Алекс Я так устала, что с трудом держу глаза открытыми, и это какое-то чудо, потому что телевизор включен на полную громкость, а игра, в которую рубятся парни, такая чертовски громкая, что я практически не слышу свои собственные мысли, не говоря уже о том, чтобы попытаться заснуть. Но я пыталась. Я схватила одну из подушек, положила голову на подлокотник дивана, закрыла глаза и через несколько минут отключилась. Как на долго, не знаю, но следующее, что помню, кто-то будит меня, снова и снова монотонно растягивая «соооняя». Что ужасно раздражает. Я приоткрываю глаза, чтобы прекратить эту пытку, и вижу прямо перед собой улыбающееся лицо Келли. — Привет, — произносит она так, как будто удивлена, что я проснулась. — Добро пожаловать обратно в реальный мир. Ты заснула. — Знаю, — тру глаза, чувствуя себя капризной, как маленький ребёнок. — Лучше бы ты меня не будила. — У тебя компания, — поёт она, я закрываю глаза, изо всех сил пытаясь заглушить ужасный шум, раздающийся из её рта. Девчонка совершенно не умеет петь. — Они все друзья Конрада, — бурчу я ей. — Не все, — ухмыляется она. — А как же Стивен? Я небрежно и лениво машу рукой. — Он пришёл к Конраду. Келли кашляет в ладонь. — Чушь собачья, — похоже на то. — Плевать. Я иду спать, — запрусь в своей комнате и покончу с этим. Келли ведёт себя странно. И я устала слышать, как парни без конца кричат: «Чёрт, да» и «Получи, урод!» — Уверена, твой гость будет в восторге, услышав это, — радостно бормочет Келли. — О чём ты? — перекидываю ноги через диван и принимаю сидячее положение. Провожу рукой по лицу, убираю волосы с глаз и сосредотачиваюсь на парнях, которые сидят на полу или на гигантских подушках, очень увлечённо играя, кажется, в Call of Duty. И по чистой случайности одним из них оказывается Тристан Прескотт. Задыхаясь, подношу руку ко рту, потом снова к волосам. О, Боже, я выгляжу, должно быть, ужасно. На мне штаны для йоги и старая толстовка, такая мешковатая, что обхожусь без лифчика. То есть выгляжу я дерьмово. Почему он играет в видеоигры с моими соседями? Поворачиваюсь и смотрю на Келли, и она выглядит такой чертовски удивлённой, что я совершенно уверена — без неё здесь не обошлось. — Какого чёрта здесь делает Тристан? — шиплю-шепчу я. Келли бросает на меня взгляд. — Тише-тише. Он может услышать тебя и обидеться, — предупреждает она. — У него нет никаких чувств, — отвечаю ей. Она обдумывает мои слова и кивает. — Возможно, ты права. Он самый большой мудак из всех, кого я знаю, — она усмехается и толкает меня в плечо, отчего я чуть не падаю. — Но он пришёл ради тебя, Алекс. Ты можешь в это поверить? Он может заполучить любую девушку, какую захочет, а выбирает тебя. Она преподносит это так, словно это какая-то извращённая честь. Подумаешь. — На сегодня, — бормочу я, потому что это правда. Я не хочу быть ещё одним завоеванием, ещё одной зарубкой на столбике его кровати, или как там говорится. А это всё, чем я буду для Тристана. Мы не знаем друг друга. И я не хочу знать его как друга или как-то иначе. Я бы предпочла вообще избежать всей этой ситуации. — Стоит хотя бы пойти поздороваться, — подбадривает Келли. Я изучаю его. Он даже не видит меня, что неудивительно. Эти потрясающие голубые глаза прикованы к большому экрану телевизора, его длинные пальцы обхватили джойстик и двигаются так быстро, как только возможно, когда он начинает стрелять в тех, кого обнаружил. Другие парни кричат на него, вокруг раздаётся столько ругательств, что я вздрагиваю, а он просто ухмыляется, продолжая убивать плохих парней. Почему он должен быть таким красивым? Настолько, что на него больно смотреть. Тёмные волосы вьются вокруг шеи. Он одет в белую тёплую рубашку с длинным рукавом — у него, должно быть, куча этих тёплых рубашек, и, скорее всего, он знает, как невероятно сексуально смотрится в них — джинсы и ботинки, отчего выглядит грубым и сексуальным, и, Боже, мне нужно убраться отсюда сейчас, пока я не сделала что-то глупое. — Я иду спать, — говорю я Келли, вставая. Разочарование на её лице невозможно не заметить. — Ты серьёзно? — она тоже встаёт, руки на бёдрах — поза, демонстрирующая силу. — Он пришёл сюда ради тебя. — Не похоже, что он остался ради меня. Скорее, ради Call of Duty, — машу рукой в сторону телевизора. — Ты спала! Что ещё ему оставалось делать? — мы кричим друг на друга, но ни один из парней не обращает на нас никакого внимания. — Не знаю, но не собираюсь торчать здесь и ждать, пока он закончит, как одна из его поклонниц, — я не схожу с ума от того, что он здесь. На самом деле. Я что, должна просто подбежать и