– Простая канава, – небрежно возразил шотландец. – Она не состоялась. Зато это, – его рука указала на укрепления, видимые через одно из окон, – вышло удачно. Я размышлял на эту тему, молился, и мне кажется разумным, что эта стена должна служить разделительной линией между двумя нашими народами. Все, что к северу от нее, – это Шотландия, Альба, а все, что к югу, пусть отходит к саксам, Инглаланду. Не будет больше споров насчет того, где проходит черта, – любому не составит труда увидеть разделяющую наш остров границу в виде этой великой каменной стены! И хотя она не удержит наш народ от набегов за скотом, но рейды эти будут более трудными! Вот видите – я миротворец! – Константин лучезарно улыбнулся мне. – Я изложил все это королю Эдуарду. – Эдуард не правит в Нортумбрии. – Будет править. – А Беббанбург – мой, – отрезал я. – Никогда он твоим не был. – Константин в миг утратил любезность. – Он принадлежал твоему отцу, а теперь принадлежит твоему двоюродному брату. – Король вдруг щелкнул пальцами, словно вспомнил о чем-то. – Ты отравил его сына? – Конечно нет! Он улыбнулся: – А если бы отравил, правильно бы сделал. – Но я тут ни при чем, – сердито заявил я. Мы захватили сына моего кузена, совсем еще мальчишку, и я поручил Осферту, одному из доверенных людей, присматривать за ним и его матерью, плененной вместе с парнем. Мать и сын умерли во время заразы, свирепствовавшей в прошлом году, но разошлась неизбежная молва, будто я их отравил. – Мальчишка умер от потницы, – выпалил я, – как и тысячи других людей в Уэссексе! – Я, конечно, верю тебе, – беззаботно согласился Константин. – Но твоему кузену нужна теперь жена! Я пожал плечами: – Какая-нибудь бедняжка даст согласие выйти за него. – У меня есть дочь, – задумчиво произнес Константин. – Не предложить ли девчонку ему? – Это обойдется тебе дешевле, чем попытка взять его укрепления штурмом. – Думаешь, я боюсь беббанбургских стен? – Есть основания, – заметил я. – Ты ведь собирался взять их, – напомнил король, и в голосе его не слышалось больше насмешки. – Неужели ты считаешь меня менее заинтересованным и не таким способным, как ты? – Получается, что, рассуждая о мире, ты готовил завоевание, – горько проворчал я. – Да, так и есть, – признался он откровенно. – Но мы просто возвращаем границу туда, где римляне так мудро прочертили ее. Шотландец помедлил, наслаждаясь моим расстройством. – Беббанбург, лорд Утред, и все относящиеся к нему земли – мои. – Не будет этого, пока я жив. – Тут муха прожужжала? – осведомился он. – Я слышал какой-то звук. Или это ты заговорил? Я посмотрел ему в глаза: – Видишь вот этого попа? – Я мотнул головой в сторону отца Эдига. Король был озадачен, но кивнул: – Я приятно удивлен, застав тебя в обществе священника. – Священника, милорд король, который нарушил все твои планы, – заявил я. – Мои планы? – Твои люди убили его спутников, но отец Эдиг ускользнул. Не доберись он до меня, я бы до сих пор стоял под Этгефрином. – Понятия не имею, о чем ты, – отмахнулся Константин. – Это холм, за которым последнюю неделю с лишним наблюдали твои воины, – напомнил я, сообразив наконец, кто были те загадочные и ловкие разведчики. Король едва заметно кивнул, признавая, что преследовали нас действительно его люди. – И ты собирался напасть на меня там. Иначе почему оказался здесь, а не под Беббанбургом? Ты хотел уничтожить меня, но обнаружил, что я под защитой каменных стен, так что убить меня теперь гораздо сложнее. Все это было правдой. Застигни Константин меня в открытом поле, его войско изрубило бы моих парней в куски. А вот за попытку взять приступом укрепления Вэлбирига ему придется дорого заплатить. Справедливость моей догадки