Не забывай, что твоя — ниже плинтуса, согласно достоверным сведениям окружения. Ева аккуратно встала и очень медленно побрела к выходу. Ничего, свежий воздух выбьет эту дурь и погасит желание расплакаться. Не маленькая уже давно. Накинув на плечи палантин, девушка отошла подальше от дверей и встала у начала мощеной дорожки, где красовались вечнозеленые кедры. Вобрала побольше воздуха в легкие через ноздри и медленно выдохнула, слегка запрокинув голову и смаргивая влагу, успевшую накопиться в уголках глазах. Всё равно мы в душе раненые дети. Какими бы взрослыми ни были. Как сурово и серьезно ни выглядели бы. Но с годами мы приобретаем навык конспирации, тщательно маскируя эти раны, чтобы никто не смел их трогать, углубляя. И, к сожалению, время от времени ввиду внешних факторов броня наша ослабевает, а триггеры свободно проскальзывают через созданную защиту. Ева могла сколько угодно повторять, что сильна и независима, прошла эти этапы, способные разрушить личность, но в противовес этому её обуревала тупая ноющая боль. Мантра не работала. От беседки отделилась фигура, не очень устойчиво передвигаясь. Когда до девушки дошло, что этот некто держит путь к ней, она поморщилась, тихо цокнув. А спустя пару секунд узнав в приближающемся мужчине того самого «борова», которого приписывали ей в женихи, коротко и злобно хохотнула себе под нос. Замечательно! После чего сжала в гневе челюсть и зашагала в обратном направлении. Дошла до кованых ворот и неспешно последовала вдоль них, радуясь, что полутьма скрывает её от преследователя, с которым у неё не было ни малейшего желания беседовать. Почему-то стало очень плохо. В разы хуже, чем было. Значит, ему отказала Ася более высокого уровня, а он решил «снизить планку», выбрав Еву? Интересно, а со сколькими этот горе-кандидат успел попытать судьбу, пока не добрался до неё?.. Или правильнее будет – скатился? Судорожный вздох. Задрожавший от напряжения подбородок. Начавшие гореть глаза. Ну почему не получается абстрагироваться?! Ведь уже проходила это! Переборола! Перелистнула! Ева остановилась на мгновение и прислонилась лбом к холодному металлу, не заботясь о том, что макияж может быть испорчен. Прикрыла веки и стала уговаривать себя успокоиться. Не прокатывало. Дышалось тяжелее. Ком становился больше. В груди пекло ощутимее и ощутимее. Как же хотелось заорать! Ну, или действительно выплакаться. Снова пришлось задирать подбородок и быстро-быстро взмахивать ресницами, не давая упрямой влаге вытечь из глаз. И в какой-то момент девушка зацепила взглядом что-то знакомое. Присмотрелась. Машина синего цвета. Металлик. Ауди. Номеров не видно, но…какие, к черту, совпадения?! Бешенство накатило стремительным цунами. Не контролируя своих порывов, Ева побежала обратно и, миновав пост охраны, через несколько секунд оказалась у нужного автомобиля. А когда из него тут же вышел Руслан, она попрощалась со своей выдержкой сиюсекундно. С трепетом. И надолго. — Ты! — зашипела зловеще, сделав ещё шаг. — Ну, сколько можно?! Толкнула его в грудную клетку, припечатав обеими ладонями. Слезы брызнули из глаз вместе с мученическим утробным воплем. — В какую игру ты играешь? Тоже хочется попробовать с замухрышкой? Диковинкой? Неопробованной зверушкой? Надоели красавицы? Что с тобой не так? Зачем ты увязался за мной?! Зачем притворяешься? Зачем пытаешься дать мне надежду?! А потом резко отвернулась и схватилась за волосы у корней, зажмурившись и зарыдав в голос. Что им всем от неё надо? Лишний раз показать, что она — ничто?.. Это такое развлечение у состоятельных людей? Снова разбить