— Подходящий мышелов, — одобрила мисс Тапиока. — А вот тебе взамен Мрак. Жаль, когда такой хороший учёный кот пропадает на кухне. Ну что же, Милдред, давай нам своего кота и иди, если только ты не хочешь остаться ловить мышей вместо него. Она вручила Милдред корзину. Милдред заглянула туда, но увидела только два горящих изумрудно-зелёных глаза, смотревших на неё из темноты. Полосатик, согревшийся в тёплой кухне, снова занял свою любимую позицию, свернувшись у неё на плечах. Ей больше ничего не оставалось, кроме как взять корзину и отправиться восвояси. — Можно, я буду навещать его? — спросила Милдред дрожащим голосом, снимая Полосатика со своей шеи и отдавая его в руки мисс Тапиоки. — Не думаю, что это разумно, Милдред, — ответила мисс Тапиока, крепко держа Полосатика. Он отчаянно вырывался у неё из рук, явно желая вернуться на плечи Милдред. — Он будет слишком занят ловлей мышей, чтобы найти время на приём посетителей. Лучше заботься как следует о Мраке — это кот, которым можно гордиться. Ты сразу же забудешь про своего уродца, как только хоть раз полетаешь с таким котом, как Мрак. Слышишь? Это звонок на собрание. Не опоздай. Милдред, не обернувшись, выбежала из кухни. Она слышала, как позади Полосатик вопил и рвался за ней. Она взбежала по лестнице, прыгая через три ступеньки, заскочила в свою комнату, бросила там метлу, чемодан и кошачью корзину и бегом помчалась по коридорам, еле-еле догнав Мод и Инид у самого входа в Главный зал. — Привет, Мил, — поздоровалась с ней Инид. — Как дела? — Что с тобой? — спросила Мод. — Ты выглядишь так, будто с тобой случилось что-то ужасное. — Оно и случилось, — ответила Милдред. При этих словах она заплакала, стараясь всхлипывать как можно тише, учитывая, что они уже вошли в зал. — Я вам потом всё расскажу. На общем собрании мисс Кэкл объявила, что во время большой перемены все отправятся сюда, в Главный зал, а не во двор, как обычно, потому что там намело снега почти на метр. Затем девочки разошлись по своим классным комнатам, где их уже ждали учителя. Класс Милдред был самым несчастным в школе, потому что им уже второй год подряд руководила мисс Хардбрум, которая считалась самой строгой учительницей. От одного её взгляда девочки трепетали, как осиновые листья. Никто не мог даже подумать о том, чтобы на уроке мисс Хардбрум написать подруге записку, или хихикнуть, или сказать хоть словечко — если только это не был какой-нибудь вопрос по существу. По пути в класс Милдред рассказала Инид и Мод печальные новости о судьбе Полосатика. Мисс Хардбрум, прямая как палка, уже сидела за учительским столом и ждала, пока все девочки рассядутся по местам и достанут учебники и тетради. В комнате было лишь немногим теплее, чем снаружи, и девочки тихонько растирали ноги и дули на руки, пытаясь хоть немного согреться. — Ну всё, успокойтесь, девочки, сказала мисс Хардбрум. — Прекратите эти глупости. Не так уж тут холодно. До большой перемены осталось совсем недолго, и вы сможете пойти в Главный зал, где вам будет тепло и хорошо. Итак, девочки, поздравляю вас с началом летнего семестра — Милдред Хаббл, что у тебя опить случилось? Милдред смотрела в пол, страшно смущаясь своих слез, которые текли, не переставая, у нее по щекам. — Это из-за её кота, мисс Хардбрум, — объяснила Мод. — Мисс Кэкл отправила его на кухню ловить мышей, а Милдред дали кота Фенеллы Феверфью, потому что Фенелла перешла в другую школу. — И что же, Милдред? — не поняла мисс Хардбрум. — Я не знаю, о чём ты плачешь. На твоём месте я бы считала случившееся поводом для праздника. Котом Фенеллы может гордиться вся школа. Я искренне надеюсь, что теперь, без этого полосатого недоразумения, все мы скоро заметим несомненные изменения к