как будто рассмешила его. – Лорд Утред, и с какой стати мне убивать тебя? – Потому что это единственный враг, которого ты боишься, – ответил вместо меня Финан. Я заметил, как на миг лицо Константина исказилось. Затем он встал и больше уже не улыбался. – Этот форт принадлежит отныне мне, – резко бросил он. – Все земли к северу отсюда – собственность скоттов. Даю тебе время до заката, чтобы покинуть мой форт и мои границы. В твоем случае, лорд Утред, это означает, что тебе нужно убираться на юг. Константин пришел с войском на мою землю. Моего кузена усилили корабли Эйнара Белого. В моем распоряжении имелось менее двух сотен воинов. Так что какой у меня оставался выбор? Я коснулся висящего на шее молота Тора и дал себе молчаливую клятву. Я возьму Беббанбург, вопреки стараниям моего кузена, Эйнара и Константина. Это потребует времени, это будет трудно, но я справлюсь. А затем я ушел на юг. Часть вторая. Западня Глава третья В Эофервик, или Йорвик, как называют его даны и норманны, мы прибыли в следующее воскресенье, и встретил нас звон церковных колоколов. Брида, которая прежде чем стать моим врагом, была моей возлюбленной, попыталась истребить христианство в Эофервике. Она убила старого архиепископа, казнила множество попов, пожгла церкви. Но Сигтригра, нового повелителя города, не заботило, какому богу поклоняется мужчина или женщина, если они исправно платят подати и не бунтуют, поэтому христианские святилища стали расти как грибы после дождя. Появился и новый архиепископ по имени Хротверд – западный сакс, пользовавшийся славой человека вполне достойного. Добрались мы ближе к полудню. Ярко светило солнце – мы видели его впервые после выезда из Этгефрина. Во дворце, расположенном рядом с отстроенным вновь собором, мне сообщили, что Сигтригр выступил с войском в Линдкольн. – А королева здесь? – уточнил я у пожилого привратника, слезая с коня. – Уехала вместе с супругом, лорд. Я неодобрительно крякнул, хотя тяга моей дочери к опасности меня не удивила – я, скорее, удивился бы, не отправься она на юг вместе с Сигтригром. – А дети? – Тоже в Линдкольне, лорд. Я поморщился от ломоты в костях: – Так кто тут за главного? – Болдар Гуннарсон, лорд. Болдара я знал как надежного, опытного воина. А еще считал его стариком, хотя он вполне мог быть на год-другой моложе меня и, подобно мне, был покрыт боевыми шрамами. Он хромал благодаря саксонскому копью, проткнувшему его правую лодыжку, потерял глаз, выбитый мерсийской стрелой. Раны научили его осторожности. – Новостей о войне пока нет, – сообщил мне Болдар. – Впрочем, вполне может пройти целая неделя, прежде чем они до нас дойдут. – Это на самом деле война? – осведомился я. – Господин, саксы вторглись в наши земли. – Он тщательно подбирал слова. – И едва ли они пришли, чтобы поплясать с нами. Его с малочисленным гарнизоном оставили сторожить Эофервик, и, если армия западных саксов действительно орудует в Южной Нортумбрии, ему оставалось лишь уповать на то, что она не объявится под римскими укреплениями столицы. И молиться богам, чтобы Константину не вздумалось перейти через стену и двинуться на юг. – Господин, ты останешься здесь? – спросил он в явной надежде, что мои люди пополнят его прореженный гарнизон. – Утром мы выступаем, – сообщил я ему. Я ушел бы и раньше, но лошадям требовался отдых, а мне – новости. Болдар не имел точного представления о том, что на самом деле творится на юге, поэтому Финан предложил обратиться к новому архиепископу. – Монахи постоянно переписываются между собой, – напомнил он. – Монахи и попы. Им зачастую лучше королей известно, что происходит! Да и об архиепископе Хротверде слава идет хорошая. – Я ему не доверяю.