— Все хорошо, спасибо, — ответила за всех Кана, легким движением поправила локон у лица. Тимидо довольно улыбнулся. — Я решил, что нам стоит предпринять небольшую вылазку. Скажем так, провести пробу пера. — Пробу пера для чего? — подала голос Дези. Рем бросил на нее быстрый недовольный взгляд, но Дези только высунула язык. — Для нашего дела. Разве Рамон не сказал Вам, что мы меняем будущее? — оскалился Тимидо. Дези зарделась. — Ну, в общих чертах. — Я внесу ясность, — улыбнулся Габриэль и жестом пригласил следовать за ним. Прогулочным шагом они принялись бродить среди фонтанов. — Доктор Хикари уже слышала это, и все же я считаю важным повторить. Политика Лас-Риаса сегодня зависит от одного-единственного человека — Мартина Никколо. Из года в год он получает большинство голосов избирателей, пользуясь одними и теми же мерами: цветастые обещания, улучшение жизни в Верхнем городе, обогащение за счет продажи биосфер, изоляция Нижнего города. При этом все планирование осуществляется узким кругом лиц, который был при Никколо еще до того, как он занялся политикой. И никто не знает, на какие данные он опирается. Я уверен, если мы получим настоящие данные и подгрузим их в «Кассандру», мы увидим настоящую картину и поможем народу открыть глаза и сделать правильный выбор. Кана кивнула и, чуть поджав губы, спросила: — А правильный выбор — это Вы? — У нас бывают и независимые кандидаты, — отшутился Тимидо. — Но данные очень хорошо защищены, и я предлагаю Рему попробовать свои силы на более простой задаче для начала. Видит галерею? Там сейчас проходит выставка цифровых произведений «Сны о будущем», частная коллекция. — Рему надо будет их украсть? — восторженно вдохнула Дези. — Не украсть, а сделать достоянием общественности, — улыбнулся Тимидо. — Большая часть коллекции принадлежит мне, так что не волнуйтесь. Рему сил хватило только на кивок. Когда Тимидо отвернулся, молодой человек незаметно закатил глаза, а через секунду встретился с осуждающим взглядом Каны. — А что буду делать я? — егозила Дези. Она уже поравнялась с Тимидо и из последних сил сдерживалась, чтоб не повиснуть у него на локте. — Для Вас у меня особенное задание. Мне нужно, чтобы Вы были самой яркой и привлекательной девушкой в зале, и чтобы все внимание было сосредоточено на Вас, — он остановился и окинул Дези пристальным взглядом. — Возможно, стоит избавиться от лишней одежды. Если Вас не затруднит. Когда Дези затрудняло раздеться? Она тут же скинула пиджак из блестящей ткани, оставаясь в белом узком, как новенький носок, платье. Растрепала волосы, поправила помаду. Тимидо безжалостно выбросил пиджак в ближайшую урну. «Позерство», — поморщился Рем. Со стороны Каны послышался сдавленный смешок, но в темных глазах стоял лед. Их небольшая компания вошла в галерею. Внутри царил полумрак. Хоть здание и было сделано сплошь из стекла, с внутренней стороны стены были обклеены светоотражающей пленкой. Кондиционеры работали бесшумно, направляя по помещению потоки прохладного воздуха, от которого тело покрывалось мурашками. Играла тихая музыка, пахло какими-то цветами и свежим кофе. У самого входа была мягко освещенная зона кафетерия с парочкой белых столов. Тимидо направился прямиком к ним. Дези вытянула шею, чтобы разглядеть шевелившиес в такт музыке голограммы. Рему пришлось щипнуть ее за локоть, чтобы поторопить. — Мы с доктором Хикари останемся здесь, — объявил Тимидо, когда все расселись. — Рамон, тебе нужно добраться до сервера, на котором хранятся произведения искусства и загрузить их на все устройства в радиусе километра. Есть представления, как это сделать? Рем неопределенно пожал плечами. Габриэля этот ответ устроил. Он перевел взгляд на Дези. — А Дезире предстоит отвлекать внимание всех, кто может оказаться поблизости. Ничего трудного. Правда ведь? — Как два пальца. — Отлично. Тогда отправляйтесь вперед и изучайте территорию. Рамон может выдвигаться минут через пять. На все у вас час. Рем откинулся на спинку кресла и уставился в стену над головой Тимидо. Дези обогнула стол и, круто шевеля бедрами, исчезла в полумраке экспозиции. Выставки до этого она видела только в постах и обзорах, и обычно там были просто пустые залы с картинами на стенах, улыбающиеся лица художников, но тут…. Ей открылся просторный зал, заполненный светящимися голограммами. Между ними мраными тенями ходили люди. На полу были выложены светящейся краской стрелки и Дези следовала за ними. То тут, то там загорались точки, над ними из пикселей собирались голограммы — мужчины и женщины, дети, животные. Похожие на обычных людей, но какие-то странные. Даже жуткие. То руки у них двигались слишком