Валентин обогнул понятых, сильно этим возмутившихся. Следом протиснулся оператор, чуть не снеся загомонивших девушек камерой. Совсем рядом проходила железная дорога и объездная трасса, по которой пронесся пустой автовоз, оглушив лязгом аппарелей. И тут Валентин понял. Собачник, это был собачник. Он знал здесь все кусты, не мог не знать. В два прыжка Валентин проскочил кусты, оказавшись в небольшой проплешине. За деревьями виднелись железнодорожные пути. Один конвоир лежал на земле, второй сцепился с подследственным. Рецидивист, прекрасно знающий нравы на зоне, не готов был расставаться с полученным за прежние ходки авторитетом. Сейчас у него была не та статья. Он не просто так завел группу в другое место. Он не перепутал, он заранее все спланировал. Он знал, на чем может сыграть. Грохнул выстрел, и почти сразу второй. Валентин успел замахнуться на нападавшего рукоятью табельного пистолета, но тот дернулся, перекатываясь, удар пришелся по касательной. Валентин отскочил в сторону, уже прицеливаясь и с ужасом думая, что вот сейчас покажутся понятые. До него откуда-то с другого конца света доносился визг, потом звук выстрела. И еще один. И еще. Мир перевернулся с ног на голову, впереди кто-то рванулся и с криком упал, схватившись за ногу. Потом мелькнуло что-то огромное и тяжелое, и мир исчез. Глава шестнадцатая Кира шла к «полицейскому кафе», из последних сил переставляя ноги. И все-таки она шла королевой. Той самой, поднимающейся на эшафот. Она чувствовала, что ей смотрят вслед, и незримая корона на ее голове сияла нимбом. Как андерсеновская русалочка, Кира шла-танцевала в собственной крови, готовая на все, чтобы спасти своего сына. Оно было очень простым, гениально простым, — то озарение, проступившее из тьмы зеркала. Ее сын — или человек, решивший отобрать у нее сына. Как бы ни была дорога Кире любовь, который она никогда не знала, сын был ей дороже. И она сделала выбор. Если Валентин Невстроев, майор юстиции, как было сказано на его визитке, хочет получить их обоих — и Леню, и саму Киру, — пусть так и будет. Он не привык к отказам, не привык к сопротивлению. Кира тоже не станет сопротивляться, но потом она скажет, что он заставил ее вступить с ним в связь. И тоже будет экспертиза, и будет следствие. И тогда, может быть, дело Лени сойдет на нет. Если Кира договорится с Валентином еще до того, как доедет до экспертизы. Но прежде она побудет счастливой желанной женщиной хотя бы несколько часов. Кира открыла дверь кафе. Сегодня в нем было не менее людно, но как-то слишком тихо или, скорее, подавленно. Даже официантка ходила меж столиков с неловкой, будто неуместной улыбкой. Кира прошла за свободный столик, села, изящно вытянув ноги. Мимо прошаркала официантка, и Кире пришлось поменять позу. — Вам меню? — бросила ей официантка. Кира собиралась было отчитать ее, но услышала что-то странное. — То ли конвойный споткнулся, то ли еще что, пока выясняют. Ну, не серийник же, конвой дали из новых. Да кто мог знать-то вообще? — Оператор, говорят, молодец, приложил его камерой. — Да там и участковый попал, как положено, в ногу, только целился долго. — Сидеть-то за мразь никому не охота. Кира поморщилась и царственным жестом подозвала официантку, которая посмотрела на нее так, словно увидела в первый раз. Кира усмехнулась надменно, поняв, что та ее не узнала. — Коктейльную карту, пожалуйста. — Мы спиртное не продаем, — с мстительной гордостью сообщила официантка. — Могу предложить только кофе и чай. — Да, пожалуйста, — пробормотала Кира, уходя в себя. Она достала из сумочки телефон. Было обеденное время. У Киры не было денег, но она знала, что Валентин расплатится за нее. Она набрала номер. «Абонент временно недоступен», — издевательски сообщил ей оператор связи. «О черт...» Но сдаваться так скоро Кира не собиралась. У дверей послышались голоса, в кафе появились новые лица. Всмотревшись, Кира узнала прожорливого тощего Толика и толстяка со змеей-женой. У Толика был потерянный вид. Он быстро прошел, сказал что-то одному из мужчин в пиджаке, сидевшему рядом с высокой темноволосой женщиной в синем костюме. Оба сразу поднялись, бросив на стол пару купюр, пошли к выходу. — Дарина Остаповна! — крикнула официантка. — Вы много дали! Женщина обернулась, махнула рукой. Глаза у нее были покрасневшие. Как по