и оставить у края, откуда трудно подняться и собрать себя заново? Где каждый смеет тыкать пальцем и выплевывать: «А чего ты ждала, как могла поверить?», «Всё было ясно с самого начала», «Ты дура, раз действительно видела его рядом с собой»… Её одним молниеносным рывком прижали спиной к мужской груди и крепко обняли. Невероятно крепко. Настолько, что ни один удар девушки, ни один крик, ни одна попытка вывернуться не увенчались успехом и не возымели эффекта. Ева боролась долго, продолжая плакать ещё горше, впадая в отчаяние от происходящего. И в какой-то момент у неё закончились запасы энергии. Практически повиснув на парне, она закрыла лицо ладонями и задрожала по новой. Чудовищно болела голова, виски разрывало, а челюсть сводило от напряжения. — Как я вас всех ненавижу! — выдала сипло. — Мне никто не нужен! Понял?! Неуловимым движением её развернули в стальных объятиях, позволив уткнуться куда-то в плечо, прислонив макушку к мужскому подбородку. Тут же к затылку прикоснулись чужие пальцы, бережно поглаживая и попеременно перебирая волосы. Казалось, у неё внутри помещена цистерна с соленой водой. Слезы не кончались. Может, дело в плохом самочувствии и переутомлении? Или в том, что Еву реально изморили эти терзания по поводу желанного материнства? Ведь её состояние можно назвать мытарством. А ещё Руслан… Постепенно сознание прояснялось, и вместе с этим стрекучий приступ стыда обволок нутро. Нестерпимо. Остро. До очередного мощного выброса непрошенных слез, но уже от досады. Вот как так получается, что уже который раз этот парень попадает под руку, когда ей невероятно тяжко? Что за гадство с ней происходит, раз она с таким рвением выплескивает на него весь негатив?.. Эти простые истины жалящей крапивой наседали на сознание. — Успокоилась? — выдал он с явным беспокойством. Смущение и неловкость не позволили ей ответить. Девушка попыталась отстраниться, но Руслан не отпустил. Вместе с ней в объятиях сделал шаг к машине и открыл водительскую дверь, а потом она вдруг оказалась сидящей в кресле, и он, потянувшись куда-то за её спиной, выудил коробку салфеток. Спокойно вытащил пару штук и…принялся обмакивать её щеки. Разреветься захотелось с удвоенной силой. Ева поджала губы, хмурясь, и неотрывно смотрела ему в глаза. Тревога в них было очень правдоподобной, но поверить в это она не могла. — Тебя кто-то обидел? Здесь? Или тот…с которым ты говорила после корпоратива?.. Мельком стрельнув в неё тяжелым взглядом, в котором плескалась сосредоточенность и тихая ярость, парень скомкал использованную целлюлозу и вооружился свежими листами. А у неё никак не получалось осознать и переварить происходящее. Зато с парализующим изумлением девушка поняла, что голова больше не болит. Абсурдно, но будто Руслан вобрал пальцами эту адскую муку. И думать теперь стало несравнимо легче. — Извини, я была не в себе. Опять тебе досталось. Я как истеричка. Он коротко кивнул. И Ева повела подбородком, ускользая от его нежной руки. Сама вытащила салфетки и довершила начатое им. Ему это не понравилось, о чем свидетельствовала беззвучно застывшая на миг крупная фигура. — Боюсь представить, на что сейчас похожа. А мне ещё возвращаться. — Всё не так страшно, не переживай. — Правильно, — саркастически хмыкнула, — меня уже ничто не испортит. И действительно вдруг стало легко...