лучшему в твоих полётных навыках. Садись и немедленно успокойся. Я должна сообщить вам новость, — продолжила она, — которая заметно подбодрит Милдред. Мистер Роуэн-Уэбб — волшебник, которого Милдред спасла в прошлом семестре из школьного пруда, — написал нам и пригласил Милдред и весь её класс провести в течение летнего семестра неделю в его доме на море. Таким способом он хотел выразить Милдред свою благодарность. В классе раздались восторженные возгласы, и все девочки начали радостно благодарить Милдред. — Похоже, мы все должны благодарить тебя за это неожиданное удовольствие, — сказала мисс Хардбрум таким голосом, будто Милдред сделала что-то нехорошее. Милдред прямо не знала, радоваться ей или огорчаться. — Ну, знаешь ли, девочка! — удивилась мисс Хардбрум, увидев её встревоженное лицо. — Разве мысль о неделе на берегу моря тебя нисколько не радует? — Да, мисс Хардбрум, — шмыгнув носом, ответила Милдред. — Она очень меня радует. Я только думала, может быть, мне разрешат взять с собой Полосатика, чтобы он немного отдохнул от кухонных мышей? Я думала, если это будет… — Её голос прервался и замер, когда она заметила высоко поднятую бровь мисс Хардбрум. Продолжать было бессмысленно. Милдред снова уставилась себе под ноги и попыталась принять как можно более радостный вид, что оказалось не так-то просто, потому что ей опять хотелось заплакать. Мод дотянулась под партой и крепко сжала её руку. Они обе знали, что неделя на море не принесёт никакой радости, если Полосатик в это время будет торчать на кухне и скучать по Милдред, не понимая, почему она бросила его. ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Снег наконец перестал идти, а тот, что выпал, растаял. Погода исправилась. Вскоре девочки снова гуляли в стылом дворе, стараясь изобрести всё новые способы согреться. Поездка к морю намечалась на первую неделю мая, и все надеялись, что к этому времени станет достаточно тепло, чтобы можно было вдосталь накупаться. Только Милдред, казалось, не радовалась предстоящему развлечению. — Как мне хочется, чтобы там оказался песчаный пляж, — сказала как-то Мод, когда они все стояли по щиколотку в грязи на площадке во время большой перемены. — И пещеры! — добавила Инид. — И целая неделя отдыха и солнечного света, и мы все будем загорать и купаться, — продолжала Мод. — А ты что думаешь, Мил? — А Милдред не умеет думать, — ввернула Этель, которая как раз оказалась рядом, хотя вообще-то шла в библиотеку. — По крайней мере, она никак не проявила это своё умение ни в одном из прошлых семестров. — Ой, Этель, оставь меня в покое, — отмахнулась Милдред, до ушей закутываясь в плащ. — Как, тебе совсем-совсем не хочется поехать? — Этель не отставала, продолжая донимать её в своей обычной насмешливой манере. — Я вообще не понимаю, почему считается, что эта поездка в твою честь. Ты вечно всё портишь, ты самая плохая ведьма в школе, ты… — Пошли, Милдред, — вмешалась Мод, которая не любила скандалов. — Пусть Этель здесь надрывается в одиночку. Они пересекли школьный двор и попытались укрыться от ветра, присев под стеной сарая для мётел (это то же самое, что сарай для велосипедов, только вместо велосипедов там стоят мётлы). На самом деле Этель приставала к ней не просто так, а потому что завидовала. Ведь Милдред оказалась в пруду, где познакомилась с мистером Роуэн-Уэббом, именно из-за неё. В прошлом семестре Этель превратила Милдред в лягушку. Милдред поскакала за помощью и наткнулась на мисс Хардбрум, которая посадила её в кувшин в лаборатории зелий и снадобий. Лягушка-Милдред удрала из кувшина и спрятал ась в пруду, где встретила волшебника, мистера Роуэн-Уэбба, который был превращён в лягушку много лет назад. Милдред помогла ему, приложив