поприветствовать его, словно ждала всю ночь, когда он появится? Должна ли я поблагодарить Келли за то, что она заставила его приехать сюда? Думаю, мой ответ «нет». — Спасибо, что пришла, — честно говорю я ей. Я рада, что она пришла. Другая моя соседка, Фелиша, пошла на свидание, так что я была бы единственной девушкой среди трёх парней. Присутствие Келли здесь уравновешивало ситуацию, и именно она убедила их дать нам сыграть в Mario Kart, что было очень весело. — Я хорошо провела время. — И я тоже, — Келли отстраняется от меня, поджав губы. — Ты должна ему хоть что-нибудь сказать. — Что, например? Рада, что ты пришёл и повеселился, стреляя в плохих парней? — взмахиваю рукой. — Просто дай ему повеселиться. Он даже не заметит, что я ушла. И выхожу из гостиной, прежде чем Келли успевает сказать что-нибудь ещё. Зная её, она бы попыталась убедить меня остаться, а я хочу побыть наедине со своими мыслями. Он действительно пришёл сюда, чтобы увидеть меня? Конечно, пришёл. Он не дружит с моими соседями, и уж точно не дружит со Стивеном. Единственный человек, который ему нравится и который сейчас в этом доме, — это Келли. Это означает, что она имеет какое-то отношение к его внезапному появлению. Я прощу её и на этот раз оставлю всё как есть. Но если она снова попытается провернуть нечто подобное, я разозлюсь. Мне не нужно, чтобы Тристана Прескотта приводили в мой дом, как какой-то приз. У меня и без того хватает проблем. Мне не нужно добавлять к ним ещё и его. Занимаясь своей вечерней рутиной, запираюсь в ванной и умываюсь, удаляю остатки макияжа с глаз, а затем лосьоном смазываю кожу, не только лицо, но и практически всё тело. Я большая любительница увлажнения, получила эту привычку от мамы, и мне кажется, это реально помогает. Что ж, посмотрим, будет ли это ещё помогать, когда мне будет за сорок. Выхожу из ванной, останавливаюсь в узком коридоре, чтобы подслушать, что происходит в гостиной — постоянная стрельба, голоса парней. Келли спрашивает, не хочет ли кто-нибудь пива, и Джефф кричит, что хочет выпить рюмку текилы. Они все одобрительно кричат, и я слышу звон бокалов, когда Джефф или Келли роются в шкафах. Это всего лишь моё предположение. Меня так и подмывает пойти туда и присоединиться, хотя я только что почистила зубы. Надеясь привлечь внимание Тристана. Надеясь поговорить с ним, хотя понимаю, что это бессмысленно. Глупо. Опасно. Ииии, это мой сигнал идти в кроватку. Закрыв за собой дверь спальни, поворачиваю замок и быстро переодеваюсь из штанов для йоги и толстовки, натягивая шорты на один размер меньше, купленные в Victoria's Secret, когда мне было шестнадцать. Тогда они были впору, но после постоянных стирок и увеличения объёмов моей попы теперь мои ягодицы практически выпирают. Поэтому, они были превращены в шорты для сна. Натягиваю старую майку — с самого детства, когда я сплю, мне жарко — и снимаю серьги, когда слышу тихий стук в дверь. Я бросаюсь к двери, качая головой. — Я думала, мы уже попрощались… — начинаю я, открывая дверь, думая, что это Келли. Но это не так. Это Тристан. Его руки подняты над головой, вцепившись в верхнюю часть дверного проема, бицепсы напряглись в рукавах рубашки. Он выглядит… восхитительно. — Мы даже не поздоровались, — парирует он, одаривая меня едва заметной улыбкой. Улыбкой, которая говорит о многом, но в то же время и ни о чём. — Чего ты хочешь? — тихо спрашиваю я, изо всех сил вцепившись в дверную ручку. Либо так, либо отпустить и растечься лужицей от того, что он так близко. Он шевелит челюстью, мышцы на щеке напрягаются, прежде чем он говорит: — Я почти уверен, что ты точно знаешь, чего я хочу. От его слов мои колени слабеют. Меня. Он говорит обо мне. Я прижимаюсь к двери, нуждаясь в барьере между нами. На мне почти ничего нет, а я не хочу, чтобы он видел меня такой. Без косметики, с небрежным пучком на голове. Выгляжу ужасно. Простой и скучной, в то время как он ослепителен и великолепен, и всё, что ему нужно делать, это стоять и дышать. — Ты даже не знаешь меня. — Нам снова придётся повторять это утомительное объяснение? — раздражённо спрашивает он. Мышцы на его руках напрягаются, привлекая моё внимание, и я задаюсь вопросом, каково это, когда эти руки обнимают тебя. — Мне не нужно знать тебя, чтобы мы могли… — Не говори этого, — протягиваю руку и снова касаюсь его рта, как будто не могу контролировать себя. Мои пальцы прижимаются к его полной нижней губе, изучая её. Наслаждаясь ею. Когда он приоткрывает губы, выдыхая горячий порыв воздуха, я почти убираю руку. Почти. Не сейчас. Наслаждайся. Наслаждайся тем, что он так близко.