наплевательски легко. Ниже некуда падать. По крайней мере, перед ним она предстала в неизведанной для себя ранее ипостаси. Склочной и истеричной бабы, самой натуральной взбалмошной дуры. Руслан вдруг непостижимо долго и с особой изощренностью, будто горло увито давящим свинцом, вздохнул и покачал головой, едва слышно проговаривая протяжным шепотом: — Бл*дь, ну просто бл*дь… Ева выбралась из машины, игнорируя такую реакцию и вынуждая его отступить, высвобождая дорогу. И как теперь вести себя? Она опозорилась перед ним очередной раз, и её ждет неминуемая жесткая рефлексия позже. Даже если сейчас ей кажется, что терять уже нечего... Оглянулась в поисках урны, но он настойчиво отобрал у неё легкий мусор. — Спасибо, — получилось выдавить гулко. — Если хочешь, ты можешь забрать вещи и вернуться. Я отвезу. Вспоминая, чем именно закончилась их прошлая и единственная за всё это время поездка, Ева сжалась. — Нет, — твердо отказалась и снова взглянула ему в глаза, — нет, Руслан. Я с тобой никуда не поеду. Меня подвезут. А ты езжай домой. Не понимаю, зачем ты сюда приехал. Опять Карина Георгиевна разболтала? А ты и рад ввязываться в абсурд?.. — Ну а на ком бы ты сейчас тренировалась, демонстрируя навыки самообороны и изящной истерии? — его беззлобная ухмылка заставила девушку вспыхнуть. Сконфуженно обхватив себя за локти, Ева обошла парня и повторила: — Уезжай, Руслан. — Нет. Я останусь тебя ждать. И снова эта мужская вескость в тоне. Беспрекословность, монументальность. Вот откуда в этом беспечном веселом мальчике такая жилка? Девушка растерянно моргнула пару раз. Ну, что, драться с ним? Смешно в самом деле!.. Стараясь сделать это как можно безразличнее, она пожала плечами и зашагала прочь с парковки. Опять спину прожигает его пристальный взгляд. Но это пламя её не пожирает. Оно дарит тепло. Будто вновь вынуждая дать слабину, а ей этого делать категорически нельзя. Ева знает, что это выливается в нечто феерически компрометирующее… Удивительно, но зеркало в туалете подтвердило сказанное Русланом — всё не так плохо. Да, тональный крем исчез, помада стерлась, ресницы слегка слиплись, но в целом нет ощущения, что буквально пять минут назад кое-кто ревел и выглядел настоящем пандой. Могло быть хуже. Подправить пришлось совсем чуть-чуть. Губы, нижнее веко. Сойдет для полутьмы помещения. Никто и не обратит внимания. И напоследок немного взбив волосы у корней, девушка вернулась в зал. По пути на пару слов «навестила» жениха и невесту, убеждаясь еще больше, что Тома действительно счастлива, пусть и устала. За её столом царила тишина. Две трети была на танцполе. Наступила та фаза любой свадьбы, когда свет выключается, оставляя полумрак и бешеную цветомузыку. И дошедшие до нужной кондиции гости уже в разы увереннее отправляют в свободное плавание свои конечности, забыв о стыдливости и скованности. — А ты где была? — запыхавшаяся Рита усаживается на свое место и жадно поглощает колу со льдом. — О, правда, где ты была? — присоединяется Ася, зеркаля действие, но с водой в бокале. — Неужто клеила того «красавца»? Его, кажется, тоже не было в зале, да, Рит?.. Сложно определить, что конкретно заставило Еву сказать то, что она сказала дальше. Уравновешенный зрелый человек по своей натуре она вдруг по щелчку пальцев зажглась злобной идеей поставить их на место, как самая последняя малолетняя обиженка. Разум смелó жизненно необходимой потребностью утереть всем нос. Вот так примитивно. Низко. Прикрываясь приступом взыгравшей гордости. — У меня есть свой красавец. Я была на улице, разговаривала с ним. Девушки переглянулись между собой с явным скепсисом. — Кстати, нам же всем в одну сторону. Хотите, мы подбросим вас по пути? «Гляделки» повторились. Видимо, любопытство взяло верх, потому что Ася вдруг с энтузиазмом согласилась: — Если это удобно. — Конечно. Никаких проблем.