сигналу, к официантке стали подходить другие сотрудники, клали деньги прямо на поднос с грязной посудой и быстро покидали кафе. Кира была в замешательстве. Кафе опустело, осталась лишь воркующая парочка, совсем еще молодые ребята. Им не было дела ни до чего, кроме них двоих. Кира еще раз набрала номер — безрезультатно. Потом, подумав, нашла в списке вызовов городской телефон. И ей сразу ответили. — Следователя Невстроева, пожалуйста, — со сдержанным достоинством попросила Кира. Отказать ей было невозможно. — Его нет, — ответил ей женский голос. — Я вас слушаю. Кира растерялась. — Вы меня слышите? — Слышу, — отозвалась Кира. Она принимала решение. — Мне срочно нужно с ним связаться. Очень срочно. — Можете приехать до конца рабочего дня в… — Я рядом, — перебила девицу Кира. Наверное, это была та самая помощница, которой он сначала был намерен сплавить Киру. — Я могу подняться прямо сейчас. К ее изумлению, девица спорить не стала. — Позвоните по этому номеру, как подойдете, скажете дежурному вашу фамилию. «Мне сегодня никто не откажет», — подумала Кира, чувствуя знакомое возбуждение. И то, которое ей открылось вчера в самом неожиданном месте на Земле, и то, которое появилось чуть раньше. Возбуждение женщины, перед которой встает на колени весь мир. Официантка исчезла, и Кира просто вышла, рассудив, что полицейские и так переплатили, не дождавшись сдачи. Ее никто не остановил. Она шла и уже не чувствовала ног. Шла будто по облаку. На вершину своего триумфа. Ее пропустили без слов и возражений. Она шла по знакомому коридору, как по анфиладе дворцовых комнат, шла к кабинету, где ее ждали король и трон. Кира коротко стукнула в дверь и вошла. Валентина не было. За его столом сидела тощая девица с соломенными волосами. Девица подняла голову, и Кира с удивлением отметила, что у нее в глазах цветные линзы. «Куда тебе до меня, курица», — чуть усмехнулась Кира про себя. Девица ей кого-то очень напомнила. — Проходите, садитесь, — девица указала ей на стул. — Слушаю вас. — Будьте так любезны представиться, — посоветовала ей Кира. — Лейтенант юстиции Топоркова Елизавета Анатольевна, — сказала девица, и Кира против собственного желания издала сдавленный вздох. Она поняла, кого ей напомнила эта курица. Собственно, курицей девица не была, а была дочерью Анатолия Топоркова, режиссера, продюсера и актера, красавца и мечты половины женского населения страны в возрасте от двадцати пяти лет. Она была похожа на отца как две капли воды, и Кира даже не успела подумать, что она делает в кабинете следователя. Работает, что же еще. — Я буду вам признательна, если вы не станете отнимать у меня много времени, — произнесла Топоркова, не глядя на Киру. — Извините, у меня… у нас сегодня очень тяжелый день. «Да, я слышала, — хотелось ответить Кире. — Как облажались ваши хваленые полицейские». — Я хотела бы узнать о деле Леонида Рязанцева, — сказала Кира для того, чтобы хоть чуть-чуть потянуть время. — Желательно от самого следователя Невстроева. — Ваше дело будет передано Коваленко, подполковнику юстиции, — быстро сказала Топоркова, и голос ее почему-то немного дрогнул. Она протянула руку к стойке с кипой визиток, покопалась в них, отдала одну Кире. — Подполковник Коваленко вряд ли будет проявлять такую же лояльность к вам, как майор Невстроев. Да, я о том, что ваш сын будет самостоятельно отвечать за содеянное. Без вашего участия. Топоркова в упор смотрела на Киру, и в ее глазах горело что-то, похожее на ненависть, но Кира выдержала ее взгляд, потом посмотрела на визитную карточку. «Подполковник юстиции Коваленко Д.О.», — прочитала она и решила: что же, уже не столь важно, кто именно получит удар в спину. — Когда я могу его увидеть и где? — Кира поднялась, возвращая Топорковой полный неприязни взгляд. — Но Невстроева мне тоже надо увидеть. Когда он появится? — Ее, — поправила Топоркова. Кира почему-то подумала, что она влюблена в своего шефа. И то Валентин предпочел не эту белобрысую фею, а ее, Киру. — Дарина Остаповна Коваленко. Вопросы Киры Топоркова проигнорировала. Кира вспомнила женщину в синем костюме, и стеклянный трон рассыпался на глазах. С бутылочным звоном и яркими искрами. — А Невстроев?.. — спросила Кира, словно умоляла бросить ей спасательный круг. — Ваше дело в производстве подполковника Коваленко. Всего доброго.