по-механически, то мимика была слишком уж наигранной. Голограммы разговаривали, махали друг другу руками. И если прислушаться, можно было разобрать, что они не просто кривляются, а рассказывают историю , фантазию о мире, в котором семья вырастила робота и все вокруг забыли, что он робот, пока все не умерли, оставив его в одиночестве. Дези так погрузилась в историю, что даже забыла, зачем пришла. Она огляделась по сторонам и прошла в другие залы. — Зачем Дези? — спросил Рем, поняв, что никто не собирается нарушать повисшее молчание. — Вы сказали, что вам нужен я и мои навыки. — Все верно, — кивнул Тимидо. Опять эта улыбка, как будто они за кофейком обсуждают погоду. — Но я считаю, что замотивированный человек гораздо эффективнее. И лучше будет, если твоя мотивация будет всегда у тебя перед глазами. Ты же не хочешь, чтобы с твоей сестрой что-то случилось? Рем застыл. В висках запульсировала кровь. Он бросил взгляд на Кану в поисках поддержки, но ученую также парализовали слова Тимидо. На секунду его охватила мысль броситься вперед, вырвать у гада кадык и пару раз приложить его улыбающейся рожей об стол. Но толку? Вызовут полицию, и их с Дез тут же прикончат на месте. Тимидо словно прочитал это на его лице и понимающе вздохнул. — Уверен, до этого не дойдет. Пройдись по выставке, — произнес он и отвернулся к Кане. — Как продвигается твоя научная работа? Рем с грохотом отодвинул стул и размашистым шагом направился к экспозиции. Нужно было предупредить Дези. Вбить ей в голову, что все это геройство — полнейший развод. Она перехватила его у стены зала и возбужденно затараторила. — Делов как нехрен делать. Тут только одна комната для персонала и та не заперта. Зайдешь и выйдешь, а я постою на шухере. — Дез, — он еле ворочал языком. Руки некстати затряслись, но он все равно попытался схватить сестру за плечи. — Мы в жопе. Убирайся домой, найди Тай, попроси тебя спрятать. Сейчас же. — Тебя опять переклинило? — спросила она с ледяным осуждением в глазах. — Да послушай же меня. — Нет, ты послушай. Я нахрен никуда не пойду. Ни в какой Нижний город. Ебала я наших тараканов и фасоль на завтрак, обед и ужин. Рем застонал. Дези встряхнула его за плечо. — Приди в себя. Сам сказал: раньше начнем — раньше закончим. Стаффрум там. Она указала на светившуюся на стене вывеску «технический персонал». Рем кивнул. На секунду голову набила вязкая пустота, а через мгновение в ней начали искрить идеи. Он сунул руки в карманы, проверяя, на месте ли наушники и очки, и направился к двери. Замок, естественно, не поддавался. Молодой человек постучал и заозирался по сторонам. Тишина и никакого ответа. Только шевелящиеся голограммы и тени реальных людей. Рем хмыкнул и надел очки дополненной реальности. Они тут же синхронизировались с местной сетью и начали услужливо давать пояснения к каждой сценке, которая разыгрывалась в просторном зале. Рем сконцентрировался и попытался заглянуть глубже, внутрь пляшущих в темноте пикселей. Туда, где за светом и цветом скрывались строки кода. Это успокаивало. Только ему удалось выровнять дыхание, как открывшаяся дверь хлопнула его по спине. Появившаяся в проеме голова тут же принялась извиняться. — Все в порядке, — выдавил Рем, перехватывая дверь. — Я как раз вас искал. — Чем могу помочь? — удивленно вскинул бесцветные брови мелкий паренек. Мозг некстати закоротило, Рем дальше особо не продумывал, что делать и как действовать, так что пришлось лепить план на ходу. — Меня послал мистер Тимидо. Я специалист по безопасности. До мистера Тимидо дошли слухи, что эта… голограмма неисправна, — и он махнул в сторону кивающего светящегося силуэта. — Номер двадцать пять? — удивленно спросил парень. — Ага, он самый. Надо проверить, не повреждены ли файлы, чтоб исключить… глубинные повреждения в исходном коде. — Может, проектор просто барахлит, — пробормотал техник. — Может, но меня послали сделать мою работу, — сказал Рем и потянул на себя дверь, не в силах держать морду кирпичом и дальше. — Давай, дружище, я быстро проверю то, что по моей части, составлю отчет и не буду тебя зае… беспокоить. Парень нервно сглотнул, но позволил ему войти. Сам засеменил следом, наблюдая за каждым движением молодого «специалиста». Рем до судорог свел лопатки, чтобы выглядеть эдаким профи с закидонами. Как они ведут себя в фильмах? — Когда последний раз обновляли ПО? — спросил он, чувствуя спиной пристальный взгляд пацана. А ведь, если что, привлекут к ответственности и его за то, что хрен знамо кого в стаффрум пускает. — Ну, по регламенту, — пробормотал паренек. — Особых распоряжений не поступало. Сюда, пожалуйста. — Идиоты, — закатил глаза