42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 * * * Иван Погонин Неудача Кунцевича Неудача Кунцевича Глава 1 Король пинкертонов «На бенефисе кордебалета невольно обращало на себя внимание обилие «Шерлоков-Холмсов», разместившихся в различных ярусах. В партере можно было заметить начальника сыскной полиции В.Г. Филиппова, его помощника Маршалка и короля российских пинкертонов М.Н. Кунцевича. Ошибочно было бы думать, что столичные Лекоки явились в театр в качестве балетоманов. Причиной их невольного преклонения перед жрицами Терпсихоры явился полученный начальником сыскной полиции аноним, извещавший, что пробравшиеся в Петербург варшавские гастролеры-взломщики in corpore[1] намерены присутствовать на бенефисе кордебалета. Тщетно обозревали Наты Пинкертоны в бинокли публику, среди нее представителей «фомки» и долота не оказалось. Очевидно, «гастролеры» учуяли засаду и решили отказаться от удовольствия, сопряженного с риском попасть в места, не столь отдаленные». Татьяна отложила газету. На лице ее играла ироничная улыбка. — Коли ты король, Мешко, стало быть, я — королева. И поэтому требую впредь меня иначе, как «Ваше величество», не титуловать! Мечислав Николаевич поднялся из-за стола и склонился в глубоком поклоне: — Слушаюсь, моя королева! Потом встал на одно колено и стал целовать женину ручку. Сначала тыльную сторону ладони, потом саму ладошку, потом запястье, потом выше, выше, потом стал развязывать пояс халатика…. В гостиную постучала и тут же вошла горничная. — К вам мусье Обюссон, барин! Было воскресенье, десятый час утра в начале, словом, время для визитов совсем не подходящее. К тому же у Кунцевича был первый за несколько месяцев неприсутственный день. Поэтому общаться с господином Обюссоном по служебным делам (а по каким еще делам тот мог припереться в эдакую рань!) совершенно не хотелось. Это с одной стороны. А с другой — Обюссон держал фруктовую лавку на первом этаже его дома, всегда поставлял Мечиславу Николаевичу самый хороший товар, да к тому же со значительной уступкой. Обижать такого человека не следовало, поэтому надворный советник вздохнул и сказал горничной: «Проси». Таня встала и быстрым шагом направилась в спальню. Француз явился не один. Вместе с ним в гостиную вошли кряжистый невысокий мужчина с длинной черной бородой, одетый в длиннополый сюртук и сапоги, и управляющий домом — господин Знаменский. — Прошу прощения за столь ранний визит, — француз склонил голову, — но обстоятельства, его вызвавшие, чрезвычайные! Сегодня ночью были ограблены мой магазин и магазин месье Смурова, — Обюссон указал на бородача. — И как дерзко ограблены! Мало того, что воры украли деньги и товар, так они еще и поужинали у нас с шампанским! — Три ковра мне угваздали, три на куски разодрали, — сказал Смуров. — И ведь как специально, самые дорогие выбрали, чтоб им пусто было! Дюжину пустых бутылок я насчитал! До блевотины обожрались!.. Кхм. Простите. — Полицию вызвали? — поинтересовался Кунцевич. — Вызвали, конечно, уж и пристав прибыл, и ваши сыскные, — ответил Обюссон. — Только… Мечислав Николаевич, нам бы хотелось, чтобы вы лично приняли в этом деле участие. Вы-то уж непременно отыщете! Ну а за нами не постоит! Надворный советник купца переубеждать не стал, а обратился к управляющему: — Андрей Платонович, а вы разве ничего не слыхали? Или вас нынешней ночью дома не было? Кунцевич задал такой вопрос, потому что квартира Знаменского помещалась на одной лестнице с обворованными магазинами. — Да дома я был, где ж мне еще быть. И шум слыхал-с. Часа в четыре. Но я подумал, что это магазин убирают. Они часто ночью убирать изволят. Жильцы неоднократно жаловались. — А когда мне убираться прикажете? Днем у меня торговля, — возразил Смуров. — Так вечером убирайтесь, вечером! — А много ли унесли? — прервал дискуссию надворный советник. — Мы еще не считали, но тысяч на двадцать, не меньше, — ответил Обюссон. — Неужели так много? — Так товар у нас дорогой, ваше высокоблагородие, — сказал Смуров. — Да и наличность в магазинах была. Когда Кунцевич пришел во фруктовую лавку, там уже были Маршалк, с утра заступивший на дежурство, дежурный сыскной надзиратель Кислов и агент из Адмиралтейской части[2].