— Я ударю его кулаком по лицу и коленом по яйцам. Подло покорять девушку, только чтобы ее бросить. — А если он извинится, во всем признается и попросит второй шанс? — я почесал бороду. — Ни за что, — тряхнула головой Ава, снова отпив водки. — Хватит с меня прощений. В итоге я всегда остаюсь страдать. Больше никаких вторых шансов. У него была возможность, и он ее упустил. Моя стратегия полетела к черту, и я сглотнул. Возможно, не стоило признаваться Аве. Лучше было использовать все, что я узнал за последние недели, и открыться ей. Не замыкаться в себе. Завоевать ее любовь, на сей раз без преград. — Я тоже все испортил? — я нежно улыбнулся этой честной и искренней девушке, неспособной сдерживать эмоции. Нахмурившись, Ава выглядела такой печальной, что мне захотелось схватить ее в объятия, прижать к себе и сказать, как она прекрасна. Объяснить, что благодаря ней я смеюсь, и хоть Bon Jovi — ужасный музыкальный вкус, мне плевать, поскольку разве не все мы живем молитвами? — Мое сердце не выдержит, если еще один мужчина сочтет меня чем-то само собой разумеющимся. — Позволь пригласить тебя на свидание, — предложил я. — Самсон, ты ведь просто хочешь залезть ко мне в трусики. Потому что… — Нет, — перебил я. — Я приглашаю тебя на самое настоящее свидание. Глава 13 Ава Грейс Следующим вечером Самсон зашел за мной в семь, минута в минуту. Я попросила сестру разузнать о нем, и по ее словам, он решил остаться в городе еще на одну ночь. София заставила меня пообещать, что я не влюблюсь в очередного незаинтересованного мужчину. Я поклялась ей. Однако вчера в клубе Самсон говорил и выглядел иначе, нежели в нашу последнюю встречу. Словно открывался мне и был заинтересован. Я ничего о нем не знала, но сегодня мы собирались познакомиться поближе. — Вау, — сказал Самсон, пройдя в мою квартиру с букетом розовых роз, завернутых в коричневую бумагу и подвязанных белой корсажной лентой. Самый прекрасный букет из всех, что я видела. — Ава Грейс, ты выглядишь великолепно. Заправив волосы за ухо, я скрыла улыбку, и у меня покраснели щеки. — Ты тоже неплох, — забрав у Самсона цветы, я залюбовалась им. На нем были темные джинсы и фланелевая рубашка с закатанными рукавами, подчеркивавшими большие бицепсы. Самсон выглядел чертовски горячо. Он небрежно зачесал волосы назад, и при виде его бороды у меня напряглись яичники. Мне невольно представилось, как Самсон снова потерся бы ею о мои интимные места, о чем я частенько мечтала после нашей единственной ночи. — Я зарезервировал столик, — сообщил он, пока я доставала вазу и ставила розы в воду. — О, правда? Где? Я проголодалась. — В итальянском ресторанчике, — с улыбкой ответил он. — В «Маленькой Миа Миа». Я слышал, там потрясающе кормят. — Ох, мой любимый ресторан. Тебе там понравится. Любишь фрикадельки? Вкуснее не найдешь. — Ты любишь их, да? — Самсон усмехнулся как тринадцатилетний мальчишка, сболтнувший пошлую шутку. Усмехнувшись в ответ, я захватила куртку, перчатки и сумочку. Он вышел за мной из квартиры, и я заперла ее. — О, Самсон, я обожаю фрикадельки. Большие и сочные. Тихо рассмеявшись, он открыл для меня автомобильную дверь. — Хорошо, милая. Можешь заказать, сколько пожелаешь. Прежде чем Самсон отошел, я с прищуром посмотрела на него. Милая? — Если я правильно помню, у тебя всего две. Вдруг я пожелаю больше? — Тогда тебе придется взять еще парочку на вынос, — снова засмеялся он. По пути к ресторану я показала ему свои любимые места. — Вон в том магазине лучший кофе. В этом парке я летом играю в алтимат10. У меня ужасно получается, но мне все равно весело. О, и вон там по воскресеньям работает фермерский рынок. — Значит, ты любишь Денвер? Ты смогла бы жить где-нибудь еще? Подъехав к «Маленькой Миа Миа», мы передали машину парковщику. Нас проводили в угловую кабинку и усадили за столик с белой скатертью и зажженными свечами. На меня нахлынуло спокойствие. Я не нервничала и не пыталась казаться кем-то, кого Самсон счел бы привлекательной и достойной. С ним я была самой собой и, наслаждаясь романтической обстановкой, сказала ему, что сделаю заказ за нас обоих. Лишь затем я ответила на вопрос. — Я люблю Денвер. Мой родной город. Здесь я и обосновалась после колледжа, но не зациклена на том, чтобы жить тут до конца дней. Я открыта для чего-то нового. К счастью, мой бизнес не привязан к конкретному месту. Украшения можно делать где угодно. — Тогда зачем оставаться? — спросил Самсон. — Почему бы