Рем. Он усиленно рылся в памяти, пытаясь вытащить из ее пыльных закромов каждый обрывок воспоминаний о жителях Верхнего города. Как они морщатся, закатывают глаза, возмущаются и самоутверждаются за счет других. Парень виновато потупил глаза. Он провел Рема вниз по лестнице в облицованный пластиковыми панелями подвал, где на небольшом пьедестале стоял черный светящийся ящик. В нем-то и были данные. Панели на стенах были глянцевые, и в ослепительно белом свете Рем мог рассмотреть собственное отражение — тощий загорелый чувак с затраханным лицом, как будто ему весь этот мир стал абсолютно понятен, и вся экзистенциальная муть может пойти нахер ровным шагом. Удивительно, но это играло ему на руку. Паренек семенил рядом и пристально следил за Ремом. То, что он изначально принял за подозрительность, на деле оказалось обожанием. — А в чем может быть проблема? Несовместимость ПО? — робко поинтересовался техник. — Типа того. — Я подумал, что баги могли возникнуть из-за того, что обновление вступит в конфликт с кодом экспозиции. Мы же не имеем права вносить изменения в произведение искусства и… Вы меня исправьте, если я не прав. — Нет, все верно, — хмыкнул Рем, изо всех сил давя дебильную усмешку, как у Тимидо. Какое было б лицо у техника, узнай он, что Рем впервые в жизни видит это их искусство? — А вы где-то учились, чтобы стать… ну… — Самообразование, дружище. Но работка такая, надо пару раз голову сломать. — Лучше, чем сидеть в подсобке и следить, чтобы все работало, — вздохнул парень. — С чего-то же надо начинать, — похлопал его по плечу Рем. — А ты можешь подняться в зал и посмотреть, не лагают ли еще какие голограммы, пока я тут… — Конечно! Он вышел и плотно прикрыл за собой дверь. Рем поправил очки на переносице и обошел ящик со всех сторон, синхронизируя очки и трекер. Старая псина Тимидо дал ему нужный уровень доступа для черного ящика, но не для двери. Хотел проверить. Рем встряхнулся и закинул в рот еще одну «витаминку» для верности. Тени и очертания приобрели резкость. Еще один глубокий вздох и Рем нырнул в знакомый цифровой лабиринт. В груди взвилось знакомое азартное возбуждение, и мир вокруг словно перестал существовать. *** Тимидо говорил что-то о расходах на предвыборную кампанию, но Кана не слушала. Даже если бы она решила поддержать беседу, ей бы и слова не дали вставить и уболтали бы до мигрени. На островах, особенно в Наре, такими процессами занималась «Кассандра». Она сама анализировала кандидатов и выбирала подходящий на основе долгосрочных прогнозов, и пока все было хорошо. Кана упомянула это минут пятнадцать назад, и с тех пор Тимидо со всей страстью объяснял молодой ученой, почему институт выборов и голосование обязательно должно существовать в их высокотехнологичное время. — Если алгоритмы отберут у нас самые базовые гражданские права, то что останется людям. Чем, условно, Верхний город будет отличаться от Нижнего? Как люди будут чувствовать себя частью гражданского общества? Тут, конечно, можно говорить об ограниченной рациональности и… Он все говорил, говорил, а Кана смотрела, как капли воды стекают со стенок ее стакана с холодным кофе. Лед растаял, и каким-то чудесным образом вкуснейший напиток превратился в водянистую горькую жижу. Но Кана даже не обращала внимания на вкус. В ее голове не укладывалось, как этот образованный и харизматичный мужчина, столько говоривший об общем благе и необходимости помогать ближнему своему, вдруг превратился в простого шантажиста с улыбкой маньяка. И был ли он таким всегда. Кана перебирала в воспоминаниях все их встречи и разговоры, пытаясь найти признаки, что и она была обманута, как Рем. Ее трекер пискнул, на экране появились мелкие строки цифр и букв. Незадолго до выхода Рем передал ей разломленную таблетку и попросил посмотреть, что внутри. Наконец, домашний софт закончил сканирование. Беглым взглядом Кана прошлась по строкам, но мысли тут же унеслись прочь. — Ты не слушаешь, — хмыкнул Тимидо и сложил руки перед собой. — Тебя что-то беспокоит? Если хочешь, я переселю ребят в отдельный дом. От них, наверное, куча проблем. — Все в порядке, они славные, — быстро улыбнулась Кана. — Они… очень наглядно показывают, как качество сна влияет на уровень жизни. Ага, как же. Она так ни строки и не написала за эту неделю, хоть и продолжала замерять их показатели и сравнивать со своими. Но Рем снова начал есть таблетки, и Кану каждый раз охватывало плохое предчувствие. Да и в целом тревога ее не отпускала, а утренний разговор с Ремом заставил ее беспокойство взлететь до небес. — Ну, если они тебе полезны, то можешь оставить их, — пожал плечами Тимидо и взглянул на время.