можем? Полтора часа мокнем… — услышал я за спиной. — Ах ты… Я тебе сейчас, сволочь, такой труп… — заорал я, вскочив на ноги, и рванулся в сторону мужика в наброшенном на белый халат плаще. — Андрей! Андрей, стоять… — услышал я и почувствовал, как кто-то повис у меня на плечах. — Шароев! Держи его, я один не справлюсь, — узнал я голос полковника Воронина. Вдвоём они сдержали мой бешеный порыв оторвать голову этому… этому сволочному цинику в белом халате. Труп… Я из тебя сейчас сам… Меня трясло и колотило, как бычка перед убоем. Видно, только сейчас до меня начал доходить смысл фразы Жени Шароева по телефону: «Примерно час назад Лядову убили». Воронин сунул мне в рот сигарету, Женька поднёс зажигалку. Я глубоко затянулся и осмотрелся, глядя на всё происходящее уже другими глазами. Пока я сидел возле тела Светланы, на место преступления подъехали Воронин с генералом и следователь СК Корниенко с какими-то шишками из своего ведомства. — Работать сможешь, Чапаев? Или мне это дело в другой отдел передать, — негромко спросил Воронин, закуривая. — Смогу. Люди мои… Дроздов мой где? — Задержали на сорок восемь часов. Лядов ходатайствовал перед генералом, — ответил Воронин. — У него есть версия? Совсем охренел… Да Дрозд за Светку… — Вот поэтому и задержали. Во-первых, чтобы Дроздов глупостей не наделал, а во-вторых, чтобы исключить его из круга подозреваемых. Держи голову холодной, Чапаев! Я о другом беспокоюсь. Вот выйдет он из ИВС через двое суток, и что дальше? Как ты его удержишь? — задал мне задачу на логику полковник, махнув медикам, чтобы забирали мокнущее под дождём тело Светланы. — Я найду его за двое суток. Падлой буду, если не найду! — хрипло выдавил я из себя, ища глазами Шароева. — Женя, а где Зимин? Почему я его не вижу? Где этот му… — Он в баре «Олроуд» персонал допрашивает, Андрей Васильевич. Дрозд первый приехал на место, ну и… короче, навёл там шороху. Его оттуда и забрали, — ответил Магомедыч, провожая взглядом двух санитаров с носилками. — Николай Петрович, а полковник Лядов? Он был уже здесь? — спросил я у полковника Воронина. — Иван Макарович приехал вместе с оперативной следственной бригадой. Всё видел… По его приказу задержали Дроздова. Ну, как задержали… Двое пэпээсников его столом к стене прижали, а ещё двое наручники надели. А Иван Макарович… Полковника Лядова скорая увезла, Андрей. Так что всё не очень хорошо, — хмуро ответил Воронин и, выбросив промокшую сигарету, пошёл навстречу генералу Ващуку. Допросы… допросы… В баре стояла гробовая тишина. Даже было слышно, как из краника разливного пива «Баварское бархатное. Крепкое» с периодичностью в полторы секунды в наполненную наполовину кружку капал хмельной напиток. Было хорошо заметно, что мебель в зале бара стоит не на своём штатном месте. А некоторая вообще не стоит, а лежит, как будто перед нашим приходом тут поработал выживший из ума дизайнер. В центре зала за длинным деревянным столом сидел персонал бара «Олроуд», вернее его сегодняшняя смена. Повариха с помощницей, официантка и администратор (он же охранник, вахтёр и, если надо, грузчик). Во главе стола сидел Серёга Зимин и сосредоточенно что-то писал у себя в блокноте. Возле дверей на кухню стоял сержант из экипажа ППС и сосредоточенно хрустел сырой морковкой. Увидев меня, Зима отложил блокнот и, подойдя ко мне, протянул руку и сказал: — Искренне соболезную, Васильич. Я знаю, что вы раньше вместе работали и Светлана была своим человеком. — Да… светлая была девочка. Что тут у тебя? — кивнув головой, спросил я, всматриваясь в лица работников бара. — Пять человек обслуги… — Вижу четверых… Или ты и сержанта считаешь? — с раздражением посмотрев на жующего блюстителя, спросил я. — Нет… Ещё бармен должен быть. Его в машину скорой увели. Дрозд сюда первым приехал и сразу решил брать быка за рога. Бармену деревянную зубочистку в верхнюю десну каким-то образом загнал. Вот… провожу опрос, — пожав плечами, сказал Зима, и я понял, что пока ничего интересного Серёга не нарыл. — Значит, так! — громко сказал я так, чтобы меня все слышали. — Забираешь всех — и к нам. Граждане, вы все задержаны на сорок восемь часов, согласно статье пятой УПК РФ, по подозрению в причастности в совершении тяжкого уголовного преступления. С Постановлением вас ознакомит Сергей Михайлович чуть позже. — Васильич, ты серьёзно? — в недоумении спросил меня Зимин, озираясь на заволновавшихся сотрудников бара. — Я не понял, Зима! — повысил я голос. — Грузи всех в автобус и бармена с зубочисткой не забудь. Через два часа первый допрос, — зло процедил я, играя желваками на скулах. Выйдя из помещения бара, наткнулся на старшего следователя СК Корниенко. Она на цыпочках шла, переступая через лужи, в сторону двери бара, защищаясь от моросящего дождя большим чёрным зонтом. Поймав меня за руку, спросила: — Ты работаешь? — Я… — Что там? — Можешь не ходить. Всех привезут к нам в ИВС. Виолетта, нужно постановление на задержание. Хочу изолировать всех, кто общался с Лядовой последние сутки. Помоги! Их не так много… А мы с тобой за двое суток всех профильтруем. Хочу лично вот этими руками… — дико сверкнув глазами, задохнулся я от ненависти. — Хорошо, Чапай, давай по-твоему сработаем, — согласилась Корниенко. — Правда, что девочка беременная была? — Да… на третьем месяце. Свадьба должна была быть через один месяц и… семнадцать дней. Первой на допрос вызвали работавшую в тот вечер повариху. В допросную завели совсем не толстую и очень даже молодую работницу пищеблока. Молодая женщина лет тридцати испуганно озиралась по сторонам, и по её лицу было видно, что она готова отвечать… Отвечать, говорить, объяснять, кого-нибудь закладывать, сексотить… Виолетта Юрьевна взяла в руки пояснительную записку и начала читать вслух: — Елена Петровна Сёмина, 1992 года рождения, работает сменным поваром в кафе-баре… — Да откуда ж я знала? — вдруг на повышенных тонах перебила следачку Сёмина. — Мне сказали, что ни хрена страшного… Я ж русская… подумаешь, работаю без регистрации. Тоже мне шпионку нашли! — Подожди, Сёмина! При чём тут… — прикрикнул на неё я. — Ты задержана в связи с подозрением в совершении тяжкого уголовного преступления. Ты знакома с Лядовой Светланой Ивановной, убитой прошлым вечером недалеко от «Олроуд»? — Чего? Я эту Светлану… я только простынь на неё наброшенную видела, — прикрывая рот рукой, сдавленным голосом ответила повариха. — Конвой! — нетерпеливо крикнула Корниенко, одновременно нажимая на кнопку. — Уведи эту вселенскую простоту. Барышкину ведите, — приказала следователь прапорщику и сержанту, вошедшим в допросную. * * * — Ну, ты согласен? Чего время терять? — пометив что-то у себя в блокноте, спросила Корниенко. — Согласен, — вычеркнув из подозреваемых повариху Сёмину, кивнул я.