не поработать в Париже или Перу? Подошел официант, и я сделала заказ — разумеется, фрикадельки, спагетти и бутылку красного вина. — Раньше я много путешествовала и несколько семестров отучилась за границей. Но если честно, я не гонюсь за мечтой. Она уже осуществилась. У меня есть любимая работа, приносящая радость каждому клиенту. О большем и мечтать нельзя. — Ни о чем? — Ладно, — вздохнула я, — я мечтаю выйти замуж и родить детей, но события последних недель показали, что мне нужно на самом деле. — И что же тебе нужно? — опершись локтями на стол, Самсон наклонился вперед, словно я говорила о чем-то настолько важном, что нельзя было пропустить ни слова. — Мне нужно, чтобы все шло своим чередом. Пусть карты лягут сами. Не стоит направлять жизнь в какое-то конкретное русло. Стоит позволить себе просто быть. — Как в песне The Beatles? Я кивнула, вспомнив, как Золотое сердце рассказывал о маме, мывшей посуду и нарезавшей овощи, напевая столь важные слова. Самсон провел ладонью по бороде, как если бы гадал, сказать ли что-то. Но тогда подали еду, и наше настроение изменилось. — Какие большие фрикадельки, — с улыбкой сказал он. — Ага, больше не бывает, — я выпила Мерло, радуясь неожиданному свиданию. — Теперь твоя очередь рассказать о себе. Ты знаешь, где я живу, чем занимаюсь, кто мои родные, и какие у меня планы на жизнь. А что насчет тебя? Внезапно Самсон решил попробовать спагетти и отвел взгляд. Просто невероятно, как быстро мы вернулись к тому, с чего начали. Я снова пошла на свидание с замкнутым мужчиной. Самсон вытер рот салфеткой и, прочистив горло, посмотрел мне в глаза. — Мне сложно говорить о себе, поэтому наберись терпения, Ава Грейс. Я скривила губы в знак протеста, но промолчала и приготовилась внимательно слушать. — Ты наверняка знаешь, что мы с Тейлором рано потеряли родителей, — продолжил Самсон. Я кивнула, помня историю в общих чертах. Тейлору было всего семь, и они переезжали от одних дальних родственников к другим, пока на несколько лет не попали в приемную семью. — Так вот, я виню себя. Родители погибли в автокатастрофе, но лишь потому, что поехали за мной в школу. Я подрался, и меня в очередной раз оставили после уроков. В старших классах я был придурком. Папа отпросился с работы, забрал маму и они поехали разгрести за мной бардак. Был гололед, и родители погибли, — Самсон стиснул зубы, и его плечи напряглись. Поморгав, я сдержала слезы и потянулась к его руке. Он сжал мою ладонь. Его кожа была мягче, чем я помнила, но держался он крепко, словно искал, за кого ухватиться. Словно хотел опереться на меня. — Черт, — покачал головой Самсон. — Я никогда никому этого не рассказывал. Я много лет винил себя и считал, что если бы не нарывался, моя семья была бы жива. Долгое время я шел по верному пути. Старался заботиться о себе и о Тейлоре, но как только ему исполнилось восемнадцать, я снова сорвался. Я слишком часто ввязывался в драки, поэтому и уехал. Сбежал из города, чтобы прояснить голову, понимаешь? — Самсон, ты не виноват в смерти родителей. Это был несчастный случай, — я погладила его большой палец. Теперь, лучше узнав Самсона, я понимала его, и у меня болело за него сердце. — Ты долго заботился о брате, но подсознательно хотел вернуть потерянную свободу и нагуляться. — Я все понимаю, но поверить не могу. Особенно сейчас, перед свадьбой Тейлора. Черт, мама была бы рада познакомиться с Софией и быть с ними в такой день. — Могу себе представить. И наверняка временами у тебя бывают обострения. — Я всегда дерьмово переношу праздники, — кивнул Самсон, — и не упускаю случая исчезнуть с радаров. — Как считаешь, так будет всегда? Ты будешь вечно прятаться в горах, чтобы не сорваться? — откусив хлеба, я наблюдала, как Самсон обдумывал мой вопрос. — Надеюсь, что нет, Ава Грейс. Я не хочу навечно остаться один, — глядя на меня, он будто разговаривал напрямую с моей душой. Словно видел меня насквозь и взывал ко всему во мне. — И чего же ты хочешь, Самсон? — спросила я. — Жену, семью. Но я всегда сам себе вредил. Сбегал от людей, потому что если впускал кого-то в свою жизнь, все портил и ломал. Уничтожал, — выдохнул Самсон. В его глазах блеснули слезы. — Родители тому пример. Я все испортил и поплатился. — Нет, Самсон, — покачала я головой, смахнув со щеки слезу. — Ты ошибаешься. Прошлое не определяет твою личность и не диктует, хорошим тебе быть или плохим. Куда важнее то, какой ты сегодня и каким решишь быть.