немало усилий, чтобы его расколдовали. Так что благодарность мистера Роуэн-Уэбба была совершенно естественной, а Этель теперь страшно завидовала Милдред, что эта благодарность, а также внимание и похвалы достались именно ей. — Ну ты чего, Мил? — спросила Мод. — Неужели ты нисколечко не рада, что мы поедем на море? Я думаю, что это будет самое интересное событие за всё время обучения в школе. Мисс Хардбрум уже заказала нам купальные костюмы и шапочки. — Извини, что я такая плакса, Мод, — ответила Милдред. — Просто как-то всё сразу навалилось. — Расслабься, Мил, — сказала Инид, — Я уверена, когда мы и в самом деле туда полетим, ты будешь радоваться ничуть не меньше, чем все остальные. Как там называется это место, где живёт твой волшебник? — Сумеречный замок в Унылой бухте, — ответила Милдред. — Надо же, ну и названьице! — охнула Инид. — Да ты шутишь! — не поверила Мод. — Да нет, серьёзно, — подтвердила Милдред. — Я видела этот адрес на конверте, который лежал у мисс Хардбрум на столе. Отлично звучит, да? Я так и вижу, как мы все, вымерзшие до полусмерти, летаем на своих на мётлах вверх-вниз вокруг двухсотметрового утёса в наших купальных костюмах. И кстати, могу себе представить, какие это будут костюмы. Если уж мисс Хардбрум показались легкомысленными наши чёрно-серые платья, никто не знает, что она придумает для купальников. И вообще, я просто уверена, что всё будет не так. Этель права — я на самом деле всё порчу. Я самая плохая ведьма в школе. Мод и Инид чувствовали себя просто ужасно. Милдред действительно находилась в полном отчаянии, и ничего из того, что они говорили или делали, не могло её развеселить. Они не знали, что у Милдред был ещё один тайный страх, которого она стеснялась так же сильно, как и своей боязни темноты. Милдред не умела плавать. Она никогда этому не училась, и даже с нарукавниками или спасательным кругом испытывала в воде такой же ужас, как Полосатик во время полёта на метле. Другой её проблемой был Полосатик. Она так сильно по нему скучала, что ничего не могло её развлечь — ничего, кроме возвращения её любимого кота. И, что ещё хуже, она никак не могла придумать никакого плана по его спасению. Мрак, кот Фенеллы, оказался первоклассным котом, едва ли не лучше, чем у Этель. Надо сказать, что во время урока метловождения, когда Милдред летала над площадкой, а отлично тренированный Мрак сидел у неё на метле не шелохнувшись, Милдред чувствовала уколы совести. Умелый кот действительно здорово помогал во время полёта. Но по ночам Мрак выпрыгивал в окно и исчезал до утра, занимаясь охотой или ещё какими-то своими делами, в то время как нелепый глупый Полосатик всегда спал вместе с Милдред, свернувшись у неё на груди или вокруг головы на подушке, как меховая шапка. Инид подарила Милдред очень милую плюшевую грелку в виде полосатого кота, но ей стало от этого только хуже. «Если бы только на свете существовала мурлыкающая грелка», — грустно думала Милдред, одиноко сворачиваясь клубочком под одеялом в темноте. ГЛАВА ПЯТАЯ Время от времени Милдред удавалось совершать тайные вылазки на кухню в надежде навестить своего покинутого любимца. Но в кухне всегда толпилось так много народу, что у неё получалось увидеть Полосатика только мельком, и то не каждый раз. Он выглядел похудевшим и более облезлым, чем раньше. Обычно он сидел, свернувшись калачиком на высоком шкафу в самом дальнем от двери углу. И всегда кто-нибудь обязательно замечал притаившуюся у входа Милдред и прогонял её с кухни. А каникулы в Унылой бухте всё приближались. Однажды утром мисс Хардбрум вошла в класс, держа в руках огромную коробку. В ней были долгожданные купальные костюмы для всех второклассниц. Но, увидев наконец купальный костюм, который мисс Хардбрум вынула из коробки и показала всем, девочки заметно пали духом. Купальник выглядел невероятно старомодно — с рукавами до локтей и штанинами до колен, к тому же в «легкомысленную» серо-чёрную полоску. В общем, этот наряд больше напоминал тюремную робу, чем купальный костюм. Его лишь слегка украшал вышитый на груди школьный значок — чёрный кот на желтой луне. Завершала наряд чёрная купальная шапочка. Мисс Хардбрум прищурила глаза и обвела класс пронзительным взглядом. — Что ж, девочки, — холодно заметила она. — Я, честно говоря, ожидала от вас несколько большего энтузиазма. Мисс Кэкл пришлось изрядно похлопотать, не говоря уже о расходах, чтобы обеспечить вас этими прекрасными купальными костюмами. Кроме того, мисс Кэкл решила сама присоединиться к нам во время этих захватывающих каникул. Разве это не чудесно? Остаток урока мы посвятим изготовлению благодарственных открыток мисс Кэкл, чтобы сказать ей спасибо за ваши замечательные купальные костюмы. Слабый стон всеобщего разочарования разнёсся по классу, как отдалённый шум лавины в горах. Девочки полезли в парты и начали шарить там в поисках цветных карандашей. Тем же вечером перед сном весь второй класс примерял свои новые купальные костюмы в умывальной комнате. Купальник Милдред оказался ей велик и сидел довольно мешковато, а купальник Мод был ей тесен и так натягивался, что школьный значок расплывался во всю грудь. Зато купальник Этель, конечно же, сидел на ней как влитой и даже выглядел довольно элегантно. — В той школе, где я раньше училась, у меня было четыре награды за плавание, — начала хвастаться Этель. — У нас там был огромный бассейн, и я выигрывала все соревнования. И по нырянию, и по спасению утопающих, и по фигурному плаванию, и по лыжемётлам. — Это надо же, — не выдержала Милдред. — Что такое лыжемётлы? — Ты что, вообще ничего на свете не знаешь, Милдред Хаббл? — ответила Этель раздражающе высокомерным тоном. — Это же легкотня. На ноги надеваются обычные лыжи, а к метле привязывается веревка, и ты летишь вперед. То есть метла летит, а ты держишься за верёвку, и метла тянет тебя по воде, как лодку. Мы сможем устроить такие гонки в Унылой бухте. Я, конечно, всех обгоню, но это всё равно ужасно весело, даже тем, кто проиграет. Милдред подумала, не стоит ли ей признаться хотя бы Мод, что она не умеет плавать, но ей было ужасно стыдно, что она всегда оказывается хуже всех. Как бы ей хотелось тоже воскликнуть, чтобы все слышали: «О да, я великолепно делаю то-то и то-то! Давай я тебе помогу», вместо того чтобы всю жизнь лихорадочно заучивать в библиотеке какие-то заклинания, а потом стоять в кабинете мисс Кэкл, объясняя в тысячный раз, почему всё опять получилось неправильно. И ещё в её голове забрезжил неясный план похищения Полосатика с кухни, для того чтобы взять его с собой на море. Даже если по возвращении ей грозили жуткие неприятности, казалось, это всё равно стоит того. Она проведёт целую неделю вместе со своим любимцем, а ей так хотелось получить настоящее удовольствие от этих каникул. В конце концов, она их действительно заслужила, сделав правильно хотя бы одно — она же в самом деле спасла мистера Роуэн-Уэбба, доброго старого волшебника, из долгого заточения в лягушачьем теле. — Что ты опять замышляешь, Мил? — спросила её как-то за ужином Инид. — Да-да, — подхватила Мод. — у тебя опять такой отсутствующий, отвлечённый вид, как будто ты витаешь где-то далеко-далеко. Так всегда бывает, когда ты задумываешь какой-нибудь очередной план. — Что? — рассеянно переспросила Милдред, подымая глаза от тарелки, на которой расплылось мерзкого вида серое рагу с куском жёлтой капусты посередине. — Я же говорю, — кивнула Инид. — Что-то замышляет.